1. Время и продолжительность ярмарок
Время ярмарок. В течение года, по месяцам (I-XII),ярмарки распределялись неравномерно (данные в процентах по всей России)1:
В конце XVIII в. большая часть ярмарок проходила в июне, июле, мае, сентябре и августе, т. е. с конца весны до начала осени, на эти пять месяцев приходилось 2/3 (67%) всех ярмарок. Весной, поздней осенью и зимой ярмарки случались почти в три раза реже. В целом сходное положение со сроками ярмарок наблюдалось и 70 лет спустя. На пять самых популярных в XVIII в. для ярмарок месяцев приходилось более половины всех ярмарок (54%). Однако в XIX в. в число популярных попали октябрь и март, и всего за семь месяцев собиралось 73% всех ярмарок, т. е. почти в 2 раза чаще, чем в оставшиеся пять месяцев.
Таблица 12. Ярмарочная торговля в России в конце XVIII в. (по районам)а
В неравномерном распределении ярмарок по месяцам сказывались причины экономического, метеорологического и морального порядка: состояние дорог и температура воздуха (ярмарки в подавляющем большинстве проходили на открытом воздухе), периодическое наличие товарных излишков и периодическая потребность в деньгах и товарах со стороны основного участника большинства ярмарок — крестьянина, а также неравномерное распределение главных религиозных праздников, которые особенно чтили земледельцы.
Многочисленность ярмарок, проводимых в мае, вызывалась тем, что крестьяне в мае заготавливали на лето, на самую рабочую пору, лошадей, посевные семена, земледельческие орудия, а также во многих случаях хлеб и соль, поскольку их запасы за зиму и весну истощались. Погода и дороги, обсохшие после весенней распутицы, также благоприятствовали проведению ярмарок в это время.
Второй подъем в ярмарочной торговле наступал в конце июня и захватывал начало июля. У крестьянина, который только что вспахал и засеял яровое поле, вывез навоз на паровое, оставалось несколько дней относительно свободного времени перед сенокосом, начинавшимся по традиции после петрова дня (29 июня). В это время и проходила основная масса ярмарок; с 23 по 30 июня собиралось 85% июньских ярмарок. На них земледельцы покупали косы и серпы, соленую рыбу и другие съестные припасы для сенокоса. На июньских ярмарках активно торговали крестьянки, сбывая холст, сотканный за зиму-весну, и покупая необходимые предметы одежды. Новые или погоревшие семьи, строившиеся в теплую пору, закупали строительные материалы и домашнюю утварь. В июне выгодно было покупать и лошадей, так как летом они находились на подножном корму. Немаловажно также, что домочадцы, работавшие на стороне, в середине июня высылали семьям первый свой весенний заработок (это особенно существенно для нечерноземных губерний) и дороги в июне находились в удовлетворительном состоянии. Существенным фактором обилия майских и июньских ярмарок служило и то, что на эти месяцы, как правило, падало значительное число больших переходящих церковных праздников — пасха, преполовение, вознесение, троица, духов день, — а также постоянных праздников — в мае — Бориса и Глеба, Николая-чудотворца, Константина и Елены; в июне — владимирской и тихвинской божьей матери, рождества Иоанна Предтечи и апостолов Петра и Павла (во время этих двенадцати праздников проходило более 80% ярмарок).
В июле и августе число ярмарок сравнительно с маем-июнем уменьшалось; в деревне это была самая рабочая пора. Но и в эти месяцы число ярмарок было выше среднемесячного их уровня (который и в конце XVIII в., и в 1860-х гг. составлял 8,3% ярмарки в месяц), потому что в рабочую пору крестьянство постоянно испытывало потребность в тех или иных товарах, необходимых по хозяйству; и в эти месяцы, особенно в августе, появлялись первые плоды крестьянских трудов, которые можно было сбыть на ярмарках. Ярмарки и в это время традиционно приурочивались к церковным праздникам: пророка Ильи, казанской божьей матери (в июле), св. спаса, преображения господня, успения богородицы, усекновения главы Иоанна Предтечи.
В сентябре численность ярмарок вновь возрастала. К этому времени основные сельскохозяйственные работы почти повсеместно заканчивались, земледельцы собирали урожай и в обмен на него покупали необходимые товары. Осенняя распутица еще не наступила. Три крупных церковных праздника — рождество богородицы, Иоанна Богослова и воздвижение честного креста — служили наиболее частыми датами ярмарок в сентябре.
С октября число ярмарок начинало постепенно уменьшаться вплоть до мая, исключая кратковременное увеличение в марте. Подобная динамика численности ярмарок в свободное от сельских работ время, после сбора урожая, когда нужно платить подати (сроки их внесения 1 марта и 15 декабря), в лучшую пору года для перевозок, в декабре-феврале, объяснялась, по-видимому, тем, что урожай свой земледелец сбывал преимущественно на базарах, а не на ярмарках. Для этого ему приходилось ехать, как правило, в город, где он заодно и покупал на вырученные деньги необходимый товар, чтобы не ехать порожняком домой. Тем самым надобность в ярмарках сокращалась.
При сравнении распределения ярмарок по месяцам в течение второй половины XVIII в. и первой половины XIX в. выявляется увеличение равномерности их распределения в течение года. Разница в доле ярмарок, приходившихся на самый богатый и самый бедный ярмарками месяц в конце XVIII в., равнялась 17% (июнь-февраль), в 1860-е гг.— 11 (май-февраль), 1894 г.— 7% (июнь-февраль)2. Данный факт свидетельствует о появлении в ярмарочной торговле некоторых черт перманентного торга: распределяясь более равномерно по месяцам и сезонам года, ярмарки тем самым создавали более или менее одинаковую или во всяком случае большую, чем прежде, возможность для населения удовлетворить свои потребности в торговом обороте в любом месяце.
Известный исследователь XVIII в. акад. Г. Ф. Миллер, описывая состояние сибирской торговли в середине XVIII в., заметил, что и купечество, и крестьянство страдают от неравномерного распределения ярмарок в течение года. «Тем жители в малых местечках изобижены, потому что они всеми нужными вещами так способно запастися и излишество своего рукоделия с рук збыть не могут. А такие непорядки, — советует автор, — можно бы было отвратить исправным расположением ярманок и назначением оных в рассуждении обстоятельств тех мест в некоторые другие, а не в те дни, когда церковные праздники празднуются»3. Частично стихийно, а в значительной степени и благодаря предусмотрительности администрации новые ярмарки во второй половине XVIII - первой половине XIX в. возникали и назначались в другие числа по сравнению с уже действующими. Таким способом объективная экономическая потребность постепенно реализовывалась, приносу населению ощутимые выгоды и способствуя развитию торговли.
Выявленные закономерности в сезонном распределении ярмарок действовали в большинстве районов, однако в некоторых районах наблюдаем порой существенные от них отклонения (см. табл. 12, 13). Так, на Севере ярмарок в январе и марте проходило больше, чем в среднем по России, а в мае и августе — меньше; в Прибалтийском районе чуть ли не половина ярмарок имела место в сентябре и т. д. От общероссийских закономерностей в помесячном распределении ярмарок отклонялись пограничные районы России: Северный, Северное и Южное Приуралье, Прибалтийский, Юго-Западный, Малороссийский, Новороссийский и Предкавказье. Исключая Север, это были районы, вновь присоединенные к России, некоторые из них имели уже прочно сложившиеся торговые традиции к моменту вхождения в состав страны. А как справедливо отметил крупный знаток торговли первой половины XIX в. И. С. Аксаков, «много значит в торговле заведенный обычай, давнее знакомство, личные связи, проторенная дорожка старинных сношений, даже симпатия, основанная на единстве быта и происхождения»4. Но самое существенное состояло в том, что эти традиции отвечали особенностям хозяйственного быта и природным условиям соответствующего региона. В общем именно экономические и природные условия определяли сезонное распределение ярмарок. Жители Севера предпочитали для ярмарок июнь и июль, потому что это самые теплые месяцы, когда в разгаре связывающая Север с остальной Россией навигация, во время которой они покупали необходимые им товары. А январь любили за то, что по зимнему пути удобно было сбывать основные свои товары: рыбу, пушнину и «черный» крестьянский товар. Популярность сентября для ярмарок в Прибалтике (42% общего числа ярмарок за год) связана с тем, что к этому времени заканчивались как внешняя заморская, так и внутренняя навигация, прибалтийское купечество начинало сбывать закупленные товары местному крестьянству, а последнее продавать свои продукты после сбора нового урожая. Южные и восточные районы являлись для всей России главным поставщиком скота, включая лошадей. Перегонять его на большие расстояния удобнее всего было ранней весной и ранней осенью из-за погоды, корма и благоприятной возможности для сбыта, отсюда и многочисленность ярмарок в это время.
Таблица 13. Ярмарочная торговля в России в начале 1860-х гг. (по районам)а
Говоря о порайонных особенностях в распределении ярмарок по отдельным месяцам в XVIII и XIX вв., следует подчеркнуть, что в течение рассматриваемого времени наблюдалось все же определенное сглаживание этих особенностей, некоторая что ли унификация в сроках ярмарок, распространение общероссийских закономерностей на окраины.
Анализ сезонного распределения российских ярмарок во второй половине XVIII - первой половине XIX в. позволяет судить о том, что уже во второй половине XVIII в. определились некоторые типичные, характерные черты ярмарочной торговли, свойственные и ярмаркам более позднего времени, что в свою очередь указывает на наличие стабильных торговых связей между отдельными торговыми пунктами с ярмарками. Это становится еще более очевидным, если обратиться к анализу данных о продолжительности ярмарок.
Продолжительность ярмарок. Определенное значение для понимания не только особенностей функционирования ярмарочной формы торговли, но и степени развития товарных отношений в России второй половины XVIII — первой половины XIX в. имеет вопрос о продолжительности ярмарок. Сроки действия ярмарок указывают на интенсивность ярмарочного торга, на широту охвата им населения, а изменение продолжительности действия ярмарок в течение 1750-1860-х гг. (увеличение продолжительности или ее уменьшение) — на направление развития ярмарочной торговли и, в частности, на то, имела ли она тенденцию превращаться в стационарную форму торговли или продолжала оставаться периодической.
По продолжительности функционирования ярмарки можно разделить на 6 групп (I-VI), причем их распределение по группам в среднем по России оказывается крайне неравномерным (данные приведены в процентах, подсчитаны по материалам табл. 12, 13):
Большинство ярмарок (78% в XVIII в. и 89% в XIX в.) приходилось на долю кратковременных ярмарок I группы, причем около половины их продолжалось всего один день. Число ярмарок в группах находилось в обратной пропорциональной связи со сроком их действия: чем больше дней действовала ярмарка, тем малочисленнее была группа, в которую она входила, и наоборот. Весьма характерно, что со временем доля ярмарок с большей длительностью сокращалась и, наоборот, с меньшей продолжительностью увеличивалась, то при общем увеличении численности ярмарок во всех группах, кроме VI. Отсюда очевидно, что расширение ярмарочной сети в 1750-1850-е гг. происходило преимущественно за счет увеличения доли кратковременных, 1-З-дневных, ярмарок.
Однако сокращение длительности ярмарок компенсировалось увеличением их общей численности, более равномерным распределением в течение года и возрастанием их среднего коммерческого оборота. Можно полагать поэтому, что ни торговцы, ни потребители (при всей условности деления участников ярмарок на покупателей-потребителей и продавцов, поскольку почти каждый участник ярмарки последовательно или одновременно выступал в той или другой роли) не проигрывали от общего сокращения сроков действия ярмарок. Если в XVIII в. потребитель обыкновенно вынужденно делал закупки товаров на ярмарках на весь год, в лучшем случае на полгода, так как ярмарка в одной и той же местности (не в пункте, а в местности) бывала один-два раза в год, то к середине XIX в. ввиду указанных выше обстоятельств — увеличения торговых оборотов и ярмарочной сети — такая надобность отпадала.
Уменьшение продолжительности ярмарок при увеличении их среднего оборота и более равномерного распределения в течение года способствовало ускорению оборота капитала, поскольку торговец за то же время успевал побывать на большем числе ярмарок и базаров, чем прежде. К ускорению и увеличению торгового оборота российских купцов вынуждали законы функционирования товарной экономики. Известно, что норма торговой, как и вообще предпринимательской, прибыли с развитием капиталистических отношений имеет тенденцию уменьшаться. Выход из этого положении торговец находил в увеличении абсолютной массы прибыли посредством увеличения масштабов своей коммерческой деятельности и ускорения оборачиваемости капитала. Этот новый подход к торговым операциям, хорошо известный Западной Европе уже в XVIII в., утверждается в России в середине XIX в. Знаток купеческого быта и торговых обычаев середины XIX в. П. И. Мельников (Андрей Печерский) в романе «В лесах» показал купцов нового типа Меркулова и Веденеева, ведущих торговую деятельность по-новому, по-европейски. Свои расчеты в торговле они строят не на том, чтобы непомерно поднять цены, не на всевозможных коммерческих плутнях — «бронзовых», т. е. подложных, векселях, выдаваемых без обеспечения, мнимых банкротствах и т. п., — а на ускорении оборота своего капитала, что в конечном итог приносило большие прибыли5.
Сокращению продолжительности ярмарок способствовали такие факторы, как налаживание более прочных торговых связей между продавцами и покупателями, установление более или менее стабильных цен на товары благодаря ускоренной циркуляции коммерческой информации. В работах о движении хлебных цен XVIII-XIX вв.6 показано, что цены в XVIII в. и еще более в XIX в. сравнительно с XVI-XVII вв. стали, пользуясь выражением В. О. Ключевского, «менее пугливыми», их изменения во времени в большей мере обусловливались не случайными преходящими обстоятельствами, а закономерностями движения конъюнктуры и сельскохозяйственного цикла. Еще большую стабильность благодаря успехам отечественной промышленности приобретали цены ремесленно-мануфактурных товаров. Широкое проникновение товарно-денежных отношений по все сферы Народного хозяйства, наблюдавшееся во второй половине XVIII - первой половине XIX в., способствовало лучшему знанию конъюнктуры и вообще условий торговли среди широких слоев населения. Поэтому длительное ожидание хороших цен на ярмарке в надежде но выгоднее сбыть или купить товар, найти менее опытного и знающего покупателя постепенно теряло свою результативность. «Купцы русские, — писал Н. И. Костомаров с XVII непостоянно были во мраке относительно большей части того, чем торговали, страшились обмана, были обманываемы и в свою очередь обманывали»7. К середине XVIII в. и особенно в XIX в. положение существенно изменилось. Расширение и ускорение почтовых операций, включая денежные переводы, появление телеграфа, несравненно более широкое, чем прежде, освещение в печати состояния торговых дел чрезвычайно способствовали распространению коммерческой информации в широких слоях торгующих. Вследствие этого, приезжая на ярмарку, и производитель, и торговец, и покупатель лучше, чем прежде, знали, на что они могли рассчитывать. Надобность в длительных сроках ярмарок поэтому уменьшалась, и «торговая развязка» проходила быстрее.
Следует учесть и улучшения в организации ярмарочной торговли, и большую безопасность движения купечества с товарами к ярмарке и их пребывания на ней, а также определенное совершенствование путей сообщения. В XVII — первой половине XVIII в. даже на крупнейшей в стране Макарьевской ярмарке условия торговли были самыми неблагоприятными8. В течение второй половины XVIII в. и еще более в первой половине XIX в. положение существенно изменилось к лучшему, хотя условия торговли и не стали образцовыми. Правительство приняло более строгие меры к улучшению порядка на ярмарках, посылая на крупнейшие из них специальные воинские и пожарные команды. Повысилась также безопасность передвижения купечества по стране.
Жалобы на недостаток торговых помещений и их плохое содержание во время ярмарок раздавались в XVIII в. довольно часто. Согласно ответам на кадетскую и академическую анкеты, в 1760-х гг. только 5% городов имели гостиные дворы. В ряде случаев они плохо содержались9. К 1860-м гг. на многих, в том числе почти на всех крупных, ярмарках были построены гостиные дворы, каменные лавки, склады, что не могло не стимулировать более быстрое совершение торговых сделок.
Определенное улучшение состояния путей сообщения благодаря строительству мостов, каналов, шоссе, а с 1840-х гг. пароходов и железных дорог повысило мобильность купечества, которое получило большую, чем прежде, возможность поспеть на ярмарку в срок, к началу, а значит, быстрее на ней завершить свои дела. И в XVIII, и в XIX вв. ярмарки в особенности крупные, как правило, продолжались дольше официально утвержденных и указываемых в отчетах сроков в значительной мере из-за трудности для купцов в желаемое время прибыть на ярмарку и сильной зависимости от погоды. Однако со временем этот разрыв между действительной и указанной продолжительностью ярмарок благодаря улучшению путей сообщения и организации ярмарочной торговли уменьшился. Один характерный пример проиллюстрирует этот процесс. В ответе воронежского губернатора на анкету генерал-прокурора 1779 г. о ярмарке в г. Коротояке указывается, что происходит она 8 июля. А затем следует любопытное дополнение: «начинают собираться, есть ли благоприятная погода, за два дни до настоящего упоминаемого богородичня дня празднования (имеется в виду праздник в честь иконы богородицы в Казани, — Б. М.) и разъезжаются также, есть ли красные дни случатся, на третий день; буде непогода последует, то продолжение бывает меньше»10. В 1830-х гг. официальный срок ярмарки приблизился к фактическому — 7-9 июля, а в начале 1860-х гг. в точном соответствии с указанным сроком она проходила только один день — 8 июля11.
Продолжительность ярмарки зависела главным образом от масштаба ее торговых операций, категории ярмарки и ее назначения. Чем больше стягивала ярмарка товаров из разных губерний страны, чем большим был ее оборот, тем дольше она действовала. Оптовые ярмарки, как правило, длились 3-4 недели и более, узловые — 1-2 недели, розничные — неделю и менее, городские ярмарки, превосходившие сельские по оборотам, в массе своей были длительнее. Связь между оборотом, общим торговым значением ярмарки и ее длительностью являлась весьма ощутимой. Это подтверждается тем, например, что когда в 1883 г. вводилось обложение пошлинами ярмарочной торговли, то оно ставилось в зависимость от продолжительности происходившего на ярмарках торга. Все ярмарки разделялись на пять разрядов. К первому относилась Нижегородская ярмарка, длившаяся более месяца; ко второму — ярмарки, продолжавшиеся более 21 дня; к третьему — от 15 до 21 дня; к четвертому — от 8 до 14 дней; к пятому разряду отнесены ярмарки сроком до 7 дней12.
Если ярмарки приурочивались к навигации, как, например, Архангельская, или собирались в отдаленных или пограничных губерниях к моменту прихода караванов с товарами — Оренбургская, Троицкая, Енисейская, Якутская, Иркутская, Кяхтинская и некоторые другие, — то в XVIII в. они продолжались всю навигацию или до полной реализации товаров, иногда по 3 и более месяцев. В XIX в. в соответствии с общей тенденцией сокращения сроков прохождения ярмарок число ярмарок, действовавших месяц и более, сократилось не только относительно, но и абсолютно (с 12 до 11), а число всех ярмарок, работавших более 3 дней, уменьшилось относительно.
Распределение ярмарок разной длительности внутри районов и между ними (см. табл. 12, 13) вызывалось преимущественно условиями хозяйственного быта жителей — заселенностью края, состоянием путей сообщения и др. — и составом ярмарок по категориям и типам. (Где проходило больше оптовых и узловых ярмарок, населения было мало, дороги находились в плохом состоянии — а это в основном окраинные, пограничные или районы нового заселения: Малороссийский, Южное Приуралье, Северный, Юго-Восточный, Средне-Волжский и Сибирь, — там встречаем больше продолжительных ярмарок, действовавших неделю и дольше. Наоборот, в Западном, Юго-Западном, Прибалтийском и Центральных районах с относительно лучшим состоянием дорог (для России рассматриваемого времени можно говорить лишь об относительно хорошем состоянии дорог, ибо везде дороги содержались неудовлетворительно), с относительно высокой плотностью населения и преобладанием розничного характера ярмарочной торговли доминировали кратковременные, 1-3-х дневные, ярмарки.
В XVIII в. только в трех районах — Южном Приуралье, Малороссийском и Новороссийском — на долю 1-3-х дневных ярмарок приходилось менее половины их общего числа; в XIX в. лишь в Оренбургской, Иркутской и трех предкавказских губерниях (Ставропольской, Терской и Кубанской) доля 1-3-х дневных ярмарок не превышала 50%. Здесь ярко проявилась зависимость продолжительности ярмарок от хозяйственных условий края. Слабая заселенность, опасность передвижения, плохие дороги, не установившиеся еще четко и определенно вследствие непрерывной миграции населения связи между потребителями, производителями и торговцами разных уровней, слабая циркуляция коммерческой информации требовали, как в старину, длительных торжищ, чтобы участники успели собраться, присмотреться друг к другу и определиться в своих торговых операциях.
1 Подсчитано по данным табл. 12, 13 настоящей работы; данные за 1894 г. см.: Статистика Российской империи. XL. Сборник сведений по России. 1896. СПб., 1897, с. 232—235.
2 Точную оценку изменения колеблемости числа ярмарок по месяцам дает коэффициент вариации ярмарок: к концу XVIII в. он составил 63%, к началу 1860-х гг.— 36, к концу XIX в.— 32%. Это означает, что равномерность в распределении ярмарок в течение года увеличилась за это время почти вдвое.
3 Архив ЛОИИ, ф. 36, on. 1, д. 555, Известия о торгах сибирск, с. 16-17.
4 Аксаков И. С. Исследование о торговле на украинских ярмарках. СПб, 1858, с. 28.
5 Мельников П. И. (Андрей Печерский). В лесах. Кн. 2. М., 1956, гл. 8, с. 156-157, и др. — По роду своих служебных обязанностей в МВД автор профессионально изучал состояние ярмарочной торговли в России в середине XIX в.
6 Миронов Б. Н. 1) Революция цен в России в XVIII в. — Вопросы истории, 1971, № И, с. 49-61; 2) Движение хлебных цен в России в 1801-1914 гг. — Там же, 1975, № 2, с. 45-57.
7 Костомаров Н. И. Очерк торговли Московского государства в XVI и XVII столетиях. — Собр. соч. Т. 20. СПб., 1905, с. 333.
8 Там же, с. 296.
9 Архив ЛОИИ, ф. 36, on. 1, д. 542, Дело о неудовлетворительность в держании гостиного двора на Корсунской ярмарке, л. 92-106.
10 ЦГАДА, ф. 397, оп. 1, д. 370-б, л. 262.
11 Экономическое состояние городских поселений Европейской России, 1801-62 г. Ч. I. СПб., 1863. Воронежская губ., с. 25.
12 Исторический очерк обложения торговли промыслов в России. СПб., 1893, с. 243-244.
<< Назад Вперёд>>
