Пушки на рельсах

В начальных главах этой книги мы рассказывали о большой работе, которая была проведена в Советском Союзе в предвоенный период по созданию и постановке на вооружение Красной Армии морских железнодорожных артиллерийских систем.

По состоянию на 22 июня 1941 года в Красной Армии было пять тяжелых железнодорожных батарей, включавших в себя девять 305-мм и шесть 356-мм артиллерийских транспортеров. Сила могучая!

Истории, однако, так угодно было распорядиться судьбой этих «линкоров на колесах», что большая их часть оказалась в периферийных зонах обороны страны и фактически активного участия в боевых действиях на фронтах Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. не принимала.

В соответствии с Постановлением Реввоенсовета СССР от 27 февраля 1932 года «О состоянии и развитии оборонительного строительства» 356-мм установки TM-I-14, входившие в состав батареи № 6, а также 305-мм транспортеры ТМ-II-12 батарей №№ 7 и 8 было решено из опасения агрессии со стороны Японии отправить на Дальний Восток. Там они в системе обороны Тихоокеанского побережья СССР пребывали весь период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.

После завершения Советско-финляндской войны 1939–1940 гг. три 305-мм транспортера ТМ-III-12 (т. е. все артустановки этого типа, составлявшие батарею № 9), осенью 1940 года были размещены на финском полуострове Ханко, в соответствии с мирным договором между двумя странами переданном Советскому Союзу под размещение его военно-морской базы. О драматической судьбе этих орудий читатель знает из предыдущих глав.

Провоевав полгода в боевых порядках Красной Армии, установки ТМ-III-12 в полуразрушенном состоянии попали в финский плен, из которого вернулись на Родину только в январе 1945 года.

Из состава самых тяжелых железнодорожных артустановок единственно батарея № 11 из трех 356-мм транспортеров TM-I-14 не покинула Европейскую часть СССР. В канун Великой Отечественной войны она входила в структуру береговой обороны Балтийского флота.

Основную мощь советской подвижной артиллерии во время Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. тем не менее составляли 180-мм железнодорожные артустановки TM-I-180. Всего Красная Армия получила 20 таких систем. Из них были сформированы 5 батарей: №№ 12, 16, 17, 18, 19. Каждая из этих батарей состояла из четырех транспортеров.

17-я ОЖДАБ (вместе с упомянутой выше 9-й 305-мм батареей) была перебазирована на полуостров Ханко и тоже попала в финский плен.

Таким образом, на главном фронте противостояния немецко-фашистским захватчикам Красная Армия располагала шестнадцатью 180-мм артустановками.

Четыре из них (батарея № 16) находились в составе Новороссийской военно-морской базы Черноморского флота.

Основная часть морских железнодорожных артустановок, которые участвовали в боях Великой Отечественной войны, была сосредоточена на Ленинградском фронте. Они стали транспортерами-блокадниками!

Поэтому вполне прав был командир ВМБ Ханко генерал-майор С. И. Кабанов, когда определил Балтийский Флот пионером применения железнодорожной артиллерии в защите военно-морских рубежей нашей страны.

Для командования Балтийского флота тяжким грузом начального периода войны была задача спасения железнодорожных батарей от их захвата противником. И, несмотря на огромные трудности, ее удалось выполнить.

В канун Великой Отечественной войны батарея № 18 была дислоцирована в Латвии, в районе Либавы (Лиепаи). Батарея № 11 (в составе трех 356-мм транспортеров ТМ-I-14) и батарея № 12 базировались в Эстонии, на полуострове Пакри. В силу такого их расположения они оказались в крайне уязвимой ситуации после нападения Германии на СССР.

18-я ОЖДАБ едва не оказалась захваченной немецкими моторизованными частями в районе Либавы (Лиепая) в первые дни войны.

Батарее буквально чудом удалось вырваться из вражеских клещей, которыми они стремились охватить эту советскую военно-морскую базу.

В семь часов утра 23 июня 1941 года был получен приказ свернуться на поход. В 13 часов транспортеры двинулись в направлении Виндавы. Однако на станции Дурбе эшелоны догнала телефонограмма за подписью начальника штаба Либавской ВМБ с указанием вернуться. Эшелоны в невероятной суматохе начавшейся войны сумели переформироваться головой на Либаву. Но вскоре выяснилось, что телефонограмма была направлена агентурой противника с целью не дать артустановкам уйти. Немецкие танкетки и бронемашины уже «перекусили» за батареей железнодорожный путь...

В той драматической обстановке исключительную энергию и распорядительность проявил командир 18-й ОЖДАБ капитан В. П. Лисецкий. Снова переставлять паровозы в головы эшелонов возможности не было! Полный на Ригу! Пока враг опомнился, составы батареи задним ходом сумели вырваться из окружения. Далее артиллеристы-железнодорожники, все время двигаясь под огнем противника, сами ремонтировали пути, порой вступали даже в рукопашные бои... Во время одного из налетов вражеской авиации зенитчики батареи сбили немецкий бомбардировщик...

24 июня 18-я ОЖДАБ была на станции Заметаны. На перегоне Лионте — Искрити снова воздушный налет. Сбит еще один «Юнкерс»! Но и личный состав батареи понес первые потери...

Ввиду того, что путь на Таллин был нарушен, решили идти на Псков. Затем — на базу железнодорожной артиллерии, в Мукково.

Адмирал В. Ф. Трибуц, командующий Балтфлотом в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг., так пишет об этих событиях:

«В полдень 22 июня я приказал М. С. Клевенскому¹⁸⁸ вывести из базы в Вентспилс или Усть-Двинск все, что не было связано с обороной и имело возможность двигаться, в частности, танкер «Железнодорожник», подводные лодки, а также 18-ю железнодорожную батарею капитана В. П. Лисецкого.»

Лисецкий Всеволод Павлович родился 9 декабря 1909 года в Киеве. Образование набирал, что называется, где придется. К 1928 году в багаже у него было 2 класса сельской школы, 2 класса трудовой школы и три класса школы 2-й ступени. Имел рабочую специальность — электрик. Военную службу начал краснофлотцем на Черном море.

В 1932 году закончил ускоренные одногодичные флотские курсы, в 1933 году — курсы комсостава военно-морских сил. После этого был направлен для продолжения службы в Амурскую Краснознаменную флотилию. С 14 декабря 1937 года В. П. Лисецкий — командир транспортера 9-й ОЖДАБ Западного Укрепленного района на Балтике. 2 июня 1939 года назначен командиром 18 ОЖДАБ КБФ...

Первые снаряды 18-я ОЖДАБ послала на врага со станции Кихтолка. Сначала транспортер №1 под командованием старшего лейтенанта Жегунова обрушил 30 залпов по расположению противника в районе Ивановка — Поречье. Затем на эту огневую позицию прибыли и остальные транспортеры батареи, которые подвергли артиллерийской атаке скопления немецких танков в районе Кингисеппа и Нарвы...

8 августа 1941 года командиром батареи был назначен майор Н. Н. Крайнев.

Серьезные испытания в первые недели войны выпали и на долю железнодорожных батарей (№ 11 и № 12), которые встретили войну на эстонском побережье Балтийского моря. Буквально через несколько дней после нападения врага угроза окружения нависла над Таллином. 1 июля 1941 года Красная Армия оставила Ригу. Железнодорожные артустановки могли оказаться в ловушке. Но только 2 июля пришел приказ об их эвакуации из Эстонии. Первый эшелон 12-й батареи был отправлен 4 июля в 2 часа 14 минут¹⁸⁹...

5 июля 12-я ОЖДАБ прибыла в Ижорский укрепрайон, в Лебяжье, а 9 июля получила приказ передислоцироваться в район Новгорода. На следующий день батарея была уже на указанной позиции и сразу стала подвергаться интенсивным бомбежкам немецкой авиации. Налеты на транспортеры совершались каждые 25–35 минут.

От этих дней осталась телеграмма, направленная из 12-й ОЖДАБ, в штаб КБФ:

НАХОЖУСЬ В РАЙОНЕ НОВГОРОДА СТ БОРОК РАЗВЕРТЫВАТЬСЯ ИЗ ЗА ОТСУТСТВИЯ ПУТЕЙ НЕ МОГУ ТУПИКИ СТРОИТЬ НЕЧЕМ ЗАДАЧУ НИКТО НЕ СТАВИТ СВЯЗИ С АРМЕЙСКИМ КОМАНДОВАНИЕМ НЕТ ПОДВЕРГАЮСЬ БОМБЕЖКЕ НЕСКОЛЬКО РАЗ В СУТКИ ПРИКРЫТИЯ С ВОЗДУХА НЕТ ПРОШУ ВАШЕГО УКАЗАНИЯ...

Однако в обстановке непрерывного отступления и поражений советских войск в начальном периоде войны ответа артиллеристы-железнодорожники не получили. 12 июля руководство батареи приняло решение: транспортеры отправить на Ленинград. 1-й эшелон — по ветке через Рогавку, а 2-й и 3-й — через Чудово на Лебяжье...

1-й эшелон (командир А. К. Дробязко) на перегоне между станциями Таткино — Рогавка подвергся налету двух «Юнкерсов». Один из них был сбит пулеметным расчетом ПВО батареи сержанта Ермолаева, вскоре геройски погибшего. Смертью храбрых пали также командир взвода ПВО лейтенант Худушин и три краснофлотца. Тринадцать артиллеристов были ранены.

Вот как об этом вспоминал после войны бывший командир 12-й ОЖДАБ Г. И. Барбакадзе (цитируется по книге В. Ф. Трибуца «Балтийцы вступают в бой», стр. 85–87):

«Взрывами бомб артиллерийские установки весом в 170 тонн, силовая станция, центральный пост и погреба с боеприпасами были завалены в воронки, а часть из них отброшена на несколько метров от железнодорожного полотна. Фронтовая железная дорога была выведена из строя.

Приказ, вскоре полученный из Москвы, гласил: движение по железной дороге должно быть восстановлено в течение шести часов. Но как убрать тяжелые подвижные орудийные транспортеры, вагоны с полотна за такое короткое время? Особую опасность представляли вагоны со снарядами, отброшенные на восемь — десять метров и упавшие вверх колесами. Осколочно-фугасные снаряды весом в 97,5 килограммов в то время еще снабжались особыми взрывателями, которые не имели походного крепления. По существующим инструкциям подобные снаряды, упавшие с высоты четырех метров, подлежали уничтожению путем подрыва. Узнав об этом, один из прибывших на место происшествия начальников приказал взорвать всю материальную часть и боеприпасы, расчистить путь и восстановить движение.

Нам стало не по себе. Не укладывалась в сознании мысль, что можно начисто взорвать 180-миллиметровые орудия с дальностью полета снаряда 38 километров да еще и с боеприпасами! И мы все, оправившись от неожиданности, принялись убеждать начальника не делать этого, что нам и удалось. Быстро силами краснофлотцев батареи приступили к постройке обходного железнодорожного пути для восстановления движения в срок, чтобы спасти свои дальнобойные орудия. Снаряды решили обезвредить вручную, вывертывая взрыватели. Эту работу должны были выполнить, рискуя жизнью, смельчаки-добровольцы.

Алексей Васильевич Чернопятов, тульский оружейный мастер, знавший почти все виды оружия и боеприпасов, заявил мне:

— Лучше погибнуть при взрыве снарядов, спасая их, чем уничтожить своими руками. Я берусь за работу с взрывателями и обезвреживание снарядов.

Я верил, что Чернопятов сделает все возможное, чтобы сохранить боеприпасы для дальнейших боев, и разрешил произвести эту серьезную и крайне опасную работу. Была создана команда смельчаков из восьми человек во главе с Чернопятовым. Помощником он взял своего воспитанника — старшину Федора Горбачева, также отлично знавшего многие виды боеприпасов, и командира отделения комендоров Самородова. Для выгрузки обезвреженных снарядов из вагонов-погребов были выделены комендоры Карпов, Смирнов, Бродов, Васильев и Поляков...

... Вскоре раздалось:

— Есть первый!

Комендоры подхватили и унесли первый обезвреженный снаряд. И пошло, и пошло.

— Есть второй!

— Есть третий! И, наконец:

— Есть четыреста восемнадцатый! — с ликованием закричали комендоры. Это был последний. Четыреста восемнадцать взрывателей были удалены из снарядов.

Четыреста восемнадцать раз в течение нескольких часов трое смельчаков были в руках у смерти. Но смелость, хладнокровие и отличное знание техники помогло им пойти на благородный риск и победить.

И тут же началась битва за сохранение материальной части орудий и других технических средств. Эту работу возглавили командиры артиллерийских установок старшие лейтенанты Алексей Кириллович Дробязко и Петр Софронович Зайцев. Им было уже легче, так как за это время движение по железнодорожному полотну восстановили. Правда, работа по спасению техники осложнялась тем, что прибывший восстановительный поезд имел грузоподъемность 75 тонн, а каждая из установок весила не менее 170 тонн. Но трое суток настойчивых трудов, матросская смекалка, любовь к своей технике и ее глубокое знание, а главное, твердая вера в победу сделали невозможное возможным. Драгоценная техника и боеприпасы были спасены для дальнейших боев с озверелым врагом, рвавшимся к Ленинграду. «

И уже от себя В. Ф. Трибуц добавляет:

«Немцы хвастливо трубили о «гибели» чудо-сооружений наших тяжелых орудий. А мы в это время в цехах ленинградских заводов ремонтировали боевую технику батареи. И вот спустя 14 дней после «уничтожения», о котором объявило фашистское командование, 12-я отдельная дальнобойная железнодорожная артиллерийская батарея Краснознаменного Балтийского флота с еще большей яростью обрушила свою мощь на скопления фашистских танков и другой техники противника.

Грамотно использовал комендант береговой обороны генерал-майор Н. Ю. Денисевич и другие железнодорожные батареи. Он приказал готовить для батарей запасные маневренные позиции на существующей колее, создавая специальные тупики. Орудийные транспортеры, отстрелявшись на одной позиции, сразу же уходили на другую. Это позволяло избегать вражеских ударов по батареям.

Вообще надо сказать, что значение флотской артиллерии в обороне Ленинграда было огромно¹⁹⁰...»

В мемуарах В. Ф. Трибуца мы находим и другие упоминания о боевой деятельности железнодорожной артиллерии Балтфлота перед лицом рвущегося к Ленинграду врага:

«С 8 по 11 августа советские войска сдерживали бешеный напор превосходящих сил врага на переднем крае главной оборонительной полосы Лужской обороны. Утром 12 августа противнику, подтянувшему свежие резервы, удалось потеснить наши части и занять Веймарн и Молосковицы.

Войска 8-й армии оборонялись самоотверженно. Успешно поддерживала их флотская железнодорожная артиллерия. Для подготовки условий ее маневра были выделены специальные восстановительные войска. Они построили несколько маневренных позиций в районах Копорье, Воронка, Калище, Красная Горка, с которых наши железнодорожные батареи вели боевые действия¹⁹¹.»

И еще одно интереснейшее сообщение:

«Тяжелая обстановка вынуждала нас использовать против наступающего врага даже 356-миллиметровую тяжелую железнодорожную батарею капитана М. И. Мазанова. Она, как и 180-миллиметровая дальнобойная батарея, была создана для стрельбы по крупным морским целям и сильно укрепленным инженерным сооружениям противника, а пришлось стрелять по танковым колоннам, переправам, скоплениям войск и техники... 21 августа батарея получила задание уничтожить вражескую переправу через реку Луга в районе Поречья. Капитан М. И. Мазаное и военком старший политрук И. И. Новиченко, находясь на корректировочном посту, который размещался на высокой сосне, видели создание переправы. Артиллеристы открыли мощный огонь по ней, по танкам и скоплениям пехоты. Командование советских войск, оборонявших в этом районе берег Луги, прислало командиру батареи благодарность за отличную работу¹⁹².»

12 батарея во время сентябрьских боев вывела из строя 21 танк, 2 бронетранспортера, 3 артиллерийских орудия, 17 автомашин, 4 минометные батареи, большое количество огневых точек, техники и живой силы врага.

15 ноября 1941 года командиром 12-й ОЖДАБ был назначен капитан Г. И. Барбакадзе.

Григорий Иосифович Барбакадзе родился 27 октября 1910 года в селе Тержело Зестафонского района Кутаисской области Грузинской ССР. По гражданской профессии — текстильщик. К 1932 году имел 9 классов школы и курс текстильного института. Затем его жизнь круто изменилась. В 1936 году Г. И. Барбакадзе окончил училище береговой обороны ВМС имени ЛКСМУ. Последующая его служба на длительное время оказалась связанной с 12-й 180-мм отдельной железнодорожной артиллерийской батареей. Помощник командира транспортера, командир транспортера, помощник командира батареи...

Командиром 12-й ОЖДАБ Г. И. Барбакадзе оставался до начала октября 1943 года, когда он принял под свое начало 407 дивизион 1-й железнодорожной артиллерийской бригады КБФ.

К этому времени Г. И. Барбакадзе был широко известен на Ленинградском фронте, причем не только у своих, но и у противника.

В 1942 году наши зенитчики сбили немецкий разведывательный самолет, пилот которого, взятый нашими бойцами в плен, показал на допросе, что он имел специальное задание обнаружить новое оружие Красной Армии — советскую артиллерийскую систему под названием «барбакадзе»...

11-я батарея 356 мм артустановок TM-I-14 (командир — капитан М. И. Мазанов), а также 12-я и 18-я батареи транспортеров TM-I-180 в начале июля 1941 года были включены в состав Лужского укрепленного сектора обороны, который защищал самые западные подступы к Ленинграду с моря, побережье Нарвского залива и Лужской Губы. Для железнодорожных батарей здесь было построено несколько временных позиций.

Батареи вели огонь по наступающим немецким войскам из района Усть-Луги, Керстово, Кихтолки, а затем — из-под Копорья и Калища.

Обстановка на северо-западном направлении между тем продолжала осложняться. На первый план, и с каждым днем все острее, выходила проблема непосредственной защиты Ленинграда.

Первые бои на Лужском рубеже развернулись с 10 июля 1941 года. Задержать противника нашим войскам здесь не удалось. К 21 августа немцы прорвали советскую оборону и вышли на ближние подступы к Ленинграду. Вместе с другими частями Красной Армии отступали и тяжелые железнодорожные батареи...

Еще раз напомним читателю, что 16-я батарея 180-мм железнодорожных артустановок в это время сражалась в районе Туапсе, а 9-я 305-мм батарея и 17 батарея 180-мм орудий — завершали свою эпопею на полуострове Ханко.

Последней покинула сборочные стапеля завода имени Марти в городе Николаеве 19-я ОЖДАБ.

В марте — апреле 1941 года командование КБФ направило на Николаевский завод для приемки батареи и сопровождения ее на Балтийский Флот лейтенанта Михайлова, старшего лейтенанта Шулепова, а также из состава уже находившихся в боевом строю 12-й, 17-й и 18-й 180-мм железнодорожных батарей 50 краснофлотцев: комендоров, мотористов, электриков... Они и образовали костяк личного состава 19-й ОЖДАБ.

Начальником команды был назначен старший лейтенант Шулепов.

9 мая 1941 года из ворот завода маломощная «кукушка» (маневровый паровоз) выкатила на испытания первую установку ТМ-I-180 19-й батареи. Международная обстановка была обострена до предела¹⁹³. Времени на полнопрофильные испытания не было и они вынужденно проводились по усеченной программе.

На следующий день после начала войны, 23 июня 1941 года, батарея получила приказ: сформировать эшелоны и подготовиться к походу. Быстро были решены вопросы снабжения команды оружием, питанием, углем для кухонь. 25 бойцов для сопровождения эшелонов дал эсминец «Стойкий». Вечером того же дня эшелоны взяли курс на север — на Лебяжье! Первым эшелоном командовал старший лейтенант Шулепов, вторым — лейтенант Михайлов. Непредвиденная остановка на подходах к Орше. Немцы бомбили станцию. Далее — на Витебск. Прямые пути на Ленинград забиты. Приняли решение — пробиваться через Смоленск. Там в невероятной неразберихе эшелоны с транспортерами загнали на разгрузочную площадку. Только энергичное объяснение старшего лейтенанта Шулепова с комендантом станции позволило вывести эшелоны на свободный путь.

4 июля первый боевой поход 19-й ОЖДАБ был успешно завершен. Батарея прибыла в Лебяжье.

Доукомплектование батареи личным, в том числе и командирским, составом, вооружением и имуществом, формирование ее служб, проведение производственных приемо-сдаточных испытаний артустановок батареи осуществлялось одновременно. 90 процентов личного состава никогда не служило в железнодорожной артиллерии. Поэтому на первых порах ставилась задача обучить людей владению механизмами «в мере, достаточной для производства стрельб сдаточных испытаний». Однако командирам в короткий срок удалось подготовить орудийные расчеты, сделать войсковую часть боеспособной.

Кто-то возможно подумает, что служба в железнодорожной артиллерии — была сплошным удовольствием, что называется, «не бей лежачего». Сиди себе в вагоне или на пушке, паровоз свезет и вывезет с позиции. Противник где-то далеко. Снаряды сами по транспортеру в ствол подаются. Артиллеристам и делать нечего! Опасности никакой!

Совсем нет! Нужно понимать, что на войне нет легких и безопасных профессий, нет родов войск, которые позволяли бы отсидеться, надежно укрыться от огня противника, от ранений и смертей. Артиллерия, тем более железнодорожная, — не исключение.

Артиллерийская служба — это всегда тяжелый, изнурительный труд. Порой, чтобы выдвинуть транспортер на нужную позицию, артиллеристам приходилось расчищать, откапывать от снега железнодорожное полотно сотнями метров. Не всегда паровозы обеспечивались углем, и личные составы батарей сами вынуждены были заготавливать дрова. При оборудовании временных позиций приходилось перелопачивать многие тонны глины, чтобы отрыть котлованы для установки опорных ног. А если позиция была в низменной местности, то нередко и касками вычерпывали многие кубометры болотной жижи.

Государственную комиссию по приемке батареи на вооружение возглавлял комендант Ижорского сектора КБФ комбриг Лаковников. Рядом бушевала война. Враг приближался к Ленинграду, поэтому программа испытаний была сокращена. Батарея была допущена к эксплуатации, несмотря на недокомплект личного состава и отсутствие четырех вагонов-погребов, силовой станции и артиллерийской мастерской¹⁹⁴.

15 июля 1941 года 19-я ОЖДАБ включена в состав Ижорского сектора БО (береговой обороны) КВМБ (кронштадтской военно-морской базы) КБФ. Командиром транспортера № 1 был назначен старший лейтенант Шулепов, № 2 — лейтенант Евсеев, № 3 — лейтенант Михайлов, № 4 — лейтенант Федоров. Политруками на транспортеры соответственно были назначены: Ю. В. Загуменин, Попов, Литвинов, Денисов. Командиром взвода управления остался член комиссии по приемке батареи на вооружение, представитель АНИМИ воентехник 1 ранга Попов, командиром пулеметного взвода был назначен младший лейтенант Лебедев, командиром прожекторного взвода — младший лейтенант Батов, начальником клуба — старший политрук Крупенин.

Начальником железнодорожной службы батареи стал лейтенант Куденко, начальником боепитания — техник-интендант 1 ранга Петрушенко, начальником ОВС — техник-интендант 2 ранга Бабенко, начальником санслужбы — старший военфельдшер Булычев, начальником ПФС — техник-интендант 2 ранга Бурдин, начальником химслужбы — старшина Васильев, начальником связи — воентехник 2 ранга Илларионов.

8 августа 1941 года на должность командира 19-й батареи заступил А. 3. Баранов (по данным некоторых мемуарных источников).

Баранов Алексей Захарович родился 17 марта 1909 года в деревне Шапкино Локнянского района Калининской области. Как записано в его личной карточке: «рабочий из крестьян». В 1931 году закончил технологический институт. В 1934 году — училище береговой обороны. В 1939 году — высшие спецкурсы комсостава РК (рабоче-крестьянского) ВМФ. Служил в нескольких железнодорожных батареях. Был командиром транспортера в 12-й и 11-й ОЖДАБ, помощником командира — в 11-й, 17-й и 18-й ОЖДАБ. С декабря 1940 года А. 3. Баранов — командир бронепоезда № 2 10-го отдельного железнодорожного артиллерийского дивизиона береговой обороны военно-морской базы «Лиепая» КБФ.

В личной карточке А. 3. Баранова нет упоминания о том, что он был командиром 19-й ОЖДАБ. С 21 октября 1941 года он снова — помощник командира 18-й ОЖДАБ... Нам представляется, тем не менее, что А. 3. Баранов как опытный артиллерист-железнодорожник мог быть осенью 1941 года временно, в качестве уполномоченного от командования КБФ, направлен в недавно сформированную 19-ю батарею.

16 августа 19-я ОЖДАБ получила боевое крещение. На первое боевое задание вышли 1-й и 3-й транспортеры. Полубатарея заняла позицию «Копорье» и поддержала огнем части 8-й армии и 2-й дивизии Народного ополчения, отступавшие под натиском противника из района Ополье и Лялицы. Каждый из транспортеров дал по 10 залпов.

19 августа испытание боем прошел 4-й транспортер. 12 снарядов по позициям врага в районе Ополье выпустили его бомбардиры. Еще через два дня, 23 августа, нанес удар по врагу и 2-й транспортер.

21 августа 1941 года по приказу Заместителя Народного Комиссара Военно-Морского Флота адмирала И. С. Исакова 19-я ОЖДАБ с Кингисеппского участка фронта была перебазирована на станцию Славянка и передана в оперативное подчинение начальника артиллерии Морской обороны Ленинграда контр-адмирала И. И. Грена. База батареи была размещена в районе плодоовощного комбината на станции Московская-Сортировочная.

С 31 августа 1941 года батарея приступила к выполнению боевых задач по поддержке 55-й армии. Артиллеристы несли боевую службу в исключительном напряжении. Стрельбы велись днем и ночью.

Немцы вышли к берегам Невы в районе Усть-Тосно. Нужно было во чтобы то ни стало остановить врага, не дать ему возможность осуществить переправу. При выполнении такого приказа впервые была осуществлена корректировка огня артустановок 19-й ОЖДАБ. В недостроенном здании «Ленспиртстроя», возвышавшемся над местностью, был размещен корректировочный пункт, откуда как на ладони были видны деревня Ивановское, Усть-Тосно, железнодорожные и шоссейные мосты через Неву...

Огневыми налетами и методичным огнем транспортеры обстреливали поселки Чернышево, Ивановское, Тождественно, Воскресенское, Усть-Тосно, Саблино, Ульяновка, Покровское, Московская Дубровка, Рынделево, Большое Замостье, Ново-Лисино, Николаевка, Красный Бор, Рублено, Никольское, Пендолово, Ям-Ижора, Федоровское...

21 октября 1941 года командиром 19-й отдельной железнодорожной артиллерийской 180-мм батареи был назначен В. Н. Меснянкин.

Меснянкин Всеволод Николаевич родился 11 февраля 1909 года в селе Воронцово-Николаевское Сальского округа Ростовской области. В 1930 году окончил Ингушский индустриальный политехникум. В 1933 году — курсы ускоренной подготовки командного состава и в январе 1934 года бы назначен «вр. командира транспортера 12-й ОЖДАБ ИУРа КБФ». В 1935 году — он командир транспортера этой же батареи. Затем В.Н. Меснянкин служит в 17-й ОЖДАБ (командир 4-го транспортера), в 18-й (помощник командира батареи).

08.12.1938 года он был уволен в запас, но уже 17 октября 1940 года назначен командиром транспортера 11-й ОЖДАБ...

В октябре 1941 года в газете «Ленинградская правда» контр-адмирал И. И. Грен так писал о 19-й ОЖДАБ:

«Интенсивность и эффективность огня морских артиллеристов видны из боевых стрельб одной из батарей, где военком батальонный комиссар тов. Бубнов.

За две недели эта батарея рассеяла скопление танков противника и концентрацию фашистских войск, восемью выстрелами уничтожила дальнобойную вражескую батарею и две минометных батареи; тремя выстрелами рассеяла и обратила в бегство скопление пехоты противника в районе переправы у реки Н. Восемью выстрелами уничтожила фашистскую переправу, подавила тяжелую немецкую батарею, рассеяла скопление танков, подготовлявшихся к атаке, подавила огонь вражеского бронепоезда, обстреливавшего наши позиции, нанесла большой урон мотоколонне противника, вела интенсивный огонь по вражескому аэродрому.

Батарея тов. Бубнова получила от армейского командования 11 благодарностей за хорошее и отличное выполнение поставленных перед ней задач.»

Командный и рядовой состав 19-й ОЖДАБ с каждым месяцем набирал опыт.

21 июля 1942 года третий транспортер 19-й батареи нанес удар по мотоколонне немцев в районе Красного Села. Через несколько дней с той же позиции был уничтожен железнодорожный эшелон.

За умелые боевые действия и точную стрельбу ордена и медали получили вертикальный наводчик А. Юдин, замковый И. Сидоров, а также командир отделения мотористов младший сержант Д. Кравченко.

А всего за 1942 год 19-я ОЖДАБ сделала более 120 результативных артналетов.

В боевую летопись батареи навечно занесены и несколько массированных ударов по аэродрому под Красногвардейском (ныне Гатчина). Особо успешным был артналет 9 апреля 1943 года, когда разом были уничтожены восемь вражеских самолетов. А всего на счету 19-й ОЖДАБ более дюжины истребителей и бомбардировщиков Люфтваффе!

В январе 1943 года в соответствии с приказом Народного комиссара Военно-Морского Флота для батарей и отдельных орудий, особо отличившихся в боях с немецко-фашистскими захватчиками, было установлено особое отличие — красные звезды, которые наносились на стволы орудий.

К концу войны наибольшее число звезд было на орудиях 19-й ОЖДАБ (командир А. К. Дробязко).

Ствол транспортера, которым командовал гвардии старший лейтенант А. Ф. Иванов, украшали 19 звезд, транспортер гвардии старшего лейтенанта Л. Е. Михайлова — 16 звезд, орудие Н. А. Архипова — 14 звезд.

А. К. Дробязко был назначен командиром 19-й ОЖДАБ 3 февраля 1943 года (в этот период батарея входила в состав 401 дивизиона 1-й Краснознаменной гвардейской морской железнодорожной Красносельской бригады).

Алексей Кириллович Дробязко родился 30 марта 1914 года в городе Таганроге Ростовской области. Его военная биография во многом схожа с событиями службы других командиров железнодорожных батарей. Выходец из рабочих, он после окончания Военно-морского артиллерийского училища ЛКСМУ был помощником командира транспортера. 1 августа 1938 года назначен командиром артустановки. Далее, с ноября 1941 по 3 февраля 1943 год, был помощником командира 19-й и 12-й железнодорожных артиллерийских батарей...

В летопись обороны Ленинграда достойно вписаны ратные дела и 11-й 356 мм ОЖДАБ.

Батарея только при отражении сентябрьского (1941 года) натиска врага на Ленинградском направлении израсходовала 568 снарядов! За пятнадцать дней огнем этой батареи было уничтожено 35 танков, 12 артиллерийских орудий, до батальона пехоты противника, полностью был разгромлен железнодорожный эшелон с живой силой и техникой, разрушен мост через реку Луга. Батарея наносила удары по противнику в районах Ивановское, Поречье, Сабек и Кингисепп.

11-ю ОЖДАБ командование бросало на самые опасные участки фронта. Транспортеры батареи «работали» столь интенсивно, что в начале 1942 года пришлось заменять их совершенно расстрелянные стволы!

В этих жестоких боях 27 сентября 1941 года смертью храбрых пал командир 11-й батареи — капитан М. И. Мазанов.

Тяжелая батарея противника, расположенная в районе Александровка — Пушкино, в течение продолжительного времени вела огонь по Ленинграду. Обнаружить ее точные координаты, несмотря на все усилия разведки и корректировщиков, не удавалось. М. И. Мазанов решил сам «вычислить» вражескую батарею. На рассвете 27 сентября группа батарейцев — М. И. Мазанов, лейтенант Герасименко, старшина Легченко, сержант Уразов и матрос Конащенко — ползком добралась до траншей на «ничьей» земле и затаилась. Через какое-то время «заработали» немецкие пушки. Профессиональная сметка наших артиллеристов сразу позволила определить точные координаты батареи противника, однако и наши лазутчики, в свою очередь, были замечены врагом. По ним ударили минометы. Михаил Мазанов и матрос Конащенко были убиты осколками. Полученные разведданные позволили подавить неприятельскую батарею... В стихотворении, которое в те дни ходило среди артиллеристов-железнодорожников, говорилось о мщении врагу: