Проблемы экономической и социокультурной истории феодальной России

Тема отражения в русском эпосе торговли и купечества Нового времени до сих пор находится вне поля зрения историков и фольклористов. В литературе можно встретить лишь отдельные частные наблюдения, касающиеся данной проблематики и относящиеся в основном к более ранним памятникам фольклора XIII-XVI веков¹. Наиболее привлекательным для исследователей стал новгородский былинный герой Садко². Между тем, былины (старины) и исторические песни, а также народные сказки, передававшиеся из поколение в поколение народными сказителями и записанные в XVII-XX веках, отражают некоторые реалии торгового и домашнего быта купеческого сословия России. Рассмотрим в рамках данной статьи три взаимосвязанные проблемы: 1) в какой же степени образная картина, сложившаяся в фольклоре, соответствует письменным свидетельствам о русском купечестве и торговом быте; 2) можно ли использовать произведения устного народного творчества (былины, исторические песни, предания, сказки) в качестве самостоятельного и полноценного источника по истории торгового мира дореволюционной России; 3) определить временные и жанровые особенности памятников фольклора (исторические песни, предания, сказки), выделить в них типичное и нетипичное, проследить их связь с литературными произведениями. Предпринятый нами сравнительный анализ фольклорной информации и исторических реалий практически не требует подробного рассмотрения сказочных эпических элементов, уводящих в сторону от основной нити исследования, истоки былинного жанра уходят в домонгольскую эпоху, отражаячастично ее реалии, дополненные на протяжении последующего времени более поздними деталями. Народные сказители подмечали нюансы как бытовой, гак и торгово-купеческой терминологии. Им были известны и гости, и купцы. Причем с давних времен прослеживается связь фольклорных материалов с письменными источниками.

С фольклором, в частности, тесно связана легендарная повесть о казнях на Красной площади при Иване Грозном купцов, в том числе Харитона Белоулина (Белеуленева). Первым из историков на данное сочинение обратил внимание И.Е.Забелин, считавший датировку в нем этого события 1574 (7082) г. Ошибочной³. Д.Н.Альшиц, опубликовавший несколько списков этой повести, утверждает об обратном и, ссылаясь на несколько параллелей с описанием казни в Москве в 1570 г. Альбертом Шлихтингом, полагает, что она была создана в конце XVI века⁴. Однако, скорее всего, это записанное позже произведение возникло не ранее XVII века. Среди его фольклорных элементов в двух списках (ГИМ, собр. Забелина, № 263; РНБ, Q.XVII. 252) упоминаются 300 плах, 300 топоров, 300 палачей, казнивших горожан, в том числе гостей и членов Гостиной сотни. Один из них, торговый человек Гостиной сотни, могучий телосложением (подобно богатырю), Харитон Белоулин (Белеуленев в Забелинском летописце: ГИМ, собр. Забелина, № 263) перед смертью обратился к царю-тирану с гневными словами упреков. Затем его тело, без отсеченной уже головы, встало на ноги и продолжало трястись до ночи гак, что палачи не могли свалить труп на землю. Потрясенный этим зрелищем царь уехал с площади и помиловал остальных осужденных на казнь людей.Как выяснила Н.Б.Голикова, Гостиная сотня появилась в промежугке между 1568 и 1584 г., но, очевидно, вскоре после Земского собора 1566 г. либо после 1571 г. К концу XVI века в ней уже насчитывалось до 300 человек, то есть в десять раз больше, чем гостей⁵. 7094 (1585/1586) г. датирована купчая грамота, согласно которой «Дмитрей Леонтьев сын Воропаева торговой человек Гостиные сотни» продал Соловецкому монастырю часть своего двора в Москве и заложил за 5 рублей всю усадьбу⁶. Тем не менее, в письменных источниках конца XVI века торговые люди Гостиной сотни, которые пользовались различного рода льготами, оформлявшимися как общими корпоративными, так и персональными жалованными грамотами, и занимали второе место в социальной иерархии российского купечества, упоминаются гораздо реже, чем гости.

В еще одной редакции «Повести», входящей в состав Щепкинского летописца (ГИМ, Музейское собр., № 3996) и отнесенной Д.Н.Альшицем к новгородскому виду произведения, герой именуется Харитоном Алексеевым Левренским, а среди выведенных на казнь перечисляются «сто князей, сто боляр и сто торговцев больших гостей» (эти же цифры фигурируют в списке РНБ, КП, 1958. 217)⁷. И далеко не случайно в состав трех летописцев неофициального характера середины XV-XVIII века (ГИМ, Музейское собр., № 3996; ГИМ, собр. Забелина, № 263; РНБ, Q.XVII.252; ИРЛИ, Пинежское собр., № 440), наряду с «Повестью о царе Иване Васильевиче и купце Харитоне Белоулине», входит столь же легендарное историческое сочинение - «Повесть о взятии Смоленска», в котором рассказывается о том, как якобы Иван Грозный осаждал Смоленск⁸ По мнению М.А.Салминой, последнее произведение, помещенное в летописцах под 1555, 1576, 1587 и 1593 гг., в действительности было создано в 1630-е годы и навеяно событиями Смоленской войны 1632—1634 гг.⁹ Как обоснованно утверждают М.Д.Каган и С.К.Росовецкий, такое произведение с вымышленным героем вообще не могло появиться в России в XVI веке. Оно возникло позже в московской купеческой среде как литературная обработка устного предания¹⁰.

---

^*Книга написана в рамках научных проектов «Фольклорный образ В 0го купечества» и «Торговые люди Смутного времени».

¹См., например: Марков А.В. Бытовые черты русских былин. М., 1904; Липец Р.С. Эпос и Древняя Русь. М„ 1969; Рабинович М.Г. Средневековый русский город в былинах // Советская этнография. 1986. № 1; Перхавко В.Б. Торговый мир русского Средневековья в былинах // Отечественная история. 2007. № 6. С. 28-39; Его же. История русского купечества. М., 2008. С. 425-453.
²Аксаков К. Садко-купец («Звонкие струны у Садки-купца!..» // Album de madame Olga Kozlow. M., 1883; Веселовский A.M. Былина о Садке // Журнал Министерства народного просвещения. 1886. Ч. 248, № 12; Липец Р. Местные мотивы в былине о Садко у М.С.Крюковой и других сказителей // Былины М.С.Крюковой. М., 1941. Т. II; Путилов Б.Н. Древняя Русь в лицах: боги, герои, люди. СПб., 1999.
³Забелин И.Е. Опыты изучения русских древностей и истории. М., 1873. Ч. П. С. 242-243.
⁴Альшиц Д.Н. Повесть про царя Ивана Васильевича и купца Харитона Белоулина // Труды отдела древнерусской литературы. (Далее - ТОДРЛ). Л., 1961. Т. 17. С. 255-271.
⁵Голикова Н.Б. Привилегированные купеческие корпорации России XVI-первой четверти XVIII в. М., 1998. Т. 1. С. 216-222.
⁶Забелин И.Е. Материалы для истории, археологии и статистики города Москвы. М., 1891. Т. 2. Стб. 610-611.
⁷Альшиц Д.Н. Указ. соч. С. 265, 267-268.
⁸Копанев А.И. Пинежский летописец XVII в. // Рукописное наследие Древней Руси: по материалам Пушкинского Дома. Л., 1972. С. 57-65, 77-78; Каган М.Д. Повесть о царе Иване Васильевиче и купце Харитоне Белоулине // Словарь книжников и книжности Древней Руси. (Далее -СКиКДР). СПб., 1998. Вып. 3: XVIIв., ч. 3. С. 223-225.
⁹Салмина М.А. Древнерусская повесть о взятии Смоленска Иваном Грозным // ТОДРЛ. Л., 1969. Т. 24. С. 192-195; Ее же. Повесть о взятии Смоленска // СКиКДР. Вып. 3: XVII в., ч. 3. С. 101-104.
¹⁰Росовецкий С.К. Устная проза об Иване Грозном - правителе // Русский фольклор: материалы и исследования. Л., 1981. Т. 20. С. 87-89; Каган М.Д. Указ. соч. С. 223-225.

<< Назад   Вперёд>>