Большие потери Красной армии восполнялись вновь построенными бронепоездами, как грибы после дождя выраставшими в железнодорожных депо и мастерских, на паровозостроительных и ремонтных заводах.
В 1941 — 1942 годах бронепоезда действовали на всех фронтах великой войны, восполняя образовавшийся дефицит танков, производство которых только начиналось на вновь созданных заводах Урала и Сибири.
Выше уже говорилось об участии бронепоездов в приграничных сражениях летом 1941 года, когда большинство армейских и чекистских составов нашло себе смерть на дорогах Прибалтики, Белоруссии и Украины. Но из глубины страны прибывали новые составы, с ходу вступавшие в бой с наступающим противником.
Войска группы армий «Север», наступавшие на Ленинград, стремились перерезать железные дороги, связывающие северную столицу с центральными районами. Немногочисленные бронепоезда, действовавшие на них и пытавшиеся остановить противника, попадали под удар немецкого танкового кулака или становились жертвой асов Люфтваффе.
У Тихвина, в октябре, «юнкерсы» уничтожили бронепоезд № 51 из состава 2-й дивизии НКВД по охране железных дорог. Еще один чекистский бронепоезд — № 82, поврежденный авиацией и попавший в окружение под Волховом, был взорван своей командой.
Финским войскам, наступавшим на территории Карелии, в августе достался бронепоезд № 52 все той же 2-й дивизии НКВД, поврежденный и брошенный командой у станции Новые Пески, недалеко от Петрозаводска.
После захвата Киева и короткой передышки в сентябре немецкие войска нанесли новый мощный удар, целью которого была Москва. Группа армий «Центр» перешла в решающее наступление против войск трех советских фронтов, прикрывавших западные подступы к столице.
Несмотря на солидные силы, имевшиеся в их распоряжении, троица великих советских полководцев — Буденный, Конев и Еременко (которые действовали под постоянным присмотром лично товарища Сталина) — не смогла организовать надежной обороны и отразить немецкое наступление.
Ситуация на фронте с каждым часом становилась все более опасной. Было утеряно руководство войсками, танковые клинья противника быстро приближались к Москве. Основные силы советских войск, не сумевшие адекватно отреагировать на немецкий прорыв, оказались в окружении, будучи со всех сторон обойденными противником.
В котле под Вязьмой тщетно пытались пробиться на восток 37 советских дивизий из состава 16-й, 20-й, 22-й, 24-й, 30-й, 31-й, 43-й и 49-й армий, остатки девяти танковых бригад и 31 артиллерийский полк Резерва Главного Командования. В котле под Брянском оказались соединения 3-й, 13-й и 50-й армий: 27 дивизий, две танковые бригады и 19 артиллерийских полков РГК.
Пробиться к своим сумели остатки 34-х дивизий. Всем остальным, кто выжил в октябрьских боях, пришлось пройти немецкие лагеря для военнопленных. Потери были огромные: поданным германского Верховного командования было захвачено 663 тысяч пленных, 1242 танков и 5412 орудий40.
Октябрьская катастрофа под Брянском и Вязьмой, закончившаяся окружением и гибелью трех советских фронтов, не обошла стороной и бронепоезда. Был потерян основной производитель и главная база бронепоездов Красной армии — Брянский завод «Красный Профинтерн». На развороченных немецкими бомбами и снарядами железных дорогах остались исковерканные останки некогда грозных крепостей, брошенные при отступлении.
В окружение под Брянском попали уцелевшие в боях на западной границе бронепоезда НКВД № 30 и № 76. В этот раз им не повезло: отрезанные от своих войск, получившие большие повреждения, они были взорваны своими командами.
В бою у станции Колесники (под Москвой) в начале октября, в первом же бою, немецкими танками был уничтожен бронепоезд № 1 «За Сталина!», только что построенный в Коломне.
На южном фланге советско-германского фронта, под Таганрогом, за три дня боев был полностью уничтожен в октябре 1941 года 8-й отдельный дивизион бронепоездов. Три бронепоезда — № 14, № 45 — и бронепоезд НКВД № 59 были разбиты немецкими танками и авиацией, рвавшимися к Ростову.
Чуть ли не каждый день приносил известия об уничтоженных бронепоездах. Сохранилось мало свидетельств о их действиях в тяжелых оборонительных боях 1941 — 1942 годов, поскольку большинство бронепоездников погибло вместе со своими составами. Останутся тайной последние минуты жизни могучих железнодорожных крепостей и их команд.
Сохранились лишь победные реляции в генеральских мемуарах, рассказывающие об успехах советских войск. Вот один пример подобных воспоминаний: рассказывает генерал армии, командующий 4-й гвардейской танковой армией Д.Д. Лелюшенко.
Дело происходило в ноябрьские дни сорок первого года, когда немецкие войска были на подступах к Москве: «Рассвет застал нас в Дмитрове. В городе было пустынно. Наших войск нет, только трехорудийная зенитная батарея стоит на площади возле церкви, неизвестно, кому подчинена. А южнее города, уже на восточном берегу канала Москва — Волга, слышна частая стрельба танковых орудий.
Выскочили на машине на окраину и видим, как вдоль шоссе ползет более двух десятков вражеских танков. Перед ними отходит наша мотоциклетная рота, накануне посланная в разведку. Критическое положение! Противник вот-вот ворвется в Дмитров, а здесь штаб армии, и войск нет.
И тут, на наше счастье, на линии железной дороги Яхрома — Дмитров появился бронепоезд. Он с ходу вел огонь. Машинист то резко бросал его вперед, то так же стремительно уводил назад. Когда бронепоезд подошел ближе, мы с начальником связи подполковником А.Я.Остренко подбежали к нему.
Вскочив на подножку, я постучал по башне. В броне зияли две свежие пробоины и несколько вмятин. Люк открылся, в нем показался человек в кожаной тужурке, какие ранее носили командиры-танкисты, но без знаков различия, лицо его было испачкано мазутом.
— Командир бронепоезда № 73 капитан Малышев, — представился он. — Веду бой, уничтожил восемь танков.
— Откуда попали сюда?
— Послан был вчера командующим Московской зоны обороны.
— А это кто ведет огонь впереди?
— Это моя вторая бронеплощадка.
Оказывается поезд состоял из двух самостоятельных бронеплощадок, вооруженных пушками, пулеметами и зенитными орудиями. Единоборство бронепоезда с 20 танками! Редчайший случай.
Но бронепоезд, ограниченный колеей, не может удержать противника. Поставив задачу Малышеву, мы с Остренко быстро вернулись в город, чтобы найти еще что-либо для подмоги. Вдруг на площадь из переулка выехали восемь танков KB и Т-34...Почти на ходу вскакиваю в KB командира танкового батальона, и мы двинулись в бой...
Выскочив на южную окраину города, лицом к лицу столкнулись с противником. Наши танки открыли огонь из всех орудий. В течение 10—15 минут удалось подбить восемь вражеских танков. Быстрый натиск Т-34 и KB остановил фашистов, а некоторые их танки попятились. Наш бронепоезд преследовал их огнем».
Вот такое героическое сражение, при этом, советские войска продолжали отступать, неся большие потери. Досталось и бронепоезду. Огнем немецких танков была разбита вторая бронеплощадка, имели повреждения и другие площадки.
Весной и летом 1942 года центр тяжести борьбы на советско-германском фронте переместился на южный фланг. Попытка командования советского Юго-Западного фронта вести наступление в направлении Харькова, завершилась полным провалом. Оказавшиеся в окружении под Изюмом и Барвенково две армии и множество отдельных частей и соединений фронта были уничтожены противником. Большая часть личного состава попала в плен.
В этой наступательной операции советское командование, впервые после лета 1941 года, бросило в бой вновь сформированные танковые корпуса, надеясь, что танковый кулак сможет проломить оборону немцев.
Однако результаты их боевого применения, в очередной раз подтвердили уже известную истину: собрав вместе большое количество хороших танков, но, не умея правильно их использовать и руководить их действиями, успеха не добьешься. Так и произошло. В Харьковском котле остались сотни сгоревших и доставшихся немцам танков, а 21-й танковый корпус был навсегда вычеркнут из списков частей Красной армии, как будто его никогда и не было.
Танковый парк, с огромным трудом собранный за зиму и весну 42-го года, был практически полностью потерян. Вместо победного шествия на запад и освобождения советской земли в 1942 году, как это обещал Верховный Главнокомандующий товарищ Сталин, пришлось опять отступать, уходя все дальше на восток.
Вновь, как в годы гражданской войны, на железных дорогах в донских и приволжских степях гремели орудия советских бронепоездов, пытавшихся компенсировать потерянную танковую мощь. И многие залпы были поминальным салютом своим собратьям, погибшим в жарких боях лета и осени сорок второго года.
У Новороссийска, где весной двадцатого года доживали последние дни бронепоезда Добровольческой армии, теперь умирали советские. На станции Тоннельная погиб в бою бронепоезд № 53, в Новороссийске был взорван поврежденный бронепоезд № 751 «Свердловский железнодорожник».
У моста через Дон в Воронеже, где когда-то погибли два бронепоезда Деникина, в начале июля были разгромлены немецкими танками и пикирующими бомбардировщиками два бронепоезда 62-го дивизиона — № 14 «Борис Петрович» и № 15 «Бесстрашный». Главная ударная сила Вермахта — связка танк — пикирующий бомбардировщик — в который уже раз показала свое полное превосходство над некогда мощным оружием — бронепоездом.
У станции Родаково, близ Ворошиловграда, в июле месяце был уничтожен немецкими пикирующими бомбардировщиками бронепоезд № 2 «За Родину». В этот же день, 14 июля, западнее Ростова были взорваны своими командами, попавшие в окружение, бронепоезда 7-го отдельного дивизиона — № 21 и № 29.
Погром, во многом напоминавший катастрофу 41-го года, шел по всему фронту, втягивая в свою орбиту все новые и новые жертвы. В один день на станции Черемисиново немецкие пикирующие бомбардировщики превращают в груду металлолома бронепоезд № 1 «Челябинский железнодорожник», а у станции Мармыжи команда взрывает свой лишившийся хода и потому обреченный «Южноуральский железнодорожник». 38-й отдельный дивизион бронепоездов перестает существовать.
В этот же день у Щигров, безудержно рвущиеся на восток танки Вермахта, при поддержке авиации, уничтожают бронепоезд № 9 «Дзержинец» из состава 22-го дивизиона.
Осенью все того же жестокого сорок второго года, в предгорьях Кавказа, у станции Алагир, танки из армии Клейста и пикирующие бомбардировщики не оставляют никаких шансов 36-му дивизиону бронепоездов: 30 октября становится последним днем короткой военной биографии бронепоездов № 717 «Оренбургский железнодорожник» и № 731 «Вперед, на Запад!».
Немецкое командование с осени 1941 года стало использовать свои бронепоезда в основном для охраны своих коммуникаций и борьбы с партизанами, число которых постоянно росло. Многочисленные диверсии на железных дорогах срывали снабжение германской армии, причиняли множество хлопот.
Десятки немецких Panzer Zug патрулировали железные дороги Прибалтики, Белоруссии, Украины и западных районов России, почти ежедневно вступая в огневой контакт с партизанами.
Те, в свою очередь, как могли, боролись с ними. По данным Центрального штаба партизанского движения на железных дорогах Белоруссии в 1943 году было пущено под откос 19 немецких бронепоездов (если цифры реальные, то видимо некоторые составы попадали на партизанские мины по несколько раз).
Созданный на базе трофейных польских бронепоездов № 52 «Пилсудчик» и № 54 «Грозный», германский Panzer Zug № 21 дважды подрывался на партизанских минах — 7 октября 1943 года и 23 июня 1944 года.
Во время советского наступления 1944 года, он не успел уйти на запад, и 30 октября 1944 года был захвачен советскими войсками в литовском городе Мажейкяй.
Другой бывший поляк — Panzer Zug № 22 — в феврале 1945 года был уничтожен советскими штурмовиками в польской Шпротаве.
Попытки германского командования использовать бронепоезда в боях с наступающими советскими войсками чаще всего заканчивались для них плачевно. Авиация и танки не оставляли им никаких шансов на выживание. Случались даже тараны.
Во время операции «Багратион», советские танковые части подходили к Бобруйску. 25 июня 1944 года наступление танкистов застопорилось у станции Черные Броды: немецкий бронепоезд, стоявший на станционных путях, вел непрерывный огонь по советской пехоте и танкам.
На бронепоезд пошли в атаку танки. Командир немецкого бронепоезда приказал отходить со станции. Танкистам никак не удавалось вывести из строя паровоз, и бронепоезд уходил. Танк лейтенанта Комарова погнался за составом.
В этот момент в танк угодил снаряд с бронепоезда, и он загорелся. Тогда механик-водитель направил горящую машину на бронепоезд. От таранного удара немецкий бронепоезд сошел с рельсов, и был захвачен подошедшей пехотой.
В период проведения операции «Багратион» по освобождению Белоруссии в составе Красной армии действовали несколько десятков бронепоездов. Отдельные дивизионы бронепоездов организационно входили в состав общевойсковых армий.
На 1-м Прибалтийском фронте сражались бронепоезда 44-го (4-я Ударная армия) и 60-го (43-я армия) отдельных дивизионов. В состав 44-го дивизиона входили уже упоминавшиеся бронепоезда уральской постройки № 673 «Котовский» и № 758 «Щорс», а 60-го — башкирские «Салават Юлаев» и «Уфа».
В составе 31 -и армии 3-го Белорусского фронта вел боевые действия 52-й отдельный дивизион, 49-й армии 2-го Белорусского фронта — 1-й отдельный дивизион. Больше всего бронепоездов было на 1-м Белорусском фронте — пять дивизионов (в 47-й армии — 31-й (бронепоезда «Кузьма Минин» и «Илья Муромец») и 59-й, в 48-й армии — 39-й, 61-й армии — 40-й (бронепоезда «Киров» и «Североказахстанец») и фронтовой 55-й.
В Красной армии, после начала освобождения западных районов страны, многие бронепоезда стали использоваться в качестве подвижных командных пунктов командующих фронтами. Константин Рокоссовский, в период проведения операции «Багратион» по освобождению Белоруссии, постоянно путешествовал по фронту на личном бронепоезде.
Бои шли на территории, где действовали многочисленные отряды Украинской повстанческой армии, и повторять печальную судьбу генерала Ватутина, убитого бандеровцами зимой 43-го года, будущему Маршалу Советского Союза и министру обороны Польши в послевоенные годы, повторять не хотелось.
Советские бронепоезда дошли и до Берлина. В составе 1-го Украинского фронта в мае 1945 года имелись 21-й, 45-й, 49-й и 58-й отдельные дивизионы бронепоездов.
Освобожденные районы Советского Союза, территория восточноевропейских государств и поверженной Германии находились под пристальным вниманием НКВД. Срочно формировались новые дивизии войск НКВД, в состав которых включались и бронепоезда для обеспечения безопасности железнодорожных магистралей.
К лету 1945 года на территории Германии дислоцировались 57-я, 63-я, 64-я и 65-я стрелковые дивизии НКВД. В Австрии появились солдаты 61-й стрелковой дивизии НКВД, в Румынии — 66-й. Железные дороги Польши, связывавшие СССР и Германию, контролировала 58-я дивизия НКВД.
Не обошло своим вниманием НКВД и Дальний Восток. Вдоль Транссибирской железнодорожной магистрали расположились 27-я, 28-я и 29-я дивизии НКВД по охране железных дорог. Еще одна дивизия, 3-я, вслед за советскими танками появилась на территории Маньчжурии, занявшись отловом бывших соратников атамана Семенова, и взяв под контроль знаменитую КВЖД.
40Опять данные Геббельса.
<< Назад Вперёд>>
