Бесстрашный «Владас». В роли британского офицера
Ко всем этим вопросам наш посыльный был подготовлен. Разработанная ему легенда сводилась к следующему: он является Казисом Адамайтисом, сыном двоюродного брата дяди Пранаса, проживающего в Вильнюсе и работающего в городском Совете. Это соответствовало действительности, но сам Казис Адамайтис погиб в конце войны, находясь в составе 43-й армии 1-го Прибалтийского фронта, и его документами был снабжен наш посыльный. Как и погибший, по профессии он был шофером. Далее он рассказал, что отец по делам службы был в Москве и в гостинице случайно встретился с английской военной делегацией, в составе которой был Шилейкис Владас. Последний этой встрече был крайне обрадован, написал письмо Пранасу и очень просил передать лично, минуя почтовую связь. Отец, по приезде домой, попросил его съездить на машине в Паневежис и вручить это письмо непосредственно Пранасу. В Паневежисе он остановился в доме родственника, оттуда на попутном транспорте приезжает сюда. При себе у нашего сотрудника были только личные документы Казиса Адамайтиса, водительские права и путевка на поездку из Вильнюса в Паневежис.
Доверенный Пранаса после обстоятельной беседы с нашим сотрудником и внимательного наблюдения за местностью предложил пройти в лес, где можно встретиться с интересующим вас человеком. Отказаться было нельзя. И он отправился в глубь леса.
По рации группа наблюдения сообщила об этом в штаб, и мне доложили о создавшейся ситуации.
Преследовать в лесу, значит провалить всю комбинацию. И в то же время было опасение, что наш сотрудник не справится со своей ролью, бандиты заподозрят в нем сотрудника органов НКГБ, и, несомненно, учинят расправу над ним.
Иду на риск и принимаю решение: засаде, не обнаруживая себя, оставаться на месте до возвращения Казиса.
Проходят томительные часы ожидания, а Казиса все нет. Уже день на исходе, все нервничают в нашем штабе, ждут от меня каких-то решительных действий, а я молчу. Наконец, мой заместитель Владимир Алексеевич Суховилин не выдерживает, приходит ко мне в кабинет и говорит: «Анатолий Михайлович! А ведь нам не простят такого бездействия, если что-нибудь случится с Адамайтисом» «И что же Вы предлагаете?» - спрашиваю я. «Я считаю, что наш план провалился...». Не успел он закончить свою мысль, как вбежал в кабинет дежурный офицер и доложил: «Товарищ начальник! Адамайтис вышел на дорогу в сопровождении двух неизвестных, которые тут же вернулись в лес. Группа разведчиков продолжает вести за ним наблюдение. Каковы будут Ваши указания?». «Разведке сопровождать Адамайтиса до прихода его в наш штаб».
Я облегченно вздохнул и, смеясь, сказал своему заместителю: «Тебе надо было бы прийти пораньше, а теперь организуй лучше ужин, а то я сегодня не обедал».
Примерно через полтора часа Адамайтис сидел у меня в кабинете, чрезвычайно уставший, но по лицу было видно, что он доволен собой. На мой вопрос: «Как дела?» он ответил: «Вискас тваркой», что означает: «Все в порядке». Затем со всеми подробностями рассказал, как он вместе с представителем Пранаса пришел в глухой лес, причем по дороге к ним присоединялись все новые и новые лица. Когда подошли к землянке, в которой состоялась встреча с Пранасом, их сопровождали уже пять человек, у которых просматривалось замаскированное оружие. В пути следования никаких разговоров не велось, не называлось ни одного имени. Затем сопровождавший его человек ввел в землянку, закрыл дверь и сказал, что здесь придется подождать, пока придет интересующий вас человек.
Спустя два часа пришел Пранас, которого он сразу узнал, так как хорошо изучил его фотографии. После приветствия Пранас не медля перешел к деловому разговору. Он тщательно расспрашивал, где я живу, кем работаю, где находился во время оккупации Литвы немцами, кем работает мой отец, как часто бывает в Москве.
По всей вероятности ответы нашего сотрудника были достаточно убедительными, а документы, которые были тщательно проверены, не вызвали сомнения. Только после этого Пранас стал подробно расспрашивать о Владасе, но Адамайтис мог о нем сказать только то, что ему сказал отец, не преминув при этом отметить, что Владас является офицером военно-морского флота Великобритании (об этом Пранасу было известно из писем Владаса довоенного времени), и, как показалось Адамайтису, это обстоятельство
явилось весомым доказательством правдивости сообщенных сведений о Владасе.
Затем Пранас как бы между прочим спросил: «А куда же может приехать Владас, прямо на хутор?». Адамайтис правильно оценил этот вопрос как возможную проверку и ответил, что ему об этом ничего неизвестно. «Сами решайте, где и когда Вам встретиться, мое дело выполнить поручение отца». Пранас долго сидел молча, напряженно думая, шевеля губами, как бы разговаривая о чем-то своем с невидимым собеседником. Затем вдруг встал, вытянулся во весь свой довольно высокий рост и, обращаясь к Адамайтису, спросил: «А Вы могли бы привезти сюда моего брата, если бы он приехал в Вильнюс?». Адамайтис уклончиво ответил, что, конечно, привезти бы мог, но на дорогах часто встречаются милицейские патрули и поэтому нужны соответствующие документы. «Что касается меня, то я иногда приезжаю в Паневежис и знаю, как оформляются путевые листы. Мне это сделать очень просто. Что же касается вашего брата, то я не знаю, как разрешают поездки иностранцам. Об этом надо спросить у отца».
После этого разговора Пранас решительно сел за грубо сколоченный из нетесанных досок стол и начал что-то быстро писать. Писал он долго, обдумывая каждое слово, зачеркивал, снова писал, потом вдруг комкал бумагу и прятал в карманы. И начинал писать вновь на чистом листе.
Наконец две записки были написаны. Обращаясь к Адамайтису, он сказал: «Записка № 1 предназначена твоему отцу, а записка № 2 должна быть передана с надежной оказией моему брату Владасу». Затем Пранас подошел близко к Адамайтису и негромко сказал, что все известное Вам и вашему отцу будет храниться, как святая тайна. На это Адамайтис ответил, что если есть хоть малейшее основание не доверять, доверять не следует. Пранас обнял Адамайтиса за плечи и сказал: «Ведь ты же мой троюродный, а это ведь что-то значит. Наша встреча приведет нас к большой дружбе. Надеюсь, что ты мой брат и по духу?». Адамайтис под- твердил. «Ну, а теперь давай закусим на дорогу». Пранас вытащил из сумки хлеб, сало, лук и немного соли. Отрезав кусок хлеба и взяв его в правую руку, он предложил Адамайтису отломить половину куска и съесть. Когда мы разломили кусок хлеба, Пранас сказал: «Если мы едим один кусок хлеба, значит это будет клятвой на хлебе». Закончив трапезу, Пранас предложил Адамайтису собираться в обратный путь, предупредив, что его будут сопровождать «лесные братья». После этого подошел тот же человек, что встретил Адамайтиса у часовни с корзинокй для грибов, и повел в обратный путь, как ему показалось, совсем другой дорогой. Поэтому определить точно место встречи на карте Адамайтис в последствии не смог.
Содержание писем, отправленных Пранасом, было следующим.
Письмо № 1 - отцу Адамайтиса Микеносу:
«Многоуважаемый дядя Микенос!
Вы мне доставили большую радость, прислав письмо от родного брата Владаса. Я очень взволнован этим событием, но никак не могу понять - может ли Владас приехать в Литву и как скоро это будет? Если Владас говорил Вам что-либо об этом, очень прошу сообщить мне. Маленькую записку я написал Владасу, и если у Вас будет возможность ее передать, буду бесконечно Вам признателен.
Заранее благодарю Вас и никогда не забуду проявленной Вами отцовской заботы.
С любовью и уважением к Вам - Пранас».
Письмо № 2 - к брату Владасу:
«Дорогой Владас!
Твое письмо - большая неожиданность. Я так взволнован, что не могу сообразить, как все происходит. Можешь ли ты приехать домой или в Вильнюс, и когда это возможно? Я просил дядю Микеноса передать тебе письмо, и, может быть, Бог даст, получить от тебя ответ. Обнимаю тебя, дорогой Владас, с нетерпением жду ответа. Пранас».
<< Назад Вперёд>>
