Приятельницы царицы
До появления при дворе Распутина мало что нарушало спокойную жизнь царицы. Она была удовлетворена своей семейной жизнью. Причин для ревности у нее не было – муж посвящал ей каждую свободную минуту.
Время, когда царя не было рядом, посвящалось детям – для них она была нежнейшей матерью – или же общению с фрейлинами. Императрица поддерживала тесные отношения с княжной Орбелиани, умной, изящной, элегантной женщиной, обладающей острым языком.
Наступило, однако, время, когда тяжелая болезнь после ужасных мучений свела княжну в могилу. Однажды в Спале, когда мы ожидали их величества к обеду, она вдруг без видимой причины упала наземь.
Придворный врач Гирш объяснил, что это был очень плохой знак, первый симптом наследственной болезни ее семьи – прогрессирующего паралича.
Княжна знала о своей участи и мужественно ждала конца. Однажды во время беседы со мной она показала четыре вида костылей, стоящих в углу ее комнаты.
– Через столько-то лет, – произнесла она, – я начну вот с этих, самых простых. Через столько-то месяцев перейду на эти, посложнее, и так далее. Моя мать прошла через все это. И я точно знаю, что ожидает меня.
Болезнь прогрессировала очень быстро. Но княжна по-прежнему сопровождала ее величество, куда бы та ни отправилась – в путешествие по железной дороге, в Ливадию, в Спалу, в прогулку на яхте.
Царица посещала ее ежедневно и рассказывала последние новости. Ее величеству приходилось скрывать от княжны любое новое знакомство, которое она заводила, ибо стоило только княжне заподозрить, что царица изменила их старой дружбе, как начиналась ужасная сцена ревности с нескончаемыми слезами и упреками. Восемь лет, совершенно беспомощная, лежала она в постели, пока смерть не прекратила ее страдания.
Когда состояние княжны ухудшилось, царице стало легче наслаждаться обществом своей приятельницы Вырубовой. Эта поклонница Распутина обнаружила еще одну чувствительную струнку в загадочной душе императрицы, притворясь «бедной сироткой», странствующей по свету в поисках ласки и заботы. Тактика Вырубовой состояла в чередовании сцен ревности и просьб о защите у той, которую она считала своей второй матерью или старшей сестрой. Эта роль была близка императрице, которая всегда была готова стать наставницей и советчиком хотя бы для одной дамы своего двора.
Осталось упомянуть менее близких царице фрейлин: княжна Оболенская, Оленина, графиня Гендрикова, камер-фрау Герингер и девица Шнейдер, имевшая официальную должность придворной чтицы. Неофициально в ее обязанности входила также забота о детях. На этом заканчивается список дам в близком окружении императрицы.
Я не помню ни одного случая приглашения императрицей кого-либо помимо ее ограниченного двора и ближайшей свиты. Даже великая княгиня Елизавета наносила ей лишь редкие визиты либо на различные юбилеи, ставшие обычным поводом для празднеств, либо по специальному приглашению к чаю или обеду. Ни один художник, писатель или ученый, даже знаменитый, никогда не допускался в близкий царице круг. Она считала, что чем меньше людей она видит, тем лучше!
Когда царь отбыл в Ставку, а императрица приняла на себя управление государством, управляла она методом проб и ошибок; вместо того чтобы продолжать линию, намеченную мужем, она пыталась согласовать собственные идеи с идеями «нашего друга» (Распутина) и сделала реальную деятельность тех министерств, которые всерьез относились к своим обязанностям, совершенно невозможной.
Время, когда царя не было рядом, посвящалось детям – для них она была нежнейшей матерью – или же общению с фрейлинами. Императрица поддерживала тесные отношения с княжной Орбелиани, умной, изящной, элегантной женщиной, обладающей острым языком.
Наступило, однако, время, когда тяжелая болезнь после ужасных мучений свела княжну в могилу. Однажды в Спале, когда мы ожидали их величества к обеду, она вдруг без видимой причины упала наземь.
Придворный врач Гирш объяснил, что это был очень плохой знак, первый симптом наследственной болезни ее семьи – прогрессирующего паралича.
Княжна знала о своей участи и мужественно ждала конца. Однажды во время беседы со мной она показала четыре вида костылей, стоящих в углу ее комнаты.
– Через столько-то лет, – произнесла она, – я начну вот с этих, самых простых. Через столько-то месяцев перейду на эти, посложнее, и так далее. Моя мать прошла через все это. И я точно знаю, что ожидает меня.
Болезнь прогрессировала очень быстро. Но княжна по-прежнему сопровождала ее величество, куда бы та ни отправилась – в путешествие по железной дороге, в Ливадию, в Спалу, в прогулку на яхте.
Царица посещала ее ежедневно и рассказывала последние новости. Ее величеству приходилось скрывать от княжны любое новое знакомство, которое она заводила, ибо стоило только княжне заподозрить, что царица изменила их старой дружбе, как начиналась ужасная сцена ревности с нескончаемыми слезами и упреками. Восемь лет, совершенно беспомощная, лежала она в постели, пока смерть не прекратила ее страдания.
Когда состояние княжны ухудшилось, царице стало легче наслаждаться обществом своей приятельницы Вырубовой. Эта поклонница Распутина обнаружила еще одну чувствительную струнку в загадочной душе императрицы, притворясь «бедной сироткой», странствующей по свету в поисках ласки и заботы. Тактика Вырубовой состояла в чередовании сцен ревности и просьб о защите у той, которую она считала своей второй матерью или старшей сестрой. Эта роль была близка императрице, которая всегда была готова стать наставницей и советчиком хотя бы для одной дамы своего двора.
Осталось упомянуть менее близких царице фрейлин: княжна Оболенская, Оленина, графиня Гендрикова, камер-фрау Герингер и девица Шнейдер, имевшая официальную должность придворной чтицы. Неофициально в ее обязанности входила также забота о детях. На этом заканчивается список дам в близком окружении императрицы.
Я не помню ни одного случая приглашения императрицей кого-либо помимо ее ограниченного двора и ближайшей свиты. Даже великая княгиня Елизавета наносила ей лишь редкие визиты либо на различные юбилеи, ставшие обычным поводом для празднеств, либо по специальному приглашению к чаю или обеду. Ни один художник, писатель или ученый, даже знаменитый, никогда не допускался в близкий царице круг. Она считала, что чем меньше людей она видит, тем лучше!
Когда царь отбыл в Ставку, а императрица приняла на себя управление государством, управляла она методом проб и ошибок; вместо того чтобы продолжать линию, намеченную мужем, она пыталась согласовать собственные идеи с идеями «нашего друга» (Распутина) и сделала реальную деятельность тех министерств, которые всерьез относились к своим обязанностям, совершенно невозможной.
<< Назад Вперёд>>
