Против 9-го и 10-го русских корпусов, расположенных на примитивно укрепленной позиции в районе Горлица (западнее Перемышля), генерал Макензен в апреле 1915 г. сосредоточил на пространстве 35 км четыре отборных германских корпуса, поддержанных невиданной еще на русском фронте мировой войны массой тяжелой артиллерии, минометов и бомбометов. К русским корпусам ближайшие стратегические резервы (около 1 1/2 корпусов) могли подойти через 4–5 дней.
После мощной артиллерийской подготовки в течение всего дня 1 мая, причем русские окопы были сравнены с землей, германцы 2 мая под прикрытием ураганного огня артиллерии атаковали 10-й корпус (3-й русской армии), прорвали фронт и овладели двумя линиями окопов.
3-я русская армия, «перебитая, но не разбитая», по выражению ее командующего Радко-Дмитриева, начала 13 мая отходить за р. Сан.
14 мая Юго-Западный фронт должен был, согласно директиве своего главнокомандующего, занять линию Высмержице, Радом, Илжа, Сандомир, Перемышль и далее по р. Днестру.
Русская 4-я армии, расположенная правее (севернее) 3-й на фронте между р. Пилицей на севере и р. Вислой на юге (на линии Доманевице, Седлов, Конек, Гура, Пинчов, Н. Корчин), стала отходить в северо-восточном направлении на фронт Высмержице, Броды, Опатов, Копрживница (схема 13), на котором должна была укрепиться и задерживать неприятеля. Находившемуся в центре расположения 4-й армии 25-му армейскому корпусу приказано было активно обороняться на участке Броды, Островец, Опатов (искл.).
14 мая 1915 г. командир 25-го корпуса приказал частям корпуса (см. схему 14): правый участок позиции от Любеня (искл.) на Броды, Яблонна, Калков, Вюры, ф. Загае Болеское оборонять 2-й бригаде 46-й пехотной дивизии (183-й и 184-й пехотные полки) с 46-й артиллерийской бригадой и 1-й батареей 25-го мортирного (гаубичного) артиллерийского дивизиона; левый участок позиции от ф. Загае Болеское на Струпице, Стрычевице, Рушков, Опатов (искл.) оборонять 3-й гренадерской дивизии с ее артиллерией и одной тяжелой батареей; 1-й бригаде 45-й пехотной дивизии составить корпусной резерв (182-й пехотный полк у Нетулиско, 181-й пехотный полк у Кунов); дивизиям занять позиции и укрепиться с рассветом 15 мая; оборону вести активно, основывая ее на активности резервов, которые выделять в возможно большем количестве; на позиции иметь не сплошную линию окопов, а узлы сопротивления.
Но плану командира корпуса, оборона должна была иметь исключительно активный характер с целью разбить противника перед своими оборонительными позициями. Левый участок 25-го корпуса, составляя ударную группу, должен был, перейдя в наступление, разбить сильнейшего противника перед фронтом корпуса, т. е. германскую дивизию Бредова. Правый участок — 46-я пехотная дивизия — являлся сковывающей группой.
Однако вследствие изменившейся обстановки контрудар сначала был нанесен заходом правого фланга ударной группы не против Бредова, а против 25-й австрийской дивизии, потерпевшей жестокое поражение. Что же касается сковывающей группы, то действия 46-й пехотной дивизии на пассивном участке были не только не пассивными, а образцовыми в смысле проявления активности на оборонительном фронте: полки этой дивизии при содействии приданной им артиллерии не довольствовались отражением атак Бредова, но встречали или отвечали на них своими контратаками, в большинстве случаев успешными, особенно на участках соседних с теми, против которых вели наступление немцы.
Согласно приказу по 46-й дивизии, отданному 15 мая 1915 г., назначенный ей для обороны командиром корпуса правый участок был разделен в свою очередь на два: а) 183-й полк с 1-м дивизионом 46-й артиллерийской бригады должен был занять и оборонять правый участок позиции от Броды (вкл.) до Домброва (вкл.); б) 184-й полк с 2-м дивизионом 46-й артиллерийской бригады и с 1-й батареей 25-го мортирного артиллерийского дивизиона должен был занять и оборонять левый участок позиции от Домброва (искл.) до ф. Загае Болеское (см. схему 14).
В каждом полку по два батальона было выделено в дивизионный и полковой резервы (по одному батальону в каждый резерв), вследствие чего всю указанную для 46-й дивизии позицию протяжением около 13 км фактически занимали четыре батальона, т. е. на батальон приходилось по 3,5 км. При таком слабом насыщении оборонительной позиции пехотой сила ружейного и пулеметного огня обороны оказались чрезвычайно недостаточной — она компенсировалась огнем артиллерии.
Против 46-й русской дивизии действовала германская дивизия Бредова из трех пехотных полков с артиллерийским полком и с приданной тяжелой артиллерией. В отношении пехоты противники были почти в равных силах (если принять во внимание, что находящаяся в корпусном резерве 1-я бригада 46-й дивизии располагалась у Нетулиско и Кунов, т. е. за находящейся в боевом участке 2-й бригадой той же дивизии), но в артиллерии австро-германцы превосходили русских в общем на 25% (всего в составе 25-го русского корпуса имелось 94 орудия, в том числе 12 полевых 122-мм гаубиц и 4 тяжелых полевых орудия, остальные 78 полевые легкие 76-мм пушки; у австро-германцев имелось 120 орудий, в том числе не менее 22 тяжелых).
Артиллерия 25-го русского корпуса была обеспечена боевыми припасами на время операции у Опатова далеко недостаточно. Ко времени операции — к 16 мая 1915 г. — в возимом при батареях запасе некомплект 76-мм пушечных патронов составлял 94 снаряда на орудие, к концу же пятидневных боев 25-го корпуса, т. е. к 21 мая, некомплект увеличился до угрожающих размеров — от 125 до 170 патронов на полевую 76-мм пушку. Подвоз боевых припасов на пополнение некомплекта производился средствами подвижных артиллерийских парков; головной парк 46-й парковой артиллерийской бригады располагался у Бор Куновский, тыловой парк той же бригады — у Явор Солецкий, мортирный парк — у Тржемха Дольна (у м. Сенно)807.
Около 9–10 часов 15 мая артиллерия, приданная 46-й дивизии, заняла закрытые позиции (см. схемы 14 и 15): а) 1-й дивизион 46-й артиллерийской бригады — 2-я батарея, находившаяся в арьергарде, за выс. 130,7 (северо-восточнее Домброва), имея наблюдательный пункт командира батареи на северо-западной окраине Домброва; 1-я и 3-я батареи южнее Крынки на опушке леса фронтом на запад, имея наблюдательные пункты командиров — 1-й батареи южнее костёла Крынки, 3-й батареи западнее на скате высоты; 2-й дивизион 46-й артиллерийской бригады — 4-я батарея в районе северо-восточнее Долы Бискупе, 5-я и 6-я батареи у Фл808, что северо-западнее Годов, имея наблюдательные пункты командиров — 4-й на скате высоты южнее Годов, 5-й у северо-восточной окраины Калков (южный), 6-й у западной окраины Калков (северный); 1-я гаубичная батарея 25-го мортирного дивизиона между Долы Бискупе и Годов, имея наблюдательный пункт командира батареи на высоте южнее Годов (на той же высоте находился наблюдательный пункт командира тяжелой батареи, переданной в левый боевой участок 3-й гренадерской дивизии).
Первый день боя 15 мая. Около 11 часов утра, когда 2-я бригада 46-й пехотной дивизии частью еще приступала к занятию позиции, а частью уже ее укрепляла, германская дивизия Бредова повела наступление, открыв сильный артиллерийский огонь со стороны Павлов по участку Яблонна, Домброва.
Бой продолжался до 22 часов. Наибольшую активность проявляли в этот день немцы в районе Калков, Домброва. Все их атаки были отбиты мелкими частями (разведчиками) русской пехоты при поддержке своей артиллерии. Действия 2-й батареи 46-й артиллерийской бригады были особенно удачны.
Батарея эта открыла огонь в 11 ч. 15 м. по неприятельской батарее, занявшей открытую огневую позицию на гребне к югу от костела Павлов (вилка 98–103), и настолько удачно обстреляла ее, что та пыталась подвести передки, чтобы уйти с позиции; однако это ей не удалось, пришлось убрать немедленно передки обратно, номера разбежались вправо и влево от своих орудий и попрятались за ближайшие халупы. Огнем 2-й батареи халупы эти были вскоре сожжены и одновременно был взорван один из зарядных ящиков на позиции неприятельской батареи. Только к вечеру удалось противнику скатить с гребня орудия своей батареи, за исключением одного орудия, оставленного на позиции.
В 16 часов 2-я батарея открыла огонь по пехотной колонне противника силою около двух батальонов, наступавшей на Домброва; обстрелянная метким огнем 2-й батареи (вилка 73–75) неприятельская колонна рассеялась во все стороны.
Между тем огонь легкой и тяжелой артиллерии противника чрезвычайно усилился. Деревня Домброва от артиллерийского огня загорелась; находившийся на наблюдательном пункте возле Домброва командир 2-й батареи был тяжело ранен; огневая позиция батареи стала обстреливаться сначала легкой, а потом и тяжелой артиллерией, на батарее были раненые. Однако батарея продолжала вести огонь и около 20 часов удачно обстреляла артиллерию противника, двигавшуюся с запада к Павлов, и заставила ее повернуть назад. Только с наступлением темноты, около 22 часов, 2-я батарея, с разрешения начальника участка, отошла с позиции, по которой неприятельская артиллерия точно пристрелялась, и стала в лесу у дороги из Яблонна на ф. Перебице, в 600 м от этого фольварка. В 3 часа утра 16 мая один взвод батареи, по распоряжению начальника участка, был возвращен на прежнюю позицию за выс. 130,7 (схема 15).
В первый день боя 2-я батарея израсходовала 149 шрапнелей и 11 гранат, 1-я и 3-я батареи не стреляли.
Действия батарей 2-го дивизиона 46-й артиллерийской бригады, вошедших в состав левого боевого участка 46-й дивизии, свелись 15 мая лишь к наблюдению за неприятелем, о результате которого доносилось начальнику участка. С 13 часов замечены были колонны неприятельской пехоты, двигавшиеся вне досягаемости артиллерийских выстрелов.
Второй день боя 16 мая. Ночь на 16 мая прошла спокойно. С 6 часов утра замечено было движение войсковых колонн противника с запада в направлении на Павлов и с юго-запада в направлении на Домброва. За войсками двигались обозы и зарядные ящики.
В 6 часов взвод 2-й батареи, занимавший огневую позицию за выс. 130,7, открыл огонь по колонне пехоты, шедшей в Павлов, затем перенес огонь по орудийным передкам, замеченным за Павлов, откуда выбежало много людей.
С 8 часов обнаружено было накапливание до двух батальонов немцев в районе Павлов, которые повели наступление на Домброва, и движение большой колонны войск с артиллерией, глубиной не менее 5 км, вдоль Ржепин (см. схему 14). Вскоре противник открыл сильный артиллерийский огонь по деревням Домброва и Калков и начал обстреливать 5-ю и 6-ю батареи, а затем пехота его повела наступление на фронт Домброва, Калков.
В 9 часов взвод 2-й батареи открыл огонь по неприятельской пехоте, наступавшей на Домброва, но наблюдательный пункт командира взвода, огневая позиция и передки, расположенные в лесу, стали сильно обстреливаться ружейным огнем и тяжелой артиллерией противника. Пришлось орудия взвода откатить с помощью пехотного прикрытия в лес к передкам; в это время тяжелый снаряд попал в передки, ранил 11 и убил 7 лошадей; все же взводу удалось присоединиться к своей батарее.
Колонна противника, двигавшаяся вдоль Ржепин, была внезапно обстреляна 3-й батареей 46-й бригады, что заставило части, попавшие под огонь, броситься в лес севернее Ржепин.
По неприятельской пехоте, наступавшей на фронт Домброва, Калков, главным образом по наступавшей на Калков, открыли огонь 5-я и 6-я батареи 46-й бригады.
В 10 ч. 30 м. была обнаружена новая колонна противника, видимо, из скрывшейся в лесу части большой колонны, наступавшая через деревни Кучов и Стыков на Яблонна. Это было замечено и командиром 3-й батареи, который сейчас же открыл огонь по неприятельским цепям, наступавшим из леса, что южнее Кучов. После нескольких очередей огня пехота противника рассеялась и укрылась в складках местности.
Около 12 часов командир 2-й батареи получил телефонограмму от начальника боевого участка: «Немедленно занять позицию и открыть огонь по району Ржепин и восточной опушке леса, что севернее Ржепин». Командир батареи решил занять огневую позицию у ф. Перебице, выдвинув туда для ускорения открытия огня 1-й взвод батареи, который в 12 ч. 30 м. открыл огонь в направлении деревень Ржепин и Домброва по наступавшей пехоте противника. К 13 часам немцы, введя в дело 4 легкие батареи (2 пушечные и 2 гаубичные) и 1 тяжелую 155-мм батарею, усилили артиллерийский огонь по участку Яблонна, Домброва до высшего напряжения. Деревня Яблонна была зажжена, и под прикрытием дыма, образованного пожаром, германцы густыми цепями с поддержками сзади повели наступление от Ржепин и Кучов на Яблонна. Атаки продолжались в течение всего дня, но задерживались успешным огнем батарей 1-го дивизиона 46-й бригады и отбивались контратаками участковых резервов 183-го пехотного полка. Наступление немцев на правый участок позиции 46-й пехотной дивизии было остановлено с большими для них потерями, и они стали окапываться в 400–600 шагах от русских окопов.
В 17 часов 2-я батарея занимала огневую позицию на вырубке в 1,5 км к северо-западу от Лесн. (дома лесника), что к северу от «к Год», и вела огонь по пехоте противника, наступавшей на Яблонна, а в 20 ч. 20 м. открыла огонь по Домброва. В 21 час огонь был прекращен.
3-я батарея приблизительно с 13 до 17 часов вела огонь по взводам неприятельской артиллерии, стрелявшим по Яблонна от леса, что западнее этой деревни. С 17 до 19 часов 3-я батарея стреляла, по приказанию начальника участка, по треугольной роще (южнее Кучов), по четырехугольному лесу (юго-западнее Яблонна) и по лощине между этими лесами, где накапливался противник. После удачного обстрела четырехугольный лес был очищен пехотой немцев, но обстрел продолжался редким огнем, чтобы воспрепятствовать новому накапливанию и укреплению противника в этом лесу. С наступлением темноты батарея прекратила огонь, выдвинув один взвод к северу за высоту у Крынки.
1-я батарея, по приказанию начальника участка, обстреливала с 16 часов до 20 ч. 30 м. сначала взводными очередями, а потом редким орудийным огнем ту же треугольную рощу и промежуток между нею и лесом, что юго-западнее Яблонна; затем перенесла огонь на Домброва, где накапливался противник, и на опушку леса, что севернее Ржепин, вдоль которой двигалась неприятельская пехота. Видно было, как пехота противника, попадая под обстрел батареи, убегала в западном направлении.
Расход снарядов за второй день боя был небольшой: 1-я батарея израсходовала лишь 70 шрапнелей, 2-я батарея — 190 шрапнелей. 3-я батарея — 104 шрапнели и 45 гранат.
Действия немцев против левого участка 46-й дивизии (против 184-го пехотного полка) были для них более удачны, чем против 183-го пехотного полка. Не успели 5-я и 6-я батареи отбить своим огнем наступление неприятельской пехоты, как по Калков был открыт сильный сосредоточенный огонь артиллерии, под прикрытием которого пехота противника стремительно бросилась вперед, в 9 часов перешла р. Свислину и оказалась в непосредственной близости к Калков. Наблюдательные пункты командиров 5-й и 6-й батарей (см. схему 14) подверглись не только артиллерийскому, но и ружейному обстрелу, вследствие чего оставаться на них не было возможности, в особенности на наблюдательном пункте 6-й батареи, расположенном на западной окраине Калков (северный).
Около 10 часов немцам удалось занять Калков (южный) и хорошо окопаться в его районе. Безнаказанному накапливанию их в этом районе способствовало множество узких глубоких оврагов и складок местности. 5-я и 6-я батареи продолжали стрелять по цепям противника, которые после захвата Калков стали осыпать батареи ружейными пулями. Батареям приходилось стрелять при прицеле 50, 40, даже 30. Наконец, им было разрешено командиром дивизиона переменить позиции, чтобы выйти из сферы ружейного огня. Батареям удалось сняться с позиций без больших потерь только благодаря тому, что германские цепи, встреченные орудийным огнем с близкого расстояния, несколько осадили назад, и тому, что густой дым от горевшей деревни скрывал от них батареи. К 16 часам 5-я и 6-я батареи заняли новые огневые позиции у ф. Перебице, прикрываясь строениями, имея наблюдательные пункты на высоте южнее Годов и передовых наблюдателей в окопах 184-го пехотного полка близ Калков (северный). С новой позиции 5-я и 6-я батареи пристреляли окопы и разные пункты в расположении противника на фронте Домброва, «к Домбр.», Запнев, Буковка (схемы 14 и 15).
В течение 16 мая 4-я батарея сначала обстреливала район Запнев, Буковка и наносила поражение находившемуся в этом районе противнику, а затем, как увидим ниже, получила другую задачу. Расположенные вблизи нее у Долы Бискупе 4 гаубицы 122-мм гаубичной батареи 25-го мортирного дивизиона, пристрелявшись по деревням Покржевница и Хыбице и по оврагу у Калков, Запнев, удачно поражали и рассеивали показывающиеся там пехотные части противника, обстреляли проходивший Хыбице обоз, произведя в нем большое замешательство, а также поднимавшуюся из оврага у Покржевница неприятельскую батарею, в которой произошло смятение.
Против левофлангового участка 184-го полка немцы не предпринимали решительных действий и были довольно пассивными; свою кавалерийскую бригаду они из Хыбице направили на север для действия через Вержбник и Любеня в правый фланг и тыл 46-й дивизии. Этим воспользовался начальник левого боевого участка дивизии и приказал левому флангу 184-го полка перейти в наступление и занять Шелиги, рощу юго-западнее ее, а также Броневице и Ямы с тем, чтобы угрожать правому флангу противника, сосредоточившему свои усилия против середины и правого фланга всего участка, обороняемого 183-м и 184-м полками.
Одновременно приказано было командиру 4-й батареи занять позицию в районе Котаршин для фланкирования оврага, идущего между Вюры и Шелиги от деревень Запнев и Броневице (по долинам речек Свислина и Покржевница). Батарея заняла огневую позицию на западной опушке рощи, что севернее Котаршин, откуда могла весьма успешно обстреливать сосредоточенные в овраге значительные силы противника.
Вполне целесообразное решение начальника участка было выполнено при поддержке огня 4-й батареи частями 184-го полка. С занятием ими деревень Вюры, Шелиги, Броневице, Ямы создалась настолько серьезная угроза правому флангу и тылу правофланговой бригады германской дивизии Бредова, что он принужден был отозвать обратно в Хыбице свою кавалерийскую бригаду, которая уже подошла к Вержбник.
По выдвинувшимся вперед частям 184-го полка немцы сосредоточили губительный огонь своей тяжелой артиллерии; пришлось эти части отвести к ночи на прежние их позиции, тем более что соседи их слева (Сибирский гренадерский полк) из ударной группы 25-го корпуса оставались пассивными.
Что же касается немцев, занявших Калков, то около 2 часов в ночь на 17 мая они были выбиты оттуда штыками, дружной атакой пяти рот 184-го полка и бежали в направлении Домброва; русские роты были встречены сильным артиллерийским огнем и, прикрывшись складками местности, отошли несколько назад и утвердились на позиции, примыкая левым флангом к Калков (южный).
В день 16 мая сковывающая группа 25-го корпуса не только с успехом отбила наступление германской дивизии Бредова, но дружной контратакой во фланг атакующего противника приковала эту дивизию к фронту ее исходного положения. В действиях сковывающей группы обращает на себя внимание сочетание артиллерийских и прочих огневых средств с искусным использованием местности и с применением контратак, но наряду с этим приходится отметить и отрицательную сторону использования артиллерии: отсутствие объединенного управления и сосредоточения артиллерийского огня.
Третий день боя 17 мая. В этот день германцы не предпринимали почти никаких активных действий против сковывающей группы (183-й и 184-й полки) 46-й дивизии, но весь день поддерживали непрерывный и сильный артиллерийский огонь по всему фронту. Только ночью, около 24 часов, противник попытался атаковать левый фланг 183-го полка на участке у выс. 130,7 (в стыке с 184-м полком), но был отбит ружейным и артиллерийским огнем.
Действия 1-го дивизиона 46-й артиллерийской бригады сводились к следующему.
1-я батарея еще ночью на 17 мая обстреливала треугольную рощу южнее Стыков, южные подступы к ней и окопы севернее рощи, препятствуя попыткам противника перейти в наступление: днем продолжала вести стрельбу по тем же целям.
2-я батарея открыла огонь в 9 ч. 30 м. по Домброва, затем с 16 часов до вечера обстреливала лес к северу от названной деревни и восточную опушку леса, так как в лесу накапливался противник и на деревьях опушки леса устроил себе наблюдательные пункты; огонь по лесу возобновлялся в ночь на 18 мая и усилился с 3 часов.
3-й батарея в первом часу ночи на 17 мая открыла огонь по четырехугольному лесу, что юго-западнее Яблонна, откуда противник повел наступление, и содействовала своим огнем отражению атаки германцев на левый фланг 183-го полка. Около 12 ч. 30 м. открыла огонь по неприятельской артиллерии, замеченной по вспышкам на опушке леса южнее Кучов, и привела ее к молчанию. Около 17 часов командир батареи заметил у Кучов перебежки, а также рытье окопов и открыл по ним огонь, заставивший противника прекратить работы и скрыться. Затем, по приказанию начальника участка, одним взводом, выдвинутым вперед от батареи, был обстрелян лес, что юго-западнее Яблонна, в котором замечено было накапливание пехоты противника.
Действия батарей 2-го дивизиона 46-й артиллерийской бригады, а также батареи 25-го мортирного артиллерийского дивизиона
17 мая свелись к обстреливанию окопов противника на фронте Домброва, Запнев, Буковка и южнее с целью держать там неприятельскую пехоту в подавленном состоянии, причем огонь был настолько действителен, что во многих местах противник был выбит из окопов. «Мортирная» (гаубичная) батарея, кроме того, заставила своим огнем замолчать неприятельскую батарею, расположенную на закрытой огневой позиции и обнаруженную боковым наблюдателем 4-й батареи за высотой, что западнее Буковка.
К вечеру 17 мая прибыла в расположение 184-го полка 2-я батарея 5-й тяжелой артиллерийской бригады, которая заняла выбранную для нее заблаговременно по указанию начальника участка позицию в лощине между западной окраиной Долы Бискупе и «к Год» (см. схему 15).
В день боя 17 мая на фронте сковывающей группы 46-й пехотной дивизии имелось, на участке обороны от Броды до ф. Загае Болеское включительно, 12 батальонов пехоты (считая и 182-й полк, находившийся в резерве корпуса за 184-м полком), 24 пулемета и 42 орудия (не считая 4 тяжелых орудий, прибывших к вечеру). Против этой группы немцы могли противопоставить лишь 6 батальонов, 12 пулеметов, 24 орудия и 8 эскадронов. Понятно, почему в этот день немцы не проявляли активности. Сковывающая группа русских должна была воспользоваться сложившейся благоприятной для нее обстановкой, перейти в наступление и лишить немцев маневроспособности. Но этого сделано не было, что не могло не отразиться на успешности действий всего 25-го армейского корпуса в отношении удара по войскам Бредова, который, по плану командира корпуса, предполагалось нанести после окончательного разгрома опатовской группы австрийцев, успешно начатого ударной группой корпуса.
Это не было сделано по вине русского командования. Что же касается действий мелких войсковых соединений русских, до полков и батарей включительно, то действия их, как и в предшествующие дни боя 15 и 16 мая, вполне соответствовали требованиям активной обороны.
Четвертый день боя 18 мая. По плану командира 25-го корпуса на 18 мая для производства намеченного удара по германской дивизии Бредова ударная группа корпуса (гренадерская дивизия) должна была охватывать правый фланг немцев, а сковывающая группа (183-й и 184-й полки) наступать, сообразуясь с гренадерами.
Австро-германское командование, со своей стороны, решило 18 мая продолжать наступление, начатое 16-го и временно прерванное 17 мая.
Таким образом, наступление германской дивизии Бредова было встречено контрударом русских по всему фронту.
Сообразуясь с соседним гренадерским полком, 184-й пехотный полк начал наступление на Буковка лишь около 12 часов; поддержанный огнем взвода 4-й батареи, прибывшего вперед заблаговременно, по приказанию начальника боевого участка, в район ф. Загае Болеское и занявшего позицию у Шелиги, полк левым флангом подошел к 15 часам к Ямы. Но затем, вынужденный выравнивать фронт с соседними гренадерами, дважды в течение дня приостанавливавшими свое наступление, 184-й полк остановился на линии Домброва, Броневице, где и стал окапываться. Вечером, около 22 часов, полк левым флангом продвинулся вперед к деревне Покржевнице, которая к тому времени была занята правофланговым гренадерским полком ударной группы корпуса (левый фланг ударной группы подошел к поселку Слупя Нова).
К ночи фронт сковывающей группы 25-го корпуса занимал линию Броды, Яблонна, Домброва, Покржевница.
Результатом боя 18 мая было: а) для русских — задуманное на этот день наступление немцев не удалось, но и выход ударной группы 25-го корпуса на фланг дивизии Бредова для разгрома ее также не удался, несмотря на значительное продвижение вперед левого участка корпуса; б) для немцев — наступление не удалось, но маневр русских с целью выхода на фланг дивизии Бредова был сорван.
Объяснение причин невыполнения задачи, поставленной 25-му корпусу, опять следует искать в неумелом управлении боем русского командования. Силы русских на фронте 25-го корпуса почти вдвое превосходили силы дивизии Бредова, но русское командование расположило свои силы кордоном почти без всякого увеличения плотности насыщения на фронте решающего удара, тогда как Бредов оказался в центральном районе этого фронта численно сильнее русских, не говоря о значительном превосходстве тяжелой артиллерии.
Что же касается действий отдельных частей русской пехоты и артиллерии, то в общем они были положительными и свидетельствовали о хорошей боевой подготовке и довольно тесном взаимодействии артиллерии с пехотой.
Еще ночью на 18 мая 1-я и 3-я батареи 46-й артиллерийской бригады, по приказанию начальника участка, несколько раз открывали огонь по треугольной роще и четырехугольному лесу, что к западу от Яблонна, останавливая попытки противника перейти в наступление.
В 8 ч. 45 м. 1-я батарея заставила своим огнем мелкие части пехоты и велосипедистов противника очистить Стыков, а затем около 13 часов дня заставила пехоту противника уйти из треугольной рощи, в которой она накапливалась.
2-я батарея в то же время, около 13 часов, обстреливала пехотные цепи противника, отступавшие от Домброва к Павлов; около 18 часов открыла огонь по колоннам неприятельской пехоты и артиллерии (13 запряжек), движение которых было замечено на дороге из леса, что к северу от Ржепин, в направлении на Павлов.
3-я батарея около 15 часов открыла огонь «по уровню» на дистанцию до 9 км по неприятельской колонне из пехоты с артиллерией, движение которой было замечено на той же дороге из леса севернее Ржепин в эту деревню; огонь был удачен и заставил пехотную колонну рассыпаться, а артиллерию скрыться галопом по дороге на Павлов.
Прибывший в распоряжение командира 1-го дивизиона 46-й артиллерийской бригады взвод 122-мм гаубичной батареи (25-го мортирного артиллерийского дивизиона) стал к 7 часам утра на позицию в лесу у юго-восточной окраины Крынки, имея наблюдательный пункт рядом с наблюдательным пунктом командира 3-й батареи. Гаубичный взвод пристрелялся по окопам противника на восточной опушке треугольной рощи и леса, что к северу от Домброва, а в 13 ч. 45 м. открыл огонь по окопам южнее треугольной рощи, причем видно было, как одна граната разорвалась в самом окопе; в 16 ч. 30 м. гаубичный взвод стал обстреливать четырехугольный лес, с деревьев которого немцы обстреливали русские окопы.
Батареи 2-го дивизиона 46-й артиллерийской бригады, оставаясь на прежних своих позициях (см. схему 15), оказывали огневую поддержку наступлению левофланговых частей 184-го полка. Выделенный из 4-й батареи взвод, о котором упоминалось выше, выполнил свою задачу блестяще и оказал существенную помощь наступлению левофлангового батальона, с которым действовал в тесной связи. Удачным огнем 5-й и 6-й батарей противник быстро был выбит из окопов в районе Домброва, «к Домбр.», Запнев. Затем 4-я и 6-я батареи выбили своим огнем немцев из окопов в районе Буковка. В то же время гаубичная батарея (95-го мортирного дивизиона) удачно обстреливала окопы между Буковка и Велиборовице, а также вела борьбу с артиллерией противника, заставляя несколько раз временно замолкать одну из его батарей. Тяжелая батарея, по приказанию командира 2-го дивизиона, вела огонь по неприятельской артиллерии, стоявшей за высотой у южной окраины Павлов, и пристреливалась к костелу у ф. Павлов, что севернее указанной высоты.
По распоряжению начальника боевого участка, 4-я и 6-я батареи к вечеру переменили позиции для содействия наступлению левого батальона 184-го полка; 6-я батарея стала в лощине между Долы Бискупе и «к Год» и тотчас пристрелялась по окопам у Буковка, по д. Запнев и роще к северо-западу от нее; 4-я батарея стала у опушки леса восточнее Вюры (схемы 14 и 15).
Пятый день боя 19 мая. Бой к вечеру 18 мая не затих и продолжался в течение всей ночи на 19 мая. Русские и германские атаки и контратаки чередовались между собой. К началу 1-го часа левый фланг 184-го полка продвинулся к Хыбице; в то же время образовался разрыв у Буковка, чем воспользовались немцы и открыли по этому участку сильный ружейный и пулеметный огонь, но не успели двинуться в атаку, как разрыв был заполнен выдвинутым вперед участковым резервом. Однако фронт 184-го полка сильно растянулся, полковые резервы были уже израсходованы; из опасения прорыва начальник 46-й дивизии подтянул в район Вюры один батальон 182-го пехотного полка из корпусного резерва, но не решался его расходовать без разрешения командира корпуса.
В течение ночи немцы вели яростные атаки не только на 184-й, но и на правофланговый 183-й пехотный полк. Атаки эти успешно отражались при содействии огня батарей 1-го дивизиона 46-й артиллерийской бригады, но все же немцам удалось закрепиться на опушке леса, что западнее Яблонна, и в некоторых местах оплести опушку проволокой. Контратаки 183-го полка с целью овладеть этой опушкой леса не удались.
Пленные немцы, взятые на фронте дивизии Бредова, показали, что к нему подошли подкрепления. К утру настойчивые атаки немцев стали угрожать прорывом центра оборонительной линии 25-го корпуса. Командир корпуса потерял надежду разгромить Бредова, но полагая, что активные действия могут лучше всего обеспечить успех обороны, он решил продолжать наступление и 19 мая, отвечая ударами на атаки противника. Для этого было приказано: 3-й гренадерской дивизии (левый боевой участок корпуса) продолжать выполнять поставленную задачу; 46-й дивизии перейти в контрнаступление на всем ее фронте, причем за нею оставался в корпусном резерве попрежнему 182-й полк.
По распоряжению начальника 46-й дивизии, 183-й полк, составивший правый участок, должен был наступать в полосе между р. Каменная и южной опушкой леса, что севернее Ржепин, а 184-й полк, составивший левый боевой участок, наступать левее в полосе от указанной опушки леса до линии Котаршин, Ядовники (вкл.).
Наступление 183-го полка не имело успеха. Дойдя до восточной опушки леса, что к северу от Ржепин, полк остановился, не имея возможности пройти через проволочные заграждения. Один из батальонов полка, направленный в обход левого фланга противника, занял Стыков, но, встретив сильное сопротивление, дальше продвинуться не мог и стал окапываться. Около 14 часов немцы при поддержке сильного артиллерийского огня повели наступление против левого фланга 183-го полка со стороны Домброва, которая вновь перешла в их руки.
184-му полку удалось оттеснить немцев за р. Свислина на заранее ими подготовленные позиции, усиленные проволочными заграждениями.
Во время атак 183-го и 184-го полков между ними и соседями справа и слева образовались разрывы, которыми германцы старались воспользоваться и обратить их в прорывы, но контратаками русских резервов положение восстанавливалось.
Наступление гренадер левого боевого участка корпуса привело лишь к частным успехам, но овладеть линией Хыбице, Слупя Нова гренадерам не удалось.
Содействие артиллерии наступлению 183-го и 184-го полков 19 мая выразилось в следующем.
В 6 часов утра 1-й дивизион 46-й артиллерийской бригады получил задачу: «всеми батареями открыть огонь для подготовки атаки Пултусского полка» (183-го). Был еще сильный туман, а потому стрельба велась по ночным данным, приблизительно до 8 ч. 30 м., когда туман рассеялся.
1-я батарея открыла огонь в 6 часов по треугольной роще и через полчаса перенесла его в глубину рощи; после пяти очередей роща была оставлена противником. Затем батарея стреляла по четырехугольному лесу, откуда противник встретил атакующие пехотные части сильным ружейным и пулеметным огнем. В 10 часов батарея заняла новую позицию, на 1 км вперед, южнее и уступом относительно 3-й батареи; с этой позиции пристрелялась по прежним целям. В 16 часов открыла огонь по неприятельской пехоте, накапливающейся южнее Стыков.
2-я батарея в 6 часов открыла огонь по четырехугольному лесу и вела его с перерывами приблизительно до 13 ч. 30 м. В этот, же период времени обстреляла большую походную колонну противника, двигавшуюся к Ржепин из леса, что севернее этой деревни. Около 14 часов батарея обстреляла Домброва, зажгла ее своим огнем и сбила пулеметы противника, поставленные на крышах некоторых домов. Почти в то же время отбила своим огнем наступление немцев, стремившихся захватить два пулемета, оставленные русской пехотой перед своими окопами, и помогла спасти эти пулеметы. В 20 часов батарея стала обстреливать Домбрюва и лощину юго-западнее этой деревни, в которой замечено было накопление германской пехоты с пулеметами.
3-я батарея в 6 ч. 40 м. присоединилась своими двумя взводами к выдвинутому 16 мая вперед взводу и стала на огневой позиции южнее высоты у Крынки (западной). Выдвинутый взвод уже с 6 часов обстреливал четырехугольный лес, по которому был пристрелян ранее. Присоединившиеся к взводу четыре орудия могли открыть огонь лишь с 8 часов, так как из-за тумана не могли вести пристрелку. Около 10 ч. 30 м. батарея остановила своим огнем перебежки неприятельской пехоты, замеченные в лощине к юго-западу от Стыков. С 11 ч. 30 м. обстреливала треугольную рощу.
Взвод 1-й гаубичной батареи (25-го мортирного дивизиона) открыл огонь по той же треугольной роще с 6 ч. 30 м., а с 8 до 13 часов обстреливал четырехугольный лес. По приказанию начальника боевого участка, гаубичный взвод около 15 часов стал переходить на новую позицию у Броды (за р. Каменная), куда прибыл около 19 часов и начал вести пристрелку по треугольной роще косоприцельным огнем с северо-востока.
Весь день стрельба батарей 1-го дивизиона велась по приказаниям начальника боевого участка или по указаниям командира дивизиона, а также по личной инициативе командиров батарей.
Расход снарядов в этот день был много больше, чем в предыдущие дни, а именно было израсходовано: 1-й батареей 431 шрапнель, 2-й батареей 272 шрапнели и 60 гранат, 3-й батареей 444 шрапнели, гаубичным взводом 63 гранаты и 27 шрапнелей.
Командир 2-го дивизиона 46-й артиллерийской бригады, согласно полученным указаниям начальника боевого участка, приказал своим батареям к 6 часам выдвинуться вперед на новые позиции для более тесного ближайшего содействия наступлению пехоты. Но затем это распоряжение было отменено, батареям приказано было возвратиться на прежние позиции, и им поставлена была задача: «мешать противнику строить новые окопы и укреплять позицию». Исполняя эту довольно неопределенную задачу, батареи в течение всего дня обстреливали разные участки неприятельского расположения, главным образом по усмотрению своих командиров, не позволяли противнику обстреливать ружейным огнем русские окопы и тем мешать нашей пехоте устраиваться на позиции.
Можно указать лишь на следующие отдельные эпизоды действия артиллерии левого участка 46-й дивизии за день 19 мая.
В 6 ч. 45 м. утра немцы повели атаку в районе Домброва. Этот участок находился под наблюдением 5-й батареи, но в это время 5-я батарея занята была переездом на новую позицию; поэтому командир дивизиона приказал 6-й батарее содействовать отбитию атаки.
6-я батарея открыла огонь по окопам противника в районе Домброва, Запнев. Стрельба была очень удачна. Атака была отбита. В 9 ч. 30 м. была обстреляна долина р. Свислина к юго-западу от Домброва, в которой предполагались резервы противника. Затем удачным огнем 6-й батареи была рассеяна полурота противника, начавшая рыть окопы севернее Домброва, и нанесено было поражение неприятельской колонне силою около двух рот, появившейся в районе Запнев.
4-я батарея нанесла поражение неприятельской колонне силою около двух рот, направлявшейся от Хыбице на Буковка; затем удачно обстреляла западную часть Буковка, где было замечено накопление противника.
Окопы противника, идущие в три ряда между Буковка и Хыбице, были удачно обстреляны также 6-й батареей.
Гаубичная батарея (4 легкие 122-мм гаубицы) 25-го мортирного дивизиона заставила неприятельскую батарею, обстреливавшую русские окопы в районе Калков, прекратить огонь. Она же своим огнем сильно повредила окопы противника в районе Буковка, от ружейного огня из которых очень страдала одна из рот 184-го полка; огонь из этих окопов прекратился.
Что касается тяжелой батареи, прибывшей в распоряжение 184-го полка вечером 17 мая, то эта батарея держала под огневым наблюдением наблюдательный пункт противника, предполагаемый на колокольне костела у Павлов, и погасила огонь неприятельской батареи, стоявшей за высотой у Павлов. Затем, по приказанию начальника дивизии, обстреливала восточную часть леса, что севернее д. Ржепин, в котором накапливался противник.
Сильные потери, особенно в 46-й дивизии (в некоторых ротах потери достигли 75% состава, причем офицеры убыли полностью; за один день 19 мая 183-й полк потерял 10 офицеров и 620 солдат), принудили 25-й корпус к вечеру 19 мая остановиться на занятых позициях.
В описании боевых действий 184-го полка большие потери объясняются наступлением пехоты по совершенно открытой местности под сильным ружейным огнем и «главное, под огнем тяжелой артиллерии».
К 21 мая выяснилось, что дальнейшее упорство в развитии контрудара впереди оборонительной позиции причинит только бесцельные потери в людях и вызовет излишний расход боеприпасов. Поэтому командир 25-го корпуса приказал прекратить наступление и укрепиться на занятых позициях, а затем в ночь на 22 мая отойти на свои прежние позиции, где 4-я русская армия должна была обороняться.
Активная оборона только одного корпуса отозвалась на всем огромном протяжении фронта 4-й армии — свыше 160 км от р. Вислы до р. Пилицы, — заставив противника притянуть к этому фронту новые силы и довести численность их до 145 батальонов, не говоря уже о том, что активной обороной 25-го корпуса была оказана существенная поддержка соседям, особенно 31-му корпусу, положение которого было крайне тяжелым.
Переходя к общей краткой оценке действий русской артиллерии в пятидневном сражении 25-го корпуса под Опатовым, необходимо прежде всего заметить, что с началом сражения артиллерия была распределена по полковым боевым участкам пехоты, не исключая корпусной 122-мм гаубичной и даже тяжелой артиллерии, причем в полковых участках артиллерийские дивизионы нередко делились и придавались побатарейно батальонам, а иногда дробились даже и батареи выделением отдельных взводов, придаваемых ротам для непосредственной их поддержки. Этим как бы выражалось стремление к установлению более тесной связи и ближайшего сотрудничества артиллерии с пехотой, но необходимая органическая действительная связь все же далеко не была установлена. Дробление артиллерии на части с придачей их не только полкам, но и более мелким подразделениям пехоты привело к тому, что никакого объединенного управления артиллерийским огнем не было; командиры артиллерийских дивизионов оставались в течение 5 дней сражения по большей части не у дел, не говоря уже о командире 46-й артиллерийской бригады, роль которого совершенно игнорировалась (о нем даже не упоминается в архивных документах). Между тем в руках командира артиллерийской бригады, являвшегося начальником артиллерии, приданной всему правому боевому участку 25-го корпуса, можно было и должно было организовать артиллерийский «кулак», выделив в состав его часть легких батарей, 122-мм гаубичную батарею и тяжелую батарею, чтобы таким «кулаком» наносить мощные огневые удары в решающих направлениях главной атаки, задуманной старшим общевойсковым командованием.
Дробление артиллерии в данном случае привело к тому, что боевая работа артиллерии 46-й дивизии в сражении под Опатовым свелась к отдельным разрозненным действиям, имеющим характер довольно случайных эпизодов; в результате подобного дробления артиллерии стрельба батарей и выделенных из них взводов велась по самым разнообразным целям, разбросанным по широкому фронту противника, указываемым то командирами мелких пехотных подразделений, то начальниками боевых участков, то изредка командирами артиллерийских дивизионов, или обнаруживаемым самими командирами батарей и артиллерийских взводов. Во всех таких частных случаях артиллерийская стрельба отличалась большим искусством и наносила поражение противнику. Но в общем подобная разрозненная стрельба артиллерии не может привести и не привела к нанесению поражения, обеспечивающего успех главного удара в решающем направлении. К тому же задачи, которые ставились артиллерии пехотными начальниками, не всегда отвечали ее свойствам, а иногда не заслуживали внимания, чтобы на выполнение подобных задач второстепенного характера тратить дорогие артиллерийские снаряды: например, задача обстрела колокольни костела, на которой предполагался наблюдатель противника, поставленная тяжелой батарее. Вообще в сражении у Опатова 122-мм легкой гаубичной и 152-мм тяжелой русским батареям ставились малозначащие задачи, а потому они не в состоянии были оказать существенную помощь своей пехоте.
При обороне артиллерия не должна быть все время привязана к одной первоначально занятой позиции; обстановка может ее заставить маневрировать не только в отношении перемены направления огня, но и в отношении перемены наблюдательных пунктов и огневых позиций. Но в боях под Опатовым командиры пехотных полков заставляли подчиненную им артиллерию неоднократно менять позиции, главным образом в целях притянуть ее поближе к боевым линиям своей пехоты для непосредственной поддержки, не сообразуясь с тем, а быть может и не понимая того, что артиллерия, расположенная не близко и в стороне от своей пехоты, окажет ей более существенную поддержку своим если не фланговым, то косоприцельным огнем, чем занимающая позиции непосредственно в затылок за своей пехотой и стреляющая через нее фронтальным огнем. Повидимому, пехотные начальники не отдавали себе отчета в том, что важно организовать прочную связь со своей артиллерией, иметь в боевых линиях пехоты передовых артиллерийских наблюдателей, которые своевременно передадут своим батареям о всех нуждах, предъявляемых пехотой к артиллерии, и что нет надобности располагать батареи на огневых позициях в непосредственной близости к своей пехоте. Необходимо считаться и с тем, что перемена артиллерийских позиций сопряжена с потерей времени и недопустимыми в бою перерывами в артиллерийском огне. Поэтому перемена позиций должна производиться не сразу всеми батареями, а постепенно: одни батареи переезжают на новые позиции, другие в это время продолжают усиленно стрелять. Между тем в бою 19 мая все батареи 2-го дивизиона 46-й артиллерийской бригады должны были, по приказанию начальника боевого участка, переехать вперед на новые позиции, а затем, когда батареи уже снялись с прежних своих позиций и начали переезд, приказание было отменено, и им пришлось возвращаться назад; при этом было потеряно немало времени на переезд с позиции на позицию, и произошел перерыв в стрельбе артиллерии в то время, когда необходимо было отражать атаку немцев в районе Домброва. Должна была отражать эту атаку 5-я батарея, но она была занята переменой позиций и так много потеряла времени на переезды, что почти не открывала огня в этот день боя.
В сражении под Опатовым управление огнем русской артиллерии не объединялось, а потому не имело места и сосредоточение артиллерийского огня по важнейшим целям. Отчасти поэтому же не было и надлежащей борьбы с неприятельской артиллерией; между тем такая борьба могла бы быть успешной, особенно на участке сковывающей группы 46-й пехотной дивизии, так как на этом участке русские имели значительное превосходство сил не только в отношении пехоты, но и по числу орудий — 17 мая 42 русским орудиям немцы могли противопоставить лишь 24 орудия. Во всяком случае, при планомерно организованной борьбе русской артиллерии с германской русская пехота не понесла бы таких больших потерь, какие она имела в бою 19 мая главным образом от огня тяжелой артиллерии немцев.
Несомненно, что при централизованном управлении была бы обеспечена возможность сосредоточения и массирования артиллерийского огня в требуемых решающих направлениях, что могло бы привести к осуществлению идеи командира 25-го русского корпуса, т. е. к переходу от обороны к общему наступлению и к разгрому германской дивизии Бредова.
* * *
В начале июня немцы атаковали русских на р. Дубисе и заставили их отойти за реку.
Главнокомандующий Северо-Западным фронтом генерал Алексеев сознавал невозможность при создавшемся положении вести операцию на длинном растянутом фронте без резервов и при недостатке боеприпасов, а потому предлагал сократить фронт отходом к Варшаве и к р. Нареву. Но ставка верховного главнокомандующего медлила с окончательным решением, не желая лишаться плацдарма на левом берегу Вислы.
Два месяца русские, потеряв инициативу действий, вели операции без определенной цели, без общего плана, тонкой цепочкой линии корпусов, представляющей богатую пищу для поражения их сосредоточенными силами германцев. Русские армии были истощены уже к июлю 1915 г.; некомплект людей только на Юго-Западном фронте доходил до полумиллиона, а некомплект боеприпасов до 60% установленной нормы.
При создавшихся условиях силы сторон для борьбы были совершенно неодинаковы, и вся задача генерала Алексеева свелась к выводу русских армий из-под того удара, который предполагало нанести им немецкое командование. Алексеев последовательно отводит свои армии — 22 августа на линию Осовец, Дрогичин, Янов, 30 августа на линию Гродно, Пружаны, все время ускользая от германской ловушки.
К октябрю русские армии генерала Алексеева заняли фронт: оз. Дрисвяты, оз. Нарочь, м. Сморгонь, м. Делятичи на р. Немане. Этим закончились маневренные операции на русском фронте 1915 г., и в скором времени обе стороны перешли к позиционной войне на всем фронте от Балтийского моря до румынской границы.
806 Источники: ЦГВИА, личный архив Е. З. Барсукова, Описание действий батарей 46-й артиллерийском бригады с 11 по 21 мая 1915 г. А. Зайончковский, Мировая война, ГВИЗ, 1924 г. Е. Барсуков, Русская артиллерия в мировую войну, т. II, Воениздат, 1940 г.
807 Последних трех пунктов на схеме 14 нет; все они расположены севере восточнее.
808 См. схему 15 (копия с кроки, составленной адъютантом 2-го дивизиона 46-й артиллерийской бригады).
<< Назад
Вперёд>>
