Предварительное ОТЗ на новый линейный корабль (проект 24), разрабатывавшееся с января 1941 года, было утверждено наркомом ВМФ Кузнецовым 8 мая 1941 года. В задании указывалось, что «основным назначением линкора является бой с линкорами противника как в прилегающих к нашей территории морях, так и на океанских путях. В качестве дополнительного назначения ЛК может привлекаться для подавления береговых батарей крупного калибра, разрушения укрепленных позиций на флангах противника и обстрела тыловых объектов».
При сохранении ГК и ПМК по проекту 23 число 100-мм стволов ЗКДБ увеличивалось до 16 (в новых стабилизированных установках) а 37-мм зенитных автоматов — до 44. Предписывалось проработать в виде подварианта замену 152- и 100-мм артиллерии на 24 130-мм универсальных орудия. Количество бортовых гидросамолетов увеличилось до шести, было выставлено требование об обеспечении приема самолета с воды на борт на 18-узловом ходу. Предусматривалось размещение шести — восьми 150-см боевых прожекторов.
Бронирование должно было обеспечивать защиту жизненно важных частей корабля от проникновения 406-мм бронебойных снарядов на дистанциях от 80 до 200 кбт (при курсовых углах 0—75° и 105–180°), а также от 1000-кг бронебойных авиабомб, сбрасываемых с высоты 5000 м.
ПМЗ должна была противостоять взрыву 500-кг заряда, предусматривалась и днищевая защита. Скорость полного хода задавалась не менее 30 уз. Дальность плавания 18-уз ходом устанавливалась 10000 миль, а автономность по запасам провизии — 25 суток. Развертыванию работ по этому ОТЗ помешала война.
В связи с изменением специализации ЦКБ-4 в конце 1943 года работы по линкорам были переданы в ЦКБ-17, где их возглавлял сначала В.В. Ашик (с 28 апреля 1942 года — главный конструктор проекта 24), а затем Ф.Е. Бесполов. На основе военного опыта в предварительное ОТЗ были внесены «Уточнения», утвержденные Н.Г. Кузнецовым 15 июня 1944 года. Они касались, прежде всего, замены 152-мм и 100-мм артиллерии на 130-мм универсальную (не менее 12 спаренных АУ), а 37-мм автоматов на 45-мм (не менее 12 счетверенных). Прежний основной вариант (12 152-мм и 16 100-мм орудий) стал дополнительным.
Кроме того, были развиты требования к конструктивной защите и живучести корабля. Так, оконечности должны были защищаться от 406-мм фугасных снарядов на дистанциях от 80 до 200 кбт, и требовалось принять меры для того, чтобы линкор выдерживал многократные одновременные попадания торпед. Скорость полного хода (30 уз) сохранялась, а дальность плавания 18-узловым ходом снижалась до 8000 миль. В «Уточнениях» было выставлено также требование о размещении на корабле радиолокационных средств.
В 1944–1945 годах проработки проекта 24 велись с «оглядкой» на намечавшиеся к постройке в США линкоры типа «Монтана». В дальнейшем, когда стало известно об аннулировании еще в 1943 году заказа на эти так и не заложенные корабли, единственными достойными противниками нашего нового линкора могли являться лишь американские корабли типа «Айова», в расчете на бой с которыми и шла последующая разработка проекта 24, хотя периодически в качестве его противника вдруг снова возникала «Монтана». Это происходило, видимо, из-за того, что ТТЭ «Айовы» служили недостаточным стимулом для повышения характеристик линкора проекта 24. С начала 1945 года комиссией под председательством начальника ВМА им. Ворошилова СП. Ста-вицкого вырабатывались предложения по ОТЗ на линкор, постройку которого предполагалось включить в проект плана военного судостроения на 1946–1955 годы. Ею был рекомендован «средний» линкор стандартным водоизмещением 75 000 т с ГК в виде девяти 406-мм орудий.
Оформленная в августе 1945 году заявка ВМФ на 1946–1955 годы предусматривала строительство девяти линкоров. В заявку были, к чести наших флотоводцев, включены также шесть эскадренных и шесть эскортных авианосцев. Однако они обосновывались Н.Г. Кузнецовым не как основная ударная сила флота (что наглядно показала Вторая мировая война), а как всего лишь средство обеспечения ПВО кораблей в море и были в итоге И.В. Сталиным отвергнуты. К этому времени он несколько изменил свое прежнее отношение к линкорам и на совещании 27 сентября 1945 года, посвященном рассмотрению новой десятилетней программы, высказывания вождя по линкорам свелись к следующему: «Я бы на вашем месте число линкоров сократил еще» (после заявления Н.Г. Кузнецова, что их количество в заявке уменьшено до четырех). В утвержденной СНК СССР от 27 ноября 1945 года программе строительства (сдачи) кораблей ВМФ на 1945–1955 годы линейные корабли не значились, предусматривалась лишь закладка двух линкоров в 1955 году.
19 декабря 1945 года Н.Г. Кузнецов утвердил окончательное ОТЗ ВМФ на линкор проекта 24. Основным назначением корабля являлось:
1. Уничтожение в морском бою всех классов надводных кораблей как вблизи, так и вдали (в море, в океане) от своих берегов.
2. Усиление ударной способности маневренного корабельного соединения флота и придание ему боевой устойчивости».
Дополнительным назначением было:
1. Нанесение мощных артиллерийских ударов с целью подавления или уничтожения важных в оперативном отношении береговых объектов и военно-морских баз.
2. Обеспечение своим артогнем высадки крупных десантов.
3. Непосредственное прикрытие особо важных конвоев на переходе от морских сил противника».
Величина водоизмещения корабля не оговаривалась, зато ограничивалась осадка при полном водоизмещении — не более 10,5 м.
Артиллерийское вооружение корабля (три 406-мм трехорудийных, 12 130-ммдвухору-дийных, 12 45-мм четырехорудийных артус-тановок и 60 25-мм автоматов в счетверенных и спаренных установках) задавалось близким к принятому на новейших линкорах ВМС США типа «Айова», однако требовалось проработать и традиционный для нашего флота вариант: ПМК из 12 152-мм и ЗКДБ из 16 100-мм орудий. Предусматривались «радиолокационные установки для обеспечения стрельбы всех калибров, четыре 150-см прожектора с дистанционным управлением и наведением от ПУС и радиолокаторов», а также два реактивных 24-ствольных противолодочных бомбомета. Авиационное вооружение намечалось в составе шести гидросамолетов и двух катапульт на юте.
Средства наблюдения должны были включать РЛС для «дальнего и ближнего наблюдения за воздухом и морем в круговом обзоре, наведения истребителей ПВО и руководства их боем», а также РЛС для постановки помех, опознавания и навигационные. Средства радиосвязи принимались в составе, обеспечивающем ее поддержание на расстояниях до 8000 миль.
Основные требования к бронированию, ПМЗ, непотопляемости, скорости полного хода и дальности плавания были практически теми же, что и в ОТЗ 1941 года с «Уточнениями» 1944 года. Новым стало требование об установке успокоителя бортовой качки, умеряющего ее амплитуды до 5–6° на волнении 8–9 баллов (при котором должно было обеспечиваться использование оружия).
Военно-морской теоретик, профессор ВМА вице-адмирал С. П. Ставицкий
Утвержденным правительством в октябре 1946 года планом проектирования кораблей и судов ВМФ выдача ТТЗ на линкор проекта 24 намечалась в 1949 году, разработка эскизного проекта — в 1951 году, а технического — в 1952 году. Следует отметить, что в период подготовки и принятия этих решений линкорами (около 40 единиц) обладали все основные морские державы, а их постройка продолжалась. Так, в США строился линкор «Кентуки» («Kentucky») — пятый типа «Айова» (постройка прекращена в 1950 году), во Франции — «Жан Бар» («Jean Bart») — второй типа «Ришелье», достроенный в 1949 году, а в Англии — «Вэнгард» («Vanguard»), вступивший в строй весной 1946 года.
Мидель-шангоут линейного корабля проекта 24, предварительный вариант (1943 г.)
В этих условиях стремление политического руководства и командования ВМФ СССР продолжать, как и до войны, строительство сильных артиллерийских кораблей выглядело вполне закономерным. Однако, если США и Англия имели в составе своих флотов и в постройке многочисленные авианосцы (около 150 единиц, из них 106 эскортных; в постройке — 30 единиц) то в нашей стране, вопреки опыту Второй мировой войны, насаждалось негативное отношение к авианосцам. Между тем, отсутствие их в нашем флоте делало практически нереальным успешное решение его надводными силами боевых задач в открытом море из-за невозможности обеспечения их ПВО одними только корабельными средствами. Об этом после снятия с должностей в 1947 году Н.Г. Кузнецова йего соратников новое командование флота предпочитало не задумываться.
В 1948 году работы по проекту 24 (вместе с группой специалистов, возглавлявшейся и. о. главного конструктора Ф.Е. Бесполовым) были переданы из ЦКБ-17 во вновь образованное ЦКБ-Л (с конца 1949 года — ЦКБ-16), где велась, в основном, проработка различных частных вопросов. К июню 1949 года Проектным бюро ЦНИИВК (начальник Л.А. Гордон) было разработано 14 вариантов предэскизного проекта (11 — с 406-мм и три — с 457-мм артиллерией ГК). Варианты различались в основном количеством и расположением орудий универсального калибра (24 130-мм, 24 152-мм, 12 152-мм и 16 100-мм, 12 152-мм неуниверсальных и 16 100-мм), а также схемами бронирования. Стандартное водоизмещение кораблей достигало 80 000–100 000 т, скорость хода лежала в пределах 28–29 уз.
Для выработки рекомендаций по дальнейшей разработке линкора проекта 24 заместитель главкома ВМС П.С. Абанькин 21 июня 1949 года организовал комиссию под председательством капитана 1 ранга Н.В. Осико. Рекомендации комиссии сводилась к следующему:
— 406-мм артиллерия недостаточна для полноценного решения задачи борьбы с линкорами типа «Айова», поэтому надо проработать варианты линкора с четырьмя двухорудийными и тремя трехорудийны-ми 457-мм установками. Учитывая возможность улучшения баллистических характеристик 406-мм орудий, а также наличие рабочих чертежей башни МК-1 продолжить работы и по варианту с тремя 406-мм трехо-рудийными установками;
— наиболее приемлем вариант с универсальным калибром из 12 130-мм двухору-дийных установок; в целях увеличения числа стволов УК «крайне желательно разработать счетверенную 130-мм артустановку»;
— зенитные автоматы принять в составе: 16 45-мм счетверенных и 10 25-мм счетверенных. Авиационное вооружение исключить;
— радиотехнические средства предусмотреть в составе: РЛС обнаружения надводных целей «Риф», РЛС обнаружения воздушных целей «Гюйс-2», РЛС дальнего обнаружения воздушных целей, навигационные РЛС, стрельбовые РЛС «Залп», «Грот», «Якорь», «Штаг-Б», «Фут-Б», система опознавания, станция помех, теплопеленгационная станция «Солнце-1», ГАС «Геркулес-2»;
— броня борта не должна пробиваться 406-мм бронебойным снарядом массой 1115 кг с начальной скоростью 900 м/с на дистанциях 80 кбт и более при курсовом угле 60°, а броня траверзов — начиная с дистанции 100 кбт при курсовом угле 70°. Бортовая подводная защита должна рассчитываться на контактный взрыв 900 кг тротила.
ГШ ВМС одобрил рекомендации комиссии, определил максимально допустимую осадку линкора в 11,5 м, а также утвердил комплектацию линкора — 2700 человек (из них 164 офицера, 200 мичманов и главстар-шин) и, кроме того, штаб — 83 человека (из них 50 офицеров, 12 мичманов и главстар-шин).
7 сентября 1949 года выводы комиссии докладывались главкому ВМС И.С. Юмашеву. В докладе говорилось также, что в результате опроса компетентных учреждений ВМС по вопросу создания линкора от них были получены следующие ответы:
— НТК и ВМАКВ им. Крылова выступают за мощный крупный линкор водоизмещением соответственно 80 000 и 100 000 т, имеющий скорость 30 уз;
Линейный корабль проекта 24, XIII вариант (1950 год):
1 — 25-мм автомат БЛ-120; 2 — трехорудийная 406-мм башня МК- 1М;3— двухорудийная 130-мм артиллерийская установка БЛ-110; 4 — СПН-500 с антенным постом (АП) стрельбовой РЛС «Якорь»; 5 — КДП2-8-10; 6 — АП стрельбовой РЛС «Залп»; 7 — АП РЛС дальнего обнаружения воздушных целей; 8 — счетверенный зенитный 45-мм автомат СМ-20-ЗИФ; 9 — АП стрельбовой РЛС «Фут-Б»; 10 — АП РЛС обнаружения надводных целей «Риф»; 11 — теп-лопеленгатор «Солнце»; 12 — отделение крыльчатых движителей; 13 — отделение дизель-генераторов; 14 — погреб 406-мм боезапаса; 15 — котельное отделение; 16 — турбинное отделение; 17 — отделение турбогенераторов. А — вид сбоку; Б — вид сверху; В — трюм
— ВМА им. Ворошилова и главный наблюдающий по проекту 24 инженер-капитан 1 ранга И.М. Короткий рекомендуют относительно небольшие корабли с малым числом орудий ГК с тем, чтобы вместо одного большого линкора можно было построить два малых, при этом ВМА им. Ворошилова рекомендует вооружать корабль 457-мм и 180-мм артиллерией;
— разведка ВМС строить линкоры не рекомендует и ничего не может дать ни по строительству линкоров за рубежом, ни даже по тенденциям развития иностранных линкоров.
И.С. Юмашев утвердил выводы комиссии, приняв решение разрабатывать линкор в вариантах с тремя 457-мм трехору-дийными и тремя 406-мм трехорудийными артустановками и в подвариантах со счетверенными 130-мм универсальными артустановками.
По заданию АНИМИ ЦКБ-34 МОП во второй половине 1949 года выполнило проработку трехорудийной 457-мм башни с погребами. Она значительно превосходила известные в мире корабельные АУ как по дальности стрельбы (до 52 км) и массе снаряда (до 1720 кг), так и по своим массо-габаритным характеристикам (масса почти в два раза больше, чем у МК-1М). В результате замена на корабле проекта 24 трех 406-мм башен МК-1М на три 457-мм приводила к увеличению его стандартного водоизмещения до 86 000 т.
И.В.Сталин периодически интересовался состоянием работ по линкору, выражая неудовольствие их медленным ходом и большим водоизмещением корабля. В начале 1950 года он дал указание «побеспокоиться о быстрейшей разработке ТТЗ и предъявлении его на утверждение правительства». При этом он заметил, что «наши конструкторы увлечены большим водоизмещением кораблей и, видимо, раздувают водоизмещение линкора». С другой стороны, по свидетельству В.А. Малышева на совещании 4 марта 1950 года И.В. Сталин на заданный И.С. Юмашевым вопрос о линкоре, сказал, «что если вам сейчас делать особенно нечего, займитесь линкором», а на вопрос, какие на него ставить пушки, ответил, что не более девяти 406-мм.
21 марта 1950 года материалы проекта 24 рассматривались в ВММ. В основу ТТЗ было решено положить XIII вариант предэскизного проекта в виде «среднего» линкора с тремя 406-мм трехорудийными, 8 130-мм двухорудийными, 12 45-мм счетверенными и 12 25-мм счетверенными артустановками без авиационного вооружения, с бронированием, обеспечивающим защиту от 406-мм бронебойных снарядов на дистанциях 100–160 кбт, а также от 1000-кг БрАБ (сбрасываемых с высоты 4000 м) и с ПМЗ, способной противостоять 900-кг заряду — контактному для бортовой защиты и неконтактному для днищевой. Общая непотопляемость корабля должна была обеспечиваться при одновременном затоплении семи — восьми отсеков, а боевая — пяти отсеков. Для обеспечения скорости полного хода 30 уз линкор должен был иметь четырехвальную ГЭУ общей мощностью 280 000 л.с. Дальность плавания 18-узловым ходом принималась равной 6000 миль. Стандартное водоизмещение не должно было превышать 74 000— 76 500 т при максимальной осадке до 12 м.
18 апреля 1950 года эти элементы были утверждены И.С. Юмашевым как изменение ОТЗ от декабря 1945 года, а последние его указания, направленные на всемерное снижение водоизмещения, были даны 16–18 мая 1950 года. Проектное бюро ЦНИИВК тем временем дорабатывало окончательный XIII вариант предэскизного проекта, который должен был полностью соответствовать ТТЗ.
406-мм артиллерия размещалась в трех трехорудийных башнях типа МК-1М, причем вторая и третья из них оснащались радиодальномерами «Грот». Система ПУС «Море-24» с двумя ЦАП обеспечивалась данными от двух КДП с 8- и 10-м дальномерами, а также от двух РЛС «Залп».
Универсальный калибр включал восемь 130-мм двухорудийных башенных установок БЛ-110. Система ПУС УК «Зенит-24» имела четыре центральных поста. Каждый из них обеспечивался СПН-500 с РЛС «Якорь», а также одним башенным радиодальномером «Штаг-Б». ЗКББ состоял из 12 45-мм счетверенных автоматов СМ-20-ЗИФ с шестью радиолокационными системами управления «Фут-Б», а также 12 25-мм счетверенных автоматов БЛ-120 без радиолокационного управления.
Радиотехнические средства включали РЛС дальнего обнаружения воздушных целей, РЛС ближнего их обнаружения «Гюйс-2», РЛС обнаружения воздушных и морских целей «Фут-Н», РЛС обнаружения надводных целей «Риф», систему госопознавания типа «Факел», а также два теплопеленгато-ра «Солнце-1». Кроме того, предусматривались станции поиска работающих РЛС противника «Мачта» и создания помех их работе «Коралл», навигационные РЛС, боевой информационный пост «Звено-24» (два комплекта), система наведения истребительной авиации и ГАС «Геркулес-2».
Средства радиосвязи принимались в составе, обеспечивающем ее поддержание: с базой на 8000 миль, с надводными кораблями и ПЛ на перископной глубине — до 500 миль, с авиацией — до 200 миль, в радиотелефонном режиме с кораблями охранения и самолетами-истребителями — до 50 миль.
Протяженность цитадели составляла 57,5 % длины корабля по КВЛ. Главный броневой пояс высотой 6 м выполнялся из цементированной брони толщиной 410 мм (в районе башен ГК 425–435—450 мм), придание броне наклона в 20° делало ее эквивалентной по пробиваемости вертикальной броне в 1,25 раза большей толщины. Цитадель ограничивалась 315-мм траверзами и 400-мм полупереборками.
Конструктивный мидель-шпангоут линкора проекта 24 (1950 г.)
Верхний пояс цитадели выполнялся из 150-мм гомогенной брони, как и борт вне цитадели между броневыми траверзами. Барбеты башен ГК имели толщину 415–500 мм. В цитадели предусматривались три броневые палубы: верхняя — 60 мм, средняя — 165 мм и нижняя — 20 мм, а вне цитадели — 100 мм средняя. Носовая оконечность имела 50-мм, а кормовая — 30-мм броневые пояса. Из конструкционной брони выполнялась и наружная обшивка. ГКП имел 500-мм стенки и 200-мм крышу, башни ГК — 600-мм лобовую стенку, 230-мм боковые стенки и крыши. Башни УК защищались 50-мм броней.
Подобное бронирование обеспечивало непробитие главного пояса, траверзов и палуб в районе цитадели, а также крыши ГКП, 406-мм бронебойными снарядами на дистанциях 100–160 кбт при курсовых углах 0—70° и 110–180°, а барбетов башен ГК и стенок ГКП — на 130 кбт и более, но при всех курсовых углах. Горизонтальное бронирование должно было защищать, кроме того, от сбрасываемых с высоты до 3000 м бронебойных (до 1 т) и фугасных (до2 т) авиабомб жизненно важные помещения, расположенные ниже средней палубы. Столь мощного бронирования не имел ни один из известных линкоров мира.
Бортовая подводная защита должна была выдерживать контактный взрыв заряда 850–900 кг на любой глубине (в пределах осадки), что предопределило использование обводов с булями «ящичного» типа. Бортовая конструктивная подводная защита имела глубину (на миделе) 6,2 м и помимо 16-мм бортовой наружной обшивки включала три преграды (10+40+15 мм). Ближе к оконечностям, где ширина защиты уменьшалась, толщина основной защитной преграды повышалась до 50 мм. Днищевая защита была принята в виде «четвертного» дна высотой
3 м, то есть помимо 20-мм днищевой наружной обшивки также имела три преграды (8+30+12 мм), образующие три камеры, из которых только средняя заполнялась топливом. Она должна была противостоять неконтактным (на удалении более 5 м) взрывам указанного выше расчетного заряда.
Начальная поперечная метацентрическая высота при стандартном водоизмещении должна была быть не менее 3,0 м, период бортовой качки — 15–17 с. Непотопляемость должна была обеспечиваться при затоплении восьми любых главных водонепроницаемых отсеков протяженностью не менее 80 м (с сохранением надводного борта не менее 1,0 м). Корабль должен был быть способен использовать оружие на волнении до 7 баллов включительно при скорости хода 24 уз, а также поддерживать эту скорость при волнении до 8 баллов.
ГЭУ корабля, обеспечивающая скорость хода не менее 30 уз (при волнении до 3 баллов), включала четыре ГТЗА мощностью по 70 000 л.с. и 12 высоконапорных котлов КВН-24 паропроизводительностью по ПО т/ч (параметры пара: давление 65 кг/см2, температура 450 °C). Котлы и ГТЗА унифицировались с тяжелыми крейсерами проекта 82. ГЭУ располагались в четырех эшелонах, разделенных промежуточными отсеками. Предусматривались три вспомогательных котла паропроизводительностью по 15 т/ч. Особенностью проекта являлось наличие в носовой части двух крыльчатых движителей мощностью по 1600 л.с. с электроприводом, обеспечивающих повышение маневренности на малых ходах, а также движение со скоростью 5,5 уз при неработающей ГЭУ.
Электроэнергетическая установка, работавшая на трехфазном переменном токе (частота 50 Гц, напряжение 380 В), включала восемь турбогенераторов и шесть дизель-генераторов мощностью по 1200 кВт.
Дальность плавания 18-узловым ходом составляла 6000 миль, а 30-узловым ходом — 2100 миль при запасе топлива 8200 т. По проекту ТТЗ запас топлива должен был обеспечивать указанную дальность плавания и включать, кроме того, еще 2500 т (размещались в пределах цитадели в нижнем междудонном пространстве, заполняемом на 70 %). Расчетная автономность по запасам провизии принималась 25 суток. Численность личного состава корабля должна была составить не менее 2500 человек.
Стандартное водоизмещение в XIII варианте предэскизного проекта было получено 72 500 т (в ТТЗ — не более 70 000 т), а полное — 81150 т, при этом запас водоизмещения был принят равным 4,51 % от стандартного водоизмещения. Кроме того, оговоренная в ТТЗ максимальная осадка 11,5 м соответствовала не полному водоизмещению, а близкому к нормальному (76 000 т).
Стоимость постройки такого корабля по оценкам ЦНИИ-45 составила бы 2026 млн руб., то есть была бы почти в два раза большей, чем тяжелого крейсера проекта 82 (1168 млн руб.) и в шесть раз большей, чем легкого крейсера проекта 68-бис (средняя по серии — 322 млн руб.).
Сравнивая полученные в предэскизном проекте 24 основные элементы корабля с таковыми у линкора «Айова», можно констатировать, что наш перспективный линкор при близком составе вооружения, но меньшем боекомплекте, приходящемся на один ствол, заметно превосходил американский по мощи своей конструктивной защиты как надводной, так и подводной. Это обусловило его существенно большее (в 1,4 раза) водоизмещение, увеличенную мощность ГЭУ (в 1,3 раза), но несколько меньшую скорость полного хода.
Подготовленное ТТЗ 24 мая 1950 года было отправлено на согласование в МСП. Правильно оценив сталинское высказывание (на совещании 4 марта 1950 года по проекту 82): «…если вам сейчас делать особенно нечего, займитесь линкором…», министр В.А. Малышев не торопился реагировать на полученное от ВММ задание, тем более, что строить такой линкор в обозримой перспективе было явно негде. Более того, во второй половине 1950 года МСП передало все работы по линкору вместе с возглавлявшейся Ф.Е. Бесполовым весьма небольшой группой специалистов из ЦКБ-16, занятого разработкой «сталинского любимца» — тяжелого крейсера проекта 82, в ЦНИИ-45, чем заведомо придало им чисто исследовательский характер.
Между тем, ЦНИИ-45, рассмотрев ТТЗ, рекомендовал МСП воздержаться от его согласования, отметив в своем заключении, что оно предусматривает создание типичного линкора периода Второй мировой войны и не учитывает современного (1950 года) состояния средств нападения противника, а также перспектив их развития. При этом ЦНИИ-45 выдвинул альтернативную идею создания малых линкоров (впервые это было предложено главным наблюдающим по проекту 24 И.М. Короткиным в 1949 году), способных в составе соединения из двух — трех кораблей решать задачи, присущие линкору проекта 24, а одиночным кораблем — задачи тяжелого крейсера проекта 82.
Предложения ЦНИИ-45 в апреле 1951 года были рассмотрены и одобрены на совещании ведущих специалистов и главных конструкторов ЦКБ МСП. Совещание рекомендовало провести углубленную проработку такого линейного корабля ограниченного водоизмещения
Основываясь на представленных ЦНИИ-45 материалах, министр судостроительной промышленности Малышев подписал 13 апреля 1951 года письмо военно-морскому министру И.С. Юмашеву, основные положения которого сводились к следующему:
— ТТЗ предусматривает создание линкора типа, существовавшего в период Второй мировой войны, и не учитывает современного состояния средств нападения и перспектив их развития. Такой линкор не будет иметь подавляющего преимущества перед американскими типа «Айова» и поэтому не может быть «уничтожителем» линкоров», как это значится в ТТЗ. Предусматриваемая ТТЗ защита недостаточна, нет требований по защите от реактивных снарядов и управляемых авиабомб;
— ведущие специалисты МСП считают создание линкора по ТТЗ ВММ нецелесообразным и не оправдывающим связанные с этим затраты государственных средств. Поэтому МСП предлагает провести исследовательское проектирование линкора ограниченного водоизмещения, способного в соединении из трех кораблей уничтожить любой из существующих линкоров противника, а одиночным кораблем — любой из существующих тяжелых крейсеров;
— одновременно с этим должно быть проведено исследовательское проектирование кораблей с реактивным оружием, способных вести бой с современными линкорами. На этой основе может быть разработано ТТЗ на современный корабль с мощным вооружением. МСП считает целесообразным вместе войти в Совет Министров с предложением отложить утверждение ТТЗ на линкор проекта 24 и провести в 1951 году исследовательское проектирование нового типа линкора с тем, чтобы во 2-м квартале 1952 года доложить правительству соответствующие предложения.
Проекция «корпус» теоретического чертежа линкора проекта 24
Ответ И.С. Юмашева В.А. Малышеву, подписанный начальником МГШ А. Г. Головко 25 мая 1951 года, был сугубо отрицательным, но малодоказательным. Предложения МСП отвергались, указывалось, что разработанное и согласованное с МСП ТТЗ необходимо возможно быстрее представить на рассмотрение правительства, учитывая, что установленные сроки уже прошли.
Получив такой ответ, МСП стало действовать самостоятельно, доложив письмом от 23 июля 1951 года заместителю председателя Совета Министров СССР НА Булганину свою позицию по линкору проекта 24 с просьбой отсрочить на год представление по нему ТТЗ, чтобы за это время провести дополнительные проработки и исследования.
Н.А. Булганин 8 августа поручил ВММ и МСП доложить ему этот вопрос совместно в сентябре, предварительно изучив его с командующими флотами. После получения мнений последних вопрос был рассмотрен МГШ (предложение МСП было им отвергнуто), но совместные предложения ВММ и МСП по нему доложены правительству не были. Как известно, в июле 1951 года министром стал вернувшийся из опалы Н.Г. Кузнецов, относившийся к созданию нового линкора резко отрицательно, в силу чего флот перестал проявлять какую-либо активность в этом вопросе.
Между тем во исполнение решения МСП ЦНИИ-45 в 1951–1952 годах выполнил работу «Обоснование выбора типа линейного корабля» (руководитель — Ф.Е. Бесполов, ответственный исполнитель — вице-адмирал в отставке СП. Ставицкий). В ней конкретизировались высказанные ранее соображения о линкорах, были выполнены проектные проработки девяти вариантов «малого» линкора.
Корабли предлагалось вооружать одной— двумя башнями ГК (457 или 406 мм) и одной среднего калибра (180–220 мм). Последний предназначался для ослабления линкора противника в период сближения с ним путем вывода из строя отдельными попаданиями фугасных снарядов с больших дистанций КДП и артиллерийских РЛС). Особенностью «малого» линкора предлагаемого типа являлось усиление бронирования носовой оконечности с тем, чтобы обеспечить на при наиболее вероятных в бою курсовых углах (0—28° на борт) защиту от 406-мм снарядов на дистанциях 65—133 кбт.
Как показали выполненные СП. Ставиц-ким расчеты, в большинстве из возможных случаев боевого маневрирования выход из строя линкора противника наступит раньше, чем хотя бы одного из кораблей группы (два корабля с двумя башнями ГК или три корабля с одной). Наибольшей эффективностью среди рассмотренных обладал бы «малый» линкор с 457-мм артиллерией, однако, поскольку по ней практически не было никакого технического задела (кроме предварительных проработок ЦКБ-34), ЦНИИ-45 рекомендовал для дальнейшей углубленной проработки вариант с пятью 406-мм орудиями ГК в двух башнях. Водоизмещение и стоимость каждого из таких кораблей будет близким к таковым у тяжелого крейсера проекта 82, которые могут строиться «в достаточном количестве».
Проект «малого» линкора с пятью 406-мм орудиями,1951 г. Впрочем, «малым» этот корабль может считаться весьма условно: его полное проекту составляло 44 900 т!
Обращает на себя внимание относительная слабость средств ПВО рекомендованных вариантов корабля. По мнению Ставицкого, ЗКДБ наиболее целесообразно размещать не на линкорах, а на кораблях их охранения, линкоры же рекомендовалось вооружать автоматической 57—76-мм артиллерией, а также «противоштурмовыми» 25-мм автоматами.
30 декабря 1952 года комплект материалов по «малому» линкору был при письме за подписью заместителя министра Б. Г. Чиликина препровожден Н.Г. Кузнецову, который без каких-либо комментариев направил его в ГУК. Начальник ГУК Н.В. Исаченков обратился к Кузнецову с просьбой дать указание МГШ о рассмотрении этого вопроса и одновременно доложил о необходимости разработки МГШ ОТЗ ВМФ «на проектирование авианосцев для обеспечения тяжелых кораблей». МГШ с рассмотрением материалов по линкорам не спешил.
Со смертью Сталина вопрос о продолжении проектирования и строительства тяжелых артиллерийских кораблей перестал быть для руководства флота и промышленности актуальным, и при корректировке планов военного судостроения в апреле 1953 года все работы в этой области, включая проект 24, были постановлением правительства закрыты.
<< Назад Вперёд>>
