Слюдяной промысел
Каждая такая партия испрашивала всякий раз разрешение искать и добывать прозрачный минерал и предъявляла добытое властям для уплаты пошлин.
Два посадских г. Устюга просили Лоренц Ланга в 1750 году разрешить им поиск и ломку слюды но Лене и по Витиму, до его вершины. Они хотели также обследовать «и впадшие в Витим из гор разные речки и в них ключей, а имянно по Максимихе, по Колотовке, по Маме, по Скаредихе, по Луговке, по Красной, по Петровке речкам и в них впадшие из гор же безымянным речкам же вверх до вершин же, по обе стороны и до Жерноковской собки и на Чунские покати... и в прежних ямах». Промышленникам дан был паспорт до 1752 года, с условием — «в ясашные волости для торгу не ездить и никакого им, ясашным людям, озлобления не чинить». Если промышленники найдут руду, то образец ее должны представить властям (Фонд 75, опись 2, арх. № 536, лл. 5-6).
Вверх по Витиму в 1749 году шли работники иркутского посадского Шалина «для прииску и промыслу слюды». Не желая передать своему хозяину все, что они добыли тяжелым трудом, работники вошли в соглашение со старостой Витимской слободы и распродали купцам тайно 255 пудов слюды. Но все это было раскрыто и по делу возникло судебное следствие (там же, лл. 58, 60).
Вверх по р. Витиму в 1756 году добывала слюду артель «передовшика» Шипина (Фонд 75, опись 2, арх. № 773, л. 26).
Еремей Шипин, крестьянин Чечуйской волости, имел тогда 65 лет от роду; единственный сын его ушел в рекруты, старик занялся промыслом.
По его следам на следующий год направился бывший приказчик, а в то время уже просто разночинец, Иван Возмищев, стремясь достичь речек Колотовки и Безымянной «на прежде приисканные слюденым передовщиком... Шипиным ямы, для слюденого промыслу с работными людьми». Он намеревался также искать слюду по рекам Чуе и Маме (Фонд 75, опись 2, арх. № 1079, лл. 37-41).
Через 2 года крестьянин Усть-Кутского острога Дмитрий Подымахин просил дать ему паспорт на поиски слюды по тем же рекам, а также по речкам Барчихе и Максимихе «на преждеприисканные передовщиками Жерноковым (крестьянин Илгинского острога) — в Подсиверном ручью и Иваном Червочкиным — пониже Нижной Сиверной Стрелки, Савой Агарковым — ниже Колотовки речки». Шел он с наемными работными людьми (Фонд 75, опись 2, арх. № 1112, лл. 13-18).
Всем разведчикам и промышленникам подобного рода давались однообразные паспорты и наставления и брались подписки — в ясачные места не ходить, беречь лес от огня, перекупкой не заниматься, образцы найденных руд представлять в Илимск и не брать с собой хлеба более 50 пудов на человека.
Многие из промышленников являлись крестьянами-богатеями. Весь промысел основывался на эксплуатации труда работных людей.
О цене слюды имеются краткие и обрывочные сведения. В 1770 году из илимской воеводской канцелярии была прислана в Иркутск слюда, взятая в виде пошлины у промысловиков. В губернской канцелярии оценщики разобрали слюду на три части: «головной первого разбора» слюды оказалось 3 фунта 6 золотников, по цене 20 копеек за фунт, «подголовной» слюды, т. е. 2 - го сорта, — 1 пуд 3 ½ фунта, по 15 копеек за фунт и «мелкой» — 3 пуда, по 6 копеек за фунт (Фонд 75, арх. № 3096).
Крестьянин Чечуйского острога Прокопий Черных просил в марте 1781 года выдать ему паспорт для поездки на pp. Маму и Колотовку «на прежде приисканныя и разробленные мною ямы... с прибранными мною в артель, не более 30 человек» (Фонд 2, арх. № 555).
Добыча слюды, как вытекает из сказанного, производилась временами, непостоянно, притом всегда силами артелей, набираемых предпринимателями-хозяевами на кабальных условиях.
Часто таким предпринимателем выступал богатей-крестьянин, переносивший свою деятельность с пашни на слюдяные жилы, смотря по тому, где было выгоднее загребать жар чужими руками.
О характере договоров предпринимателей с членами артели можно судить лишь по случайным записям в крепостных и им подобных книгах. Крестьянин Дорофей Попов дал 11 февраля 1792 г. настоятелю Киренского Троицкого монастыря Вонифатию письмо, т. е. обязательство: «итти на слюду за 8 рублев на ево хлебе и харче, которые я ныне взял все сполна на платеж подушных денег» (Фонд 9, арх. № 124, л. 4).
Монастырь получал по этому соглашению за ничтожную плату всю слюду, добытую работником.
<< Назад Вперёд>>
