Железнодорожная артиллерия Краснознаменного Балтийского флота, в сравнении с его остальной артиллерией (корабельной и стационарной) в оборонительных боях на Ленинградском фронте занимала ведущее место как по количеству проведенных стрельб, так и по расходу боезапаса. Своим огнем она наносила врагу немалый урон.
Это во многом помогло сохранить устойчивость обороны Ленинграда на протяжении всех 37 месяцев битвы за город199.
В конце декабря 1941 года была проведена реорганизация системы управления железнодорожной артиллерией на фронте обороны Ленинграда. До этого одна ее часть находилась под началом армейского командования, другая — в распоряжении начальника артиллерии флота. Это снижало эффект ее использования, приводило к тому, что тяжелые железнодорожные транспортеры, особенно на первом этапе войны, применялись зачастую в тех случаях, когда боевые задачи вполне могли быть решены обычной артиллерией.
8 января 1942 года была сформирована 101-я морская железнодорожная артиллерийская бригада, переданная в полное ведение Балтфлота и ставшая его самым сильным артиллерийским соединением.
Командиром бригады был назначен генерал-майор артиллерии И. Н. Дмитриев. Начальником артиллерии бригады — подполковник С. С. Кобец.
Сергей Спиридонович Кобец родился 5 июня 1903 года в Днепропетровской области. Крестьянский сын. Первоначально и сам намеревался пойти путем предков. В 1921году окончил сельскохозяйственный техникум. Но уже с 1926 года он на службе в Военно-Морском Флоте. В 1930 году С. С. Кобец окончил Одесскую артиллерийскую школу по классу береговой артиллерии, в 1936 году — специальные курсы командного состава морских сил РККА. После этого его дальнейшая военная служба шла весьма успешно, он стал одним из самых подготовленных и авторитетных командиров железнодорожной артиллерии на Балтике.
Пройдя практическую выучку на должностях командира 312-й артиллерийской батареи, 1-го отдельного артиллерийского дивизиона, начальника артиллерии Выборгского сектора береговой обороны КБФ, С. С. Кобец особо проявил себя как умелый и энергичный командир при защите военно-морской базы СССР на полуострове Ханко в начале Великой Отечественной войны 1941–1945 гг., когда он был в должности начальника артиллерии сектора береговой обороны. Успешными боевыми действиями прославился С. С. Кобец при защите и прорыве блокады Ленинграда. 15 мая 1944 года он был назначен командиром 1-й гвардейской Краснознаменной морской железнодорожной артиллерийской Красносельской бригады КБФ. За 1943 и 1944 годы четырежды отмечался благодарностями в приказах Верховного Главнокомандующего.
В составе 101-й морской железнодорожной артиллерийской бригады отлично действовали 404-й и 403-й дивизионы, командирами которых были герои-гангутцы гвардии подполковник Л. М. Тудер и гвардии майор Н. 3. Волновский, которые на легендарном полуострове оба в разное время командовали 9-й ОЖДАБ. Оба за умелые действия и успешное подавление целей на позициях неприятеля неоднократно отмечались командованием. 404-й дивизион Л. М. Тудера по праву считался снайперским. Представитель именно этого дивизиона — орудийный расчет старшины 2-й статьи И. И. Мартюшева из 1108-й батареи первым в бригаде и на КБФ был удостоен чести — Красной звезды на ствол орудия.
Л. М. Тудер так вспоминал о тех днях:
«Наконец-то моя мечта сбылась. В начале июня 1942 года приказом командующего флота я был назначен командиром дивизиона в бригаду морской железнодорожной артиллерии.
До этого, по возвращении с Ханко в начале декабря, я командовал лыжным батальоном, в задачу которого входила охрана и оборона Кронштадта на льду — со стороны Петергофа, а с середины января командовал башенной 305-мм батареей на форту Красная Горка. Батареи форта вели огонь по противнику, находившемуся по другую сторону реки Воронка, перед фронтом 5-й бригады морской пехоты, по финским батареям, ведущим огонь по нашим кораблям, но на самом форту было как-то непривычно спокойно, за мою бытность там не упало ни одного снаряда и ни одной бомбы противника. И, конечно, узнав, что в Ленинграде сформировано соединение морской железнодорожной артиллерии, я рвался туда, чтобы опять окунуться в настоящие боевые дела, именно в железнодорожной артиллерии, хорошо мне известной еще с довоенного времени. Да и кто из молодых офицеров флота в то время не рвался в самое пекло, чтобы быть непосредственным участником уничтожения врага.
И вот я в штабе бригады, который располагался в вагонах на Финляндской-Товарной, недалеко от Комаровского моста на Малой Охте.
Приняли меня командир бригады генерал-майор Иван Николаевич Дмитриев и начальник артиллерии бригады подполковник Сергей Спиридонович Кобец.
После короткой задушевной беседы (а нам было, что вспомнить и о ком поговорить, т. к. вместе участвовали в 164-дневной героической обороне военно-морской базы Ханко) меня ознакомили с обстановкой на фронте, с задачами бригады и дивизионов, и Иван Николаевич сказал:
— Принимай, Лев Маркович, 404-й дивизион. Имей в виду, стоит он на самом бойком месте и работа предстоит тяжелая200!»
В боевых донесениях того времени на Ленинградском фронте снова стала звучать фамилия еще одного ханковца — П. М. Жилина, теперь уже командира 18-й ОЖДАБ.
Выше отмечалось, что командир ВМБ Ханко С. И. Кабанов ценил в нем «ум и высокую работоспособность». П. М. Жилин достойно закончил Великую Отечественную войну. Имел награды: медаль «За отвагу», орден Боевого Красного Знамени, медаль «За оборону Ленинграда»... В конце 1945 года он был офицером по боевой подготовке в штабе береговой обороны Либавской ВМБ КБФ. А затем случилось непоправимое. 31 июня 1946 года П. М. Жилин был уволен из ВМС по ст. 44 пункт «б» как осужденный военным трибуналом к 8 годам лишения свободы в ИТЛ с лишением воинского звания «майор».
Весьма успешными как при обороне, так и при прорыве блокады Ленинграда были боевые действия и 406-го дивизиона, которым командовал еще один ханковский герой Б. М. Гранин.
В апреле 1942 года артиллеристы-железнодорожники получили директиву:
С целью уменьшения ущерба жилым зданиям, населению и складам, наносимого противником при обстреле огневых позиций железнодорожных батарей, находящихся в черте города, по приказанию начальника артиллерии Ленфронта вывести нижеперечисленные батареи на новые огневые позиции...
И передвинулись батареи вперед, почти на открытые места...
Уже в составе первой волны немецко-фашистских войск, установивших блокаду Ленинграда, находились железнодорожные артиллерийские установки. Об этом свидетельствует, в частности, и «Журнал боевых действий 768-го тяжелого артиллерийского дивизиона, резерва Главного командования вермахта», представляющий весьма ценную, с нашей точки зрения, информацию о целях и тактике вражеских обстрелов окруженного города в период с 16 сентября 1941 года по 6 ноября 1942 года, а также содержащий весьма лестные для советской артиллерии признания противника.
Вот фрагменты из этого документа:
5.11.41. Дивизион вместе с другими дивизионами, подчиненными командиру 135-й артиллерийской группы, в 8–30 провел стрельбу для маскировки одновременной стрельбы орудий на железнодорожной установке. Речь идет о железнодорожной батарее «Низкий Бруно». В 8–40 дивизион закончил стрельбу по электростанции близ Московского вокзала. Расход 38 снарядов.
В 17–53 батарея вновь выпускает два снаряда для маскировки стрельбы железнодорожной батареи. Цель — Балтийский завод.
13.11. 41. С 0.18 до 0.31 дивизион обстреливал Московский вокзал по карте. Расход боеприпасов — 10 снарядов. 9.31–9.51 снова стрельба по Московскому вокзалу — 3 выстрела. Эта огневая деятельность снимается на пленку ротой пропаганды.
14.4.42. Активность русской артиллерии значительно повысилась. Наши батареи, ведущие огонь, немедленно подвергаются обстрелу (артиллерией) противной стороны... Артиллерийская разведка кажется реорганизованной или вновь организованной. Возможно, лучше осуществляется взаимодействие между стреляющей артиллерией и разведкой. Создается впечатление, что под влиянием наступающей весны воля к сопротивлению Петербургской стороны получила новый импульс.
18.5.42. Противник очень искусен в подготовке и занятии позиций для кочующих орудий и, благодаря этому, предохраняет свою артиллерию от обстрела. Аналогичными мероприятиями и с нашей стороны следует затруднить ему ведение боя и добиться распыления его все более и более меткого огня.
7.10.42. Дивизион получил задачу во второй половине дня во взаимодействии с корректировочными самолетами подавить батарею — цель № 416. Хотя во второй половине дня в воздух поднялись три самолета, задача не была выполнена. Летчики не смогли обнаружить, очевидно, очень хорошо замаскированную батарею.
13.10.42. В 13–30 в результате обстрела противником в Красном Селе взлетели на воздух 6 вагонов с боеприпасами. Имеются большие потери материальные и в людях.
21.10.42. Дивизион вел беспокоящий огонь по предполагаемому орудию на железнодорожной установке, выпустив 5 снарядов. Штаб артгруппы предписал, что в случае нового (его) появления, кроме обстрела этого орудия (цель 3469) и батареи (цель 567) 12 выстрелами, произвести 12 выстрелов по мясокомбинату в отместку за обстрел г. Красногвардейска.
6.11.42. Во второй половине дня дивизион выпустил 28 снарядов с целью звукомаскировки орудия на железнодорожной установке, стрелявшего из района Ново-Лисино по складу взрывчатых веществ на Пискаревке, по батарее юго-восточнее Рыбацкого.
Во время огневого налета батареи противника по району наших позиций произошло два прямых попадания в размещение штабной батареи, причинивших потери в личном составе, особенно рабочей команды, приданной штабной батарее и здесь размещенной.
Данный материал взят в сети Интернет со ссылкой на сборник документов о героической обороне Ленинграда в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. «Ленинград в огне», СПб.: Лики России. 1995.
С середины 1942 года артиллерийское противостояние под Ленинградом еще более обострилось.
3 июля наши войска оставили Севастополь. Тем самым германские войска получили возможность перебросить под Ленинград высвободившуюся там тяжелую осадную артиллерию, в том числе 220-мм мортиры.
К окруженному городу были доставлены, в частности, захваченные немцами во Франции железнодорожные гаубицы фирмы «Шнейдер» H(E)752(f) калибра 400 мм и Н(Е) 871 (f) калибра 520 мм, а также железнодорожные артустановки К5(Е) («Длинная Берта») калибра 283 мм, созданные на заводах Круппа201. Под северную советскую столицу, в район станции Тайцы, была передислоцирована и 800-мм пушка «Дора». Сюда же был доставлен и однотипный с нею «Тяжелый Густав». Его сборка была закончена в начале 1943 года202.
Вражеские железнодорожные транспортеры в основном вели огонь с линии Пушкин — Красногвардейск (Гатчина).
Свои дальнобойные батареи немцы разместили в районе Урицка (Лигово), Колпино и Красного Села, хутора Беззаботный, поселков Володарский и Настолово, т. е. в зонах, как правило, недосягаемых для нашей обычной артиллерии.
В комплексе это была грозная, организованная, профессионально опытная сила. Противостоять ей было весьма и весьма непросто. И на первых порах далеко не всегда в контрбатарейной борьбе перевес был за нашими артиллеристами. Сказывались слабость артиллерийской разведки, ведение огня по площадям, не удавалось упреждать противника, в полной мере использовать авиацию для корректировки стрельбы...
С первых месяцев 1943 года Ленинград стал подвергаться еще более мощным, чем ранее, артиллерийским обстрелам.
9 февраля враг обрушил на Ленинград 1878 снарядов. 1 мая гитлеровцы обстреливали все районы города почти 10 часов. В течение июля средняя ежедневная продолжительность артобстрела составила 9 часов 14 минут. 17 августа был зафиксирован обстрел наибольшей интенсивности — за 13 часов 40 минут в городе разорвалось более 2000 снарядов. В сентябре противник выпустил наибольшее число снарядов за месяц — 11394203...
Именно тогда и появились на домах Ленинграда таблички, сохранившиеся в некоторых местах до сих пор: «Товарищи! Эта сторона улицы особо опасна из-за артиллерийского обстрела».
Нередко и сами железнодорожные батареи оказывались внутри зоны поражения. Вспоминает Л. М. Тудер:
«Снаряды рвались на огневой позиции. Свистели осколки. Земля вокруг орудий стала рыхлой, словно ее перепахал какой-то гигантский плуг. От едкого дыма разрывов вражеских снарядов, от своих выстрелов у артиллеристов слезились глаза, но пушки исправно вели огонь.
Ранило командира орудия Николая Смирнова, но он никуда не ушел, продолжал командовать расчетом, пока не потерял сознание. Был ранен в руку командир группы заряжания Михаил Копылов. Наскоро перевязав руку, он по-прежнему обеспечивал перегрузку и подачу боеприпасов. И, несмотря на то, что ему было разрешено оставить пост, Копылов не покинул его, пока не поступила команда о прекращении стрельбы.
В летопись нашей артбригады вошел подвиг командира зенитного расчета старшего сержанта Василия Мохова. Во время обстрела вражеские снаряды стали рваться возле платформы, на которой находились снаряды и заряды для тяжелых орудий. Под градом осколков Мохов первым бросился к платформе, за ним весь расчет. В считанные минуты артиллеристы перетащили боезапас в укрытие.
В одном из боев орудия старшин 1 статьи Н. Попова и Е. Волкова с первых залпов подавили две вражеские батареи. Враг открыл ответный огонь. Тяжелый снаряд разорвался вблизи нашей батареи... Е. Федюнин, Е. Волков, Н. Попов и другие воины бросились спасать боеприпасы. Новые разрывы. Упали Федюнин и Попов. Место Попова возле пушки занял мичман П. Сорокин, бывалый комендор-подводник. Ранило краснофлотца А. Гаврилова и краснофлотца Тихомирова. Гаврилов вынес друга из зоны обстрела.
Это эпизоды разных лет и разных сражений, но сколько было таких в истории 101-й железнодорожной артиллерийской бригады Краснознаменного Балтийского флота204!»
Чтобы усилить защиту города, обеспечить верх в противоборстве с врагом, Ставка Верховного Главнокомандования в сентябре 1943 года создала в подчинении Военного Совета Ленинградского фронта 3-й Ленинградский артиллерийский контрбатарейный корпус. В полном составе в него была включена 101-я бригада железнодорожной артиллерии.
С этого времени на Ленинградском фронте развернулись особо напряженные артиллерийские дуэли, контрбатарейные бои, изощренное соперничество мастерства и организованности, дисциплины, материально-технической подготовки и военной хитрости артиллеристов Красной Армии и гитлеровского вермахта.
Противник прекрасно понимал, какую опасность представляли для него железнодорожные батареи обороняющегося Ленинграда, и поэтому самые эффективные средства поражения он направлял против них. С особой настойчивостью охотилась за ними вражеская авиация.
Чтобы взять верх в смертельной схватке с жестоким и коварным врагом, выполнить боевые задачи, сохранив при этом материальную часть и личный состав, бомбардиры-железнодорожники использовали весь свой опыт, накопленный с начала войны, применили новые тактические приемы борьбы.
При первых же залпах советских транспортеров враг старался накрыть их своим огнем. Например, 19-я батарея к октябрю 1943 года 89 раз вызывала на себя ответный огонь. Немцы выпустили по ней почти полторы тысячи снарядов, однако, благодаря ратному мастерству артиллеристов-железнодорожников, все ее транспортеры остались неповрежденными. Батарея всегда успевала ускользнуть из-под ответного удара.
Известно немало случаев, когда после проведения стрельбы артустановкам приходилось спешно уходить с позиции вагонами вперед, опережая догоняющий огонь противника лишь на считанные секунды. Вражеские снаряды перепахивали рельсы буквально в десятках метров от ускользающих артустановок. В условиях ожесточенной контрбатарейной борьбы боевые расчеты 180-мм транспортеров смогли обеспечивать их уход с позиций спустя всего 3–4 минуты после завершения огневой атаки, потому что научились часть операций по переводу артустановок в походное положение проводить во время их экстренной передислокации.
Боевая практика показала, что при высокой разветвленности железнодорожных путей в пригородах Ленинграда и маневренных возможностях артсистем совсем необязательно было обстреливать врага сразу всеми транспортерами батареи. Весьма результативными могли быть нападения на вражеские позиции отдельных артустановок, быстро выдвинувшихся на подступы к передовой линии и так же быстро покинувших их после проведения стрельбы.
Чтобы действовать более эффективно, железнодорожные батареи стали поражать врага под активным прикрытием орудий меньшего калибра, а также более умело применять маскировку. В их боевую практику широко вошли маскировочные дымы, ложные огневые позиции с имитацией стрельбы и пр.
От машинистов паровозов в этих условиях требовалось высокое умение поддерживать такие параметры в работе котлов, чтобы в дневное время не было больших дымов из паровозных труб, а ночами — не было искр и пламени...
Тяжелые морские железнодорожные батареи, безусловно, были главной силой в контрбатарейной борьбе с противником. Их боевая работа приносила высокие результаты. Ими были уничтожены 28 батарей и 69 отдельных орудий. Во многих случаях батареи врага приводились к молчанию. Немецко-фашистское командование было вынуждено уводить из-под ударов советской железнодорожной артиллерии свои батареи, размещать их все дальше от переднего края. Естественно, в результате этого интенсивность вражеских обстрелов Ленинграда значительно снизилась. Например, в октябре 1943 года по сравнению с сентябрем количество разорвавшихся в городе немецких снарядов уменьшилось вдвое. И в дальнейшем подавление вражеских батарей шло по нарастающей.
Вновь свидетельствует Л. М. Тудер:
«Штаб 404-го дивизиона, которым я командовал, размещался в вагонах на ветке Витебского вокзала и территории фабрики подбивочных материалов, сразу за мостом через Обводной канал. Командный пункт и его узел связи находились рядом, в железобетонном довоенном газоубежище. Четыре батареи, состоящие из орудий 130 мм стояли на огневых позициях справа и слева Московского шоссе, на ветках Балтийского и Витебского вокзалов. Соседом справа (на путях торгового порта) у нас был 406-й дивизион майора Якова Даниловича Тупикова, а соседом слева — 407-й дивизион майора Николая Николаевича Крайнева (на станции Витебская-Товарная).
Мой наблюдательный пункт находился на эллинге завода имени А.А.Жданова205, откуда хорошо просматривались передний край обороны, далекие тылы противника, вплоть до Красного Села и Дудергофских высот. Рабочие завода установили на самом верху эллинга небольшое помещение, сваренное из броневых плит Оно походило на боевую рубку, имело амбразуры для наблюдения и массивную бронированную дверь.
В дни, когда была хорошая видимость, артиллерия противника, как правило, вела интенсивный огонь по городу. И тогда вся дальнобойная артиллерия 42-й армии, кораблей, фортов, и железнодорожной бригады КБФ стремилась подавить его батареи206...»
Л. М.Тудер был командиром 404-го дивизиона по декабрь 1944 года.
199 Когда среди защитников Ленинграда развернулось снайперское движение, артиллеристы-железнодорожники и здесь, что называется, не подкачали. Первыми свой личный счет подстреленных врагов открыли комендор Лубенков и разведчик Ефремов. Затем в группу истребителей оккупантов вошли сержант Колесников и матрос В. В. Васильев. К маю 1943 года матрос Степан Никишин и младший сержант Василий Васильев уничтожили по 62 гитлеровца, матрос Михаил Парфенов — 67, сержант Валентин Калинин — 61, Василий Геращенко — 66...
За период 1942–1943 гг. снайперы бригады отправили на тот свет около 2,5 тысяч солдат и офицеров противника (личный архив Л. М. Тудера).
200 Архив семьи Л. М. Тудера.
201 В 1944 году во время прорыва блокады советские войска захватили в качестве трофея железнодорожную гаубицу Н(Е)871 (f).
202 После начала советскими войсками операции по прорыву блокады Ленинграда оба 800-мм орудия были экстренно эвакуированы на территорию германского рейха, в Баварию, где в апреле 1945 года они были взорваны при приближении американских войск.
203 «Санкт-Петербургские ведомости», 4 декабря 2003 года.
204 «Ленинградская правда», 3 апреля 1980 года.
205 Пушкари-железнодорожники в своем обиходе именовали его «Эйфелевой башней». Артиллеристы-разведчики железнодорожных батарей имели свои посты наблюдений также на домах в Автово, на крыше Дворца Советов на Московском шоссе, на вышке мясокомбината имени С. М. Кирова, на разрушенном здании Пулковской обсерватории... — В. Б.
206 Архив семьи Л. М. Тудера.
<< Назад
Вперёд>>
