Страдные дни Порт-Артура

17/30 декабря

Сообщают, что в Новом городе горели опять какие-то склады и канонерская лодка «Бобр» и японцы стреляли только по пожарищу.

3 часа дня. Около 9 часов утра ненадолго загрохотали на позициях орудия. Около 10 часов японцы начали долбить Курганную батарею и укрепление № 311-дюймовыми бомбами. С 12 часов 20 минут до 3 часов бомбардировали Золотую гору, порт и Старый город. И наши батареи стреляли все это время.

Встретил Р., Ж. и К-ва. Пристал к ним с расспросами, правда ли, что сдан форт III и как наши дела вообще.

Говорят — правда, но вчера на военном совете решено держаться до крайней возможности и не затевать никаких переговоров о сдаче — не посрамить имени русского.

Узнал интересные подробности об этом совете, который состоялся вчера после обеда, в шестом часу. На совете открыто выступил за сдачу один полковник Рейс, уверяя, что так как эскадра наша погибла, то не для чего стало держать крепость, а нужно позаботиться о том, чтобы на улицах города не произошло резни, чтобы не гибли при этом мирные жители²⁸⁹. Замечательно то, что офицеры дивизии генерала Фока (4-й) высказывались, что наступил большой недостаток снарядов, что состояние крепостных верков плохое и солдаты изнурены, что оборона становится очень трудной. Офицеры же дивизии генерала Кондратенко (7-й), артиллеристы, инженеры, саперы, минеры и моряки — все твердо высказались за то, чтобы держаться до последней крайности, не отдавать даром ни пяди земли. Из генералов: Смирнов, Горбатовский, Надеин, Никитин и Белый стояли за оборону. При этом выяснилось, что у нас хватит еще снарядов на два общих штурма, а патронов того больше (миллионов 5 или 6).

На вопрос, ухудшилось ли положение нашей артиллерии с падением форта III, полковник Мехмандаров ответил, что он не находит никакого ухудшения, что форт III не имеет никакого влияния на артиллерийскую обстановку. Только генерал Фок уклонился от прямого ответа — наговорил много слов, из которых нельзя было вывести никакого заключения. Когда очередь дошла до генерала Стесселя, то он встал и сказал приблизительно следующее:

— Итак, господа, вы высказываетесь почти единогласно... что тут, скажем единогласно, за защиту крепости до крайности. Благодарю вас за это. Другого решения я и не мог ждать от русских офицеров.

На том и закончилось заседание совета. Мои собеседники думают, что полковник Рейс высказал мнение своего патрона, так сказать, зондировал почву. Они сообщили, что уже с 12-го числа мастеровые 14-го полка работают в доме генерала Стесселя по упаковке имущества, на всякий случай...

На вопрос, как дела на позициях, сказали мне, что с месяц еще можно будет продержаться; будто комендант надеется, что даже больше²⁹⁰.

Когда я возвращался домой, то по направлению арсенала разгорался пожар, началась трескотня, похожая на частую перестрелку — вероятно, в арсенале взрываются хранящиеся там китайские патроны; между трескотней слышны не то выстрелы, не то взрывы чего-то более крупного. Взрывы все учащаются, будто идет отчаянный штурм. Белый, красиво клубящийся дым, как вата, освещен заревом, но картина эта удручает: знаешь, что где уж и так тонко, там и рвется.

Сообщают, что будто сами зажгли в арсенале склад с китайскими снарядами и патронами, а теперь японцы стреляют по пожарищу.

5 часов 40 минут. Трескотня прекратилась.

6 часов 35 минут. Сейчас по направлению арсенала произошел протяжный взрыв — тррррр!.. Поднялось большое облако белого дыма — будто взорвался пироксилин или порох.

7 часов 13 минут. Взрывы, более или менее короткие, продолжаются все еще через некоторые промежутки времени.

Говорят, что там рвутся старые китайские снаряды.

Сообщают, что около 4 часов японцы атаковали Китайскую стену и Скалистый кряж (между фортом III и Заредутной), атаки отбиты, но японцы засели под Скалистым кряжем и фланкируют Китайскую стену.

9 часов 56 минут. Пожарище догорает, взрывы прекратились. Изредка грохочут пушки, редкая перестрелка.

12 часов ночи. Стрельба на позициях то затихает, то снова возгорается, но ненадолго.

²⁸⁹ Это удивило меня немало — с чего это у почтенного полковника вдруг появилась такая забота о мирных жителях, когда ни он, ни генерал Стессель до сей поры не хотели знать никаких там мирных жителей?

²⁹⁰ Ныне, к немалому нашему удивлению, читаем в опубликованной телеграмме генерала Стесселя от 16 декабря 1904 года, в которой он описывает сдачу форта III: «...По занятии этого форта японцы делаются хозяевами всего северо-восточного фронта крепости (?!). Продержимся лишь несколько дней; у нас снарядов почти нет. Приму меры, чтобы не допустить резни на улицах. Цинга очень валит гарнизон, и у меня под ружьем теперь 10 тысяч и все нездоровые. Генерал Фок и Никитин — истинные герои и помощники». Спрашивается, на каком основании генерал решился послать такую телеграмму? Он не был вправе послать такую телеграмму до военного совета, собранного им для обсуждения положения крепости в этот день потому, что не бывши сам на позициях, не мог знать истинного положения вещей; он не имел права послать такую телеграмму и после заседания совета, как совершенно противоречащую решению совета. Он писал явную неправду, сообщая, что снарядов почти нет и что под ружьем только 10 тысяч человек, когда их было больше. Кроме пехоты, было на позициях несколько тысяч крепостных, полевых и морских артиллеристов и инженерных войск, которые все могли, в крайнем случае, защищаться и штыком; в крайнем случае могли пойти на позиции (и пошли бы) несколько тысяч человек из поправляющихся при околотках и около тысячи разных нестроевых (не считая армии денщиков). Обещание принять меры против резни доказывает, что он заранее решил сдать крепость возможно скорее. На самом деле не было причины опасаться резни на улицах; японские войска хорошо дисциплинированы, и офицеры не допустили бы ни малейшей некорректности со стороны войск, памятуя, что за судьбой Артура внимательно следит весь мир. Не допустили же японцы резни в других занятых ими городах: Ляояне, Мукдене и пр. Поэтому заявление генерала Стесселя — пустой предлог. Удивительно, что генерал Стессель нашел при этом нужным сообщить, что генералы Фок и Никитин истинные герои и помощники. Спрашивается — в чем именно? Вместо всей этой неправды было бы лучше сообщить резолюции созванного им военного совета. Почему он не обмолвился об этом совете ни словом? Это все вопросы, нуждающиеся в ясном ответе. Из телеграммы от 15 декабря видно, что генерал намеренно искажал факты для того, чтобы подготовить столичные сферы к сдаче, которую он обдумал и решил для того, чтобы спасти свою жизнь и свое имущество. Он телеграфировал: ...»Цифры потерь старших начальников указывают на те громадные потери, которые мы понесли. Из десяти генералов убиты два — Кондратенко и Церпицкий; умер Разнатовский; ранены два — я и Надеин; контужен Горбатовский. Из девяти командиров полков убиты два — полковник князь Мачабелли и Науменко; умерли от ран — Дунин и Глаголев, ранены четыре — Гандурин, Савицкий, Грязнов и Третьяков. Убит пограничной стражи подполковник Бутусов, ранен командир запасного батальона подполковник Покровский и командир казачьей сотни есаул Концевич. В полевой артиллерия ранен полковник Ирман; из 8 командиров полевых батарей убит полковник Петров, ранены подполковники Романовский, Лаперов и Доброе, капитан Бенуа; контужены подполковник Саблуков и капитан Петренко. Из прочих штаб-офицеров убито, умерло и по нескольку раз раненых громадный процент. Многими ротами командуют зауряд-прапор-щики. В роте, в среднем, не более 60 человек...» Но на самом деле получается совсем другое, если примем во внимание, что генерал Разнатовский умер не от ран, а от прогрессивного паралича, что ни Разнатовский, ни Церпицкий в боях не участвовали, — что рана генерала Стесселя — легкая царапина, что генералы Горбатовский и Надеин не покинули строя из-за контузии и легкой раны, что полковник Савицкий и Грязнов ранены легко и снова в строю, что полковник Третьяков вернулся в строй, что подполковник Романовский был ранен еще до Кинчжоуского боя и что все прочие офицеры, как только оправлялись, то тотчас же возвращались в строй, что казачья сотня не оставалась без начальства из-за того, что есаул Концевич ранен, что роты, если они и уменьшились в составе (но не настолько) и ими командовали зауряд-прапоршики, это еще не значило, что эти роты стали никуда не годными. Скорее можно было сказать противоположное. Все эти данные не что иное, как преднамеренная подтасовка фактов для того, чтобы ввести читающих в заблуждение, для того чтобы оправдать решенную наперед сдачу крепости.

<< Назад   Вперёд>>