Сожжение преступника заживо (лат. crematio), представлявшее собой один из видов квалифицированной[59] смертной казни в классическом римском праве, получило в дальнейшем самое широкое распространение в христианском мире и применялось в судебной практике до «просвещённого» XVIII столетия включительно. Параллельно оно повсеместно стало одним из популярнейших способов внесудебной расправы с недругами или обидчиками. На Руси «огненная казнь» приобрела одну специфическую особенность: «преступника» сжигали не у столба, обложенного вязанками хвороста или дров, а в деревянном срубе без крыши.
В правление царя Ивана Грозного отмечено всего несколько достоверных случаев сожжения опальных подданных, осуждённых на смерть самим венценосцем. Как следует из текста «государских книг» с именами опальных, в декабре 1569 года, когда царь во главе экспедиционного войска вступил в Торжок, он повелел сжечь живьём 30 опальных псковичей «з женами и з детми»{76}. При этом доселе неясно, какое именно преступление инкриминировал Грозный страдальцам, назначив им столь тяжкую кару. Другой подобный инцидент произошёл с четырьмя сотнями польско-литовских «полоняников», работавших на возведении крепостных сооружений в Вологде. Около 1569 года горожане, прознав о нарушении пленными строго соблюдавшегося в средневековой России запрета на употребление в пищу телятины, донесли о том монарху, усматривая прямую связь между поступком голодных литовцев и пожаром, уничтожившим часть города: «…явно их Бог покарал за воровской поступок». «Услышав о том, — указывает автор „Дневника Марины Мнишек“, — разгневанный царь приказал своим приговором перебить пленников»{77}. Каким именно способом были умерщвлены строители вологодского кремля, уточнил А. Гваньини: «Великий князь… приказал всех их схватить и сжечь»{78}.
После 1567 года Иван Грозный подверг «огненной казни» Никиту Грязного, сына начальника опричного Земского двора{79}. Д. Горсей упоминал о сожжении семерых монахов уже после опричнины, около 1575 года{80}.
В царствование Ивана IV особым вариантом сожжения заживо был подрыв приговорённого к смерти пороховым зарядом. В 1568 году именно таким образом опричники погубили многих «шляхетных слуг» (боевых холопов) боярина И. П. Фёдорова-Челяднина. Палачи загоняли обречённых на смерть людей в постройки господской усадьбы, которые потом взрывали{81}. По свидетельству князя А. М. Курбского, похожую экзекуцию монарх приказал совершить над Н. Г. Казариновым-Голохвастовым, схваченным «кромешниками» уже после его пострига в монахи в одном из приокских монастырей. Увидев бывшего стрелецкого военачальника в иноческом платье, Грозный пришёл в неописуемую ярость «и абие бочку пороху, або две, под един струбец (срубец, небольшой сруб. — И.К., А.Б.) повелел поставити и, привязавши тамо мужа, взорвати»{82}.
Потрясённый гибелью своего любимца Малюты Скуратова под стенами Пайды, Иван повелел заживо зажарить всех взятых там пленников — шведских и немецких дворян, а также знатных горожан во главе с комендантом Г. Боем. Палачи привязали страдальцев к кольям, врытым в землю перед крепостью, заставив тех, кому выпал жребий умереть позже, в течение нескольких дней наблюдать за мучительной агонией своих товарищей{83}.
Жертвами «огненной казни» необходимо признать и всех сожжённых заживо на кострах на противочумных заставах в конце 60-х — самом начале 70-х годов XVI века. По воле монарха борьба с эпидемией превратилась в ещё одно массовое избиение подданных. «И все города в государстве, все монастыри, посады и деревни, все проселки и большие дороги были заняты заставами, чтобы ни один не мог пройти к другому. А если стража кого-нибудь хватала, его сейчас же тут же у заставы бросали в огонь со всем, что при нём было, — с повозкой, седлом и уздечкой», — свидетельствовал Г. Штаден{84}. Причём, как следует из текста царского наказа начальникам одной из таких застав князю Михаилу Фёдоровичу Гвоздеву-Ростовскому, Дмитрию и Даниле Борисовичам Салтыковым, подобная кара ожидала и нерадивых сторожей: «Чтоб вам однолично из поветреных (то есть заражённых. — И.К., А.Б.) мест на здоровые места поветрея не навезти — розни бы у вас в нашем деле однолично не было ни которые. А будет в вашем небрежении и рознью ис поветреных мест на здоровые места нанесет поветрия, и вам быть от нас самим сожжеными»{85}.
76 См.: Скрынников Р. Г. Царство террора. С. 536.
(обратно)77 Дневник Марины Мнишек. С. 117.
(обратно)78 Гваньини А. Указ. соч. С. 151.
(обратно)79 См.: Штаден Г. Записки немца-опричника. С. 56.
(обратно)80 См.: Горсей Д. Указ. соч. С. 67.
(обратно)81 См.: Новое известие о России времени Ивана Грозного. С. 22.
(обратно)82 Курбский А. М. Указ. соч. Т. 1. Стб. 148.
(обратно)83 См.: Колобков В. А. Митрополит Филипп и становление московского самодержавия. С. 463.
(обратно)84 Штаден Г. Записки немца-опричника. С. 51.
(обратно)85 Цит. по: Альшиц Д. Н. Неизвестные послания Ивана Грозного // ТОДРЛ. Т. 12. М.; Л., 1956. С. 429.
(обратно)59 Квалифицированная (от лат. qualiflcare — определять, устанавливать качество) судебная экзекуция предусматривает назначение установленной законом разновидности наказания за совершение определённого вида преступления.
(обратно)<< Назад Вперёд>>
