Провинциальное дворянство России в XVII веке

Другой тип коллективных челобитных представляли челобитные, касающиеся доверия или недоверия представителям местной администрации, воеводам, приказным людям, губным старостам и др. В этом случае служилый «город» мог согласовывать свои действия с представителями других социальных слоев и страт, проживающих в городе и уезде. Подобные челобитные встречаются уже в первой половине века. Иногда такие вопросы раскалывали уездное и городское общество пополам. Интересная ситуация сложилась в конце 1620-х гг. в небольшом городе Кашине. Весной 1628 г. 50 человек кашинцев — архимандрит, игумены, протопоп, священники, дворяне и дети боярские (15 чел.), а также посадские люди подали челобитную об упразднении в городе воеводской власти. Раньше в Кашине не было воевод, были только губные старосты и городовые приказчики, но с «литовского разоренья», то есть с времен Смуты, писали они, «в Кашине живут воеводы, да в Кашине ж два губных старост да два городовых приказщиков», которые «чинят налоги и убытки великие». Город разорен и «запустел», а от насилия приказных людей многие жители разбрелись. Челобитчики просили из Кашина воевод и городовых приказчиков «свесть» и назначить «ведать» его только одному Игнатью Петрову сыну Кашкарову. Прошение было удовлетворено, воевода из Кашина был отозван, но губным старостой назначили Лукьяна Шатилова. Однако уже через год последовала другая коллективная челобитная, на этот раз уже только от дворян и детей боярских (челобитную подписали 23 чел.) о восстановлении воеводской власти в городе: без воеводы в Кашине случились «многие драки, смертные убивства» и другие столкновения между соседями, «а розправы, государь, между нами чинить некому». По поводу всякого дела необходимо «волочиться» в Москву, что также приводит к значительным издержкам. В апреле 1629 г. в Кашин был вновь назначен воевода К. Чаплин, а губной староста получил указание сдать ему ключи от города, все припасы и дела¹.

В это время подавались челобитные и от имени всех уездных помещиков, в том числе совместно московских чинов и провинциальных дворян. В марте 1631 г. была подана челобитная помещиков Белозерского уезда, в том числе стольников, стряпчих, дворян московских, жильцов, «из городов» дворян и детей боярских, дворовых людей, сотников стрелецких, иноземцев, атаманов и казаков. Они жаловались на воеводу кн. И. В. Дябринского и подьячего Семена Копылова, обвиняя их в коррупции, присвоении кабацких «недоборных» денег, собранных с их поместий, и назначении повторного сбора, а также незаконных сборах на строение моста и двора подьячему. Кроме того, деньги собирались на жалованье подьячим, сторожам, на дрова, свечи, бумагу и чернила. Челобитчики указывали, что во всех городах такие выплаты производятся из казенных денег. Они просили об очной ставке с воеводой и отставке подьячего, о финансовой ревизии в уезде, устройстве оплаты служащих в съезжей избе по образцу других городов и об отмене должности подьячего с приписью². По факту этого обращения был назначен розыск и ревизия.

Дворяне проявляли и гражданскую инициативу, прежде всего защищая свои интересы, просили о назначении воевод. В мае 1634 г. «козличи» дворяне и дети боярские просили о назначении воеводы в Козельск ввиду смерти прежнего воеводы, Степана Травина, потому что «государевым делам в городе промышлять некому», а город постоянно осаждают казаки и литовские люд, разоряя близлежащие поместья и уводя крестьян. При этом челобитчики замечали, что и прежний воевода «твоим государевым делам не умел радеть, казаком во всем воровать позволял»³.

В октябре 1634 г. служилые люди воронежцы «всем городом» били челом на подьячих С. Завесина и И. Ханенева, сидевших в съезжей избе, по их словам, 15 лет и более без перемены. Подьячих они обвиняли в коррупции и казнокрадстве: деньги, собранные со всего «города», в том числе на постройку соборной церкви, подьячие присваивали себе; а также в возложении на них дополнительных обязанностей, в том числе в свою пользу⁴. В октябре 1633 г. арзамасцы били челом на воеводу Н. Шаховского, по его словам, «ложно», утверждая, что он арестовывает их крестьян и людей по судебным делам, тогда как он «посылал по них» в связи с неуплатой налогов⁵.

В 1641 г. пусторжевские помещики били челом «всем городом» и добились того, чтобы их крестьян и людей в Заволочье ведал губной староста Богдан Патрушев, а не воевода⁶. В августе того же года новгородцы, дворяне и дети боярские всех пятин просили о сокращении в Новгороде количества дьяков. В это время в Новгороде было 2 дьяка, новгородцы ссылались на то, что для них нужно строить дворы и содержать их, что сказывается на положении их крестьян и людей. Они вновь напоминали правительству о том, что им ни в коем случае нельзя «отбыть службы». Просьба была удовлетворена, в Новгороде был оставлен один дьяк, а второй отозван в Москву⁷.

В июне 1648 г. дворяне и дети боярские костромичи подали челобитную «всем городом» «за руками» о разрешении оставить прежнего воеводу И. И. Стрешнева, который «налог и продаж и убытков никаких не чинит» и «росправу чинит вправду», чтобы костромичам «от частых воевод и из розных приказов от многих посланников» не было «продажи и убытков», а люди и крестьяне «не розбрелись»⁸. Примечательно, что такую же челобитную подали и посадские люди, но отдельно⁹. В этом случае служилый «город» предпочел не соединяться с посадскими людьми, обладая достаточно большой численностью. Под челобитной стоят 33 подписи дворян и детей боярских, в том числе 10 подписей одновременно и за других лиц.

Правительство, хотя и согласилось оставить Стрешнева воеводой, но только до истечения срока в два года. Одновременно была подписана челобитная торпчанина А. Чеглокова об отправлении его на воеводство в Кострому, что вызвало новую челобитную костромичей от 7 августа, в которой они просили пожаловать их «по прежнему государеву указу»¹⁰. Решено было разобраться и разыскать прежнюю челобитную. Чеглоков на воеводство в Кострому так и не поехал, а в октябре 1648 г. Стрешнева сменил кн. М. Н. Егупов-Черкасский¹¹. В апреле 1649 г. жители города Козельска подавали челобитную о смене воеводы С. Яковлева, который прислан в 1648 г. и «чинит нашим крестьянам большие налоги и продажи»¹².

---

¹ Там же. № 10. Л. 400—408.
² Там же. № 18. Л. 382—384.
³ Там же. Оп. 9. Столбцы Московского стола. № 72. Л. 113.
⁴ АМГ. Т. 1. № 703. С. 640.
⁵ РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. Столбцы Московского стола. № 58. Л. 131.
⁶ Там же. Оп. 11. Столбцы Новгородского стола. № 83. Л. 360.
⁷ Там же. № 316. Л. 572—574.
⁸ Там же. № 96. Л. 164—165.
⁹ Там же. Л. 166—167.
¹⁰ Там же. Л. 169.
¹¹ Барсуков А. Городовые воеводы. СПб., 1902. С. 114.
¹² АМГ. Т. 2. № 388. С. 247.

<< Назад   Вперёд>>