СЛОБОДОВА Софья Васильевна (1879 — после 1928)
Показания СЛОБОДОВОЙ С.В. 19.04.26 г.
После смерти сына 18 лет в 1920 г. муж мой, который до того не был религиозен, заинтересовался оккультизмом, получив первые книги от кого-то из знакомых — или врачей, или пациентов. Книги эти стала читать и я, а когда в 1922 г. умер муж, я осталась совершенно одна с тремя детьми. Я решила, что надо изучить вопрос смерти, что это единственное даст мне успокоение в моем горе. И я бросилась по адресу, который муж мне сообщил незадолго до смерти, куда он собирался пойти сам, но смерть помешала — на Греческий, 13 в квартиру к МЕБЕСАМ.
Я узнала, что я там буду слушать лекции и поучения, что изучать я могу, что хочу, что время позволит, а если времени нет, то обязывать не будут; что политики никакой там нет, что, наоборот, надо быть корректным перед властью своей страны, и что занимающиеся оккультизмом должны быть образцовыми работниками в своей стране.
Слушала я там лекции по «Энциклопедии» Г.О.МЕБЕСА, по истории религий с самой их древности, моральные поучения о поведении женщины, вносящей в жизнь оккультный подход, например; лекции по математике, биологии. Общий подход был в виде сухих научных лекций. Как сказано выше, о политике разговоров не было. Преподавалось учение о перевоплощении. Интересоваться личностью Учителей не полагалось. Здравый смысл иногда у присутствующих отсутствовал, по-моему.
Женский кружок назывался группа «Прометея». У женщин были белые облачения и ленточки — зеленого, желтого и красного цвета, смотря по степени посвящения. Предварительную подготовку лиц, проявивших интерес к оккультизму, вели ГАБАЕВ и КОЛОКОЛЬЦЕВА, причем весной и часть лета 1925 г. эти лица читали присутствующим в количестве трех-шести человек у меня на квартире. Меня же большей частью в это время не было дома, иначе я им и не могла дать комнату у себя.
Сама я никого никогда не подводила, находя, что круг моих знакомых, если бы и нашелся среди них желающий, а такового я не искала сама, не выдержит режима Общества. ГАБАЕВ раз сказал, что этот режим может со стороны показаться собранием сумасшедших.
Известно мне, что БАРЕСКОВ читал подготовительные лекции у себя.
Производились на Греческом среди учеников посвящения — в степени учеников, товарищей, мастера. Я и ЛЕОНТОВСКАЯ — мастера. Мое имя — «Менора». Имя ЛЕОНТОВСКОЙ не помню.
Точно оговоренных взносов не было, но зная, что там денег нет, ученики помогали добровольно, а иногда обращались к ним за помощью, причем чувствовалось некоторое моральное принуждение. Собирали со всех, кто мог дать. Я давала от пяти до десяти рублей в месяц. Когда Г.О.М. ездил в Севастополь, мне пришлось продать две золотые не очень ценные (ценных не было) вещи под некоторым моральным давлением гр-ки НЕСТЕРОВОЙ. Я не помню, чтобы я предложила гр-ке БУДАГОВОЙ продать на поездку в Севастополь Г.О.М. хоть стол какой-либо, но не отрицаю, что мимолетная такая фраза могла быть мною сказана (или мне подсказана). Я действительно была прислана переговорить с БУДАГОВОЙ об этом деле НЕСТЕРОВОЙ.
Поездка в Севастополь вызвала у БУДАГОВОЙ, ДОЛЬСКА, ЯКОВЛЕВА и меня сомнения некоторые, и мы обсуждали их вместе. Я решила пока остаться в кружке, а вышеназванные четыре лица решили уходить и написали Учителям бумагу, где изложили все пункты своего недовольства. После этой бумаги эти лица были из кружка исключены, а я вызвана для объяснения и на месяца три была лишена слушания лекций.
У учеников иногда возникали вопросы, знает ли вообще Г.О.М. о том, что поступаемые средства с трудом нами добываются и даются. Этот вопрос остается и поныне загадкой.
Точные и полные сведения о личной жизни входят в программу взаимоотношений с Учителями, но как раз тут и возникали некоторые разочарования, т.к. Учителя не всегда понимали условия нашей жизни, а, в частности, я, ввиду профессионального уклона моего, увидела, что не стоит и говорить, и в жизни жила по-своему, а там продолжала слушать лекции, которые хорошо читались, и голову имела собственную, а не Учителей, как делали другие к моему удивлению.
Устраивались опыты ясновидения. Я участвовала — сидела в темной комнате с открытыми или закрытыми глазами. Но я ничего не видела, разве что в полном почти состоянии дремоты мелькнет что-либо.
В общем, от знакомства моего с этим кружком у меня получилось впечатление, что Г.О.М. в стороне от ведения дел кружка, а что гр-ка НЕСТЕРОВА ведет хозяйственные дела сама, не стесняясь средствами своего выполнения.
Писала собственноручно.
С.Слободова
19.04.26 г.
Допросил Уполномоченный 3-го отделения СОЧ Денисов
[АУФСБ РФ по ЛО, № 12517, л. 421 — 422об]
Продолжение показаний СЛОБОДОВОЙ С.В. 19.04.26 г.
За все время моего пребывания в кружке НЕСТЕРОВОЙ и МЕБЕСА мною внесено НЕСТЕРОВОЙ около четырехсот рублей — цифра, близкая к действительности, хотя точного учета я не вела.
Первое время моего пребывания в кружке (1922 г.) состояло около сорока человек. Собирали со всех. Не платили единицы, человека четыре-пять. К неплатившим отношение руководителей резко менялось, приближаясь к недружелюбному, хотя НЕСТЕРОВА была достаточно тактична, чтобы прямо от этом не говорить.
Всем участникам давалось задание подбирать подходящую публику и «подводить» ее к Учителям.
Никакой материальной помощи от Учителей никто не получал, хотя среди учеников были и нуждающиеся.
Корыстную черту НЕСТЕРОВОЙ во всем этом предприятии мне подтверждает следующий факт: когда НЕСТЕРОВА настаивала передо мной о даче денег на поездку Г.О.М. в Крым, я ответила, что «я одинока, у меня дети, нет мужа». НЕСТЕРОВА перебила меня фразой: «Мужья только мешают давать».
Живущая в квартире МЕБЕСА КОЛОКОЛЬЦЕВА Мария Александровна и девочка Ираида Павловна ДЕНИСЕНКО используются НЕСТЕРОВОЙ — первая по делам кружка и домашним надобностям, а вторая ставит самовары.
В субботу, 17 апреля 1926 г., когда я и ЛЕОНТОВСКАЯ были у НЕСТЕРОВОЙ, последняя просила на допросе сгладить вопрос об имевших место сборах на нужды Учителей.
Изложенное записано со слов моих правильно, в чем и подписываюсь.
С.Слободова
Дополнительно показываю: в числе забранных у меня материалов имеется: «Гороскоп важных событий жизни», сделанный ХМЕЛЕВСКИМ, оккультистом, в 1921 г. моему мужу. Гороскоп расписан по 1945 г. включительно, хотя муж умер 1 февраля 1922 г. Больше ничего по данному делу добавить не имею.
Записано со слов моих правильно.
Допросил Уполномоченный 3-го отделения СОЧ Денисов
[АУФСБ РФ по ЛО, № 12517, л. 423]
<< Назад Вперёд>>
