Может показаться, что это один из тех невероятных случаев, в котором в полную силу проявился русский характер: во имя благополучия народа — хоть на плаху! Во имя революционных преобразований — готов на самопожертвование! Отчитываясь о поездке в Государственную думу, Миронов сказал: «Военный министр Редигер на заседании Государственной думы признал, что высочайшего повеления о призыве казаков второй и третьей очередей не было, и, если оно не поступит, казачьи части внутригосударственной службы нести не будут, имполняя роль жандармов. Но так как 9 июля первая Государственная дума была распущена, вышло высочайшее повеление о мобилизации казаков. Нет правды на земле... Несмотря на это, повторяю: готов снять с себя мундир и ордена, лишь бы иметь возможность стоять за народ. Но жандармом не буду».
Со стороны царского правительства возмездия долго ждать не пришлось — по дороге из Петербурга Миронов был арестован и отдан иод суд за антиправительственную деятельность.
Судебная палата обратилась к военному министру Редигеру, прося его позволения отдать под суд подъесаула Миронова Филиппа Козьмича. Но военный министр, напуганный народным волнением, а суд над прославленным воином может возбудить нездоровые страсти и в среде донского казачества — этого оплота царя, престола и Отечества, — принял более или менее другие успокоительные меры. Распоряжением Главного управления казачьих войск Генерального штаба от 30 сентября 1906 года за № 22182 подъесаул Миронов был лишен офицерского чина и отчислен из казачьих войск.
Где, в каком месте мог возникнуть и проявиться такой характер? Такое понимание своей жизни? Не потребительское отношение к ней, а высокий полет мысли, воображения, щедрости души, отдаваемых на благо людей. Такой характер мог проявиться в любом уголке России. Но ближе ему оказался Дон-батюшка река.
Кровавым потом, сотни раз рискую жизнью, добившись офицерского чина и высших наград Родины, проведя шестнадцать лет на службе царю-батюшке, и в один миг оказаться выброшенным из жизни и из седла — может ли все это выдержать неискушенный в политике ум и сердце, открытое людям?..
Кстати сказать, Миронову уже в наше время «припомнили» о той поре его жизни. В журнале «Дон» № 8, 1969, напечатано:
«Один журналист утверждал, что Миронов якобы еще в 1906 году вел революционную работу, возил революционный наказ станиц и казачьих частей в Государственную думу и за это был посажен в тюрьму. К Февральской революции он, будучи награжден десятью царскими орденами, будто бы присоединился к «платформе» большевиков, а затем выступил против Каледина. Но вся эта «революционность» Миронова ни одним документом не подтверждается. Нет свидетельств ни о поездке в Петербург с революционным наказом, ни о том, что он сидел в тюрьме».
Горько и больно сознавать, что эти слова принадлежат... С. М. Буденному. И не только эти. Буденный всю посмертную память Миронова чернил. Зачем он это делал? Чего ему самому не хватало для пристойной жизни? Власти? Славы? Почета? Денег? Всего у него, кажется, было в избытке. Что мучило-грызло полководца гражданской войны? Ревность-зависть даже к мертвому герою? Неужели он духовно не поднялся выше вахмистерского мышления? Вина Буденного безмерна, потому что им написанное — ложь. И во имя светлой памяти Миронова, девиз которого — ПРАВДА! — приводим несколько документов.
Ведь история общества и нашего места в нем — это как библейский суд, от которого нельзя ничего скрыть и никому. Поэтому человек должен думать о своих деяниях в этом мире, ибо рано или поздно он за все ответит не только перед совестью, но перед судом истории. Это закон бытия. И от него еще никому не удалось уйти.
Тревогу забило жандармское управление:
«Донесение вр. и. д. начальника ДОЖУ в департамент полиции о волнениях казаков льготных полков и Таганрогском и Усть-Медведицком округах. 6 июля 1906 года. Секретно... 18 июня с. г. в станице Усть-Медведицкой собрался общественный сход, на котором было постановлено в случае мобилизации не пускать на службу казаков 2-й и 3-й очередей, так как их заставляют нести не действительную службу, а охранять имущество помещиков. Вместе с тем в Петербург была командирована депутация из подъесаула Миронова и казака Коновалова с ходатайством о роспуске по домам 2-й и 3-й очередей... О вышеизложенном доложено мною лично г. войсковому наказному атаману Войска Донского. Полковник Попов».
«Уведомление окружного атамана Усть-Медведицкого округа начальнику ДОЖУ о самовольном освобождении из-под ареста казаками станицы Усть-Медведицкой агитаторов, выступавших против мобилизации. 10 июля 1906 г. Секретно. Для разъяснения казакам и убеждения их в незаконности поступка станичного сбора Усть-Медведицкой станицы, составившего 18 июня с. г. приговор о роспуске мобилизованных полков 2-й и 3-й очередей и об отказе посылать казаков в случае новой мобилизации, мною был собран сбор Усть-Медведицкой станицы 9 июля... При первой же моей попытке объяснить сбору незаконность его поступка по составлению приговора 18 июня казаки, не слушая меня, стали просить объяснений причины ареста подъесаула Миронова... Генерал-майор Филинков».
Из донесения и.о. Донского областного жандармского управления в департамент полиции о волнениях среди казаков льготных полков в Таганрогском и Усть-Медведицком округах. 6 июля 1906 года. Секретно.
«...18 июня 1906 г. в станице Усть-Медведицкой собрался общественный сход, на котором было постановлено: в случае мобилизации не пускать на службу казаков 2-й и 3-й очередей, так как их заставляют нести не действительную службу, а охранять имущество помещиков. Вместе с тем в Петербург была командирована депутация из подъесаула Миронова и казака Коновалова ходатайствовать о роспуске по домам полков 2-й и 3-й очередей...»
Главное управление казачьих войск. 13 августа 1906 г. № 268
«По поступившим в Министерство внутренних дел сведениям подвергнутый задержанию за участие 18 июня с. г. в незаконном собрании в станице Усть-Медведицкой Войска Донского подъесаул Миронов, будучи освобожден из-под ареста по распоряжению наказного войскового атамана, 14 минувшего июля вернулся в означенную станицу и, встреченный толпой местных жителей, обратился к ним с речью, в которой благодарил за свое освобождение, указывал на необходимость скорейшего созыва Государственной думы и выражал готовность снять с себя мундир и ордена, лишь бы иметь возможность стоять за народ. По окончании речи толпа проводила Миронова с пением революционных песен...»
Из справки департамента полиции:
«...В станице Усть-Медведицкой также беспрепятственно устраивались митинги, на которых произносились речи революционного содержания. В качестве ораторов выступали студент Агеев, подъесаул Миронов, сотник Сдобнов и дьякон Бурыкин, продолжающие и ныне вести преступную агитацию среди населения. Результатом этого явились крупные беспорядки, выразившиеся между прочим в том, что на происходившем, по распоряжению военного начальства, станичном сходе (сборе) 18 июня казаки решительно отказались нести внутреннюю службу, угрозами вынудили присутствовавшего на сборе атамана удалиться из собрания и подписали приговор, заключавший в себе ходатайство перед бывшей Государственной думой о роспуске .мобилизованных полков. В той же станице 9 июля повторились беспорядки, ближайшей причиной которых послужило распоряжение Наказного Атамана об аресте упомянутых агитаторов. Станичные казаки, устроив в тот же день общественный сход, вызвали к себе Окружного атамана и потребовали от него освобождения арестованных. Генерал-майор Филинков, не имея возможности достигнуть успокоения казаков путем увещевания и опасаясь насильственных действий с их стороны, обратился по телеграфу к Наказному Атаману с просьбой о разрешении удовлетворить требования казаков... Незаконные сборища в станице Усть-Медведицкой благодаря бездействию Окружного атамана не прекратились и впоследствии. Командированный туда по распоряжению Наказного Атамана полковник Попов с сотней казаков не произвел ареста главных руководителей противоправительственного движения, к числу которых принадлежат упомянутые выше Агеев, Миронов, Сдобное и Бурыкин. Результатом преступной деятельности этих, а равно и других оставшихся на свободе агитаторов явились в конце июля беспорядки в слободе Михайловке Усть-Медведицкого округа. 20 августа в станице Усть-Медведицкой, в присутствии станичного атамана Синютина и всего станичного правления, состоялся митинг... Ораторы призывали к неповиновению местным властям и правительству...»
Из письма Главного управления казачьих войск
«30 сентября 1906 г. № 22182,
С.-Петербург, на № 16482
По делу о противоправительственной деятельности состоящего на льготе в комплекте Донских казачьих полков подъесаула Миронова. Секретно.
Войсковому Наказному Атаману Войска Донского По докладу Военному Министру дела о противоправительственной деятельности состоящего на льготе, в комплекте Донских казачьих войск-полков, подъесаула Миронова, — Его превосходительство приказал, что ввиду подобной деятельности сего обер-офицера едва ли допустимо дальнейшее нахождение его в комплекте Донских казачьих полков, из коего он может попасть на службу в один из действующих полков и в последнем оказать вредное влияние на нижних чинов, — изволил приказать сообщить Вашему сиятельству, что подъесаула Миронова следует представить к увольнению в административном порядке, в том случае, если по окончании о нем судебного дела подтвердится его антиправительственная деятельность. О таковом приказании Военного Министра имею честь уведомить Ваше сиятельство.
Начальник Главного управления генерал-лейтенант Щербаков-Неродович.
Начальник отделения Генерального штаба: полковник Крюгер»2.
Эти документы неоспоримо подтверждают, что Филипп Козьмич Миронов действительно участвовал в революционном движении 1905–1906 годов.
...Арестованного Филиппа Козьмича Миронова освободили из Новочеркасской тюрьмы, и он отправился в родную станицу Усть-Медведнцкую. Думал, что, изгнанного и опозоренного, его никто не то что не будет встречать, станут даже обходить ту улицу, по которой он пойдет к своему куреню. Видно, плохо он знал своих земля ков — за два километра от станицы встретили казаки разжалованного подъесаула и на руках донесли до площади, где состоялся митинг. Полыхали красные флаги, звучали революционные песни.
Эта нежданная, радостно-торжественная встреча прибавила ему силы в борьбе с самодержавием и дала новую пищу уму: что же это за племя — донские казаки?
<< Назад
Вперёд>>
