История налогов в России. IX - начало XX века

По мере упрочения государства и развития его аппарата выезды самих князей в полюдье в сопровождении многочисленной дружины постепенно прекращаются. В погосты направляются теперь уполномоченные сборщики дани из числа доверенных лиц князя, именуемые емцами, вирниками. Количество погостов по всей стране растет. Возможно, они становятся опорными пунктами по сбору податей не только в казну киевских князей, но и в пользу местных властей. Особенно это характерно для Новгородской земли, где всегда пользовались большим влиянием местные бояре. Уполномоченные сборщики (здесь их называли данщики) действовали на всей огромной территории новгородских владений. Например, в 1216 г. с саамов Кольского полуострова собирал дань в казну Великого Новгорода данщик Симон Петриловец¹⁵. Один из погостов обнаружен и исследован археологами близ Вологды, у впадении речки Векшенги в Сухону. Когда-то эти земли также входили в состав владений Великого Новгорода. Здесь было небольшое укрепленное поселение, обнесенное рвом. Постоянного населения в нем почти не было, жизнь оживала только по приезде сборщика дани. Расположенное рядом село до сих пор носит имя Погост¹⁶. Селений с таким названием немало и в других регионах России.

Иногда в отдаленные регионы для сбора дани направлялись из Киева высокопоставленные вельможи. В 1071 г. в Ростовской земле и на Белоозере собирал дань Ян Вышатич, воевода и боярин киевского князя Святослава Ярославича¹⁷. Могли заниматься сбором дани и посадники, постоянные представители князя в том или ином городе. В 1096 г. изгнанный из Чернигова Олег Святославич подчинил себе Муромскую и Ростовскую земли и «посажа посадников по городом, и дани поча брати»¹⁸. Таким образом, несмотря на развитие системы погостов, людей, специально занятых сбором дани, не хватало. Поэтому эта миссия время от времени поручалась знатным боярам и воеводам, посадникам, другим представителям княжеской власти на местах.

Как и в период становления Древнерусского государства, дань взималась и с неславянских племен, подвластных киевским князьям. «Повесть временных лет», составленная в начале XII в., на первых своих страницах содержит сведения о различных племенах и народах, прежде всего о славянах и их соседях. Летописец свидетельствует: «А се суть иные языци, иже дань дают Руси: чудь, меря, весь, мурома, черемись, мордва, пермь, печора, ямь, литва, зимигола, корсь, норома, либь»¹⁹. Здесь названы угро-финские и балтские племена, жившие к северо-востоку, северу и северо-западу от славян и полностью или частично находившихся под властью киевских князей.

В связи с повсеместным в то время господством натурального хозяйства собираемая дань по преимуществу носила натуральный характер. Местное население сдавало сборщикам продукты питания, фураж, что отчасти потреблялось уже во время полюдья. Многое поступало в великокняжеские амбары в Киеве и расходовалось потом в совместных пирах князя с дружиной. Кроме того, часть полученной дани отправлялась на продажу в заморские страны и прежде всего в Константинополь по знаменитому пути «из Варяг в Греки». Это были наиболее ценные продукты, также взимаемые с населения в виде дани: мед, воск, пушнина. Такие товары, особенно меха, пользовались большим спросом на зарубежных рынках. Недаром еще в глубокой древности хазары, а затем князь Олег требовали в качестве дани шкурки белок и куниц. Доставленная в Константинополь дань продавалась в обмен на шелковые ткани («паволоки»), дорогие одежды, ювелирные изделия, иные предметы роскоши, оружие, заморские яства, пряности. Все это привозили в Киев в распоряжение князя и его приближенных. Так за счет дани жили не только князья с их семьями, но и в значительной степени — дружинники, которые тогда почти не имели собственных земельных владений.

Определенной системы в распределении поступавших в казну доходов еще не существовало. Иногда часть дани передавалась кому-то из вельмож или какой-либо части дружины. Так, еще 914 г. князь Игорь «примучил» уличей, одно из славянских племен, жившее к югу от Киева. Дань с них, как и с древлян, он передал воеводе Свенельду, который сам собирал ее вместе со своей дружиной²⁰. Со времен князя Олега в Новгороде собирали дань в пользу варяжской дружины по 300 гривен в год «мира деля», т.е. ради мира. Эта дань была своего рода откупом от варягов, в надежде что они обеспечат мир и покой на севере и не будут пытаться захватить власть где-либо²¹. Со временем киевские князья стали выделять какую-то часть дани и на собственные нужды. Княгиня Ольга, установив тяжелую дань для древлян после гибели мужа, определила, что две трети ее будет поступать в Киев, а одна треть — в Вышгород, в княжеский замок²².

Кроме даней, поступавших в распоряжение князя и его приближенных, с XI в. известны сборы в пользу должностных лиц на местах. Уже в то время был составлен так называемый Покон вирный, включенный затем в древнерусский свод законов — «Русскую правду». В соответствии с ним представитель князя («вирник»), прибывший куда-либо для взимания вир и продаж (штрафов), получал в свою пользу с местного населения следующую провизию: семь ведер солода, баранью тушу (все это — на неделю, вместо баранины можно было взять деньги — 2 ногаты, ногата — 1/20 гривны), а также по две курицы на день, сыр — в постные дни (среду и пятницу), ежедневно — хлеб и пшено по потребности. Если вирник приходил во время поста, ему следовало платить на покупку рыбы 7 резан (в гривне — 50 резан). Он мог привести с собой четырех коней, корм им поставляли также местные жители, сколько те кони могут «зобати». Кроме того, вирнику при въезде в село или деревню, когда он сходил с коня, полагалась «ссадная гривна», при отъезде — «перекладная гривна». Судебные чиновники также взимали в свою пользу определенную долю с вир и продаж, поступавших в княжескую казну. Так, споры о наследстве могли разрешать уполномоченные князем «детские», им полагалась гривна. Судебный писарь («метельник» или «метник») получал в свою пользу от 6 до 12 векш в зависимости от значимости дела (векша — 1/150 гривны, одно из названий белки)²³. Так государство предоставляло самому населению содержать различных должностных лиц при исполнении ими своих обязанностей. Такие поборы в пользу того или иного чиновника по сути своей были формой налога, хотя и не поступали в государственную казну, а доставались сразу данному должностному лицу. Это становится характерной чертой русской налоговой системы, которая прослеживается в дальнейшем на протяжении многих веков, по крайней мере, до XVIII в. включительно. На первых порах это оправдывалось неразвитостью государственного аппарата, отсутствием регулярного бюджета, недостатком средств в казне.

---

¹⁵Шаскольский И.П. О возникновении г. Колы // Исторические записки. Т. 71. С. 278.
¹⁶Рыбаков Б.А. Указ. соч. С. 365.
¹⁷Повесть временных лет. Ч. 1. С. 117.
¹⁸Там же. С. 168—169.
¹⁹Там же. С. 13.
²⁰ПСРЛ. Т. 9. С. 26.
²¹Рыбаков Б.А. Указ. соч. С. 299—300.
²²Повесть временных лет. Ч. 1. С. 43.
²³Российское законодательство X—XX вв. Т. 1. М., 1984. С. 49, 64—65, 71—72.

<< Назад   Вперёд>>