Свадьба
Несмотря на семейный характер, по смысловому содержанию свадебное празднество далеко выходило за рамки семьи и превращалось в событие для всей деревни, дававшее возможность проявиться талантам и развернуться молодежному веселью.
В развитии народной культуры свадьбы существенную роль играли постоянные и временные исполнители ролей дружки и других свадебных «чинов» — свахи, поддружья, «тысяцкого», «бояр». Функции дружки обычно на разных свадьбах выполнял один и тот же крестьянин, знавший не только весь порядок многодневного ведения свадьбы, но и множество текстов — молитв, стихотворных обращений, наговоров, присказок, диалогов, способный к импровизации в разных жанрах фольклора. В деятельности дружки, как и во всей свадьбе в целом, сливались задачи зрелищного, игрового характера с ритуальными — предотвращением «порчи» жениха и невесты. Так, после благословения врачующихся родителями невесты образом и хлебом-солью дружка «отпускал свадьбу». Он налеплял воск на волосы людям и гривы лошадям свадебного поезда и обходил его трижды с иконою. Воск этот дружка запасал на весь год — от свечей, стоявших в церкви во время пасхальной заутрени.
Талантливыми исполнителями были также поддружье (помощник дружки) и свахи. Наряду с основной своей функцией — сватовством, свахи выполняли целый ряд обрядово-игровых действий: причесывание жениха и невесты, сидящих на меху, перед отъездом свадебного «поезда» в церковь; осыпание их хлебом, хмелем и деньгами; они вместе с дружкой угощали гостей по определенному этикету; приходили с дружкой и «тысяцким» утром будить молодых и т. п. Все это требовало сверх знания норм поведения еще и фольклорных импровизаций.
Роли «тысяцкого»— начальника «поезда» и особенно «бояр» («барины», «поезжане»), служивших свидетелями при венчании, были более пассивными, да и исполнялись они чаще всего новыми лицами на каждой свадьбе. «Тысяцким» обычно был крестный отец жениха или родственник. Тем не менее и от них, по традиции, ожидалось знание определенных элементов свадебного фольклора. Женская молодежь к выполнению сложной, многообразной программы свадебных причетов и песен готовилась заранее.
Обширные циклы свадебных песен исполнялись девушками — подругами невесты и всеми гостями в целом на разных этапах празднества. Даже рукобитье (сговор) заканчивалось у крестьян угощением и пением «приличных» (по выражению документа XVIII века)—то есть соответствующих случаю — песен. К завершению сватовства — просватанью — относилось множество песен разного характера: здесь и ирония в адрес свата, и грусть невесты с жалобою брату, и любовь жениха к невесте («я тебя не вижу — жить и быть не могу»), и описание поведения во время обряда («он крест по-писаному кладет, он поклон по-ученому ведет, на все стороны кланяется»).
Затем шла предсвадебная неделя: завершение шитья приданого в доме невесты; поездки ее прощаться с родными; прощанье невесты на могилах с умершими близкими; поездка невестиной родни в дом жениха — знакомиться с его хозяйством и бытом семьи; оповещение о свадьбе всей деревне — подруги невесты ходили по улицам; в доме невесты-вечеринки для молодежи. Все это сопровождалось песнями, каждый раз своими. Непременными были и присказки, шутки, загадки, рифмованные диалоги.
Заканчивалась предсвадебная неделя девичником, на котором невеста прощалась с женской родней и подругами, получала предсвадебные подарки от гостей, расставалась с «волей» и «красотой». Здесь уже, по мере приближения самого венчания, усиливалось напряжение в исполнении причитаний и песен невестою и другими девушками. В текстах — больше монологов и диалогов, прямо относящихся к происходящим событиям. Невеста нередко причетами переговаривается с отцом, матерью, подругами, родными. То же самое на пути в баню (после девичника — последняя в отцовском доме баня для невесты) и наутро, в день свадьбы, когда приезжают дружки и жених. В отличие от грустного, а иногда и драматического тона причитаний свадебные песни были эмоционально очень разнообразны. В них и веселье, светлые образы, праздничные приемы поэтики и спокойная интонация.
Кульминационный момент в доме невесты — благословение родителями будущих молодых перед венчанием. До этого в доме жениха появлялся дружка со всеми поезжанами, и при них жених принимал благословение от своих родителей.
Громы-то прогрянули,
Часты дождички пробрызнули,
Благословляется чадо милое
У своего родимого ботюшки,
У своей родимой матушки:
Благослови-ко, родимый батюшка!
Благослови-ко, родимая матушка!
Во путь меня, во дороженьку,
Во церковь Божию-матушку
Ко звону колокольному,—
поют девушки в доме жениха. Когда празднично украшенный свадебный поезд подкатывал к дому невесты, здесь их уже ждало много односельчан разных возрастов. Местами девушки в доме прятали невесту в своем кругу, требуя выкупа; в других местах было принято запирать или заваливать ворота перед выездом поезда в церковь — жених тоже должен был откупиться и т. п. А песни между тем продолжали звучать — теперь уже о том, как звонят колокола: «Ой, от Москвы чуть до Вологды, да чуть до славного Питера... »
В церкви набиралось множество народа: наступал главный момент свадьбы — венчание. Ведь в глазах всех только церковное венчание эзначало вступление в брак. Вид у жениха и невесты был поистине княжеский (в песнях их величали князем и княгинею), особенно после того, как священник надевал на них высокие венцы, подобные коронам. Вот уже священник возводит их на амвон, и они стоят у самых царских дверей, перед иконами, которыми благословили их родители, поставленными на время венчания на алтарный иконостас. Рядом с ними, на клиросе, певчие поют уже «многие лета» новобрачным — заключительную часть чина венчания. Пение, сопровождавшее церковный чин венчания, особенности местных распевов включали многие элементы народных песен. С другой стороны, церковная певческая культура оказала несомненное влияние на музыкальный свадебный фольклор, постоянно впитывавший что-то от духовной музыки.
Выход молодых из церкви — тоже этап свадебного празднества, доступный всем. К свадебному поезду присоединяются новые лица, другие стоят по пути. Целый цикл песен относится к «встрече от венца». Но самая большая серия свадебного фольклора — величания на свадебном пиру, после возвращения из церкви: новобрачным вместе и по отдельности, тясяцкому, свахе и свату, дружке, священнику (если он принимал участие в пире), гостьям-девушкам, гостям-парням, женатым гостям, вдове - словом, каждому.
О развитии народной свадебной лирики свидетельствуют сборники песен, изданные уже в XVIII веке. В составленном И. И. Дмитриевым «Карманном песеннике», в третьей части, включавшей народные песни, свадебные были выделены особо. В XIX веке фольклористы собрали в крестьянской среде богатейший пласт русской свадеоной лирики, которая пополняется находками вплоть до наших дней. Для того чтобы читатель мог вполне оценить это наше богатство, адресую его к интереснейшему тому — «Лирика русской свадьбы», вышедшему в Ленинграде в 1973 году. Здесь же не откажу себе в удовольствии привести лишь одну из песен, которыми величали новобрачных. Записана она от двадцатилетней девушки в деревне Сура Сурского района Архангельской области. Исполнялась на свадьбе, разумеется, хором. Имена новобрачных в песне — конкретные, данных жениха и невесты, как и имя отца невесты и название волости жениха.
Славен город, славен город
Да на возгорье, да на возгорье!
Звон-от был, звон-от был
У Николы колоколы, у Николы колоколы!
Славна была, славна была
У Александра дочерь, у Александра дочерь,
Славна росла, славна росла
У Тимофеича большая, у Тимофеича большая.
Сватались на Марьи, сватались на Марьи
Трое сватовья, трое сватовья,
Трое сватовья, трое сватовья,
Трое большое, трое большое.
Первое сватовье, первое сватовье
Да из Новогорода, да из Новогорода.
Другое сватовье, другое сватовье
Да из славной Москвы, да из славной Москвы,
Третье сватовье, третье сватовье
Да из славной волости, да из славной волости,
Из славной волости, из славной волости,
С волости со Слуды, с волости со Слуды.
Олексий-от молод князь, Олексий-от молод князь,
Молод князь-от Потапьевич, молод князь-от Потапьевич.
Ездил в город Олексий-от молод князь,
Ездил в новый, повыездил, ездил в новый, повыездил.
Красных девок повысмотрел, красных девок повысмотрел,
Сужену Марью повыприглядел, сужену Марью повыприглядел,
Разума-обычая, разума-обычая повыведал, повыведал,
Сам он говорит — только выславился.
У добрых отцей, у добрых отцей
Сыновья были добры, сыновья были добры,
У хороших матерей, у хороших матерей
Дочери хороши, дочери хороши.
Сын-от Олексей, сын-от Олексей Потапьевич, Потапьевич,
Дочерь-то Марья, дочерь-то Марья Александровна, Александровна,
Она тонехонька, она тонехонька,
Личушком она белехонька, личушком она белехонька,
Она белехонька, она белехонька,
Белехонька да румянехонька, белехонька да румянехонька.
Ясны очи ясней сокола, ясны очи ясней сокола,
Черны брови черней соболя.
Ягодницы как маков цвет, маков цвет,
Походка у ней все повинная, все повинная,
Разговоры у ней лебединые!
На этом прекрасном свадебном величании и закончим рассказ о праздниках. Но мы еще не совсем расстаемся с ними. Впереди - разговор о формах общения молодежи, и там нам придется еще обращаться и к праздничной культуре русских крестьян.
<< Назад Вперёд>>
