К. Е. Ворошилов был назначен на пост народного комиссара по военным и морским делам и председателем Реввоенсовета СССР в ноябре 1925 года.
Перед лицом всего народа К. Е. Ворошилов дал твердое обещание упорно и настойчиво продолжать начатую М. В. Фрунзе по указанию партии огромную работу по дальнейшему строительству Советских Вооруженных Сил. «...Громадные задачи, — писал он в первую годовщину со дня смерти М. В. Фрунзе, — которые ставил для разрешения этот незаурядный человек, открыли новую полосу в военном строительстве. Его заветы для нас, его товарищей, остаются и поныне незыблемыми и будут проводиться на пользу Рабоче-Крестьянской Красной Армии и нашего Советского государства»130.
К моменту назначения на пост народного комиссара по военным и морским делам и председателя Реввоенсовета СССР К, Е. Ворошилов имел за плечами более чем двадцатилетний опыт революционной борьбы против царизма, помещиков, буржуазии, боевой опыт гражданской войны и руководства войсками Северо-Кавказского и Московского военных округов.
В различных условиях царского подполья, Октябрьской революции, гражданской войны и мирного строительства ему приходилось встречаться и сотрудничать со многими видными политическими и военными работниками — А. С. Бубновым, С. М. Буденным, Ф. Э. Дзержинским, А. И. Егоровым, М. И. Калининым, С. С. Каменевым, С. М. Кировым, А. И. Микояном, Г. К. Орджоникидзе, Г. И. Петровским, А. Ф. Сергеевым (Артемом), И. В. Сталиным, М. Н. Тухачевским, М. В. Фрунзе и другими. Общение с ними обогащало Климента Ефремовича знаниями и революционным опытом.
Однако особенно важное значение для формирования политических взглядов, морального и духовного облика имели его встречи с В. И. Лениным. Труды вождя, в которых он черпал идеи о задачах и путях революционного движения, советы по различным вопросам боевой и политической работы в войсках, о стратегии и тактике, использовании старых военных специалистов и необходимости серьезно изучать военное искусство были для него путеводными.
«Владимир Ильич чрезвычайно любил тов. Ворошилова, — писал В. Д. Бонч-Бруевич. — Он о нем говорил всегда с какой-то особой нежностью... Когда Климентий Ефремович бывал в Москве, его всегда принимал Владимир Ильич и подолгу с ним беседовал».
Автор воспоминаний приводит следующие слова Владимира Ильича о К. Е. Ворошилове:
«...Кто мог предположить, что вот в нашем товарище, члене нашей партии, рабочем-токаре Луганского завода, казалось совершенно мирном и штатском человеке, и вот в нем-то и кроется не только военная наклонность, но и несомненный военный талант. Революция выводит людей на их истинную дорогу...»131
В. И. Ленин оказался прав и в этом, частном, случае: истинной дорогой, жизненным призванием К. Е. Ворошилова стала военная деятельность. На этом пути Климент Ефремович всегда и везде придерживался единственно верных ориентиров — марксистско-ленинского учения, решений и указаний партии и ее ЦК.
Начало деятельности К. Е. Ворошилова на посту наркома совпало с важнейшим событием в жизни партии и страны — завершением восстановления народного хозяйства и переходом к новому этапу в его развитии — осуществлению социалистической реконструкции. К этому времени сельское хозяйство и промышленность были близки к довоенному уровню. В борьбе с капитулянтами и маловерами партия отстояла ленинский план построения в нашей стране социалистического общества и положила его в основу своей генеральной линии.
Состоявшийся в декабре 1925 года XIV съезд партии одобрил политическую и организационную линию ЦК, обеспечившую восстановление народного хозяйства, приближение его к довоенному уровню, укрепление позиций социализма.
Задачи созидания социалистического общества могли быть решены лишь при условии абсолютного единства воли и сплоченности рядов партии. Вот почему XIV съезд поручил ЦК «вести решительную борьбу со всякими попытками подрыва единства партии». Выступая на XIV съезде партии, Климент Ефремович разоблачил раскольническую деятельность Зиновьева и Каменева.
«Наше коллективное руководство, — говорил он, — заключается в том, что мы считаем, что весь ЦК нашей партии есть тот ленинский коллектив, который после съезда получает в свои руки всю полноту власти и руководит всей жизнью партии, неся за это руководство всю полноту ответственности»132.
Ясная и четкая позиция К. Е. Ворошилова в борьбе против троцкизма и «новой оппозиции», за генеральную линию партии была по достоинству оценена XIV партийным съездом: он был вновь избран в Центральный Комитет ВКП(б), а на пленуме ЦК, состоявшемся после съезда, впервые введен в состав Политбюро.
XIV съезд ВКП(б) наметил курс партии на осуществление социалистической индустриализации страны, определил основные положения внешней и внутренней политики СССР. В решениях съезда указывалось:
«...Вести политику мира, которая должна стоять в центре всей внешней политики правительства и определять все его основные выступления;
...принимать все меры по укреплению обороноспособности страны и усилению мощи Красной Армии и Красного Флота, морского и воздушного»133.
Решения XIV съезда партии легли в основу всей деятельности Вооруженных Сил СССР. С борьбы за их претворение в жизнь и началась, по существу, практическая деятельность нового состава Реввоенсовета СССР, утвержденного постановлением Совета Народных Комиссаров СССР 25 ноября 1925 года. В него вошли: К. Е. Ворошилов (председатель), П. И. Баранов, А. С. Бубнов, С. М. Буденный, А. И. Егоров, С. С. Каменев, Г. К. Орджоникидзе, М. Н. Тухачевский, И. С. Уншлихт и другие.
Тогда же были утверждены начальником штаба РККА М. Н. Тухачевский, главным инспектором РККА С. С. Каменев, командующими округами: Западным — А. И. Корк, Украинским — И. Э. Якир, Сибирским — Н. Н. Петин, Северо-Кавказским — И. П. Уборевич, Кавказским — М К. Левандовский, Туркестанским — К. А. Авксентьевский, Московским — Г. Д. Базилевич.
Важнейшей задачей Реввоенсовета СССР, Наркомата по военным и морским делам, командно-политического состава и всех армейских большевиков в тот период было дальнейшее повышение боеготовности армии и флота, доведение до конца реорганизации всей структуры управления Вооруженными Силами с учетом уже накопленного опыта военной реформы.
Необходимость этого предвидел и М. В. Фрунзе. «Эта структура, — говорил он, — не может считаться еще вылившейся в окончательную форму. Вероятно, практика покажет, что в некоторых частях окажется целый ряд изъянов. Но мне кажется, что основной подход совершенно правильный и что другого пути для того, чтобы должным образом урегулировать дело управления Красной Армии, у нас нет»134.
Действительно, все основные положения военной реформы выдержали испытание временем, но опыт практической работы в 1924 — 1926 годах потребовал внесения ряда изменений в структуру центрального военного управления. По приказу от 12 июля 1926 года за штабом РККА закреплялись все функции по подготовке страны и армии к обороне. Главному управлению РККА передавались все вопросы руководства боевой подготовкой и инспектированием войск, войсковой мобилизацией, комплектованием армии личным составом, а также всей текущей жизнью РККА.
Непосредственно Реввоенсовету СССР и Народному комиссариату по военным морским делам подчинялись: Управление снабжения, Политическое управление, Управление Военно-Морских Сил, Управление Военно-Воздушных Сил, Военно-санитарное управление и Военно-ветеринарное управление РККА, а также Управление делами наркомвоенмора и Реввоенсовета СССР.
Новая структура центрального военного управления не только наиболее полно отвечала задачам и потребностям Вооруженных Сил СССР, но и позволила сократить число управлений, отделов, частей и отделений в центральном аппарате военведа, резко улучшить качество его работы.
Все это создавало благоприятные возможности для дальнейшего укрепления обороноспособности СССР, но впереди еще было много нерешенных проблем.
«Наша Красная Армия является сейчас уже достаточно сильным фактором, с которым всерьез приходится считаться империалистическим захватчикам… — говорил К. Е. Ворошилов на выпуске командиров РККА 17 сентября 1926 года. — Однако прорех, недостатков, недочетов внутри нее еще хоть отбавляй. Поэтому, товарищи, мы должны приложить все усилия к тому, чтобы в кратчайший срок ослабить и по возможности ликвидировать недостатки, которые мы имеем»135.
В борьбе за устранение этих недостатков совершенствовались тогда армия и флот. Под руководством партии и ее ЦК работа в этом направлении проводилась во всех их звеньях.
В отчете наркомвоенмора К. Е. Ворошилова IV Всесоюзному съезду Советов (апрель 1927 года) указывалось, что предыдущий год был для территориальных войск переломным. После разрешения всех организационных задач командно-политический состав армии получил возможность перенести центр своего внимания на вопросы боевой подготовки. Проведенные в 1926 году военные маневры в ряде округов показали, что территориальные войска в условиях, приближающихся к боевым действиям, способны правильно решать поставленные перед ними задачи. Однако при этом не было оставлено ни малейшего повода для самоуспокоения.
«Если в низших войсковых подразделениях, до роты, эскадрона, батареи, корабля и самолета включительно, — говорилось в отчете, — мы имеем значительные успехи, — хуже обстоит дело с высшими войсковыми соединениями, с работой наших штабов и управлением в боевой обстановке. Дальнейшая задача заключается в том, чтобы перейти на следующую, более высокую ступень, добиться полной тактической слаженности высших соединений (полк, дивизия, корпус) и достигнуть полной согласованности на всех этапах боевой работы, с одной стороны, пехоты, артиллерии, конницы, а с другой — сухопутных сил с воздушным и морским флотом»136.
Для осуществления этих неотложных задач необходимо было прежде всего увеличить число среднего, старшего и высшего комсостава (младшие командиры к тому времени уже имелись в достаточном количестве).
Реввоенсовет СССР и аппарат НКВМ уделяли подготовке военных кадров пристальное внимание. Это позволило расширить сеть военных школ, а также военных отделений гражданских вузов, улучшить их работу и в дальнейшем укомплектовать почти все командные и политические должности в армии и флоте военнослужащими со средним и высшим специальным образованием. К 1928 году командиры, не имевшие военного образования, составляли только 9 процентов, а среди командиров полков и батальонов их было лишь 0,2 — 0,6 процента. В числе командиров дивизий и корпусов, основная масса которых прошла суровую школу гражданской войны, к тому времени уже не было ни одного человека без военного образования.
Повышение уровня специальных и политических знаний военных кадров, особенно старшего и высшего командного состава, дальнейшее внедрение принципа единоначалия сочетались с постоянным укреплением технической мощи армии и флота. К этому обязывали международная обстановка, гонка вооружений в капиталистических странах, усилившаяся опасность нападения империалистов на СССР.
Коммунистическая партия и Советское правительство уделяли огромное внимание военной промышленности, делали все для того, чтобы дать армии и флоту нужное им оружие и боевую технику.
Усиленными темпами закладывались прочные основы тяжелой промышленности и ее сердцевины — машиностроения, увеличивалась добыча угля и производство металла, первую продукцию начали давать новые отрасли — химическая промышленность, станкостроение, авто- и тракторостроение, авиастроение. Началось проектирование и сооружение военных заводов — пулеметных, артиллерийских, танковых, пороховых и др. Но все давалось с большим трудом. Не хватало финансов, высококачественной стали и цветных металлов, квалифицированных рабочих. Все это приводило к частым затяжкам выполнения военных заказов, удорожало их себестоимость, вызывало повышение отпускных цен и в конечном счете вело к перерасходу и без того ограниченных ассигнований на пополнение техники в ущерб другим статьям военного бюджета.
«Наиболее больным местом в деле обороны государства по-прежнему остается вопрос о нашей военной промышленности, — писал К. Е. Ворошилов в 1926 году. — Чрезмерная дороговизна и не вполне соответствующее кондициям качество продукции наглядно свидетельствуют о болезненных процессах, переживаемых военной промышленностью. Необходимо напряженное внимание к делу со стороны как руководителей, так равно и со стороны всего коллектива трудящихся в этой промышленности, чтобы изжить указанные пробелы»137.
XV съезд партии (декабрь 1927 года) поставил перед партией и страной новые задачи по дальнейшему укреплению обороны СССР и повышению боевой мощи армии и флота. В директивах съезда по составлению пятилетнего плана народного хозяйства указывалось, что при его разработке необходимо уделить максимальное внимание быстрейшему развитию тех отраслей народного хозяйства вообще и промышленности в частности, на которые выпадает главная роль в деле обеспечения обороны и хозяйственной устойчивости страны в военное время138.
Борьба за выполнение решений съезда потребовала напряженной работы Реввоенсовета СССР, Народного комиссариата по военным и морским делам, его управлений, всех коммунистов армии и флота.
Прежде всего необходимо было завершить составление пятилетнего плана строительства Вооруженных Сил. К этой работе были привлечены штаб РККА, все управления и отделы наркомвоенмора, виднейшие военные специалисты.
Реввоенсовет глубоко вникал в вопросы, связанные с ускорением производства оружия и боевой техники, развитием военной промышленности, повышением качества военной продукции. Реввоенсовет СССР и управления НКВМ еще более укрепили связи с заводами, активизировали деятельность своих представителей на предприятиях, выполнявших военные заказы. Частым гостем в заводских коллективах был К. Е. Ворошилов. Так, например, накануне XV съезда партии он побывал на Тульском патронном заводе и на ленинградском заводе «Красный выборжец». Близкое знакомство с предприятиями помогало ему выявлять наиболее уязвимые места. В своей речи на XV съезде К. Е. Ворошилов поставил важные вопросы обороны страны, в частности о дальнейшем развитии черной и цветной металлургии, о проектировании и строительстве новых тракторных заводов и др.
Когда затормозился вопрос о реконструкции московского завода «Серп и молот» и появились даже сторонники его ликвидации, К. Е. Ворошилов и Г. К. Орджоникидзе по поручению ЦК партии побывали на заводе, побеседовали с кадровыми рабочими, поддержали их мнение о необходимости сохранить это единственное в столице металлургическое предприятие.
Особенно настойчиво в этот период К. Е. Ворошилов добивался повышения ответственности отраслей промышленности и предприятий за выполнение военных заказов, налаживания контроля за исполнением всех требований военных представителей по качеству каждого изделия.
«Все знают требовательность его в этих вопросах, — писал долго работавший вместе с К. Е. Ворошиловым на военном поприще И. С. Уншлихт, — как возмущался он по поводу халатного, недобросовестного отношения к обязанностям, как он беспощадно, не взирая на лица, карал виновных, причем он не только требовал выполнения заданий по линии наркомвоенмора, но и от всех отраслей народного хозяйства, обслуживающих оборону»139.
Высокие требования предъявлял нарком к работникам центрального военного аппарата. За нечеткое несение службы строго взыскивал. В протоколе заседания от 29 декабря 1928 года записано:
«Слушали: Об исполнении решений РВС СССР (Ворошилов).
Постановили: 1) Поставить на вид управляющему делами НКВМ за совершенно недостаточный контроль за исполнением решений РВС СССР, что влечет за собой недопустимые задержки проведения срочных постановлений РВС СССР.
2) Предложить управляющему делами НКВМ на следующем заседании РВС доложить о всех неисполненных решениях РВС СССР и впредь систематически докладывать на заседании РВС о задержке или неисполнении его решений»140.
Успехи индустриализации страны и напряженная работа промышленности и военного ведомства позволили ускорить снабжение армии и флота оружием и боевой техникой.
Реввоенсовет СССР упорно добивался создания наилучших образцов вооружения, не жалея на это ни времени, ни средств. В 1926 году были изготовлены первые опытные образцы ручного пулемета системы В. А. Дегтярева. Работа над его совершенствованием продолжалась в течение ряда лет. Пулемет неоднократно испытывался в войсках, а также специальной комиссией. Вопрос о нем неоднократно обсуждался на заседаниях РВС СССР, и только в 1928 году по настоянию К. Е. Ворошилова он был принят на вооружение.
К. Е. Ворошилов горячо поддерживал рабочего-изобретателя В. А. Дегтярева, внимательно следил за тем, чтобы его труд получил достойное признание. По инициативе наркома В. А. Дегтяреву было присвоено воинское звание генерал-майор, он был удостоен ученой степени доктора технических наук, награжден многими правительственными наградами.
«В разрешении пулеметной проблемы сыграл наряду с другими конструкторами главнейшую роль конструктор Дегтярев... — говорил нарком. — Тов. Дегтяреву армия обязана многим»141.
Столь же пристально следил К. Е. Ворошилов за внедрением пистолета ТТ, созданного конструктором-оружейником Ф. В. Токаревым. Он выдержал соревнование с 17 однозначными системами, и вопрос о дальнейшем его использовании предстояло рассмотреть на заседании Реввоенсовета СССР. Однако К. Е. Ворошилов, большой знаток оружия и отличный стрелок, решил еще раз испытать этот пистолет: неоднократно разбирал и собирал его, испробовал в автоматической стрельбе и в стрельбе отдельным патроном, особенно тщательно изучил взаимодействие частей. Обратил внимание, что не очень удобно предохранительное устройство. Встретившись с изобретателем, он в дружеской беседе сказал ему:
— Предохранитель у вас почти такой же, как у Браунинга, а это плохо. Попробуйте сделать его по-своему, по-русски, более надежно.
Ф. В. Токарев продолжал работу над усовершенствованием пистолета. После долгих раздумий и поисков ему удалось не только видоизменить предохранитель, но и создать оригинальное, безотказное устройство. После этого и ряда других улучшений пистолет ТТ в 1931 году был вновь подвергнут тщательному испытанию и блестяще его выдержал. Тогда же он был принят на вооружение Красной Армии
В 1927 году К. Е. Ворошилов побывал в конструкторском бюро, где разрабатывались новые артиллерийские системы. В одной из комнат он встретил группу молодых конструкторов, внимательно ознакомился с их работой и некоторыми ее результатами.
«Климент Ефремович вникал во все подробности, — писал впоследствии один из участников этой встречи Герой Социалистического Труда, генерал-майор технических войск М. Я. Крупчатников. — Пристально разглядывал чертежи, делал замечания, ясно и сжато формулировал требования к конструкции.
Эта первая встреча и ворошиловское напутствие окрылили нас».
Такой же заботой и вниманием окружал Реввоенсовет СССР и других советских конструкторов, в числе которых были: оружейники С. Г. Симонов и В. Г. Федоров — основоположник отечественной школы автоматического оружия, Г. С. Шпагин, Б. Г. Шпитальный, конструкторы-артиллеристы В. Г. Грабин, И. И. Иванов, Ф. Ф. Петров, Б. И. Шавырин, создатели другой боевой техники.
В 1927 году наша промышленность впервые начала серийное производство легких танков отечественной конструкции МС-1 (Т-18) Он имел на вооружении одну 37-мм пушку и один пулемет. Был начат выпуск бронеавтомобилей БА-27 с таким же вооружением. На базе этих боевых машин были созданы тогда первые опытные танковые и механизированные части, а в 1929 году — опытный механизированный полк.
В результате огромного внимания партии значительно окрепла советская авиация. Она имела к тому времени производственную и научную базу (старые авиазаводы, ЦАГИ), своих конструкторов самолетов и моторов, опытных пилотов. Хорошими летными качествами обладали самолеты-разведчики Р-1 конструкции Н. Н. Поликарпова, истребители И-2 конструкции Д. П. Григоровича, И-5 конструкции Д. П. Григоровича и Н. Н. Поликарпова, первые цельнометаллические самолеты конструкции А. Н. Туполева: пассажирский АНТ-2 и военный разведчик АНТ-3. Безотказно работали авиационные моторы, созданные А. Д. Швецовым.
Особенно замечательными машинами оказались самолеты АНТ-4 («Страна Советов») и первый трехмоторный АНТ-9 («Крылья Советов») конструкции А. Н. Туполева. На первом из них С. А. Шестаков (летчик), Ф. Е. Болотов (второй пилот), Б. В. Стерлигов (штурман) и Д. В. Фуфаев (бортмеханик) осуществили в 1929 году перелет Москва — Нью-Йорк через Сибирь и Тихий океан (24 этапа), преодолев более 20 тысяч километров за 141 летный час, а на втором — летчик М. М. Громов годом раньше облетел всю Европу по маршруту: Москва — Берлин — Париж — Рим — Лондон — Варшава — Москва. Самолет АНТ-4 в специальном варианте под названием ТБ-1 стал первым советским тяжелым бомбардировщиком. По своим летно-техническим данным он превосходил зарубежные самолеты этого типа.
К. Е. Ворошилов вместе с начальником Военно-Воздушных Сил П. И. Барановым повседневно занимался работой авиационных заводов, ЦАГИ, постановкой летного дела в авиационных частях. Он хорошо знал директоров заводов, авиаконструкторов, летчиков, часто общался с ними, требовательно и заботливо относился к развитию воздушного флота и повышению уровня боевой работы летного и технического состава ВВС.
Реввоенсовет СССР постоянно обсуждал на своих заседаниях вопросы дальнейшего укрепления военной авиации, оснащения ее новейшей техникой и вооружением. В 1928 году на вооружение ВВС стали поступать авиационные пулеметы советской конструкции, радиостанции, аэронавигационные приборы. В 1929 году были приняты на вооружение радиопеленгаторная станция типа «52-ДП» и кольцо прицела КП-1.
Неослабное внимание Реввоенсовет СССР уделял также восстановлению и развитию Военно-Морских Сил. К концу 1928 года были восстановлены все наиболее ценные в боевом отношении корабли, построенные еще до революции и сохранившиеся после прошедших войн — империалистической и гражданской. В докладе на IV Всесоюзном съезде Советов К. Е. Ворошилов заявил, что морской флот уже вышел из тяжелых условий и наряду с сухопутной армией представляет собой мощную организованную силу142.
Развитие и укрепление Вооруженных Сил требовало дальнейшего совершенствования воинских уставов и наставлений, более полного отражения в них опыта прошедших войн и проведенной в армии и на флоте военной реформы. Реввоенсовет СССР и НКВМ придавали этой работе большое значение. В марте 1927 года на заседании РВС СССР был заслушан вопрос о состоянии научно-уставного отдела штаба РККА.
В 1927 — 1929 гг. приказами народного комиссара по военным и морским делам и председателя Реввоенсовета СССР К. Е. Ворошилова были введены в действие: «Боевой устав пехоты РККА» в двух частях; «Боевой устав артиллерии РККА» в двух частях (четырех книгах); «Боевой устав Военно-Воздушных Сил РККА»; проект «Полевого устава РККА», часть 3-я, рассматривающий совместные действия армии и флота; «Боевой устав броневых сил РККА». Тогда же были изданы «Боевой устав конницы» в трех частях, Временное наставление по войсковой маскировке РККА, Устав корабельной службы, наставления по телефонно-телеграфному делу, подводно-минному делу и др.
В новых уставах и наставлениях, заменивших временные уставы, спешно созданные в годы военной реформы, были даны ответы на важнейшие вопросы боевой подготовки Красной Армии и Военно-Морского Флота. Дальнейшее развитие советских тактических взглядов было отражено в «Полевом уставе РККА» (ПУ-29), который исходил из оценки будущей войны как войны маневренной, давал развернутое понятие о взаимодействии всех родов войск. Впервые ставился Б нем вопрос о необходимости организации противовоздушной и противохимической обороны.
Совершенствование боевой и политической подготовки в военных округах, частях и соединениях на основе требований и положений новых уставов и наставлений проходило под строгим контролем НКВМ, его штаба и управлений. Непосредственное участие в этой работе принимал и нарком.
С 15 мая по 2 июня 1927 года К. Е. Ворошилов инспектировал войска Украинского военного округа. Он побывал тогда во многих частях и соединениях, а также в военных лагерях, глубоко ознакомился не только с состоянием боевой и политической работы в войсках, но и с условиями жизни и быта бойцов. В приказе по итогам проверки он отметил, что войска округа «проделали громадную работу и добились бесспорных успехов во всех областях боевой подготовки, политического воспитания и быта»143.
Одновременно Климент Ефремович указал на ряд серьезных недостатков. Эти упущения, говорилось в приказе, являются главным образом результатом неточного выполнения соответствующих директив и уставов, недостаточно ясного понимания начальниками всех ступеней очередных задач строительства Красной Армии.
В поездках по военным округам К. Е. Ворошилов особенно тщательно проверял стрелковую подготовку, умение бойцов и командиров вести точный огонь из вверенного им оружия — револьвера, винтовки, пулемета, часто присутствовал на артиллерийских стрельбах. При этом не обходилось и без комических случаев.
2 августа 1931 года на полигоне одной из частей командиры сдавали зачетные упражнения в стрельбе из кагана. Когда один «промазал» и тут же стал оправдываться тем, что наган старый, «расстрелянный», Климент Ефремович, находившийся на стрельбище, попросил у этого командира его оружие и приказал поставить новую зачетную мишень. Один за другим раздались семь выстрелов. Все пули оказались в черном яблочке мишени, а общий итог: 59 очков из 70 возможных. В другой раз из собственного нагана он выбил 63 очка. Личный пример наркома был лучшей агитацией за отличную стрельбу.
К. Е. Ворошилов хорошо знал военные кадры, внимательно следил за их совершенствованием и продвижением по службе. Характерно в этом отношении его участие в судьбе видного советского военачальника, ныне покойного Маршала Советского Союза И. С. Конева. Иван Степанович, сын бедного крестьянина, участвовал в империалистической и гражданской войне, был унтер-офицером в старой армии, военкомом бронепоезда, бригады, а затем дивизии в Красной Армии. После гражданской войны он был комиссаром в частях и соединениях Дальнего Востока, а затем в 17-й Нижегородской стрелковой дивизии в МВО. К. Е. Ворошилов, инспектируя войска округа, неоднократно встречался с И. С. Коневым, беседовал с ним по вопросам военного дела, отмечал успехи и недостатки. На одном из совещаний военных работников он обратил внимание на смелое и принципиальное выступление И. С. Конева об укреплении дисциплины и порядка в частях, повышении боеготовности и тут же предложил ему перейти на командную работу.
— Вы комиссар со строевой жилкой, — сказал Климент Ефремович И. С. Коневу. — Как вы смотрите на то, чтобы поучиться, а затем стать командиром-единоначальником?
Иван Степанович согласился и вскоре стал слушателем курсов высшего командного состава при Военной академии РККА. После окончания учебы он пять лет командовал полком, а затем три года был командиром-комиссаром той же самой 17-й Нижегородской дивизии, откуда ушел на курсы. С этой должности он по его просьбе приказом наркома был послан на учебу в Военную академию имени М. В. Фрунзе.
По ее окончании И. С. Конев получает все новые назначения: командир дивизии, корпуса, группы войск, командующий 2-й Отдельной краснознаменной Дальневосточной армией, войсками Забайкальского военного округа. В январе 1941 года он — командующий войсками Северо-Кавказского военного округа. В годы Великой Отечественной войны в полной мере проявился его полководческий талант.
Иван Степанович говорил:
— Клименту Ефремовичу Ворошилову я обязан очень многим. Олицетворяя в армейских условиях руководство партии, он заботливо воспитывал командный состав, умел в общей массе видеть каждого из нас и находить наилучшее применение нашим способностям.
Заботу об улучшении жизни и быта, повышении знаний и общей культуры всего личного состава армии и флота К. Е. Ворошилов сочетал с высокой требовательностью к каждому военнослужащему и в первую очередь к командирам и политработникам.
ЦК ВКП(б) постоянно направлял и контролировал деятельность Реввоенсовета СССР и Народного комиссариата по военным и морским делам. Претворение в жизнь указаний партии и ее ЦК явилось основой всех успехов в укреплении обороны страны и в повышении боеготовности Красной Армии и Военно-Морского Флота.
«В итоге работ 1924 — 1928 гг., — отмечал К. Е. Ворошилов, — Красная Армия получила современную устойчивую организацию, наладила регулярное комплектование личного состава, установила сроки службы, получила все современные уставы, систематизировала и наладила боевую подготовку рядовых бойцов и начальствующего состава, развернула сеть высших и средних военно-учебных заведений.
Из армии организационно отсталой Красная Армия в 1928 г. превратилась в армию современную, сделавшую для себя все организационно-учебные выводы из опыта последних войн»
144.
Эту высокую оценку наркомвоенмора армия и флот убедительно подтвердили в 1929 году быстрой ликвидацией спровоцированного Англией и другими империалистическими государствами вооруженного конфликта на Китайско-Восточной железной дороге (КВЖД).
В боевых действиях Особой Дальневосточной армии и Амурской военной флотилии, награжденных тогда орденом Красного Знамени, проявились лучшие качества советских воинов.
За успешную ликвидацию конфликта на КВЖД и разгром китайских милитаристов по многочисленным ходатайствам ряда организаций, общих собраний рабочих, крестьян и красноармейцев К. Е. Ворошилов был награжден четвертым орденом Красного Знамени.
Усложнившаяся международная обстановка в конце 20-х и начале 30-х годов поставила перед нашей партией новые задачи по дальнейшему укреплению обороноспособности СССР и повышению боевого могущества Советских Вооруженных Сил. Необходимо было принять неотложные меры не только для оснащения армии и флота новейшим вооружением, но и для полной технической реконструкции Вооруженных Сил.
Эти задачи были успешно выполнены партией в годы первых довоенных пятилеток.
130 К. Е. Ворошилов. Статьи и речи, стр. 86.
131 «Коммуна» (Воронеж), 5 февраля 1931 года.
132 XIV съезд Всесоюзной Коммунистической партии (б). 18 — Ы декабря 1925 г. Стенографический отчет. М. — Л., 1926, стр. 396.
133 «КПСС в резолюциях...», изд. 8-е, т. 3, стр. 245.
134 М. В. Фрунзе, Собр. соч., т. II. М. — Л., 1926, стр. 32 — 33
135 К. Е. Ворошилов. Статьи и речи, стр. 75.
136 К. Е. Ворошилов. Оборона СССР, изд. 2-е. М., 1927, стр. 102.
137 К. Е. Ворошилов. Статьи и речи, стр. 27.
138 См. «КПСС в резолюциях...», изд. 8-е, т. 4. М., 1970, стр. 33.
139 «Правда», 6 февраля 1931 года.
140 ЦГАСА, ф. 4, оп. 1, ед. хр. 761, л. 9.
141 К. Е. Ворошилов. Статьи и речи, стр. 515.
142 См. К. Е. Ворошилов. Статьи и речи, стр. 125.
143 ЦГАСА, ф. 7, оп. 1, ед. хр. 47/с, л. 142.
144 К. Е. Ворошилов. Статьи и речи, стр. 565.
<< Назад Вперёд>>
