Работа сыскного отдела при Нижегородском городском управлении полиции за 1901 г.

Криминальная хроника Нижегородской губернии за 1901 г., составленная на основе сообщений прессы.

ЯНВАРЬ

Газетные заметки, связанные с работой Нижегородского уголовно - сыскного отделения за 1901 год.

ЯНВАРЬ

9 января 1901 года в Окружном суде слушалось дело о краже, совершённой вором-рецидивистом Куранцевым. 5 июня 1900 года, на городской пристани Финляндского пароходства, агентами сыскной полиции был задержан с двумя мешками известный вор - рецидивист, крестьянин деревни Точиловой, Пахом Петрович Куранцев, постоянный обитатель «Миллионки», уже 4 раза осужденный судом за кражи. В изъятых мешках оказалось 133 куска сарпинки и 122 сарпинковых платка на сумму 100 рублей. По собранным сведеньям выяснилось, что товар этот был куплен 2 июля 1900 года, в магазине Бендер, крестьянкой Половинкиной и сдан ею для отправки в Арзамас «Обществу транспортирования кладей». 4 июля с этим, а ровно и с другим товаром, был отправлен извозчик Туранов, который на 4 версте от Нижнего Новгорода обнаружил пропажу этого товара со своего заднего воза. На другой день с этим товаром был задержан в Нижнем Новгороде Куранцев, успевший часть его уже сбыть. 29 июля 1900 года, тот же Куранцев совершил новое преступление, на Набережной он похитил с воза крестьянина Бугрова поддёвку и, когда Бугров отнял её, Куранцев ударил его в голову камнем. Признанный присяжными заседателями виновным в обеих кражах, Куранцев приговорён судом к заключению в исправительное арестантское отделение на 2 года 9 месяцев.

12 января 1901 года газета «Волгарь» сообщала, что раскрыта кража 350 рублей у приехавшего в Нижний Новгород крестьянина Хохломской волости, Семёновского уезда, Щербакова, который заявил, что, когда он проходил по Нижней набережной Волги, у него похитили из кармана кошелёк с деньгами сумой 350 рублей. Агенты полиции заподозрили в этой краже крестьянина Ковровского уезда, Ивана Кочергина, у которого был проведён обыск. При обыске обнаружено 238 рублей, причём часть денег в кредитных билетах, которые были спрятаны в клубке ниток, а золото в сапогах, которые лежали в сундуке.

14 января 1901 года сыскная полиция раскрыла кражу, совершённую на днях в Алексеевском переулке в доме Павлушкинау крестьянина Федоркевича, произведённую 11 января. Похитителями оказались два татарина Юсипов и Орлов, известные в Нижнем воры – рецидивисты. Оба они они пьянствовали в пивной по Нагорному переулку, где и были накрыты полицией с поличным. Но Орлову удалось скрыться у содержательницы проституток в доме Поповой, некоей Клевовой, где через некоторое время он всё-таки был задержан. Клевова, когда к ней в квартиру явились чины полиции, намеревалась спрятать в пустом ларе узел с частью похищенных у Федоркевича вещей. Все трое привлечены к ответственности и дело о них передано судебному следователю 1 участка.

Вчера в сыскное отделение нижегородской полиции доставлен из Астрахани этапным порядком субъект, который, назвавшись крестьянином села Варварского, Макарьевского уезда, Василием Павловичем Дмитриевым, приставу 1 участка города Астрахани заявил, что он убил и ограбил булочника в Нижнем Новгороде. Прибыв в Нижний, Дмитриев признался, что все, что он сообщил приставу 1 участка города Астрахани – чистая ложь, что он никого никогда не убивал, а только однажды, попавшись в краже со взломом, по приговору Окружного суда, находился 1 год в арестантских ротах и затем отдан был под надзор полиции в городе Красноводске. Обвинил же себя он в мнимом убийстве булочника для того, чтобы попасть по этапу на родину.

27 января 1901 года газета «Волгарь» сообщала, что на днях сыскной полицией задержаны четверо малолетних воришек – двое мальчиков дети Миронова, один Комлев и известный Грачёв. Воришки эти избрали местом для кражи городской театр, где во время спектаклей похищали шапки, которые закладывали затем в ссудную кассу деньги делили по паям. Младшему из этих мальчиков всего только девять лет.

27 января 1901 года, в Окружном суде слушалось дело об убийстве семьи Казимирова. 30 января 1900 года, крестьянин села Лыскова, Павел Иванович Щадрин, отправившись в дом к Казимировым, пропал. Его жена вечером отправилась в дом к Казимировым, но ворота были закрыты, на следующий день она проникла к ним во двор через незаделанное отверстие в заборе и обнаружила в доме труп жены Казимирова, Александры Николаевны, а рядом с её трупом, трупы двух убитых собак. Затем подошедшие люди и прибывшие власти обнаружили труп Казимирова и его труп его племянника Щадрина. Труп Казимирова был спрятан в приготовленную для кладки печку яму и сверху накрыт досками, а труп Щадрина найден за печью в передней половине дома. На головах, убитых были видны нанесённые тяжёлые раны, с трещинами черепных костей. На полу было разбросано окровавленное платье убийц. Примыкающая к теплушке кладовая была взломана и хранившиеся в ней вещи перерыты. Из принадлежавших убитым предметов похищены часы с цепочкой и брелком с портретом жены убитого, разные золотые и серебряные вещи, револьвер и шкатулка со старинными деньгами. Поскольку Казимиров был человеком скрытным, то судить о ценности украденного имущества, не зная его количества, оказалось затруднительно. Подозрение в убийстве сразу легло на двух мужчин, проживавших в течении последней недели в строящимся доме Казимирова и занимавшихся черновой работой. Оставленное убийцами платье было признано за принадлежащие этим двум рабочим, которые после совершения убийства скрылись, захватив хранившиеся в комоде Казимирова свои письменные виды.

31 января 1900 года агенты полиции в одном из трактиров Нижнего Новгорода задержали неизвестного человека, на котором оказалась одежда убитого Казимирова, а при себе у него оказались золотые часы с цепочкой и брелком с портретом жены Казимирова, а также другие золотые вещи, револьвер и около 17 рублей денег, из коих часть была старинного образца. Задержанный назывался сначала разными фамилиями, но затем сознался, что он крестьянин Костромской губернии, Александр Семёнович Жиделев. Сознавшись в соучастии в убийстве, он пояснил, что совершил убийство при участии своего подельника, Александра Яковлевича Карандашова. Затем, на следствии, Жиделев заявил, что он воспользовался только имуществом убитых и частью денег, которых было похищено около 150 рублей. Задержанный в городе Козьмодемьянске и призванный свидетелем за работника Казимирова Карандашов, после недолгого запирательства, сознался в совершённом убийстве при участии Жиделева, который будто бы первый убил Казимирова. Означенные убийцы: крестьянин Костромской губернии, Галицкого уезда, села Палкина, Александр Семёнович Жиделев 28 лет и крестьянин Казанский губернии, Маллыжского уезда, деревни Неподкоки, Александр Яковлевич Карандашов 37 лет, были переданы суду присяжных заседателей. По открытию заседания, на предложенный председателем вопрос о виновности подсудимых доставленные под усиленным конвоем сознались в совершении убийства и рассказали, что Казимирова убил обухом топора Жиделев, убийство Щадрина совершили оба, а Казимирову убил один Карандашов. Причиной убийства Казимирова послужила якобы произошедшая ссора из-за вознаграждения за работу, а убийство Щадрина совершено из-за боязни, что он выдаст убийцу. После совершения убийств, преступники переоделись в одежду Казимирова и пешком направились в село Юркино, отстоящее от села Лысково в 12 верстах, наняли там лошадей и на следующий день утром прибыли в Нижний Новгород, где и расстались. Причём у извозчика, получавшего за провоз 6 рублей, деньги были украдены убийцами. Рассказ подсудимых, показания свидетелей, чтение актов судебно-медицинского осмотра трупов произвели на собравшихся тяжелое впечатление. Товарищ прокурора Гордзяловский настаивал на обвинении обоих подсудимых. Защитник Косарев просил присяжных о милости и снисхождении. На разрешение присяжных заседателей было предложено шесть вопросов, из них четыре по обвинению подсудимых в убийстве Казимировых с заранее обдуманным намерением, с целью воспользоваться их имуществом и два вопроса по обвинению в убийстве Щадрина, без заранее обдуманного намерения. Присяжные заседатели после непродолжительного совещания, вынесли обоим подсудимым обвинительный приговор, давший Карандашову снисхождение. Суд вынес приговор, которым подсудимые приговорены к каторжным работам: Жиделев на 15 лет, а Карандашов на 12 лет, а затем обоих оставить на вечное поселение в Сибири.

30 января 1901 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что в районе 1 Кремлёвской части, на Малой Ямской, Телячьей и Судёной улицах, в последнее время по субботам, в промежуток времени между 6 и 8 часами вечера, когда обыватели оставляют свои квартиры, направляясь в церковь на всенощную, происходят кражи, посредством взлома и подбора ключей. Несколько суббот ряд то на одной, то на другой из означенных улиц произведены кражи. Очевидно, здесь орудует одна шайка, пользуясь удобным временем, когда обыватели отсутствуют, а ночные сторожа не вышли с дозором. Полиция до настоящего времени не удалось обнаружить воров.

ФЕВРАЛЬ

2 февраля 1901 года газета «Волгарь» сообщала, что сыскная полиция раскрыла кражу, совершённую несколько дней тому назад в Губернском дворце, из запасных комнат которого похищены канделябры. Виновный в краже оказался рабочий, находившийся во дворе для производства ремонтных работ.

9 февраля 1901 года сыскной полицией задержаны трое воров: Бушуев, Нижегородцев и Попов. Эта шайка обокрала городового городской полиции Архипова, похитив у него несколько вещей из квартиры.

19 февраля 1901 года сыскная полиция задержала на Миллионной улице давно скрывавшегося Нижегородского мещанина Петра Никифоровича Музырева, он разыскивался Владимирским Окружным судом. Задержанный Музырев будет этапирован в город Владимир.

20 февраля 1901 года агенты сыскной полиции сумели разыскать мошенницу, крестьянку Ардатовского уезда, Марью Яковлевну Морозову, выманившую у погоревших крестьян 9 рублей. Но Морозова решительно отрицала свою вину. Тогда сыщики сумели найти в Печёрах женщину, у которой Морозова выманила 5 рублей. Эта женщина, будучи в крайней нужде, заложила в ломбард Трифоновой последнее ценное имущество, самовар. На улице у ломбарда ей повстречалась Морозова, которая стала расспрашивать о её нужде. Пообещав ей помочь, Морозова повела её к дому Чеснокова на Большой Покровской улице, где имеются сквозные ворота, и проделала трюк исчезновения, как и в случае с погоревшими крестьянами. Сам смысл аферы заключался в обещании найти деньги для потерпевших у богатого дарителя, а деньги Морозова брала якобы на сдачу.

27 февраля 1901 года газета «Волгарь» сообщала, что агенты сыскной полиции обнаружили у нескольких торговцев на Балчуге вещи, которые в разное время были похищены на Сормовских заводах, где кражи совершались систематически. У торговца Ротберга найдено 20 металлических заводских пил, у торговца Богоявленского (у него были найдены канделябры, похищенные из Губернаторского дворца) найдено 32 пилы и несколько кусков меди, и у торговца Гетманского 11 стальных свёрл с теми же заводскими клеймами. Кроме того, у торговца Бреймана найдено несколько рубленых кусков медных труб, похищенных со стройки казённого винного склада. Вскоре на Балчуге агенты полиции задержали двоих рабочих из Сормова, которые пытались продать краденое оборудование с завода.

28 февраля 1901 года газета «Волгарь» сообщала, что агенты сыскной полиции задержали участников кражи, совершенной 27 февраля 1901 года у торговца Фёдора Кубасова в доме Приспешникова на Большой Покровской улице, посредством взлома висячего замка у входной двери со двора. Было похищено чаю, марок и других вещей на сумму 54 рубля 50 копеек. Похитителями оказались воры-рецидивисты: крестьянин села Большого Пицкаго, Григорий Толокнов и ранее задержанный Нижегородский мещанин Александр Бушуев. Похищенные вещи и товар агенты полиции обнаружили на Малой Ямской улице, в доме Пименова и содержательницы бакалейной лавки Муравьёвой. Сама Муравьёва заявила, что купила изъятый товар у Нижегородского мещанина А. Я. Бушуева и крестьянина Нижегородского уезда Д. И. Толокнова. Оба они уже задержаны и в краже сознались, заявив, что в магазин они проникли со двора, взломав замки у входной двери.

Вчера на Балчуге задержаны крестьяне Иван Степанов и рабочий сормовских заводов Иван Володин, при которых обнаружены стальные свёрла с клеймами «акц. О – во Сормово». По сличению этих свёрл с найденными у балчужного торговца Гетманского они признаны были одинаковыми.

МАРТ

9 марта 1901 года газеты сообщали, что чины сыскного отделения раскрыли кражу, до 20 фунтов чаю, совершённую в магазине Мухтара Рахимова на Большой Покровской улице в ночь на 6 марта. Похитителем чая, гербовых и почтовых марок, денег и других вещей, оказался Нижегородский мещанин, известный вор – рецидивист Александр Бушуев, который сознался так же в совершении кражи купонов на 300 рублей и пальто из дома (лавки) Смирнова на Большой Ямской улице. Обе эти кражи Бушуев совершил один. Для сбыта украденного чая из магазина Рахимова, он пригласил крестьянина слободы Печёр, Ивана Сазонова. Часть украденного чая они продали крестьянам слободы Печёры. Придя в слободу, они расположились посредине улицы и разложили на лотке чай и очень быстро распродали его за полцены.

22 марта 1901 года агенты сыскной полиции разыскали часть вещей, похищенных из квартиры управляющего «Русского общества электрических дорог» Е. А. Левестама, проживающего на Похвалинской улице, в одном из зданий «восточного базара», их нашли в ссудной кассе Трифоновой, вещи были заложены женщиной за 1/5 их стоимости. Всего драгоценностей из квартиры было украдено на сумму 1045 рублей, соболья ротонда стоящая 800 рублей, два золотых браслета, 5 золотых с драгоценными камнями колец, часы, серебряные столовые и чайные ложки и другие вещи. После обнаружения кражи, у Левестама исчезла горничная, балахнинская мещанка Авдотья Лапина.

23 марта 1901 года газеты сообщали, что агенты сыскной полиции вчера разысканы все вещи, похищенные из квартиры управляющего электрических дорог Е. А. Левестам (более чем на 1000 рублей. Виновница кражи – горничная Балахнинская мещанка Авдотья Лапина, задержана в Сормове.

24 марта 1901 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что вчера в сыскное отделение М. П. Мальцевой, проживающей в доме Васильева, в Акулиновской Слободке, заявлено о совершении у неё в квартире, утром, кражи чайных и столовых серебряных ложек, золотой броши и других вещей на сумму более 50 рублей. Кража неизвестно кем совершена во время отсутствия пострадавшей и её прислуги, бывшей в церкви.

25 марта 1901 года чины сыскной полиции раскрыли несколько краж, первую совершённую 21 марта в доме Еремеева на Малой Ямской улице. Похититель кондитер, Нижегородский мещанин, Иван Константинович Григорьев, дважды судившийся за кражи, был задержан третьего дня, продававший золотой браслет крестьянке Марьи Исаковой похищенный у Никитина. Как оказалось, Иван Григорьев в самый непродолжительный период времени совершил целый ряд краж, простых и со взломом. 10 марта 1901 года им совершена кража со взломом в квартире мещанина Никитина в доме Седова на Варварской улице, похищено разных золотых и серебряных вещей на сумму 95 рублей 50 копеек, украденные вещи найдены. 20 марта 1901 года, у домовладельца И. Ф. Щигельского на Ошарской улице, через разбитое в раме стекло Григорьев проник в квартиру и похитил домашнюю утварь на сумму 114 рублей. 21 марта 1901 года Григорьев обокрал домовладельца на Малой Ямской улице, Нижегородского мещанина, Петра Еремеева, посредством взлома замка у двери. Были похищены вещи на сумму 125 рублей, но Григорьев продал их всего за 8 рублей торговцу на Балчуге, Кульжину. Полученные от продажи украденных вещей деньги, Григорьев пропил в притонах «Миллионки». У Григорьева был изъят небольшой ломик и связка всевозможных отмычек и ключей.

Затем разысканы вещи, похищенные у дочери генер – майора Мальцевой. Вчера обнаружен виновник этой кражи, произведённой 23 марта, где он похитил золотых и серебряных вещей на сумму 150 рублей. Вором оказался крапивинский мещанин Николай Синявин, продавший муромскому мещанину Петру Алексеевичу Фонталову, проживающему по Живоносновской улице в доме Крюковского, украденные вещи, стоящие до 150 рублей, за 8 рублей. Похищенные вещи отобраны у крапивинского мещанина Николая Синявина и возвращены потерпевшей.

27 марта 1901 года в Сормово агентами сыскной полиции был задержан вор-рецидивист, А. Я. Токарев. Задержанный сознался в краже швейной машинки, изъятой в ссудной кассе Печёнкина, куда её пыталась заложить знакомая Токарева, крестьянка Нижегородского уезда, села Помр, Матрёна Ивановна Шарова. Также Токарев сознался в краже симфониона и других вещей у Кармина и Пеновой 23 и 24 марта 1901 года.

29 марта 1901 года газета «Волгарь» сообщала, что полицмейстер сообщил городской управе с 1 апреля в помещениях полицейского управления будет электрическое освещение. Поставлено 45 лампочек. Установка освещения стоила 200 рублей.

Агентами сыскной полиции задержан в Сормове знакомый Шаровой, известный вор А. Я. Токарев, который сознался в краже швейной машинки, симфониона и других вещей. Кражи эти совершены им у Бармина и Пеновой 23 и 24 марта.

АПРЕЛЬ

10 апреля 1901 года чины сыскной полиции раскрыли кражи, совершённые в разное время, начиная с 30 марта 1901 года. Так, 30 марта из квартиры сына чиновника А. А. Мальцева, расположенной в доме Орлова на Ковалихинской улице, посредством взлома замка, была совершена кража двух золотых колец, шести золотых перстней, двух пар золотых серёг, золотого креста, часов и т. д., всего на сумму 146 рублей. Часть означены вещей найдены, и чины тайной полиции напали уже на след похитителей. 3 апреля 1901 года, в квартире Суворова, расположенной на Малой Ямской улице, через взлом замка у входной двери, были похищены разные золотые вещи на сумму 150 рублей. Часть этих вещей изъята в отделении столичного ломбарда, другая часть найдена у часовых дел мастера на Балчуге, Опенгейма. Подозревается в этих кражах вор-рецидивист, Николай Вильдяев, находящийся под арестом в полицейском управлении. Установлено, что Вильдяев 7 апреля 1901 года, во время принесения в Нижний Новгород иконы Оранской Божией матери совершил две кражи: в Акулиновской слободе у отставного капитана В. В. Айдарова, посредством взлома замка, а вторую кража у плотника Александра Малинкова, проживающего в доме Смирнова на Спасской улице. Как в первом, так и во втором случае были похищены разные ценные золотые и серебряные вещи. Обе кражи совершил содержащийся под арестом пи полицейском управлении Николай Вильдяев.

18 апреля 1901 года, на Гребешковской улице, агенты сыскной полиции арестовали Казанского мещанина, Фёдора Васильевича Иванова, который давно находился в розыске. Он обвинялся в похищении паспортных бланков в двух волостных правлениях, труда ему это не составило, поскольку Иванов служил волостным писарем.

МАЙ

1 мая 1901 года чинами сыскной полиции раскрыты ряд краж, совершённых в конце 1900 года - начале 1901 года:

1) кража на Архангельской улице в доме Петрова у домовладельца похищено платья на 70 рублей;
2) кража на Полевой улице в доме, бывшем Бухвалова, украдены самовар и платье;
3) На Посадской улице у Попова был украден будильник;
4) в гостинице Никанорова у господина Семибратова, на Пасхе похищена гармоника стоимостью 21 рубль;
5) на Полевой улице в доме Бухвалова у Ворошиловой были украдены серебряные вещи.

За совершение перечисленных краж задержаны воры-рецидивисты: крестьянин села Лукоянова, Лукояновского уезда, Петр Иванович Калихин и Нижегородский мещанин, Иван Кузнешь. Калихин и Кузнешь квартировали у скупщицы краденого Староверовой, которая скупала у них краденные ими вещи. Староверова была обокрадена своими квартирантами и заявила на них в полицию. Вещи также разысканы. При этом задержанные воры сознались ещё в двух кражах. На Похвалинской улице они взломали кружку у часовни, стоящей у полотна электрической дороги, но в кружке денег не было.

23 мая 1901 года, в 10 часов вечера на Миллионной улице, агент сыскной полиции К. услышал крик о помощи. Агент направился на крик и подошёл к дому Смирнова и увидел, как один человек душит другого. Агент полиции попытался задержать душителя, но тот размахнулся и ударил складным ножом полицейского в грудь, а затем нанёс удар ножом в ногу. Последний удар более опасный. Агента полиции отправили в больницу, а преступника задержали. Душегубом оказался лишённый прав, бывшим крестьянином Макарьевского уезда, Прыгуновым.

ИЮНЬ

9 июня 1901 года агенты сыскной полиции задержали на Миллионной улице сбежавшего из Владимирского исправительного арестантского отделения крестьянина Балахнинского уезда деревни Гумницы, Василия Волкова.

29 июня 1901 года Усиленная охрана Государем Императором, Высочйшее повелеть соизволить город Нижний Новгород и уезды: нижегородский, балахнинский, семёновский и горбатовский объявить в положении усиленной охраны на срок с 1 июля по 10 сентября.

ИЮЛЬ

13 июля 1901 года на время работы Нижегородской ярмарки с 15 июля по 10 сентября 1901 года, в Главный дом на Нижегородскую ярмарку переведено полицейское управление во главе с полицмейстером П. Я. Яковлевым, и с 14 июля будет переведено отделение сыскной полиции во главе с помощником полицмейстера Л. П. Альбицким. Нижегородский полицмейстер оставляет за собой руководство, как на Ярмарке, так и в городе.

15 июля 1901 года приказом полицмейстера П. Я. Яковлева по ярмарочной и нижегородской полиции, касающейся работы сыскной части сказано: заведование сыскной части по Ярмарке и городу поручаю помощнику моему, коллежскому советнику Л. П. Альбицкому. На него возложен контроль за чинами полиции 5 ярмарочного участка по производству дознаний по уголовным делам и правильностью составления протоколов чинами полиции по разным проступкам и нарушениям.

18 июля 1901 года генеральное консульство шаха персидского в Астрахани командировало в Нижегородскую ярмарку надзирателя Ибрагима Барамбекова.

23 июля 1901 года из МВД сообщили, что на принятие и ношение Нижегородским полицмейстером, статским советником П. Я. Яковлевым, обжалованного ему его величеством Шахом персидским ордена «Льва и Солнца» 2 степени со звездой последовало высочайшее соизволение.

23 июля 1901 года газета «Волгарь» сообщила о появлении в городе воров «городошников», специализирующихся на воровстве в магазинах, где они появляются под видом покупателей. Одежда этих преступников снабжена особыми карманами-мешками, располагающимися внутри верхнего платья. Так 21 и 22 июля, были задержаны двое «городошников», подданных Персии: житель города Тарриза, Абуклас Алибов и Риза Кули Оглы. Алибов совершил кражу в лавке Рабухина на Нижнем базаре, где похитил золотую цепочку стоимостью 40 рублей, а другой персиянин украл товар в лабазе Камчаткина на Александровской улице. 22 июля в сыскное отделение доставили одежду принадлежащею преступникам с вшитыми внутрь карманами-мешками.
27 июля 1901 года в Благовещенском монастыре, расположенном рядом с плашкоутным мостом на берегу Оки, был убит настоятель монастыря, архимандрит, отец Аркадий. Есть подозрение, что убийство совершено с целью ограбления.

АВГУСТ

2 августа 1901 года в ночь на Ярмарке, в Игнатьевском ночлежном приюте и Уральском бараке была проведена облава, были задержаны 245 мужчин и 13 женщин, не имеющих установленных видов на жительство.

4 августа 1901 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что по данным за последние 4 года на Ярмарке, из торговых помещений было всего лишь 29 краж и 33 покушения на кражу. Задержано 58 воров.

7 августа 1901 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что в последнее время на нижегородском вокзале участились случаи краж денег из карманов пассажиров. Большинство таких краж происходит при посадке отъезжающих. Видимо работает одна шайка. 5 августа при посадке в вагон скорого поезда, отправляющегося в Москву, почти одновременно были совершены две кражи: у московского купца М. О. Медведева вытащили бумажник с 1000 рублей наличными и переводом на 475 рублей; у крестьянина Тверской губернии, Кашинского уезда деревни Чухмарова К. Я. Тузова вытащили бумажник с 1450 рублей наличных денег и двумя переводами, первый на 900 рублей и второй на 117 рублей. Приняты меры к поимке вокзальных кармаников.

8 августа 1901 года газета «Волгарь» сообщила подробности одного недоразумения, отвлекшего агентов сыскной полиции от борьбы с преступностью. Ярмарочный торговец, Енисейский купеческий сын, Александр Иванович Хабаров заявил, что за него неизвестный получил денежный перевод, посланный ему из Томска в сумме 1500 рублей, через государственный банк на Нижегородскую Ярмарку. Сыскной полицией было установлено, что перевод этот получил вязниковский мещанин, Александр Иванович Хабаров, проживающий в выставочном посёлке, за Кунавино. Когда перевод пришёл в отделение банка в Нижнем Новгороде, то поскольку отсутствовал адрес получателя, служащие банка сами навели справки и отправили телеграмму тому Хабарову, чей адрес сумели установить. Хабаров, придя в банк по своим документам, благополучно получил денежный перевод. Когда 7 августа 1901 года к Хабарову явился агент сыскной полиции, то он сознался в получении денежного перевода, «не зная, откуда это богатство». На эти деньги он приобрел семь свиней и лошадь, и разные вещи для своего хозяйства, поэтому у него осталось всего 1000 рублей, которые были у него изъяты и сразу возвращены настоящему получателю.

17 августа 1901 года газета «Волгарь» сообщила, что за последние дни в Ярмарке стали часто повторяться карманные кражи в театре, в цирке, на бегах и т. д. Очевидно, работает группа воришек. У одного обывателя украли деньги из кармана два раза на одной неделе на бегах и затем в театре.

20 августа 1901 года было прекращено дело по розыску виновных в краже, совершённой в Епархиальном женском училище, зимой 1900 года. Виновные остались неразысканными. Кража, хотя является крупной, но училище потеряло только 600 рублей, так как остальные бумаги составляли именные ценности.

21 августа 1901 года сыскная полиция обнаружила склад краденых вещей у крестьянина Макарьевского уезда, Нижегородской губернии, Василия Ананьевича Мазгарина. История началась с того, что 20 августа 1901 года доверенный магазина, расположенного в пассаже Главного ярмарочного дома, Рихард - Якоб заявил о краже из магазина граммофона, стоимостью 75 рублей, а накануне также была похищена фотографическая камера. Подозрение в краже вызвал молодой человек, прогуливавшийся в пассаже в накидке, под которой неожиданно заиграл граммофон. Молодой человек сразу же поспешил удалиться, но был установлен агентами сыскного отделения, как Василий Мазгарин, у которого произвели обыск и нашли украденные граммофон и фотографическую камеру. Но кроме того обнаружили много разного мануфактурного товара, стало очевидно, что кражи он совершал в различных местах, где производится мелочная торговля. Сам Мазгарин заявил, что вещи он приобрёл у разных лиц, как стало известно ранее, он был несколько раз судим за кражи, а в 1898 году сидел в тюрьме.
24 августа 1901 года, агенты сыскной полиции задержали на Ярмарке, Таганрогского мещанина, Алексея Ивановича Лесенко, подозреваемого в краже 1800 рублей, совершённой в номерах Фёдора Арбекова у Томского мещанина Морозова. Удалось установить, что Лесенко в день совершения кражи отправил украденные деньги переводом своей жене в Томск.

21 августа 1901 года в Окружном суде слушалось дело Кузнецова. Лишённый всех прав состояния ссыльнопоселенец Михаил Степанович Кузнецов за побег из Сибири приговорён к телесному наказанию в числе 40 ударов и отдаче в каторжные работы, сроком на 3 года.
26 августа 1901 года агенты сыскной полиции изъяли у крестьянина Горбатовского уезда золотые часы фабрики Мозер, когда задержанный пытался их продать в магазине Рабухина в Главном ярмарочном доме. Подозреваемый заявил, что приобрёл часы в Москве за 50 рублей, хотя отпускная цена у них 150 рублей.

27 августа 1901 года, в ночь, в Нижнем Новгороде совершена дерзкая кража в городском художественно-историческом музее, располагавшемся в Дмитровской башне кремля, на людной, центральной Благовещенской площади. В Воскресенье 26 августа, после закрытия музея в 5 часов дня, ключи от музея были переданы заведующему музеем, городскому библиотекарю П. И. Крылову. В час ночи на квартиру Крылова прибежал сторож, крестьянин Княгининского уезда, Иван Соловьёв, живущий в башне кремля под музеем, и заявил, что в музее «неладно». Крылов сразу проследовал в музей, ещё из далека он увидел, что из раскрытого окна первого этажа спущена на бульвар верёвка. Отыскав городового, его послали за участковым помощником пристава Соболевым, а сам Крылов направился в Полицейское управление и оттуда сообщил о случившемся в сыскное отделение. Окна первого этажа находятся на высоте трёх сажен и выходят на бульвар. К этой стене примыкает и вход в музей с двумя пушками у входа. У музея обычно находится полицейский пост, учрежденный в 1900 году, после неудавшегося покушения на кражу из музея. В ночь на 27 августа, пост был переставлен на Лыкову дамбу, но рядом с музеем находился пост у ворот Губернаторского дома и у места, где располагался старый театр.

Удивляет смелость преступника, ведь движение на Благовещенской площади происходит всю ночь, а рядом расположена биржа извозчиков. Внутри музея, у раскрытого окна, на полу лежал тяжёлый пьедестал, на котором обычно стояла ваза. К этому пьедесталу была приделана верёвка, спущенная в окно. Здесь на полу стоял футляр из - под массивного серебряного ларца, поднесённого покойному Н. М. Баранову в 1896 году московскими купеческими детьми, его стоимость оценивается в несколько сотен рублей. Вор перетащил его к окну, но захватить не решился, поскольку ларец представляет тяжёлую ношу. Витрина, в которой хранилась коллекция ценных монет, пожертвованных покойным Обрядчиковым, оказалась взломана посредством стамески, которая валялась рядом на полу, тут же лежали бумажки с данными об экспонируемых монетах. На окне стояла «сотка» (монополька) из-под казённого вина, «мерзавчик» был пустой, очевидно, преступник так коротал время.

В зале из шкатулки взяты две медали: бронзовая и серебряная, учреждённые в память посещения музея их Величеством. Скорее всего, вор остался в зале музея после закрытия, спрятавшись за картинами Кошелева. Агент сыскной полиции продемонстрировал, как незаметно можно спрятаться за картинами. При закрытии музея, три сторожа городской управы делают обход, но за картинами не заглядывают. Похищенная коллекция Обрядчикова состояла из 400 монет: серебряных рублей прошлого столетия - 94 штуки, серебряных полтин - 23 шт., полуполтин - 8 шт., серебряных гривен - 9 шт., алтынников - 4 шт., серебряная копейка 1718 года, серебряных медалей – 33 шт., империала 1764 года – 3 шт., полуимпериала 1780 года – 3 шт., несколько золотых монет достоинством 2 и 3 рубля, серебряные рубли периода правления Петра I, Екатерины II, Анны и Елизаветы, монет по 30 копеек – 29 шт., серебряных пятачков – 166 шт., монеты дворов Франции, Испании, Австрии, Пруссии, золотая монета в 40 франков периода Наполеона I, серебряные монеты Золотой Орды – 120 шт. Примерная стоимость коллекции монет оценена в сумму свыше 500 рублей.

СЕНТЯБРЬ

СЕНТЯБРЬ
3 сентября 1901 года чинам сыскной полиции удалось обнаружить часть вещей, похищенных из Нижегородского городского художественного и исторического музея. На Балчуге у торговца Б. найдены при обыске золотая массивная, червонного золота круглая табакерка с художественно выполненным видом ландшафта на крышке, в котором находились 28 золотых старинных монет. Табакерка была принесена неизвестным, который обещал принести ещё несколько предметов, но получив от торговца Б. 30 рублей задатка, скрылся.

7 сентября 1901 года агенты сыскной полиции задержали на Варварской улице, золоторотца Зотова, подозреваемого в убийстве Демидова на Живоносной улице в августе 1901 года.

10 сентября 1901 года, из города Николаева телеграфировали, что прибывшими сюда агентами Одесской сыскной полиции, найдены следы преступников, участвовавших в краже крупной суммы денег, совершённой в Нижнем Новгороде. Один подозреваемый арестован, а другой скрылся в Одессе. Обыски в квартирах позволили обнаружить драгоценные вещи, дорогой мех и около двух тысяч рублей.

На Ярмарке прекратила службу временная ярмарочная полицейская команда и для охраны остался один постоянный штат в количестве 30 человек и ярмарочная сторожевая команда. Полицмейстер П. Я. Яковлев переехал в город.

12 сентября 1901 года агент полиции доставил в сыскное отделение по сомнению в принадлежности продаваемых бриллиантовых вещей двоих крестьян Балахнинского уезда: Петра Плеханова и Ивана Блинова. Плеханов заявил сыщикам, что у него в Городце есть железная торговля и кроме того он занимается покупкой бриллиантов. А найденные у него золотые серьги он купил в городе Пошехоне за 190 рублей у неизвестной женщины. А вот Блинов заявил, что он специалист по покупке бриллиантов и служит у Плеханова в качестве оценщика. По поводу изъятых драгоценностей Блинов показал, что они приобретены в Пошехоне у дворянки А. М. Соколовой. До выяснения обстоятельств дела оба продавца бриллиантов задержаны.

14 сентября 1901 года газеты опубликовали цифры задержанных, пребывавших на Ярмарочной гауптвахте с 15 июля по 10 сентября 1901 года. Всего пребывало 1984 человека, из них 140 женщин и 1844 мужчины. Из числа арестованных 704 были выпущены на следующий день на свободу, остальные 1280 человек были переведены с гауптвахты для производства дознания и составления протоколов по полицейским участкам Ярмарки и города.

16 сентября 1901 года в Нижний Новгород доставлены двое евреев: Шехтер и Мильнер, задержанные Одесской сыскной полицией по подозрению в совершении крупной кражи на Нижегородской ярмарке в номерах Горинова у купца Сорокина.

18 сентября 1901 года, в Окружном суде, слушалось дело о краже, совершённой 20 марта прошлого года из флигеля г. Щигельского были похищены через разбитое окно различные вещи, всего на сумму до 150 рублей. В краже этих вещей сознался известный вор – рецидивист Иван Григорьев, по указанию которого из числа похищенных вещей были найдены флейта и корнет, а пистоль спрятанными под лестницей городского полицейского управления, а портсигар и револьвер в городском ломбарде, куда они были заложены кр. Григорием Кульжевым, купившим их у Григорьева, и по словам последнего, знавшим о способе их приобретения Григорьевым. Однако сам Кульжев утверждал, что Григорьев продал ему эти вещи за свои собственные и о похищении их у Щигельского ничего ему не говорил. Присяжные заседатели оправдали Кульжева, Григорьева же признали виновным в простой краже, за которую он и приговорён в исправительное отделение, с лишением особых прав.

19 сентября 1901 года, в Окружном суде, слушалось дело о краже, совершённой 10 марта в Нижнем Новгороде, по Варварке, в доме Седова, мещанки С. И. Никитина из запертой квартиры похищены два золотых браслета, брошь с тремя искусственными бриддиантами, две пары серг с такими же бриллиантами, 4 перстня, обручальное кольцо и 13 рублей денег. Похититель, как оказалось по осмотру, проник в квартиру Никитина, выдернул пробой с замком из косяка входной двери.

Произведённым поэтому аповоду дорзнанием выяснено, что похищенные у Никитина вещи были проданы разным лицам, а именно: браслет – мещанки Гарке мещанином Григорьевым. 2 кольца были проданы крестьянки Уткиной мещанином И. Филиповым, брошь и перстень крестьянину Бодигину – Соломиным.

Григорьев при дознании заявил околоточному надзирателю Филатову, что кражу совершил он. Будучи же привлечён в качестве обвиняймого к предварительному следствию, Григорьев себя виновным в краже не признал, равным образом и его товарищи Филимонов с Соломиным не признали себя виновными в укрывательстве краденного, что поддержали и на суде. При этом Григорьев объяснил, что эти вещи, действительно, он продал, но сам их не похищал, а получил их от неизвестного ему мужчины в трактире «Журавлёва» на Ошарской площади, для продажи.

Свидетели – Уткина, Гарке и Покровский, купившие некоторые из краденых вещей, показали, что обвиняймые, продавая эти золотые вещи, были очень чисто одеты, так, что трудно было бы предположить, что они сбывают краденные вещи, а не свои собственные, как на самом деле и было – Григорьев, говорил Гарке, что браслет, который он продаёт, принадлежит его сестре.

Защитник Григорьева г. Макаров просил обратить внимание на объяснения подсудимого и оправдать его, имея в виду, что он мог сам купить эти вещи у упомянутого им неизвестного, совершенно не ведая, что он краденный.

Защитники – Филимонова г. Яворовский и Соломина г. Косарев, указали на то обстоятельства, говорящее в пользу прочих двух подсудимых, что ничем не доказано, что они были знакомы с Григорьевым и потому могли быть им введены в заблуждение. Присяжные заседатели вынесли всем обвинительный приговор, вследствие чего суд приговорил Григорьева к лишению всех прав и тюремному заключению на 2 года – Филимонова и Соломина к заключению на 3 месяца каждого.

20 сентября 1901 года, в Окружном суде, слушалось дело о краже, совершённой в ночь на 27 мая 1900 года на Зарубаевской даче, Балахнинского уезда. Из квартиры крестьянина Константина Арбекова была похищена плюшевая шкатулка с находящимися внутри серьгами с бриллиантами, перстнем, обручальным золотым кольцом, часами и т. д., на сумму около 500 рублей. По дознанию, произведённому агентами сыскной полиции, было установлено, что серьги и два кольца заложены торговкой Ефимычевой в ломбард. На допросе Ефимычева показала, что эти драгоценности в уплату за товар принял её сын за купленное у него бельё. За сданные в ломбард драгоценности торговка получила 220 рублей. Она не знала, что эти вещи такие дорогие и даже бранила сына, что взял их в уплату. Как оказалось, неизвестный сообщил сыну Ефимычевой свой адрес, по нему установили и личность подозреваемого, им оказался крестьянин Воробьёв. Задержанный Воробьёв виновным себя в краже не признал, заявив, что вещи эти он нашёл в Кунавино. Но он сознался в краже, совершённой 7 марта 1901 года, в селе Большое Козино в доме крестьянина Скосырева, где похитил разное носильное платье. В ту же ночь, у крестьянина Пономарёва он похитил из избы полушубок, который был найден около дома Скосырева, что и дало повод подозревать Воробьёва виновным во всех трёх кражах. В суд 19 сентября было вызвано 15 человек свидетелей, из показаний которых можно было уличить Воробьёва во второй краже. Свидетели полицейский урядник Филатов и помощник полицмейстера Альбицкий на суде отчасти изменили свои показания данные на предварительном следствии, о чём согласно заявлению защитника Воробьёва, Н. А. Ланина, судом занесено в протокол. В своей речи Ланин просил присяжных заседателей, как можно серьёзнее разобраться в свидетельских показаниях, так как счесть Воробьёва виновным в краже у Арбекова не представляется возможным в виду того, что в комнате, где произошла кража, спал ребёнок и около него нянька, на окне не имелось следов взлома, а также о содержимом в шкатулке мог знать лишь один человек из домашних. Присяжные заседатели признали Воробьёва виновным лишь в совершении кражи у Скосырева, но без взлома, причём дали ему снисхождение. Суд постановил подвергнуть Воробьёва тюремному заключению на 3 месяца.

20 сентября 1901 года в Казани были произведены обыски у лиц, подозреваемых в скупке украденных вещей из Нижегородского художественно - исторического музея. На Большой Проломной улице в доме Ботова, в квартире мелкого торговца Торгаева, обыск ничего не дал, но торговец пояснил, что купил вещи у неизвестного человека за 180 рублей, а затем продал их Феофилу Мансветову за ту же сумму. При появлении полиции Мансветов сначала упирался, но затем заявил, что шкатулку с монетами отвёз на сохранение матери в Козью слободу. В выданной матерью Мансветова шкатулке оказалось 343 старинных серебряных монеты, 40 мелких старинных серебряных монет, 43 кольца с разными камнями, 32 серебряных крестика, 29 пар старинных серёжек, 5 разнообразных брелков, 3 старинные запонки с камнями. Торгаев и Масветов задержаны.

23 сентября 1901 года агенты полиции задержали на Миллионной улице сбежавшего из Сибири, бывшего Нижегородского мещанина, Николая Петровича Крылова. Он был сослан в 1893 году в Сибирь по приговору общества, после трёхгодичного заключения в арестантских ротах. Крыов в настоящее время приписан к обществу мещан города Тюкалинска, Тобольской губернии, откуда весной 1901 года бежал в Европейскую часть России. По его словам, он прибыл в Нижний Новгород несколько дней назад из Казани.

26 сентября 1901 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что казанские газеты передают, что один из задержаных за кражи вещей из нижегородского – художественного и исторического музея, княгининский мещанин Т. О. Тимофеев, сознавшись в похищении, решился указать полиции, кому он сбыл свои вещи и для этого был привезён на пароходе из Нижнего. Так как Тимофеев е мог назвать ни улицы, ни дома, ни фамилию лица, которому он сбыл вещи, и только знал в лицо своего соучастника и запомнил, где он с им был, то он предложил полиции проводить его. Для этой цели ночью же был командирован помощник пристава Дубровский. Тимофеев привёл полицию на Проломную улицу, в дом Ботова, в квартиру арского мещанина Торгаева, мелочного торговца на Толчке. Произведённый у него обыск не дал ни каких результатов и Торгаев во всём запирался. Но когда его повёл Дубровский в часть для очной ставки с Тимофеевым, то дорогую он сознался, что действительно купил у Тимофеева за 180 рублей разные старинные вещи и в свою очередь перепродал их серебрянику Феофану Мансветову, живущему у своего брата домовладельца на Рыбнорядской улице. Эту ночь Феофан Мансветов проводил у своей любовницы в Профессорском переулке, куда и направился Дубровский вместе с Торгаевым. Застигнутый врасплох и видя своего соучастника Торгаева, Мансветов тоже сознался в покупке вещей у Торгаева и указал, что вещи эти, сложенные в запертой шкатулке, переданы им на хранение его матери, живущей в Козьей слободе. Указания Масветова подтвердились и мать его, на требования полиции, передала шкатулку, в ней оказалось более, чем на 1000 рублей вещей, похищенных из нижегородского музея.

28 сентября 1901 года в Окружном суде в уголовном отделении слушалось дело о краже, совершённой 20 марта 1901 года у дворянина Евгения Августовича Левестама. Он заявил полиции, что в этот день, утром, служившая у него горничной Балахниская мещанка Авдотья Терентьевна Лапина скрылась из его дома, похитив различные принадлежавшие его жене и детям вещи: соболью накидку, серебряные столовые и чайные ложки, золотые кольца и браслет, металлические чёрные часы и т. д. Часть вещей, а именно - соболья накидка и ложки, были изъяты сыскной полицией в ссудной кассе Л. Н. Трифоновой. Туда их заложила за 73 рубля мещанка Васса Пономарёва, получившая их от Авдотьи Лапиной с целью получения денег под залог вещей. Затем в селе Сормово была задержана сама Лапина, у которой оказались все прочие похищенные вещи. Предварительное следствие установило, что 19 марта 1901 года, вечером, Лапина просила дворника дома Поленова разбудить её пораньше, говоря, что ей нужно будет отнести бельё к прачке. Поленов разбудил Лапину в 6 часов утра, и она сразу покинула дом с узлом в руках. Экспертами похищенные у Левестама вещи были оценены в 480 рублей. В виду этого, Авдотья Лапина, 30 лет, была предана суду по обвинению в краже на сумму свыше 300 рублей.

В судебном заседании Лапина признала себя виновной и объяснила, что она совершила кражу из мести к «барыне», супруги Левестама, которая накануне кражи жестоко обидела её и хотела выгнать без паспорта и расчёта. Похищенные вещи, по её мнению, стоят меньше 300 рублей, поскольку соболиная накидка уже не новая, а кольца и браслет поломаны и смяты. В виду сознания подсудимой, судебное следствие было ограничено допросом одного потерпевшего Левестама, который подтвердил фактическое обстоятельство дела. На вопрос товарища прокурора о том, насколько справедливо объяснение подсудимой относительно оскорбления госпожой Левестам, свидетель ответил, что ему об этом ничего не известно. Расчёт она получила 1 рубль и за этим дело никогда бы не стало. Свой паспорт она действительно просила у свидетеля, но лишь для того, чтобы переменить его как прочислившийся на новый. Для этого паспорт был ей выдан. Лапина служила у него около месяца, и первое время была исправной прислугой, но последние дни перед кражей вела себя дерзко, вызывающим образом и как будто добивалась увольнения. Присяжные заседатели признали Лапину виновной в краже на сумму менее 300 рублей, и суд приговорил её к заключению в тюрьму на 4 месяца.

28 сентября 1901 года в Нижний Новгород из Казани доставлены монеты и другие вещи, похищенные 27 августа 1901 года из Нижегородского художественно – исторического музея. Для розыска украденных вещей в Казань был командирован старший агент сыскной полиции. Почти все вещи, похищенные из музея, разысканы. Подозреваемые Агапов и Тимофеев сознались в совершении кражи в музее. Для совершения кражи, один из преступников остался в музее после закрытия, ловко спрятавшись за картиной. Ночью, по данному с бульвара сигнала, он стал спускать на верёвке шкатулку с монетами. Спуск оказался благополучным, внизу товарищи вора принимали украденные вещи, а затем дали ему сигнал, чтобы он сам спустился. Сам вор спустился неудачно, он упал и ушибся, так что товарищи унесли его с бульвара на руках. Ночью, пешком, вся шайка отправилась в село Кстово, и там на лодке они выехали на пароход и уехали на нём в Казань.

ОКТЯБРЬ

7 октября 1901 года сыскной полицией раскрыта кража, совершённая на Спасской улице у цехового Л. Л. Адельсона. В Кунавине агенты сыскной полиции задержали прислугу госпожи Адельсон, крестьянку Вязниковского уезда, Ольгу Гордееву, которая совершила кражу у своей хозяйки. Украденные вещи Гордеева продала в Кунавине в лавке, где они и были найдены.
9 октября 1901 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что на Нижнем Базаре, главным образом в районе Живоносновской улицы, число краж значительно увеличилось, что объясняется, как это ни странно на первый взгляд, закрытием кабаков, пивных и т. подобных злачных мест, где обыкновенно целые дни проводили обитатели Миллионки. Дело в том, что теперь обитатели Миллионки, не имея определённого дневного пристанища, невольно слоняются по улицам. Наибольшее тяготение они испытывают к винным лавкам, где бывают всегда скопления народа. Золоторотец, подметив у кого – нибудь из стоящих в хвосте перед винной лавкой деньги, подыскивает благовидный предлог и вступает в разговор, знакомиться и уже на свои деньги угощает нового «приятеля» где-нибудь в укромном уголке: у Красных казарм, в переулке или на косогоре. Когда жертва охмелела, кошелёк с деньгами из кармана простодушного обывателя переходит в карман золоторотца. В Рождественской части зарегистрировано за последнее время краж значительно больше, нежели в прошлом году.

19 октября 1901 года сыскная полиция задержала на Балчуге двоих подозрительных лиц, Шуранова и Мальцева, оказавшихся крестьянами Макарьевского уезда, Костромской губернии. Они продавали золотые и серебряные вещи, а также собольи воротники. Принадлежность отобраных вещей устанавливается.

26 октября 1901года сыскная полиция провела задержание крестьянина Ивана Шальнова и нижегородского мещанина Александра Фёдорова, оба они скрывались в доме Соловьёва на Дворянской улице. Эти двое подозреваются в совершении кражи, произошедшей 22 октября 1901 года в доме Турилкиной на Грузинской улице у присяжного поверенного Александрова, среди белого дня, где преступники вынесли вещи на крупную сумму. Похищенные вещи были разысканы найдены.

НОЯБРЬ

3 ноября 1901 года газета «Волгарь» сообщала, что на днях на Почаинской толкучем рынке сыскной полицией задержаны крестьяне Мальцев и Шуранов, продававшие 3 воротника, куний и соболий и разные золотые, и серебряные вещи. Из этих вещей воротники и золотая брошь и браслет признали за похищенные у них в Посаде Пучеж в сентябре нынешнего года пучежский купец Василий Тякин и его дочь Екатерина Проскурякова. Вещи оценены в 185 рублей.

Сыскной полицией на Балчуге были задержаны Иван Копылов и Михаил Ушаков, у которых были найдены железные болты, костыли, одиночные и двойные прокладки и другие изделия, применяемые на железной дороге. Один из задержанных сознался, что производил систематические кражи металлических деталей с Ромодановской железной дороги, близ Слуды, и продавал их на Балчуге. По его показаниям у балчужных торговцев старьём Фёдора Лушкова и Евгения Андрианова найдены 78 пар болтов, 14 подкладок и 9 пар костылей. Представитель Ромодановской железной дороги эти детали признал, как принадлежащие железной дороге.

16 ноября 1901 года газета «Волгарь» сообщала, что в ночь на 28 ноября 1900 года в Нижнем Новгороде, на Рождественской улице, из лавки купеческой жены Евдокии Князевой из запертого ящика прилавка был похищен принадлежащей сыну Князевой, Николаю, бумажник с 620 рублями и другими документами.

При осмотре лавки 28 ноября, утром, замок на входной двери был найден неповреждённым, задняя же дверь лавки оказалась отпертою и замок, которым она обыкновенно запиралась изнутри, лежал в подвале лавки, повреждён был лишь один ящик прилавка, в котором хранился бумажник с деньгами.

Произведённым по этому поводу полицейским дознанием было выяснено, что бумажник с деньгами похитил служивший в той же лавке альчиком мещанин Сергей Воробьёв по соглашению с крестьянином Иваном Михайловым, который и воспользовался всеми похищенными деньгами, а бумажник с документами уничтожил. Кроме того, тем же дознанием выяснено, что Воробьёв в разное время, по договору Михайлова, похищал из лавки мельхиоровые вещи – подстаканники, ножи и вилкки, которые также передавал Михайлову. Из найденных полицией в квартире Михайлова вещей, 23 металических подстаканников, 10 лампадок, 2 дюжины мельхиоровых ножей и вилок и другие вещи – Князев признал за похищенные из лавки его матери, относительно же найденого у Михайлова форфора и разного товара, Князев высказал лишь предположение, что и этот товар мог быть у него похищен.

При предъявлении Князеву заложенных Михайловым в нижегородское отделение санкт – петербургского ломбарда подсвечников, Князев признал их за похищенные из их лавки. Все похищенные предметы Князев оценил приблизительно в 200 рублей.

Далее следствием установлено, что Михайлов, после похищения у Князева денег, производил большие траты: так 4 декабря 1900 года он купил в Москве у фабриканта Кузнецова партию фарфорового и фаянсового товара на 528 рублей, при чём наличными деньгами уплатил 325 рублей, купил лошадь за 53 рубля и у сожительницы Михайлова Букиной было отобрано полицией принадлежащих ему 90 рублей.

Привлечённые в виду таких данных к предварительному следствию в качестве обвиняемых, Воробьёв и Михайлов дали следующие объяснения:

Воробьёв – что он признаёт себя виновным в краже, неоднократно он замечал, что хозяин Князев оставлял в лавке в ящике деньги, и решил их похитить. С этой целью он с вечера отпер в подвале лавки заднюю дверь, которая запиралась на ночь. В тот же вечер Князев послал его получать деньги по счетам с разных лиц. По выходе из лавки он зашёл на квартиру к Михайлову и сказал ему, что он приготовил дверь в лавке Князевой и решил подломать ящик с деньгами, при чём пригласил с собою на кражу и Михайлова, прося его хоть постоять и покараулить. Последний согласился и они вместе поехали к гостинице «Готовкина», где Михайлов остался на улице, а он пошёл к лавке Князева, проник в неё через заранее отпертую дверь, сломал в прилавке планку, на которой передвигался ящик, ножом сделал в ящике вырезку, просунул в неё руку и вытащил оттуда бумажник с деньгами, а затем вышел в ту же дверь, после этого подошёл к Михайлову и с ним пошёл в гостиницу «Готовкина», откуда они уехали на извозчике на квартиру Михайлова, где и сосчитали деньги, которых оказалось около 570 рублей.

При этом присутствовала сожительница Михайлова Букина. Всеми деньгами Михайлов воспользовался один. Кроме этой кражи, он, по наущению Михайлова, после Ярмарки 1900 года стал воровать из лавки разные вещи и сбывал их Михайлову. Так, когда перевозили товар с Ярмарки, он наложил целый кулёк подстаканников и спрятал его в порожний ящик возле лавки, когда стемнело, Михайлов взял этот кулёк с подстаканниками и снёс его домой. За похищенные вещи Михайлов платил ему от одного до трёх рублей.

Михайлов себя виновным не признал и объяснил, что деньги около 500 рублей, он скопил торговлей, а вещи, найденные в его квартире и заложенные им в ломбард, были куплены у разных торговцев, но счетов на них у него нет.

На основании изложенного Михайлов и Воробьёв были привлечены к судебной ответственности: во-первых, по обвинению в краже со взломом бумажника с деньгами на сумму более 300 рублей, а во – вторых в систематической краже разных металлических вещей на сумму менее 300 рублей в период времени с Ярмарки 1900 года по 27 ноября того же года.

Вчера дело это слушалось в заседании Окружного суда по 2 уголовному отделению под председательством члена суда г. Климонтовича. Обвинитель товарищ прокурора г. Пронин. Защищали: Воробьёва – г. Ненюков, Михайлова – г. Ещин. Присяжным поверенным г. Левиным от имени Князева был предъявлен гражданский иск в сумме 620 рублей. По делу вызвано 14 человек свидетелей. На разрешение присяжных заседателей поставлено судом 11 вопросов.

Присяжные заседатели признали доказанным лишь факт похищения бумажника. Воробьёва признали виновным в совершении кражи бумажника со взломом, но без уговора с другими лицами, а Михайлова – виновным в укрывательстве краденного.
Вследствие чего суд постановил: Воробьёва, за его малолетство, отдать под надзор родителей, Михалова же подвергнуть тюремному заключению на 8 месяцев с лишением всех особых прав и преимуществ; иск признать подлежащим удовлетворению полностью, в сумме 620 рублей.

20 ноября 1901 года в 5 часов утра, крестьянин Княгининского уезда, деревни Ивановки, Иван Михайлович Крайнов, заявил полиции, что от дома Гущина на Большой Печёрской улице у него угнали лошадь с санями, в которых находилось мануфактурного товара на сумму до 500 рублей. В тот же день, на Миллионке, был задержан золоторотец Никулин, который предлагал всем встречным купить у него по низкой цене платки. Он сознался, что продаваемый им товар краденый. Ранним утром 20 ноября, на Нижнем базаре, плелась без седока лошадь с санями, гружёная товаром. Предположив, что лошадь сбежала от хозяина, Никулин сел на воз и поехал за город по Арзамаскому шоссе. В трёх верстах от Мызы, в лесу крестьян деревни Кузмино он остановился, распряг лошадь, дал ей овса и затем, захватив часть товара, и стал продавать его в разнос. Агентом сыскной полиции вместе с понятыми был проверен рассказ золоторотца и действительно, в лесу была найдена лошадь, запряжённая в сани, а в санях мануфактурный товар.

26 ноября 1901 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что временно исполняющим обязанности нижегородского полицмейстера назначен исправник нижегородского уезда барон Таубе. Вчера чины полиции представлены своему новому начальнику.

27 ноября 1901 года чины сыскной полиции обнаружили злоумышленников, ограбивших на Ивановском съезде денщика штабс-капитана Спасского, и нашли остатки его шинели. Грабителями оказались золоторотцы Варламов, Нестеров и Игнатьев. Шинель ими была распорота и продана на Ошарской улице балчужному торговцу Далинину, купившему куски шинели за 2 рубля и полбутылки «монопольки». В ограблении они не сознались, уверяя, что шинель они нашли под воротами Ивановского съезда.

ДЕКАБРЬ

17 декабря 1901 года на Миллионке в ночлежном приюте Бугрова была произведена облава, которой лично руководил И. Д. полицмейстера, барон Таубе с 50 приданными полицейскими. Беспаспортных и с просроченными паспортами задержали более 400 золоторотцев, в том числе 10 несовершеннолетних. Уже днём 17 декабря две партии по 69 человек были отправлены в Нижегородское уездное полицейское управление и Нижегородскую мещанскую управу, а остальные в первый корпус Нижегородской тюрьмы для отправления этапным на родину. У двоих воров-рецидивистов, недавно освободившихся из арестантских рот, Легошина и Кузенкова, был изъят небольшой железный лом.

Читайте далее:

Просмотров: 6687

statehistory.ru в ЖЖ:

Другие материалы раздела

Комментарии | всего 0

Внимание: комментарии, содержащие мат, а также оскорбления по национальному, религиозному и иным признакам, будут удаляться.