Обозрение происшествий и общественного мнения в 1831 году
По мере продолжения кампании и новых неудач неудовольствия возрастали; наконец, вторжение мятежников в наши границы, восстание в губерниях, от Польши присоединенных, навели уныние на всех благомыслящих людей. Уже многие рассуждали, что Россия не только не достигнет усмирения мятежа в Царстве Польском, но и лишится Литвы, Волыни и Подолии. Поражение мятежников при Остроленке ободрило несколько унывающих, но и сия победа, оставаясь без всяких видимых последствий, не остановила ропота и всеобщего неудовольствия против главнокомандующего. Восхищались неимоверною храбростию войск наших, но обвиняли фельдмаршала в том, что не умел, а многие, по предубеждению о его предательстве, что не хотел воспользоваться поражением мятежников. Неожиданное прибытие в Санкт-Петербург графа Паскевича возбудило надежды всей публики. На него обратились все взоры; с нетерпением ожидали отъезда его в армию, но отправление его замедлилось; недоумевали, к чему сие приписать. Многие начинали обвинять правительство в том, что оно общую пользу подчиняет каким-то соображениям деликатности; но внезапная смерть графа Забалканского (Дибича - М.С., Е.Щ.) и немедленное отбытие к армии графа Эриванского (Паскевича - М.С., Е.Щ.) всем сомнениям и толкам положили конец. Мудрено ли, что при таковых обстоятельствах смерти фельдмаршала Дибича все порадовались; в этом событии видели явно действие Всемогущего провидения, которое неисповедимыми путями своими в течение многих веков ведет отечество наше к славе, величию и могуществу.
О причинах смерти графа Дибича разные произошли толки; немногие верили, чтоб он умер от холеры. Иные полагали, что он сам посягнул на свою жизнь; что поводом к тому был приезд к нему генерал-адъютанта графа Орлова3; некоторые даже заключали, что он был отравлен и что правительство не чуждо было сего действия; но все, знающие благородство, возвышенность души нашего Государя, гнушались мысли сей и отвергали ее как нелепую; одни неблагомыслящие люди, которых при неудачных событиях всегда является много, давали веру таковой небылице.
С восхищением было принято известие о прибытии графа Паскевича к армии. Никто не позволял себе и думать, чтобы сей второй Суворов, со славою совершивший поход в Персии, ознаменовавший себя неимоверными победами и успехами в азиатской Турции, мог иметь неудачу. События совершено оправдали сии надежды, и знаменитый трехдневный штурм Варшавы, покрывший новою доблестью российское воинство и изумивший Европу, увековечили славу князя Варшавского.
В половине июня эпидемическая болезнь холера, подвигаясь постепенно от юго-востока, явилась в северную столицу нашу, невзирая на все предпринятые осторожности4. И пред сим уже во многих губерниях жители, и в особенности простой народ, обнаруживали неудовольствие против карантинных мер. Меры сии по великому распространению болезни, конечно, были крайне стеснительны для внутренней промышленности и составляли источник величайших злоупотреблений, а как в то же время оные нисколько не преграждали ходу болезни, то вскоре общим мнением карантины признаны были вовсе бесполезными и даже вредными, ибо скопление в них множества народа, тесное и неудобное помещение и разного рода недостатки умножали лишь только болезни. По таковым причинам мера, принятая правительством, не оцеплять С.Петербурга и свободно выпускать из него всех желающих выехать, была принята со всеобщею благодарностью, но явилось новое зло: полиция, от излишнего ли усердия или лучше сказать от невежества исполнителей, начала хватать и отсылать в холерные больницы не только больных холерою, но и всякого рода больных и даже встречаемых на улицах пьяных и слабых людей. В больницах же большая часть привозимых вскоре умирали по неопытности медиков в лечении сей новой болезни, умирали даже и не имевшие холеры от приема сильнейших лекарств, ибо их лечили наравне с холерными. Сие возбудило в народе пагубную мысль, что доктора, подкупленные поляками, отравляют народ, что никакой болезни не существует, но существует один лишь заговор на погубление россиян. 22 июня чернь собралась на Сенной площади и произвела значительные беспорядки5; в последующие за тем дни и в других частях города происходили буйства. Появление Государя среди народных толпищ и принятые потом строгие меры прекратили неустройства, которые могли иметь пагубные последствия. Однако же народ долго еще своевольничал, хватал на улицах всех подозрительных ему людей и мнил, что оказывает услугу своему Отечеству и Государю, предавая врагов России или изменников в руки правительства; постепенное уменьшение силы болезни и ежедневное умножение числа выздоравливающих наконец положили предел сему вредному брожению умов, но из С.Петербурга оно распространилось и в другие места. Последовавшее в сие время повеление о повсеместном снятии карантинов было везде принято с радостью. Многие, однако же, охуждали правительство в том, что не сделало сего гораздо прежде, и изъявляли боязнь, чтобы простой народ, участвовавший или бывший свидетелем беспорядков здесь происходивших, не принял сию благоразумную меру за победу, одержанную им над правительством, и не приобык (Так в тексте) к мысли, что может самоуправством достигать своих желаний. В июле месяце бедственные происшествия в военных поселениях Новгородской губернии6 произвели всеобщее изумление и навели грусть на всех благомыслящих. Происшествия сии возбудили в то же время и толки, сколь вредно и опасно может быть для столицы соседство военных поселений, и распространившийся вслед за тем слух о намерении правительства уничтожить новгородское военное поселение радовал всех, но вместе с тем, однако же, точно так же, как и при снятии карантинов, возбудил опасение, чтоб мера сия не была принята поселянами как победа, над правительством одержанная.
Въезд императора Николая I в Москву во время холеры 1831 г.
В сие время, когда столь бедственные для России обстоятельства безостановочно одно за другим следовали, явно обнаружились преданность и любовь народа к своему Государю. И самая чернь в исступлении своем всегда была останавливаема одним появлением Монарха, и все классы общества, горюя о несчастных событиях, главнейше соболезновали о Государе, разумея, сколь происшествия сии должны печалить чадолюбивое Его сердце, и потому с восхищением было принято известие о благополучном рождении Великого Князя Николая Николаевича7, как о событии, посланном Богом, на утешение возлюбленного Монарха. Незадолго пред сим пришло известие о кончине Великого Князя Цесаревича Константина Павловича8; событие сие конечно опечалило многих по участию, принимаемому верноподданными в чувствах любимого ими Государя, но в другом отношении публика рассуждала, что обстоятельство сие благоприятствует беспрепятственным распоряжениям правительства в делах с Польшею.
Последовавший за некоторое время до взятия Варшавы Указ о рекрутском наборе произвел вообще весьма неприятное впечатление. При всех неблагоприятных обстоятельствах того времени оный признавался крайне тягостным, особенно же по тому обстоятельству, что в набор сей, как и в предшествовавший, воспрещено принимать рекрут моложе 20 лет, тогда как в прежние наборы допущен прием с 18 лет. Дарованное преимущество русским мещанам и крестьянам нанимать за себя в рекруты финляндцев подало повод при нынешнем 97-м наборе к великому злоупотреблению, состоящему в том, что многие корыстолюбцы составили из сего непозволительный торг финляндцами. К прекращению сего зла на будущее время приняты правительством нужные меры.
Обозрев таким образом главнейшие события первых восьми месяцев 1831 года, должно сказать, что дух мятежа, распространившийся в Царстве Польском и в присоединенных от Польши губерниях, имел вообще вредное влияние и на расположение умов внутри государства. Вредные толки либерального класса людей, особливо молодежи, неоднократно обращали внимание высшего наблюдения; в Москве обнаружились даже и преступные замыслы9. Пребывающие в России поляки всемерно старались распространять ненависть свою к нашему правительству. Нет сомнения, что при дальнейших неудачах в укрощении мятежа в Царстве Польском дух своевольства пустил бы и в отечестве нашем сильные отрасли. Но покорение Варшавы нанесло разительный удар умам беспокойным. Внезапно явилась значительная перемена, и ныне расположение умов вообще не представляет никакого для правительства опасения. Присутствие Государя Императора в Москве доказало, сколько все сословия привержены к Монарху. Не таково, однако же, и далеко не таково расположение жителей польских наших губерний. Происшествия сего года расшевелили в них издревле питаемую к России ненависть, они подавлены лишь одною силою оружия нашего, но жаждут отделиться от России и, конечно, при первом удобном случае явят свою непокорность. Губернии сии требуют самого бдительного надзора правительства, и потому все благомыслящие люди молят Бога, да сохранит он нам Государя нашего, коего твердая рука одна может удержать Отечество наше в мире, спокойствии и тишине, и да дарует ему сподвижников мудрых, прозорливых и истинно ему и России преданных.
В заключение представляется краткое обозрение общественного понятия о главнейших высших управлениях.
1. Министерство Юстиции. Все отдают полную справедливость высоким достоинствам управляющего сим министерством статс-секретаря Дашкова. Единогласно признают его за человека умного, просвещенного, справедливого, чуждающегося всякого злоупотребления, но в то же время находят, что он не имеет достаточной деятельности, многие жалуются, что он горд и неприступен. Ход и производство дел в судебных местах нисколько не улучшаются; та же медленность, то же корыстолюбие в чиновниках. Решительно отзываются, что посредством денег всякая неправда делается правдою. Принятые в начале царствования Государя Императора строжайшие меры к прекращению лихоимства никакой видимой пользы не произвели; лихоимцы сделались лишь осторожнее, но число их не уменьшилось. Мудрости правительства принадлежит изыскать средства к уменьшению сего зла, но одно лишь постепенное распространение просвещения в средних классах людей, коими наполняются судейские места, может со временем оное зло уничтожить. Высшее наблюдение не перестает обращать все бдительное внимание свое на течение дел в присутственных местах и к прекращению открываемых злоупотреблений всегда встречает самое ревностное содействие со стороны управляющего Министерством Юстиции.
2. Министерство Внутренних Дел. С самого вступления в управление оным министерством графа Закревского общее мнение ознаменовало его как человека, не имеющего ни того просвещения, ни тех способностей, каковые требуются в Министерстве Внутренних Дел. Его признавали человеком деятельным, но говорили, что деятельность сия обращена на одни предметы малой важности. Канцелярия и департаменты его устроены были по наружности в лучшем виде, везде чистота, красивое единообразие, скорое течение дел, точное наблюдение канцелярского порядка. Но настоящее дело, устройство в губерниях разных частей, подведомственных его министерству, вовсе не подвигалось. При таковом понятии о графе Закревском все с удовольствием узнали о его отставке. Теперь с нетерпением ожидают ему преемника или нового устройства сей части; ибо и в товарище министра, управляющем ныне министерством, видят человека вовсе неспособного.
3. Министерство Финансов. Общее почти всех мнение согласуется в том, что никогда еще финансовая часть не была в России управляема столь хорошо, как ныне. Все отдают полную справедливость уму, познаниям и деятельности графа Канкрина. Три жестокие войны и ни одного нового налога. Вот лучшая ему похвала. Изданный в прошедшем ноябре месяце новый тариф возбудил в купечестве сильное против Министерства Финансов неудовольствие, по случаю помещенного в оном обстоятельства, чтобы прибавочные 12,5 процентов взыскать и с привезенных уже, но только пошлиною не очищенных еще товаров. Но как мера сия вслед за сим благостию Государя отменена, то и не оставила она вредных насчет министра финансов впечатлений.
4. Министерство Народного Просвещения. Сия важная отрасль государственного управления, от которой зависит не только настоящее, но и будущее благоденствие России, не приобрела до сего времени ни одобрения, ни доверенности благомыслящих людей. Министр народного просвещения10 единогласно признается за человека вовсе неспособного к управлению вверенной ему части. Он человек отлично добрый, честный, но стар, болезнен, не имеет достаточного просвещения, предан мистицизму и окружил себя мистиками. И потому-то подведомственные ему учебные заведения приходят в крайний упадок. Нет надлежащего учения, нет должного надзора. Зло сие существует и здесь, в виду главного управления народного просвещения, и даже в большей степени, чем в некоторых губерниях; о Дерптском университете, например, насчет учения отзываются с большою похвалою.
5. Главный Штаб Его Императорского Величества. Армия наша в истекшем 1831 году покрыла себя бессмертною славою. Не взирая на трудности и неудачи 9-тимесячной тяжкой кампании, российские войска постоянно сохраняли и примерный дух свой, и отличное устройство и явили пред целым светом неимоверное мужество свое к преодолению врагов и в то же время снисхождение к побежденным. В течение всего года высшим наблюдением постоянно получаемы были сведения о похвальном и примерном расположении как войск в действии находившихся, так и в здешней столице остававшихся, и в сем уважении управление Главного Штаба11 Его Императорского Величества заслуживает совершенную похвалу.
6. Главный Морской Штаб Его Императорского Величества. Российский флот, за несколько лет пред сим находившийся в крайнем упадке и получивший, так сказать, новую жизнь по особенному вниманию на оный Государя Императора, продолжает постепенно увеличиваться и улучшаться. Начальник Морского Штаба12 признается единогласно за человека умного, деятельного и дело свое разумеющего. Офицеры, будучи ободрены отличием, оказываемым им Государем, ревнуют и усердствуют в исполнении должностей своих, но по доходившим до высшего наблюдения сведениям тяготятся несколько фрунтовым учением.
ГА РФ. Ф. 109. Оп. 223. Д. 1. Л. 125-134.
1 Восстание (1830-1831), охватившее земли Царства Польского, а также Литву, Западную Белоруссию и Западную Украину. 29 ноября 1830 г. было совершено нападение на резиденцию великого князя Константина Павловича в Варшаве, восставшие овладели арсеналом, к ним присоединились польские воинские части. Русские войска покинули столицу, а к началу декабря - и всю территорию Царства Польского. Сейм провозгласил низложение Николая I, было образовано Национальное правительство во главе с А. Чарторыйским. 25 февраля 1831 г. в бою под Грохувом было остановлено наступление армии И.И. Дибича. В конце марта - начале апреля ряд удачных операций повстанческих войск еще более осложнили положение русской армии. Однако после поражения под Остроленкой 26 мая эти успехи были сведены на нет. В конце июля новый командующий русской армией И.Ф. Паскевич переправил войска через Вислу. 6 сентября был штурмом взят западный пригород Варшавы, в ночь с 7 на 8 сентября польская столица капитулировала. В начале октября 1831 г. остатки повстанцев перешли границы Пруссии и Австрии.
2 Штурм предместья Варшавы - Праги русскими войсками под командованием А.В. Суворова 4 ноября 1794 г. Результатом этой операции стала капитуляция Варшавы, а к середине ноября польское восстание 1794 г. было окончательно подавлено. Последовал третий раздел Польши (1795), национальная государственность страны была ликвидирована. К России отошли земли Западной Украины, Западной Белоруссии и Литвы.
3 Орлов Алексей Федорович (1787-1861), князь, генерал от кавалерии, генерал-адъютант (1820), член Государственного совета (1835). Главный начальник III отделения С. Е. И. В. канцелярии и шеф жандармов (1844-1856), председатель Государственного совета, Комитета министров, Кавказского и Сибирского комитетов. (1856).
4 Эпидемия холеры в Петербурге вспыхнула 14 (26) июня 1831 г., умирало до 600 человек в день. По свидетельству А.Х. Бенкендорфа, в городе «на каждом углу встречались траурные одежды и слышались рыдания. Духота в воздухе стояла нестерпимая. Небо было накалено, как на далеком юге, и ни одно облачко не застилало его синевы, трава поблекла от страшной засухи, везде горели леса и трескалась земля. Двор переехал из Петергофа в Царское село, куда переведены были и кадетские корпуса. За исключением Царского села, холера распространилась и по всем окрестностям столицы. Народ страдал от препон, которые полагались торговле и промышленности. Правительство должно было работать за всех, подавая руку нуждавшимся, предупреждая беспорядки и заботясь о народном продовольствии» (Н.К. Шильдер. Император Николай I... Т. 2. С. 366). Под председательством Петербургского губернатора был учрежден комитет для принятия мер по предотвращению развития эпидемии. Министерство внутренних дел распространяло среди населения «Наставление к распознанию признаков холеры, предохранению от оной и к первоначальному ее лечению». Через месяц эпидемия стала утихать и «столь же скоро исчезает, как страшно скоро разлилась», - писал Николай I И.Ф. Паскевичу 15 (27) июля 1931 г.
5 Толпа ворвалась во временную холерную больницу - громили помещения, изувечили многих больных, несколько врачей погибло. Полиции не удалось восстановить порядок. По соглашению военного генерал-губернатора с командующим гвардейскими частями в Санкт-Петербурге на Сенную площадь был выведен батальон Семеновского полка. Толпа рассеялась. На следующий день из Петергофа прибыл Николай I. Появившись на Сенной площади, где снова собралось более 5000 человек, он обратился к народу: «До кого вы добираетесь, - спросил император, - кого вы хотите, меня ли? Я никого не страшусь, вот я! Народ в восторге и слезах кричал “ура!” (Н.К. Шильдер. Император Николай I.... Т. 2. С. 365).
6 Восстание в Старой Руссе 15 (27) июля 1831 г. Поводом к волнениям послужило распространение холеры и слухи о том, что народ преднамеренно «травят». Было разгромлено помещение полиции, убит городничий, пострадало множество врачей и офицеров. «Генералы собрали батальоны, но не отважились идти на бунтовщиков из опасения, что приказания их останутся неисполненными. Все, что еще оставалось на стороне законной власти, было погружено в уныние и бездействовало», - писал А.Х. Бенкендорф (Н.К. Шильдер. Император Николай I... Т. 2. С. 370). Восставшие направили к Николаю I депутацию. После проведения расследования виновные были преданы военному суду. 150 человек подверглись наказанию розгами, 1599 - шпицрутенами, 88 - кнутом (в результате телесных наказаний 129 человек скончались).
7 Николай Николаевич (1831-1891), великий князь, сын Николая I. Родился 27 июля (8 августа) 1831 г., вскоре после возвращения императора из новгородских военных поселений.
8 Подробнее см.: Воспоминания княгини Н.И. Голицыной о польском восстании 1830-1831 гг. («Российский Архив», MMIII (13 Т.). М. 2004. С.132-141).
9 В отчете за этот же, 1831 год, приводятся более подробные сведения: «Генерал-майор граф Апраксин, проникнув свободомыслие студентов Московского университета и узнав, что некоторые из них имеют сношение с польскими уроженцами квартировавшей в Москве пехотной дивизии, открыл о составившемся обществе злонамеренных людей, мечтавших ввести в России конституцию» (ГАРФ. Ф. 109. Оп. 223. Д. 1. Л. 138-138 об.). Речь идет о так называемом Сунгуровском заговоре. 17 июня 1831 г. к командующему II округом корпуса жандармов графу Апраксину явился студент Иван Поллоник, сообщивший, что в Москве «составилось общество злоумышленных людей, намеревающихся ввести свою конституцию» путем цареубийства и приставления к наследнику опекунов из верных людей. Тайному обществу во главе с Н.П. Сунгуровым ставился в вину химерический план «возмущения черни» и захвата Москвы.
10 К.А. Ливен.
11 Главным штабом и Военным министерством с 1828 по 1832 г. управлял А.И. Чернышев.
12 Меншиков Александр Сергеевич (1787-1869), князь, генерал-адъютант (1817), адмирал (1833), начальник Главного Морского штаба и член Кабинета министров (1827-1855), одновременно генерал-губернатор Финляндии (с 1831), чрезвычайный посол в Константинополе (1853), главнокомандующий сухопутными и морскими силами в Крыму (1853-1855).
<< Назад Вперёд>>
