Когда в июле группы немецких армий еще успешно вели наступление и войска, хотя и с непривычным напряжением, но с чувством уверенности в своем превосходстве сражались с упорным противником, с такой необычной, прямо-таки допотопной страной и с ее коварным климатом, между Гитлером и Браухичем, а также начальником генерального штаба Гальдером возникли разногласия относительно дальнейшего ведения операций. По мере того как три группы армий приближались к своим первоначально намеченным целям, эти разногласия все более обострялись.
Наряду с важным в оперативно-тактическом отношении вопросом, отвечает ли планирование и осуществление операций на окружение в их прежней форме условиям восточного театра военных действий и поведению противника или должны быть найдены какие-то новые пути, решался и такой первостепенный вопрос, как дальнейшее развитие плана, положенного в основу ведения войны. Гитлер, который в этой кампании в значительно большей степени, чем в предыдущих, вмешивался в оперативное и тактическое руководство сухопутными войсками, был мало удовлетворен достигнутыми успехами. От танковых клиньев на основании опыта войны в Европе ожидали гораздо больших результатов. Русские держались с неожиданной твердостью и упорством, даже когда их обходили и окружали. Этим они выигрывали время и стягивали для контрударов из глубины страны все новые резервы, которые к тому же были сильнее, чем это предполагалось. Исходя из этого Гитлер считал, что применявшаяся до сих пор тактика требует слишком много сил и приносит мало успеха. Огромные котлы, которые образовывались в результате стремительного продвижения вперед танковых соединений, неизбежно имели сильно удлиненную форму, а растянутые силы окружения были очень слабыми. До подхода армейских корпусов на подвижные соединения возлагалась задача не только удерживать внутренние фронты окружения, но и отражать все попытки деблокировать окруженные войска. В результате фронты окружения не всюду были одинаково прочными, а подвижным соединениям в течение нескольких дней или даже недель приходилось вести крайне тяжелые бои на два фронта, что пагубно отражалось на их боеспособности. Ход боев в районах Умани и Смоленска укрепил это мнение Гитлера. Поэтому он хотел, чтобы впредь не создавались большие котлы, а русские силы уничтожались небольшими группировками в тесном взаимодействии танковых групп и полевых армий.
Но гораздо важнее этих скорее тактических, чем оперативных соображений, от которых главное командование сухопутных сил в принципе не отказывалось, было то, что теперь обострилось принципиальное расхождение во взглядах Гитлера и Браухича на ведение операций после взятия Смоленска. Гитлер придерживался положений своей первоначальной директивы. Браухич и Гальдер, так же как и крупные генералы группы армий «Центр», видели главную цель операций в уничтожении русских вооруженных сил. Они считали, что самый быстрый и верный путь к этому – продолжать продвижение на Москву. При этом придется преодолевать упорнейшее сопротивление русских: Москва не только является столицей и местопребыванием правительства, но и крупнейшим железнодорожным узлом, потеря которого тяжело отразилась бы на свободе оперативного маневра.
Гитлер же хотел вначале, как это и предусматривалось в директиве, добиться решающего успеха на севере и на юге и одновременно захватить важные экономические районы, что казалось е?1у решающим. Захват хлебородной Украины, нефтяных районов Кавказа и Крыма ему казался важнее или, по крайней мере, более необходимым в данное время, чем военная победа. Его требования можно было бы выполнить только в том случае, если бы группа армий «Центр» после завершения боев в районе Смоленска прекратила наступление и отдала значительную часть своих сил двум соседним группам армий.
Мысли Гитлера вызывали глубокие сомнения у работников его собственного штаба, а еще больше – у главного командования сухопутных сил. Вплоть до второй половины августа на совещаниях, в новых директивах, которые часто не могли быть осуществлены и подвергались все новым и новый изменениям, а также во взаимных докладных записках велась борьба за решение, имеющее коренное значение для исхода войны. Браухич и Гальдер упорно боролись за испытанный стратегический принцип: стремиться исключительно к уничтожению вооруженных сил противника, а не преследовать второстепенные цели, какими бы важными они ни казались, так как после военной победы так или иначе все достанется победителю. Они выступали за то, чтобы после передышки, необходимой для отдыха и пополнения танковых частей, немедленно возобновить наступление на Москву, прежде чем противник сможет собрать новые крупные силы и создать перед Москвой глубоко эшелонированную оборону. Далее они считали, что ослабления боевой, мощи подвижных соединений, чего опасался и Гитлер, вряд ли удастся избежать, если эти соединения сначала должны будут продвинуться на сотни километров на юг и на север с целью добиться там тактических успехов, не имеющих большого значения для исхода войны. Затем эти уже ослабленные соединения вынуждены будут совершать длительные марши, чтобы снова объединить свои силы для решающего удара на Москву, без которого, по мнению Браухича и Гальдера, никак нельзя было обойтись. Наконец, сомнение вызывала потеря времени, необходимого для главной операции также и по метеорологическим причинам. Приближалась осень, поэтому в резерве совершенно не оставалось времени на случай непредвиденных задержек. Советники Гитлера в верховном командовании вооруженных сил, разделявшие это мнение руководителей главного командования сухопутных сил (ОКХ), пытались его переубедить. Но и они не имели успеха. 21 августа решение было принято. Гитлер отклонил предложение ОКХ и приказал продолжать наступление в соответствии со следующими указаниями:
Важнейшей целью, которая должна быть достигнута еще до насту пления зимы, является не захват Москвы, а: на юге – захват Крыма, индустриального и угольного Донецкого бассейна и нарушение подвоза русскими нефти с Кавказа; на севере – захват Ленинграда и соединение с финнами.
Крупные русские силы, находящиеся перед северным крылом группы армий «Юг», должны быть уничтожены прежде, чем они отступят за Десну и за реку Суда.
Только при этом условии северное крыло группы армий «Юг» будет обеспечено, и группа армий сможет развернуть наступательные операции восточнее Днепра в направлении на Ростов и Харьков.
Поэтому группа армий «Центр», не беспокоясь о последующих операциях, должна ввести на южном направлении такие силы, чтобы иметь возможность уничтожить русские войска и в то же время сохранить способность отразить все атаки противника на своем центральном участке.
Быстрый захват Крыма имеет наибольшее значение для надежного снабжения Германии нефтью, которое остается под угрозой, пока в Крыму находятся крупные воздушные силы русских.
Предпосылки для успешного наступления группы армий «Центр» и разгрома противостоящих ей сил противника будут созданы лишь тогда, когда находящиеся перед группой армий «Юг» русские войска будут уничтожены, а группа армий «Север» соединится с финнами, замкнув тесное кольцо окружения вокруг Ленинграда.
Главнокомандующий сухопутными силами после того, как он исчерпал все возможности доказать правильность своих соображений, подчинился данным ему приказам. Но между ним и Гитлером лежала теперь целая пропасть, и, хотя чисто внешние противоречия и были на какое-то время преодолены, это глубокое расхождение готово было проявиться по любому серьезному поводу.
Сражение за Киев
22 августа был дан приказ об уничтожении сил противника, оборонявшихся в районе Киева. К этому времени группа армий «Юг» силами 1-й танковой группы, 11-й армии и румынских армий очистила от русских войск большой район между Южным Бугом и Днепром. К левому крылу этой группы армий примыкала 17-я армия, вышедшая к Днепру между Кременчугом и Черкассами. Здесь была также сосредоточена 1-я танковая группа. Левее 17-й армии у Днепра располагалась 6-я армия. Она занимала охватывающее положение по отношению к большому плацдарму русских в районе Киева и после успешных боев под Гомелем своим левым флангом примыкала ко 2-й армии. Последняя располагалась фронтом на юго-восток до Новозыбкова и должна была, наступая в южном направлении, сузить район, для окружения которого, согласно новой директиве, вводилась 2-я танковая группа.
Очень крупные силы русских находились в излучине Днепра, самая выступающая часть которой образовывала Киевский плацдарм, и, очевидно, предполагали удерживать, этот плацдарм любой ценой. Их решимость осуществить это намерение была только на руку немецким войскам. (Карта 4 и Схема 17).
25 августа 2-я армия и 2-я танковая группа начали наступление в южном направлении. Танковая группа должна была овладеть Конотопом, расположенным далеко в тылу противника. Для обеспечения своего открытого восточного фланга, постепенно растянувшегося до 200 км, ей пришлось выделить один танковый корпус. В боях, которые продолжались более двух недель, 2-й армии удалось продвинуться до Десны и форсировать ее. Одновременно 2-я танковая группа, непрерывно отбивая контратаки противника против своего растянутого восточного фланга, 14 сентября передовыми частями достигла района Ромны.
Теперь настал момент начать фронтальное наступление у Днепра и направить с юга 1-ю танковую группу навстречу наступающей с севера 2-й танковой группе, чтобы замкнуть кольцо окружения. С плацдарма, созданного еще раньше 17-й армией в районе Кременчуга, 1-я танковая группа вместе с 17-й армией 10 сентября внезапно начала наступление и 16 сентября в районе Лохвица соединилась с 2-й танковой группой. Осенняя распутица значительно задержала продвижение обеих танковых групп, 17-я армия для прикрытия восточного фланга наступающих войск начала своим правым флангом продвижение на Полтаву, но затем крупными силами повернула на северо-запад. В результате этого наступления, одновременного удара 6-й армии через Днепр по обе стороны Киева, который 19 сентября был обойден и взят, и дальнейшего продвижения 2-й армии с севера русские силы, находившиеся в треугольнике Киев, Черкассы, Лохвица, были сжаты со всех сторон. В это время танковые группы в ожесточенных боях отбивали попытки противника [265 – Схема 17] деблокировать свои войска с востока и, кроме того, крупными силами вклинились в окруженные русские армии и раскололи их. 4-й и 2-й воздушные флоты, действуя последовательными волнами, непрерывно поддерживали сухопутные войска. Прошло еще две недели, пока необычно крупные силы противника, сжатые в котле и расчлененные на отдельные части, были уничтожены или взяты в плен. 26 сентября сражение закончилось. В сводке германского верховного командования сообщалось о взятии в плен 665 тыс. человек, захвате 3718 орудий и 884 танков. Величина успеха говорила за то, что Гитлер был прав. Но только исход всей войны мог показать, насколько достигнутая тактическая победа оправдывала потерю времени, необходимого для продолжения операций. Если цель войны не будет достигнута, то русские хотя и проиграли это сражение, но выиграли войну.
<< Назад Вперёд>>
