История создания «Вымпела», деятельность, награда, возрождение
Для вас будет наиболее выгодным то положение, когда вы, присутствуя, остаетесь незаметными.
Т.Э. Лоуренс Аравийский, английский военный разведчик начала XX века
Группа специального назначения «Вымпел» была создана 19 августа 1981 года по инициативе начальника Управления «С» (нелегальная разведка за рубежом) ПГУ КГБ СССР генерал-майора Юрия Ивановича Дроздова решением Политбюро ЦК КПСС и Совета Министров СССР в составе Управления «С» с целью проведения диверсионных операций за пределами Советского Союза.
Приказ «Вымпелу» мог отдать только лично председатель КГБ. До 1992 года «Вымпел» в документах проходил как «Отдельный учебный центр КГБ СССР, в/ч 35690».
С 1981 по 1984 год группой командовал Эвальд Козлов, с 1984 по 1990 год – Владимир Хмелев, с 1990 по 1992 год – Борис Бесков, с 1992 по 1994 год – Дмитрий Герасимов.
Создателем группы стал начальник Управления «С» ПГУ КГБ СССР Юрий Дроздов, обратившийся с предложением о создании группы к Ю.В. Андропову, одобрившему проект и в июле 1981 года получившему санкцию на создание «Вымпела» у тогдашнего руководства СССР – Л.И. Брежнева и А.Н. Косыгина. 19 августа 1981 года группа специального назначения «Вымпел» была создана.
События в Афганистане заставили нас создать в 1978–1980 годах и послать туда укомплектованные спецрезервистами внеструктурные подразделения типа «Зенита» и «Каскада». Встретившиеся там трудности доказали ошибочность принятого в 50-е годы решения о прекращении деятельности частей специального назначения.
31 декабря 1979 года я и Вадим Алексеевич Кирпиченко в присутствии начальника разведки Владимира Александровича Крючкова докладывали председателю КГБ Юрию Владимировичу Андропову о нашем участии в афганских событиях. После окончания беседы я сказал о том, что нужно уже сейчас, оценивая этот опыт, подумать о формировании специального кадрового подразделения в системе КГБ. Юрий Владимирович посмотрел на меня, не ответив ни слова. В середине января произошла очередная встреча. Я уже пришел с бумагой, в которой была изложена идея создания «Вымпела». В течение 1980 года, после неоднократных обсуждений, согласований в правительстве и политбюро, руководство КГБ согласилось с необходимостью образования такого спецподразделения.
На состоявшемся 19 августа 1981 года на закрытом совместном заседании Совета Министров СССР и Политбюро ЦК КПСС высшее руководство страны приняло решение о создании в Комитете государственной безопасности СССР совершенно секретного отряда специального назначения для проведения операций за пределами СССР в «особый период».
Его первым командиром стал участник штурма дворца Амина Герой Советского Союза капитан I ранга Эвальд Козлов. Потому и назвали отряд «Вымпел», по ассоциации с адмиральским брейд-вымпелом на мачте. Официальное же наименование было скучное – Отдельный учебный центр КГБ СССР.
После того, как решение о формировании «Вымпела» было принято окончательно, передавая мне бумаги, Юрий Владимирович Андропов сказал: «Ну вот, на! Работай, создавай! И чтоб равных им не было!»
Равных им действительно не было.
Ю.И. Дроздов
Ю.И. Дроздов разработал основные принципы создания и деятельности «Вымпела»:
Любой объект противника может быть взят: все зависит от суммы разведывательных сведений о нем, уровня подготовки сил и боевитости их духа.
Успех разведывательно-боевой операции в современных условиях обеспечивает сочетание двух феноменов: разведчик-нелегал и оперативно-боевая группа, то есть обеспечение заранее внедренным разведчиком условий для эффективной деятельности сил оперативно-боевой группы и оптимального использования ее средств.
Четкое определение стратегической и оперативной предназначенности сил специальных операций (цели, задачи, функции); современные формы организационно – штатной структуры (разумная достаточность, высокая техническая оснащенность, интеллектуальный потенциал); многоцелевая подготовка сил специальных операций (оперативно-боевая, психофизическая, морально-волевая).
В состав группы «Вымпел» вошли диверсанты, взрывники, снайперы, мастера рукопашного боя, боевые пловцы, связисты, аналитики, специалисты по ядерным технологиям, языковеды.
В «Вымпел» приглашались служить только добровольцы из числа разведчиков, контрразведчиков КГБ и офицеров Советской Армии. Требования ко всем были едины: железное здоровье, пригодность к службе в воздушно-десантных силах, готовность без колебаний принять участие в выполнении заданий КГБ за рубежом по защите интересов СССР. Обязательным было знание иностранного языка и общая чекистская подготовка. И никакого принуждения.
С трудом, в спорах с кадровиками, но такая группа была укомплектована, оснащена всем необходимым и сразу же приступила к напряженной боевой подготовке. Здесь было все: воздушно-десантная, водолазная, огневая, специально-диверсионная, оперативно-тактическая, страноведческая и техническая подготовка. Каждый должен был уметь водить танк, бронетранспортер, машину любой марки, быть способным «исчезнуть» и «возникнуть» в нужный момент, выйти из-под земли, из воды, свалившись с воздуха.
Подразделение постепенно становилось на ноги и подтвердило свою надобность. Его сложная и напряженная подготовка, нацеленная на тесное взаимодействие разведчиков-нелегалов и разведчиков специального назначения в сложных разведывательных операциях, нашла затем свое практическое применение в различных конкретных условиях. В течение десяти лет, в 1981–1991 годах, это подразделение находилось в постоянной боевой готовности, непрерывно действуя своими группами в Афганистане, в оперативно-тактических учениях внутри страны и за рубежом.
Эти учебные операции помогли предсказать многие процессы политического развития в нашей стране.
Ю.И. Дроздов
Главная особенность «Вымпела» состояла в том, что это была сила думающая, умеющая самостоятельно осмыслить любую задачу, принять правильное решение и воплотить его в жизнь.
Мы выбрали термин «разведчик специального назначения», потому что он, в первую очередь, вбирает в себя различия между функциями обычного разведчика, действующего под дипломатическим прикрытием, в мирных условиях, спокойных условиях разведывательной работы и никогда не привлекавшегося к выполнению острых разведывательно-боевых задач, и разведчика-диверсанта, призванного выполнять именно такие задачи и работающего в особых условиях. Кроме того, разведчик-диверсант должен обладать более широким диапазоном знаний, навыков, позволяющих справиться с выполнением таких острых задач.
Ю.И. Дроздов
В апреле 1982 года в Афганистан в составе отряда особого назначения «Каскад-4», были направлены 128 офицеров Группы специального назначения «Вымпел» во главе с заместителем командира Е.А. Савинцевым. Главной задачей «Каскада-4» было «оказание помощи руководству афганских партнеров и ХАД в выявлении и пресечении подрывной деятельности контрреволюционного подполья, бандформирований и террористических групп, в становлении и укреплении национальных органов безопасности». «Каскад-4» вернулся в СССР в апреле 1984 года.
Для первого «призыва» в подразделение срок дали очень жесткий. Это диктовалось необходимостью отправки людей в Афганистан. Примерно в феврале 1982 года к нам пришло 75 человек. Трудно сказать, сколько мы «перелопатили», но набор оказался неплохой. Готовили три месяца. На большее не было времени. Уже в апреле первых 123 человека убыли в Афганистан.
А вот второй «комплект» мы отбирали тщательнее и дольше, по сути, весь остаток 1981 года. Ну и, конечно, готовили основательнее. Очень важна одна деталь – к тому времени, опираясь на опыт войны, мы поняли, что нужно давать нашим бойцам, что необходимо им для успешной работы «за речкой».
В становлении подразделения и в обретении оперативного и боевого опыта крепко помог Афганистан. Практически все сотрудники «Вымпела» прошли «обкатку» не только на учениях, но и непосредственно в ходе боевых действий.
Владимир Васильченко, офицер «Вымпела»
Около 100 офицеров «Вымпела» находились в Афганистана до 1987 года, работая советниками и инструкторами афганских органов безопасности ХАД. Офицеры «Вымпела» получали разведывательную информацию, участвовали в рейдах разведывательных групп, возможно организовывали засады на тропах моджахедов, уничтожали каналы их снабжения, возможно организовывали и проводили операции по обезвреживанию наиболее опасных главарей моджахедов, освобождали советских и афганских заложников и военнопленных.
С 1988 года члены группы «Вымпел» возможно бывали в «горячих точках» на территории СССР.
В конце 1980-х годов по просьбе президента США президентом СССР было упразднено Управление «С» ПГУ КГБ СССР.
К 1991 году группа «Вымпел» достигла пика боевой выучки.
После распада СССР группу «Вымпел» передали в Межреспубликанскую службу безопасности, затем в АФБ России, в январе 1992 года «Вымпел» вошел в состав Министерства Безопасности России и был переориентирован на борьбу с терроризмом – проведение операций по освобождению от террористов атомных электростанций, заводов по производству ядерных боеприпасов, надводных и подводных атомных кораблей.
Мне тогда много приходилось ходить по высоким кабинетам. Помню, назначили начальником Первого управления Фесенко. Пришел я к нему, говорю: «Вы сейчас создаете управление, разведку, возьмите к себе «Вымпел». «Ну, Борис Петрович, – отвечает он мне, – сейчас политика другая. В этих политических условиях мы не можем вас к себе взять».
Для них политика, как девичий сарафан, утром вы надеваете один, вечером – другой. Подразделение должно оставаться, независимо от маскарада.
Мы писали очень много записок, как нас можно использовать. Было сложно, ведь министром пришел Баранников, который совершенно но знал нашей специфики. Поручил заниматься нами Фролову. Это бывший партийный работник из Свердловска, потом он работал в МВД. Оттуда его Баранников и взял в комитет. Вот я сам и попросился к нему. Звоню: могу ли я прийти на прием? Можете. Я приехал с документами, объясняющими, что это за подразделение, каковы его возможности, задачи использования. Вошел в кабинет, и Фролов мне сразу задает вопрос: «Ну, что у вас там, полк, что ли?» Ну что тут скажешь? Предложил почитать справку, сказал, что готов ответить на любой вопрос. Почитал он, и в результате – ни-че-го!»
Борис Бесков, командир «Вымпела» в 1990–1992 годах
В июле 1993 года «Вымпел» был прикомандирован к Главному управлению охраны (ГУО).
После внутрироссийского конфликта в октябре 1993 года президента России и Верховного Совета России группа «Вымпел», за занятие мужественной позиции во внутригосударственном конфликте, не совпавшей с позицией президента страны, у которого возможно личные амбиции в этом случае возобладали над государственными интересами, практически была расформирована.
В 3.15 утра 4 октября руководство подразделений «Вымпела» и «Альфы» пригласили в кабинет президента. Тут же и Барсуков с Коржаковым. Сели вдоль стены, напротив стол Ельцина. Он выступил перед нами. По всему чувствовалось, Борис Николаевич сильно взволнован, находится в нервном напряжении. Помню, он сказал: «Надо покончить с красно-коричневыми, иначе этот бандитский разгул приобретет необратимые для страны последствия». Может, в каком-то слове я слегка и ошибся, но за всю фразу точно ручаюсь. Мы все молчали, понимали, что от нас хотят. Ельцин спросил, есть ли вопросы. Стараясь как-то спасти ситуацию, Дмитрий Михайлович Герасимов сказал что-то о малых силах. Ельцин уже стоя отрезал: «Хватит сил». На этом наше общение с президентом закончилось. Дальше общались с Коржаковым.
Пришли мы в зал, здесь же, в Кремле, где в эту ночь располагались, стали думать, что делать? На памяти девяносто первый, Вильнюс, Тбилиси.
И вот тогда, в ходе этих тяжких раздумий я понял: очень трудно найти и подготовить Александра Матросова. Ведь думали мы не о себе, нет. А как же будем стрелять в своих людей? Неужели нельзя найти другое решение?
С «Альфой» были вместе, не делились. Мы, старики, знали друг друга с 1979 года. Те, кто помоложе – с конца 80-х. В Афганистане вместе, по «горячим точкам», считай, заодно метались, учения совместные. Так что скрывать было нечего. Словом, собрались, давайте искать варианты. Не идти нельзя, идти – тоже нельзя. Раздавались, конечно, и резкие заявления более молодых ребят, мол, выходим, садимся в автобусы и уезжаем на места дислокации. Все-таки каким-то образом мы смогли убедить большинство, что время есть, надо думать, искать. И главное, убеждать руководство в принятии другого, бескровного решения.
Погрузились в автобусы, выехали из Кремля, остановились в улочке рядом с Генштабом. Подъехал к нам Барсуков. Стали предлагать свои варианты. Ну, например, стрельба раздается с двух сторон. Окружаем Белый дом, прочесываем все чердаки, крыши, помещения и уже оттуда нет не одного выстрела. А отсюда, со своей стороны легче остановить огонь. Увы, предложения отвергались. Было одно: надо идти, выдвигаться и все. Тогда прямо в лицо Барсукову говорили: стрелять не будем. Очень тяжелое впечатление произвели действия ОМОНа в районе зоопарка. Они жестоко били людей. Это не ожесточило нас, произвело обратный эффект.
Часов в 15 стали выдвигаться к Белому дому. Гремели выстрелы, падали люди. Мы видели: по мере затягивания конфликта жертвы будут расти.
Я со своим отделом выдвинулся вдоль здания к центральному входу. У Белого дома стояло тысяч пять человек. Никто не мог объяснить, что это за люди – сторонники парламента или наоборот. Подошли ближе, присмотрелись. Стало ясно – это не сторонники Белого дома. По взглядам, возгласам можно было понять: они рвутся туда не с благими намерениями. Конечно, толпились и журналисты, фотокорреспонденты. Пришлось вытащить милицию с задних рядов, поставить вперед и с их помощью начали потихоньку, культурно теснить толпу. Уговаривали, мол, пули летят не резиновые. Поставили свое оцепление. Я поднялся с центрального входа на второй этаж. В зал, где сидели депутаты, не входил, стал на входе их просить, уговаривать покинуть Белый дом.
Потом пошли на четвертый этаж к Руцкому. Навстречу нам вышли офицеры с оружием, с автоматами. Приперли к стенке вначале. Минут семь объяснял. Тут же депутат Тараненко был. Он меня проводил к Руцкому. Долго мы говорили с Руцким в окружении депутатов. Обстановка напряженная. Они нервничают, я нервничаю. Как мог убеждал: чем раньше выйдем, тем раньше все закончится. Главное, вывести людей, чтобы никто не погиб. Было много вопросов, заявлений, мол, мы не вели огонь, нас хотят расстрелять. Словом, мне не доверяли. Мне кажется, перелом произошел после того, как Сажи Умалатова сказала: «Я верю этому полковнику». Вижу, и Руцкой к моему предложению склоняется.
Руцкой, Хасбулатов и еще человек сорок спустились вместе с нами в фойе первого этажа. И вот тут начались проблемы. Спустились, а нас там никто не ждет и никому мы не нужны. А люди все подходят и подходят. Толпа растет на лестнице, на лестничной площадке. Пытаюсь связаться по рации – не удается. Спустился по лестнице вниз к бронетранспортерам, вышел на связь с командиром группы «А» генералом Зайцевым. Представился, я такой-то, вышел в фойе с Руцким, Хасбулатовым, другими депутатами. Дал гарантии безопасности. Зайцев попросил меня подождать. Ждем, ответа нет. Снова непонятные вопросы, дело к вечеру.
Пытаюсь шутить, чтобы хоть как-то разрядить обстановку. Но меня начинают спрашивать, где автобусы? То и дело, словно костры, шли вспышки напряженности, выкрики: «Не пойдем! Будем стоять до последнего!» Спустился второй раз, попросил автобусы, БТРы сопровождения. Вскоре к нам поднялся с группой людей Коржаков. Когда он представился, толпа закричала, взволновалась. А тут еще его охрана бросилась обыскивать. Пришлось этот обыск резко пресечь, иначе не знаю, чем бы все кончилось. Коржаков спросил: «Где Баранников, Макашов?» Я ответил, что со мной только Хасбулатов и Руцкой. Он дал команду доставить их в Лефортово. В это время подошел транспорт. Подвели Макашова. Его, Хасбулатова и Руцкого я посадил в автобус, туда же вошел Коржаков с охраной. Когда отъезжали от Белого дома, Хасбулатов в окно увидел пляшущих людей. Они прыгали, смеялись. Спросил: «Что за люди, почему себя так ведут?! Я ответил: «Наверное, радуются». «Они еще горько об этом пожалеют», – сказал Хасбулатов. Это были его единственные слова.
Руцкой говорил много. Что военные обещали поддержать, звонили, выражали поддержку, называл фамилии. И вот предали. В конце сказал: «Передай привет Герасимову. Я его выручал в Афганистане». Так мы и доставили их в Лефортово.
Сергей Проценко, офицер «Вымпела»
В январе 1994 года группу «Вымпел» переименовали в группу спецназначения «Вега» и передали в состав МВД России. 120 выдающихся бойцов «Вымпела», не согласившихся с переходом в МВД, уволили. Около 150 воинов «Вымпела» перешли в спецслужбы – СВР, ФСБ, СБП, МЧС.
Из 40 воинов «Вымпела» удалось создать Управление специальных операций (УСО) под командованием Дмитрия Герасимова, сумевшего сохранить традиции легендарной группы «Вымпел».
В 1995 году в составе Федеральной службы безопасности России был создан Антитеррористический центр, в состав которого наряду с группой антитеррора «А» – «Альфой», получившей наименование Управление «А», Управления по борьбе с терроризмом вошло и Управления специальных операций (УСО, бывший «Вымпел»), получившее наименование Управление «В», в состав которого также вошло бывшее спецподразделение МВД «Вега».
<< Назад Вперёд>>
