Борьба с эпидемиями в дореволюционной России

Взгляды на медицину до Петра I

По нейрохимическим причинам все сведения, получаемые человеком, сперва обрабатываются рефлексами, инстинктами и подсознанием, то есть эмоционально и иррационально. Уже затем начинается логический анализ и структурирование. Применительно к истории человечества это вылилось в доминирование веры над наукой на протяжении тысячелетий.

Однако обучаемость – одно из основных свойств любого живого организма. Действия, приводящие к успеху, закреплялись в традициях и религиозных обрядах. Поэтому с доисторических времён медицина была больше чем набором бессмысленных ритуалов – часть этих ритуалов в самом деле работала. Широко известный пример – трепанация черепа, выполнявшаяся ещё в каменном веке якобы для изгнания духов, вселившихся в человека после травмы головы. На практике трепанационное отверстие помогало снизить внутричерепное давление.

Но всегда оставались болезни, которые нельзя было вылечить, используя лишь примитивные «религиозные» методики. Больше того – многие болезни требовали нарушать догмы большинства верований. Например, хирургию во многих странах трактовали как вмешательство в «божью работу», а отвары лекарей-самоучек монахи называли демоническими зельями. Тем более что вместе с травяными сборами часто шли неразборчивые наговоры-обереги, этакая альтернатива молитвам. Поскольку наговоры с травами помогали лучше, чем молитвы без трав, в целителях церковь видела угрозу. По крайней мере, на Руси не было столь массовых преследований сведущих в медицине людей, как в Европе. Инквизиторская деятельность была сравнительно слаба на территориях, на которых крещение было принято по политическим мотивам, а язычество являлось основой культуры.

Главное, с чем не могла помочь религия – эпидемии. Смертоносные инфекционные заболевания, особенно чума, никак не желали останавливаться после возведения церквей и крёстных ходов. Больше того – высшие церковные чины, приезжающие для благословления в заражённое поселение, затем приносили болезнь в родные города. Тем не менее, рациональному подходу к профилактике эпидемий это не помогало. Массовые смерти воспринимались людьми как нечто, имеющее отношение, скорее, к божьей каре, а не к тем же болезням, что порой весьма успешно превозмогаются усилиями знахарей.

Таким образом, до появления организованной светской медицины борьба с эпидемиями велась исключительно неэффективными методами. Но традиции, заложенные монашескими лечебницами и травниками, впоследствии способствовали становлению медицинской науки, в том числе эпидемиологии. Например, монастырские врачи рекомендовали соблюдать правила гигиены, а система ученичества травников подразумевала получение знаний от учителя у постели больного, а не в аудиториях, как европейская. Из допетровской медицины пришли также знания о многочисленных тонизирующих и общеукрепляющих средствах – травах, лошадином молоке, панты, продуктах пчеловодства.

Предпетровские реформы

С приходом к власти Петра I изменилось многое. Однако медицина к этому моменту уже была на довольно высоком уровне – предшественники царя-реформатора, Михаил и Алексей из династии Романовых, озаботились созданием так называемого Аптекарского приказа.

Аптекарский приказ появился в 1620-м году, и регламентировал работу лекарей и составителей лекарств. Изначально он подразумевал лишь создание одной аптеки в Москве, неподалёку от Кремля – эта аптека должна была составлять лекарства для царской семьи. Впервые на Руси появилась официальная система контроля за качеством медикаментов. Состояла она в том, что лекарство до пациента благородных кровей принимало ещё три человека – сам аптекарь, врач, прописавший рецепт, и гонец, получавший лекарство на руки для доставки. Иногда лекарства из «царевой аптеки» могли получать придворные и военные – для этого следовало написать челобитную.

В 1672-м году была открыта вторая аптека, в 1712-м Аптекарский приказ переместился в Санкт-Петербург, поближе к Петру I, а в 1714-м его переименовали в Аптекарскую канцелярию. Военные части требовали хорошей медицины, поэтому с 1654-го года действовала Лекарская школа. Также был налажен сбор целебных трав и ягод, стали даже появляться «аптекарские огороды» (один из них позднее станет Александровским садом).

Стационарными лечебными учреждениями продолжали оставаться монастыри. Когда шли военные действия, медицинские траты монахов и пациентов брало на себя государство – это была первая система бесплатного здравоохранения. Светские врачи лечили на дому, для операций использовалась баня – самое чистое место.

На этом фоне реформы Петра I сводились в прямом смысле к доработкам:
- доработке контролируемой и финансируемой государством сети медицинских учреждений (модификации Аптекарского приказа);
- доработке структуры медицинского образования (учреждении госпитальной школы вместо уже закрытой Лекарской);
- приглашению иноземных врачей и фармацевтов;
- появлению большего числа обученных по некоему стандарту, а не по представлениям местного знахаря, врачей, прикомандированных к населённым пунктам и, чаще всего, военным частям – к 1861-му году это привело к возникновению земской медицины.

Эпидемии на территории восточной Европы

Широко известно, что эпидемии до появления антибиотиков и противовирусных препаратов были причиной большего числа смертей, чем войны, пожары и стихийные бедствия. Единственное, что могло сравниться с эпидемиями по смертоносности – голод. В большинстве случаев массовая заболеваемость и нехватка продуктов «работали в паре», взаимно усиливая друг друга.

Факторами, способствовавшими началу эпидемии, являлись:
- высокая плотность населения;
- антисанитария;
- недоедание и нехватка тех или иных веществ в рационе;
- тяжелые условия труда, холод и сырость, ослабляющие иммунитет;
- активная внешняя торговля, способствующая переносу заболевания.

Всем этим условиям отвечали прежде всего большие поселения – города, конгломераты. Причём европейские города находились в худшем положении, чем российские – из-за особенностей градостроительной архитектуры. Их отличали узкие тёмные улицы, отсутствие грамотно спроектированной системы стока и вывоза мусора, начинающаяся индустриализация. Простор Российской Империи, аграрная направленность государства и довольно строгое отношение к санитарии (например, царская семья периодически вводила штрафы за горы мусора перед домом) позволили избежать некоторых эпидемий. Особенно это преимущество было заметно как раз в 18-19 вв., когда промышленная революция в западном регионе Европы уже началась, а эпидемиология ещё не развилась. Например, третья пандемия чумы, начавшаяся во всём мире в 1855-м году, до восточной Европы добралась лишь к началу 20-го века, к последним годам царского режима.

И хотя некоторые русские города тоже вымирали почти полностью – Новгород, Псков, Смоленск и другие даже по несколько раз – с возникновением Российской Империи смертоносность эпидемий значительно снизилась.

Как правило, при упоминании серьёзных эпидемий на ум приходят грипп и чума. За годы правления царей в Россию чума пришла лишь дважды. Первая эпидемия началась в 1878-м, в станице Ветлянская в Астрахани. Сперва болезнь протекала легко, затем смертность резко возросла. На тот момент за пределы региона чума не вышла, и по современным представлениям, частью общемировой пандемии не являлась – заболевание пришло из природного очага, от крыс. А вот спустя два десятилетия пандемия Россию всё же задела – правда, «не катастрофично». В Одессе в 1901-м умерло 18 человек, в 1910-м – 43. В 1912-м чума вернулась в последний раз – теперь уже в Закаспийской области. Число заболевших тогда составило 53 человека.

Куда больше жертв было от эпидемий тифа. Причина заключалась в частоте голодных лет и постоянных военных действиях в тех или иных регионах. Возбудители тифа особенно опасны людям с ослабленным иммунитетом, а это и происходило, когда население начинало питаться болтушками из зацветших круп и опилок. А переносчиками тифа являются платяные вши, которые вовсю распространялись в военных госпиталях. Поэтому тифозными очагами часто становились сами больницы. Неудивительно, что многие достижения на пути исследования тифа, особенно сыпного, были сделаны российскими врачами – Мочутковским, Гамалеей, Боткиным. Вспышки тифа наблюдались на протяжении всей истории Российской Империи и ещё несколько десятилетий после Октябрьской революции.

Ещё одним заболеванием, принимавшим эпидемиологический размах в России, была холера. Поскольку заражение холерой происходит через питьевую воду, а методов безопасной дезинфекции воды вплоть до начала 19-го века не знали, предотвратить эпидемию при заражении крупного источника было трудно. Ситуация осложнялась холерными бунтами, среди которых самый известный пришёлся на 1830-1831 годы. Правительство вводило карантины и пыталось обеззараживать колодцы хлоркой, царская семья и крупные чины уезжали из крупных городов, поэтому пополз слух, что заражение холерой было намеренным, и последующие действия против эпидемии бессмысленны. Успокаивали людей выпуском специальных просветительских газет, силой и увещеваниями, в которых Николай I принял личное участие – прибыл на Сенную площадь и обратился к народу с упрёком.

http://museum.impharma.ru/images/museum/Nikolaithefirst.jpg - Николай II усмиряет холерный бунт, гравюра

До 1854-го года о возбудителе холеры и путях заражения ею не знали – считалось, что она передаётся через «миазмы», то есть воздушно-капельным путём. И даже после открытия холерного вибриона ещё несколько десятилетий преобладала теория миазмов. Вспышки холеры в России случались часто и нерегулярно (1823, 1827-1835, 1841-1856 и др.), и продолжались даже в 20-м веке.

Меньший размах, но большую смертность имели случаи заболевания бешенством. О настоящих эпидемиях в данном случае говорить не приходилось, поскольку главный путь передачи заболевания – с укусом животного – делал невозможным массовое заражение. Заболеваемость всегда оставалась примерно на одном уровне, несколько увеличиваясь во времена моды на охоту и в годы, когда в городах становилось больше бродячих животных. Зато именно с бешенством связана одна из первых программ вакцинации в России.

Более ранней была лишь программа вакцинации от оспы. Начала её Екатерина II, следующий после Петра I великий российский реформатор. Заболеваемость оспой в России была не столь высока, как в Европе, где в отдельные периоды оспу переносил почти каждый. Тем не менее, натуральная оспа имела высокую смертность (после попадания инфекции в Сибирь вымерло около трети населения), а главное – чрезвычайно высокую контагиозность, что делало заболевание опасным для всех сословий. Это роднило оспу с чумой. В числе прочих, от оспы умер император Пётр II в 1730-м году. Потому-то Екатерина II и предприняла попытку остановить эпидемии в своей стране, которая, однако, повсеместного энтузиазма не встретила (в основном из-за того, что тогдашняя вакцина сама была весьма опасна).

Наконец, размеры эпидемий принимали вспышки незаразных заболеваний, таких как цинга. Они были напрямую связаны с неурожайными годами, но за счёт обилия лесов на территории России возникали редко и носили локальный характер. Иногда как эпидемии рассматривают «эффект толпы», вызывающий массовые психические расстройства. В известном смысле обычные эпидемии всегда сопровождались психическими – иррациональной паникой, захлёстывавшей даже врачей, и непомерной религиозностью.

Методы борьбы с эпидемиями

Многие столетия борьба с эпидемиями сводилась к крёстным ходам, благословлениям, оцеплениям заражённых дворов и улиц, сжиганием трупов и вещей больных. Хотя некоторые врачи пытались лечить больных – давать им отвары, вскрывать бубонные нарывы и так далее – чаще это приводило лишь к большему распространению болезни. В результате в 13-14 веке посещать заражённые семьи запрещалось даже врачам и священникам; последние также не должны были отпевать усопших. Похороны производились где как: пока эпидемия не приобретала повальный характер, могилы старались выносить за пределы города, но затем обыкновенно не становилось ни людей, ни средств для таких мероприятий. Поэтому ямы рыли родственники погибших прямо возле домов, и складывали в могилу по нескольку трупов. Еду больным людям передавали через окно. Деревни, захваченные моровым поветрием, покупали продовольствие при помощи специальных столбов с отверстиями: в ниши складывали деньги, а проезжие купцы, забирая их, оставляли взамен продукты.

К 17-му веку появилось понятие общего карантина, по которому граница города перекрывалась официальным указом. Иногда это помогало, чаще – нет. В случае с холерой запрет на контакты никак не помогал, если в черте карантина не оказывался заражённый источник. Изоляция негативно сказывалась на экономике городов, запрет на сельскохозяйственные работы приводил к голодным зимам, вызывавшим новые эпидемии – цинги, тифа. Чрезмерная мнительность приводила к тому, что шарлатаны, продающие неэффективные и даже опасные лекарства (например, соединения ртути) наживались на психосоматических «болезнях» и «излечениях». Страх людей перед болезнью приводил к попыткам выбраться за заставы, а подчас и к тому, что даже потенциально излечимые больные оказывались лишены помощи. Примером тому может служить последняя чумная эпидемия в России – Ветлянская. Чуму там диагностировали не сразу, но высокая заболеваемость и смертность стала причиной паники и ужасающего уровня медицинской помощи. В 1887-м году в местную больницу работать пошли лишь те, кого можно было соблазнить алкоголем; медперсонал не только не пытался лечить больных, но и вообще не соглашался подходить к ним. Разумеется, в случае с заболеванием, передававшимся по воздуху, это не помогло.

Другая, более продвинутая форма борьбы с эпидемиями заключалась в попытках обеззараживания воды и воздуха, дезинфекции вещей и помещений. Некоторые врачи рекомендовали зажигать на карантинных кордонах костры, чтобы дым «препятствовал» выходу инфекции за пределы заражённой зоны. Дома окуривали смолами и целебными травами. Послания из поселений под карантином несколько раз переписывали на промежуточных станциях, чтобы зараза не распространилась через бумагу. Деньги промывали в уксусе. Уксус долгие годы считался главным обеззараживающим средством, его также применяли для протирания чумных бубонов (и промывания, если врач вскрывал их).

Ещё со времён Киевской Руси немалое значение уделялось личной гигиене, что уменьшало вероятность эпидемии если не чумы и оспы, то хотя бы дизентерии. В регионах, богатых на водные ресурсы, во многих домах были бани. Частое мытьё помогало избежать заражения вшами, блохами и прочими кожно-волосяными паразитами-переносчиками. Ещё по рекомендациям «Изборника Святослава» считалось нормой часто менять платье, мыть руки после работы и чистить зубы. Безо всяких исследований люди заметили, что есть из одной посуды с больным и пользоваться его вещами не следует.

В качестве меры предосторожности там, где врачам и церковникам дозволялось посещать чумных больных, рекомендовались к использованию специальные противочумные костюмы с головами-клювами и, позднее, респираторы. Это подобие бактериологической защиты в разгар эпидемии эффективным не являлось, но некоторый минимум безопасности предоставлял – особенно поздние модели респираторов.



противочумный костюм


противочумный костюм - респиратор Догеля


В 1768-м году, вскоре после изобретения первой методики оспопрививания, процедуру перенесла Екатерина II и её сын Павел. Прививка заключалась в следующем: взятой из оспины жидкостью смачивалась нитка, на коже прививаемого делался надрез, нитку протаскивали под надрезанной кожей. В Англии такая прививка зарекомендовала себя не слишком хорошо. Поскольку вакцинация проводилась живыми микроорганизмами оспы человека, была значительная вероятность, что из-за неё начнётся полноценное заболевание, которое, в свою очередь, само может стать началом эпидемии. Как показала статистика, собранная позднее, в Британии эпидемии после вакцинации привели к большему числу смертей, чем эпидемии до вакцинации.


медаль в честь успешной вакцинации Екатерины II

На момент оспопрививания Екатерина этого не знала. Легко переболев, она стала рекомендовать прививку и двору, и обычному люду. Было издано сочинение – врачебный дневник прививавшего Екатерину англичанина Димсдейла. В нём подробно описывалось течение послепрививочной «оспы». В итоге среди дворян процедура стала модной; среди селян, среди которых было множество с ослабленным иммунитетом, прививка осталась крайне непопулярной. Прививание осталось необязательным. После того, как Эдвард Дженнер изобрёл безопасную вакцину, основанную на коровьей оспе, недоверие к прививкам в России осталось. В 1815-м году была предпринята попытка исправить положение – специальная комиссия должна была составить список непривитых детей. В 1861-м, после создание земской медицины, прививками должны были заниматься местные органы.

В 1886-м в России началась вакцинация против бешенства. Утверждается, что к Пастеру ещё раньше добрались несколько крестьян из Российской Империи, укушенных бешеным волком. Трудно сказать, насколько достоверны эти сведения, если учесть, что путешествие по тем временам для обычных крестьян было дороговато, а инкубационный период в среднем составляет полтора месяца. В любом случае, одесский врач Николай Гамалея лично ездил к Пастеру, чтобы научиться создавать сыворотку против бешенства, и с его возвращением была открыта первая станция для таких прививок. Одесская бактериологическая станция позднее стала НИИ им. Мечникова, и являлась базой для проведения многих эпидемиологических и бактериологических исследований. Гамалея же исследовал пути переноса чумы, холеры и тифа, разработав ряд мер против возникновения эпидемий этих заболеваний. В Одессе с Гамалеей над изучением тифа работал Мочутовский – он 1877-м выяснил, что возбудитель тифа находится в крови больных, а в 1916-м детальное исследование тифа начал Давыдовский, продолживший свою работу и при советской власти. С 1894-го года руководство станцией принимает на себя Пётр Диатроптов (Мечников и Гамалея на тот момент стали востребованными учёными, часто ездившими в Пастеровский институт в Париж). Диатроптов первым поднимает вопрос о бактериологическом контроле воды, организует производство ряда вакцин, в частности, против дифтерии и скарлатины, проводит исследования по эпидемиологии холеры.

Успехи отдельных научных учреждений не слишком помогли борьбе с эпидемиями в целом. Наиболее эффективные меры заключались в изоляции больных, а не в профилактике или лечении. Общий низкий уровень жизни, недостаток качественных лекарств (во второй половине 19-го века на территории России было несколько сотен аптек, зависевших от привозных медикаментов) и невысокий уровень просвещённости населения способствовал неблагополучной инфекционной обстановке. Свою роль оказывало и то, что земские врачи, люди, как правило, образованные и этичные, не успевали ко всем больным, а фармацевты работали по 14-16 часов и имели до 15 ночных дежурств в месяц. То есть условия работы практикующих медицинских служащих были крайне тяжёлыми.

Тем не менее, на основе земской медицины началось системное исследование эпидемий. Изданный в 1886-м году «Устав о карантинах» регламентировал установление кордонов в случае вспышки заболевания, обязывал создавать «карантинные комиссии» из врачей и просвещённых людей, предусматривал ведение особых документов, подтверждающих отсутствие больных в составе сухопутных и морских экспедиций. Комиссии по изучению болезней создавались ещё в 1823-м, во время первой эпидемии холеры. Врачи Императорской медико-хирургической академии отправлялись в Астрахань для выяснения основных свойств заболевания, но с задачей они не справились и единственной их рекомендацией был традиционный уже карантин.

В борьбе с тифом и больничными инфекциями шаг вперёд сделал Пирогов – отец военно-полевой хирургии и наблюдательный, склонный к систематизации человек. Он рекомендовал сортировать больных, во-первых, по тяжести их состояния, во-вторых, по тому, заражены они чем-либо или нет, и выделять тем, у кого лихорадка или гнойные раны, отдельное помещение.

Наконец, важным этапом в борьбе с эпидемиями стала дезинфекция. Выросшая из окуривания помещений и кордонных костров, из уксуса, кипячения воды и прокаливания медицинских инструментов, она всё же оставалась кустарной и не обязательной до работ Пастера, однозначно определившего микробиологическую природу гниения. Следом за этим начались выделения культур болезнетворных организмов. В 1883-м году, например, уже была открыта палочка Коха – возбудитель туберкулёза, и врачи высказывали подозрения насчёт природы чумы. Поэтому в 1888-м, в разгар Ветлянской эпидемии, присланный из столицы доктор Красовской (даже не будучи уверенным, что в станице действительно чума) распылял в помещениях карболку – один из наиболее эффективных антисептиков того времени. Для обеззараживания в холерных городах в колодцы засыпалась хлорка. Это была первая половина 19-го века, дозы токсичной хлорки рассчитывать ещё не умели. Поэтому потенциально полезная мера становилась одной из причин высокой смертности и холерных бунтов.

В целом борьба с эпидемиями на территории Российской Империи была довольно эффективной для тех заболеваний, которые передавались воздушно-капельным путём и «любили» сырость – против таких болезней боролась сама природа, широкие улицы городов и массовость сельского сектора. Болезни, связанные с голодом и низким уровнем жизни, напротив, процветали. Грамотная борьба с инфекциями началась только к концу 19-го века и была связана с активной исследовательской работой отечественных учёных. Но отставание восточной Европы от западной не позволило им в полной мере реализовать потенциал своих достижений.

Источники

1. Михаил Супотницкий. Легочная чума в свете исторических источников
2. Михаил Супотницкий. Очерки истории чумы
3. http://arkona.vn.ua/forum/showthread.php?t=97
4. Болезни и медицина
5. Светлана Марчукова. Медицина в зеркале истории. Глава 10. Медицина древней Руси
6. Светлана Марчукова. Медицина в зеркале истории. Часть 4. Глава 7. Клиническая медицина Нового Времени (1640-1918)
7. История медицины
8. История чумных эпидемий в России
9. С. Миронин. Экономика царской России // Журнал «Золотой Лев» № 105-106 - издание русской консервативной мысли
10. http://www.domarchive.ru/history/part-1-empire/61
11. Эпидемический сыпной тиф
12. 1768 г. За прививание оспы. Медаль
13. «Собою подала пример». Описание прививания оспы Екатерине II
14. Цинга

Просмотров: 34370

statehistory.ru в ЖЖ: