Отцы и дети
Для предпринимателей наиболее ценным видом монополии был тот, по которому откупное право на торговлю тем или иным продуктом предоставлялось правительством той единственной страны, в которой данный продукт производился. Это относилось, в частности, к русской икре. Как только предприниматель получал откуп, он получал тем самым монопольное право на данный продукт в международном масштабе и мог, таким образом, диктовать на него наиболее высокую цену. Однако подобная ситуация возникала достаточно редко, поскольку продукт, на который выдавалась монополия, как правило, производился и в других местах и привозился на рынок и другими поставщиками88. Так, поташ и смола производились не только в России, но и в Швеции. И тем не менее, монополии укрепляли конкурентоспособность их владельца. Действительно, обладатель того или иного вида откупа был единственным, имеющим законное право скупать «свой» продукт на внутреннем рынке, что позволяло диктовать низкие закупочные цены и гарантировало доход при сбыте. Более того, владелец подобной монополии был единственным поставщиком местной разновидности определенного товара и на международном рынке, что также позволяло запрашивать более высокую продажную цену.
Голландские предприниматели стремились не только максимально укрепить собственные позиции на рынке - они, как правило, передавали дело от отца к сыну. То же относилось к предпринимателям, ведущим свои дела в России или с Россией. Далеко не во всех случаях известно, каким образом зарабатывал на хлеб отец того или иного предпринимателя, но в тех случаях, когда мы располагаем соответствующими данными, ясно, что речь идет об определенной закономерности. Так, явная преемственность прослеживается в случае торгового дома де Вогеларов. Фирма Маркуса де Вогелара перешла после его смерти к вдове де Вогелар, затем к сыновьям Маркусу, Яну и Даниэлю, продолжившим отцовское дело. Своим компаньоном они сделали Георга Эверхарда Кленка, который на протяжении многих лет весьма удачно вел дела их отца в России. Братья де Вогелары, так же как и их родители, поставляли из России в основном ворвань, рыбу, кожи и икру. Часть этих товаров предназначалась для сбыта в Италии. Новым было то, что они закупали в России при случае и зерно и совместно с зятем Кленка Херманом Фензелем смолу.
Подобно тому как в 1607 г. Георг Эверхард Кленк начинал свою карьеру предпринимателя служащим Маркуса де Вогелара, Давид Рутс начал свою карьеру около 1622 г. представителем Марселиса и Бернса, для которых он экспортировал, в частности, зерно из России. Всю свою дальнейшую жизнь он оставался предпринимателем и жил в России. Неясно, в какой степени его деловые интересы являлись продолжением дела его отца, Николаса Рутса. Рутс-старший поселился в Амстердаме, переехав туда из Германии, торговал шелком и так же, как его сын, активно вел торговлю с Архангельском в начале 20-х гг. XVII в. Возможно, эта деятельность была связана с торговлей тканями. Впрочем, шелк был дорогой тканью, на которую в России был большой спрос.
Петер Марселис, который считается выходцем из Гамбурга, но фактически входивший в группу предпринимателей по большей части голландского происхождения, так же, как и братья де Вогелары, пошел по стопам своего отца, в отличие от последних не стал непосредственным продолжателем его дела. Это сделал в 1643 г. его младший брат Леонард Марселис и его зять Альберт Балтзар Бернс. Задолго до этого, еще в 1629 г., Петер Марселис поселился в Москве, где, по всей вероятности, продолжил вести дела Давида Рутса, в период своего проживания в столице сотрудничавшего с Марселисом-старшим. Петер Марселис, как и его отец, торговал зерном и оружием, что и обусловило в дальнейшем его участие в производстве железа и оружия на заводах Виниуса и Виллекена.
Стремление передавать от отца к сыну участие в определенной области деятельности не было чем-то уникальным, присущим лишь предпринимателям, имевшим дело с Россией и в России. Это явление было широко распространено среди голландцев во всех областях производства и торговли. Дело в том, что фамильным долгом считалось сохранение и укрепление социального положения семьи путем передачи его по наследству следующему поколению. Поскольку общественное положение в большой степени определялось деловыми доходами, на практике это означало передачу фирмы сыновьям к тому времени, когда отцы старились настолько, что не могли более сами возглавлять фирму. Если передача дела одному сыну была по той или иной причине невозможна, тогда дело фирмы переходило в руки зятьев89. Фирмы финансировались на две трети и более из семейного капитала, а также за счет кредита поставщиков. Капитал торговых фирм размещался в товарных запасах и в долговых обязательствах других фирм. Вероятно, аналогичным образом обстояло дело и с производственными предприятиями, особенно в тех случаях, когда продукция являлась собственностью самой компании. Капитал, размещенный в зданиях, оборудовании и судах, составлял в балансе фирм меньшую долю. Когда сын брал дело отца в свои руки, он получал денежные средства, запас товаров, а также задолженности фирме. Не менее важным достоянием было знание рынков и контакты с поставщиками и скупщиками. Знание и контакты нельзя было непосредственно включить в качестве актива в баланс предприятия, но в сочетании с финансовыми возможностями они в большой степени определяли доходы предпринимателя и, соответственно, общественное положение его семейства90. Таким образом, практически все, чем владело семейство, размещалось непосредственно в фирме, и преемственность в ее деятельности имела величайшее значение. В качестве достойной альтернативы продолжению семейного дела могли рассматриваться лишь еще более престижные и прибыльные области деятельности, в первую очередь такие, как важные политические или управленческие функции, открывавшие путь к еще более высоким ступеням социальной лестницы.
87 Veluwenkamp, 'Buitenlandse octrooien' (1999).
88 Klein, Veluwenkamp,'The role' (1993) 39-43.
89 Müller, The merchant houses (1998) 25. Kooijmans, 'Risk' (1995) 32-34. Veluwenkamp,'Familienetwerken' (1993) 666-667. Kooijmans, 'Vriendschap' (1992) 53.
90 Klein, Veluwenkamp, 'The role (1993) 38-39. Veluwenkamp, 'Familienetwerken' (1993) 667.
<< Назад Вперёд>>
