От авторов
Налоги — неотъемлемая часть истории Российского государства. Само его возникновение, как и повсюду в мире, было сопряжено с взиманием дани с покоренных племен как первого вида налогообложения. Древнерусское «полюдье» с течением веков эволюционировало до подоходного налога, введенного в стране в годы Первой мировой войны. Взявшим в руки это издание откроется удивительная взаимосвязь основных событий русской истории с проблемой налогов, взиманием податей. Сквозь призму эволюции налогообложения вся отечественная история предстает как сложная, многообразная и нередко конфликтная система взаимоотношений народа и государства.
Свое начало эти отношения берут в тот легендарный период «Руси изначальной», когда киевские князья начали взимать дань с покоренных племен, утверждаясь в роли единовластных правителей первого русского государства. Децентрализация, раздробленность Киевской Руси с начала XII века проявилась прежде всего в распаде единой системы сбора податей. Лихолетье ордынского ига сопровождалось наложением на русские княжества тяжкой дани («выхода»), а передача сбора «выхода» в руки московских князей, Ивана Калиты и его преемников, стала залогом сохранения русской государственности и одним из главных факторов возвышения Москвы.
Прекращение выплаты «выхода» при Иване III символизировало ликвидацию ордынской зависимости. Отныне собираемые на Руси налоги целиком оседали в казне московских великих князей. При Иване IV Грозном впервые наметилось финансовое расхождение между интересами государя и его подданных: создание единого Московского царства и его
территориальное расширение в ходе длительных войн оплачено было за счет неимоверного налогового бремени. В течение XVI в. объем собираемых в России налогов вырос в 23 раза, а итогом политики «грозного царя» стали массовое обнищание и вымирание жителей страны. Именно потребностью прикрепить к государеву «тяглу» разоренных, покинувших свои деревни крестьян было вызвано к жизни крепостное право, на много веков предопределившее отставание России от развитых держав Западной Европы.
«Московское разорение» начала XVII в. поставило Русское государство на грань катастрофы и почти разрушило прежнюю систему податей. Возрождение Московского царства при первых Романовых стало возможным не в последнюю очередь за счет повышения прежних и введения новых налогов. Благодаря этим сборам расширились границы государства, были воссозданы необходимые его атрибуты — армия и управленческий аппарат. Драматические события «бунташного», как его называли современники, XVII века зачастую имели податную подоплеку: «соляной бунт» 1648 г, разразился вследствие неудачной налоговой реформы (введен налог на соль, вызвавший резкое недовольство в низах), а знаменитый «медный бунт» 1662 г. был спровоцирован требованием платить государственные подати серебряной монетой, в то время как правительством денежное обращение наводнялось малоценными медными деньгами.
Имперское величие России XVIII—XIX веков было построено на податях простого российского налогоплательщика. На страницах этой книги читатель найдет многочисленные подтверждения известного афоризма Петра Великого «Деньги — суть артерию войны». Три четверти государственных расходов России в XVIII в. приходилось на армию и флот. Череда почти непрерывных войн, которые вела Россия в этом столетии, громадное территориальное расширение империи и, соответственно, административного аппарата требовали денег, которых неоткуда было взять, кроме как из кармана российского обывателя. Апофеозом налоговой политики Петра I явилось введение в 1721 г. «подушной подати», которая полтора столетия служила становым хребтом российской податной системы. «Государство пухло, а народ хирел», — сказал В.О. Ключевский об эпохе Петра и его ближайших последователей на российском троне.
Во времена «просвещенного абсолютизма» Екатерины Великой в финансовой политике империи сохранился примат интересов фиска. В тоже время под влиянием западноевропейских мыслителей-«энциклопедистов» на русской почве утверждались идеи «экономического либерализма», понимание того, что финансовое благополучие государства зависит от уровня благосостояния его граждан. Российская императрица разделяла взгляд французских «физиократов» о расширении налоговых сборов как результате стимулирования предпринимательской деятельности. В книге подробно рассматриваются прогрессивные преобразования Екатерины II в налоговой сфере, такие как введение налога с предпринимателей (купцов) в зависимости от размеров предъявляемого ими капитала.
Подобные налоговые меры поощряли экономическую активность, хотя нередко активность эта была вынужденной (чтобы заплатить подушную подать в денежной форме крестьяне, например, вынуждены были либо продавать свой хлеб на рынке, либо заниматься отходным промыслом). С макроэкономической точки зрения, впрочем, налоговый пресс, остававшийся неизменным со времен Петра I, все же, скорее, тормозил хозяйственное развитие страны, ибо налоги оказывались непосильны для массы плательщиков и носили выраженный сословный характер (налоги платили «податные» сословия, крестьяне прежде всего, тогда как дворяне и духовенство были полностью освобождены от налоговой повинности).
Сложившаяся в XVIII в. система сохранялась и при внуках Екатерины II — императорах Александре I и Николае I. «Народ должен собрать то, что потребно на содержание государства», — вот квинтэссенция налоговой политики той эпохи, как ее сформулировал Е.Ф. Канкрин, министр финансов в царствование Николая I. Кризис крепостного строя, приведший к великим реформам Александра II, в немалой степени был обусловлен тем, что система прямого обложения, достигшая своего максимума, перестала обеспечивать финансовые потребности империи.
Общее обновление страны, в эпоху Александра II и Александра III вступившей на путь рыночного развития экономики, коснулось и налоговой сферы. Общеевропейская тенденция финансового развития заключалась в открытости, гласности государственного бюджета и конституционных его гарантиях, а также в опережающем темпе роста косвенного обложения (акцизов) и эволюции системы прямых налогов к введению синтетического подоходного налога. Однако если развитые страны Европы следовали по этому пути со времен Великой Французской революции, то Россия приступила к обновлению финансовой системы с полувековым и даже столетним опозданием. Гласный бюджет в России был введен с 1862 г., участие парламента в его обсуждении — с 1906 г., когда была созвана первая Государственная Дума, а ключевой элемент современной податной системы, подоходный налог, принят лишь на закате Российской империи и до Февральской революции 1917 г. так и не стал реальностью.
Вместе с тем в пореформенную эпоху российское правительство, хотя и не без колебаний, пошло на решительную реформу податного строя на основе принципов равномерности обложения и отмены отжившей свое сословности. В 1880-е годы была отменена архаичная подушная подать, изнурявшая крестьянство, а вместо нее введены налоги, затронувшие более состоятельные слои населения, такие как сбор с городской недвижимости, поземельный налог, сбор с денежных капиталов, с прибыли торгово-промышленных предприятий и другие. Одновременно повышена была доля косвенного обложения потребительских товаров (акцизы) как относительно щадящего интересы малоимущих слоев. Система эта была доведена до совершенства С.Ю. Витте, министром финансов Александра III и затем Николая II. С 1895 г. Витте ввел «винную монополию», которая в начале XX в. стала основой доходной части государственного бюджета, а с 1898 г.— новый «промысловый налог», налог на предпринимательскую деятельность, ставший главной статьей прямого обложения в позднеимперской России.
Налоговые преобразования 1880-х годов, связанные с именем министра финансов Н.Х. Бунге, имели целью поднять благосостояние народа и тем самым форсировать развитие экономики, поскольку возрастание спроса на потребительские товары повысило бы объем их производства и в тоже время, за счет повышения акцизных поступлений, должно было способствовать росту государственного бюджета. Аксиомой же налоговой политики С.Ю. Витте служили исключительно интересы государственного хозяйства и бюджета, бурный рост которых на рубеже XIX—XX веков был связан как с поступательным экономическим развитием, так и с усилением налогового пресса. В тоже время Витте сознавал, что переобременение деревни податями чревато разорением крестьянства и новой «пугачевщиной». Поэтому основным вектором его налоговой политики стало перемещение налогового бремени из деревни в город, с крестьян на относительно зажиточные городские слои. На долю последних в начале XX в. приходилось уже примерно две трети прямого и косвенного обложения от общероссийского итога.
Сложившаяся на рубеже XIX—XX веков налоговая система, адаптированная к экономическим и социальным условиям России, просуществовала без серьезных изменений до Первой мировой войны. Несмотря на отставание от европейской модели, связанное с отсутствием подоходного обложения, она все же обеспечивала приток в бюджет средств, необходимых для сохранения финансовой стабильности империи и интенсивного железнодорожного строительства, которое велось государством.
Обстоятельно освещен в книге и финальный этап в истории российских дореволюционных налогов. Первая мировая война дала импульс к решительным, хотя и запоздалым преобразованиям податной системы. Дефицит государственного бюджета в результате колоссальных военных расходов, отмена казенной продажи питей («сухой закон») ускорили ее конвергенцию с европейской моделью. В 1916 г. был принят закон о подоходном налоге, хотя до Февральской революции подготовительная работа для его реализации была еще не завершена. Попытки Временного правительства новыми налогами пополнить оскудевшую казну привели лишь к ослаблению государственности и подрыву налоговой дисциплины. Народ разуверился в правительстве и перестал платить подати. Кризис власти, лишившейся доверия граждан страны, открыл дорогу политическим радикалам, сумевшим увлечь социальные низы лозунгом «экспроприации экспроприаторов».
Таковы основные вехи истории податного дела дореволюционной России, на которые авторы, предваряя знакомство с книгой, хотели бы обратить внимание. После 1917 года в истории нашего Отечества наступила новая эпоха, которой соответствовала и своя, советская налоговая система, заслуживающая отдельного самостоятельного исследования. Если авторам удастся привлечь внимание современного российского читателя к проблеме исторического наследия отечественной налоговой системы, то свою цель они будут считать достигнутой.
Главы 1—4 книги написаны доктором исторических наук В.Н. Захаровым (Московский государственный областной университет), главы 5—8 — кандидатом исторических наук М.К. Шацилло (Институт российской истории РАН), главы 9—10, «От авторов» и «Вместо послесловия» — доктором исторических наук Ю.А. Петровым (Институт российской истории РАН).
Вперёд>>
