Глава I. Средняя Азия и Сибирь в XVI в.
В этом отношении представляют интерес и находки, обнаруженные на территории Забайкалья, где явно прослеживается влияние микролитических культур Средней Азии в ювелирной отточенности техники обработки камня мастерами, а также в ряде наиболее характерных изделий из ножевидных пластин3.
О дальнейших связях Средней Азии с Сибирью свидетельствуют находки на территории Западной Сибири и Минусинского края, весьма сходные с памятниками, обнаруженными на территории долины р. Чу, в районе Ташкента и даже по течению Амударьи. Памятники культуры Южной Сибири указывают на существование связей между двумя странами и в период бронзы. Весьма характерно, что по своему физическому типу местное население ближе всего стоит к памиро-ферганскому, или типу Среднеазиатского междуречья4.
Представляют большой интерес археологические находки на Тагарском острове на Енисее, относящиеся к VII—IV вв. до н. э. Здесь обнаружены фигурки и головки лошадей из
бронзы, высокопородных, стройных, с лебедиными шеями и тонкими высокими ногами5. Известно, что родиной такого рода лошадей была Средняя в частности Ферганская долина.
Поэтому можно предположить, что эти кони попали на Енисей из Средней Азии вместе с частью среднеазиатского населения, и оттуда же был принесен культ «небесного коня»6.
В период существования Уйгурского каганата (745—840 гг.) связи Средней Азии с Сибирью еще более расширились. Так, в это время появляется ряд признаков, свидетельствующих о влиянии на уйгуров среднеазиатской культуры, что прежде всего наблюдалось в архитектуре и строительном деле. Отмечалось явное сходство с Семиречьем, Чачем (Ташкентом) и Согдом периода VII—IX вв. в планировке крепостей, характере оборонительных башен, сооружении длинных стен и, наконец, в применении сырцовых кирпичей7.
Тесные связи Средней Азии с Сибирью способствовали возникновению на территории каганата колоний среднеазиатских выходцев, причем в значительно большем количестве, чем в период существования Тюркского каганата (VI—VIII вв.). Об этом свидетельствует указ уйгурского правителя от 757 г. о разрешении согдийцам «на берегу Селенги построить город Байбалык»8. С 763 г. государственной религией уйгуров становится манихейство, заимствованное ими у согдийцев9 . Характерно и то, что в каганате была в употреблении и согдийская письменность. Так, при раскопках столицы каганата Орду-балыка (городище Харбалгас) был обнаружен памятник уйгурскому кагану Бао-и (808—821 гг.) с надписями, среди которых есть и согдийский текст, рассчитанный на живших здесь согдийцев10.
В рассматриваемый период значительно усилились торговые отношения между двумя странами, в которых ведущую роль играло среднеазиатское купечество.
Археологические данные свидетельствуют о связях Средней Азии и с Восточной Сибирью. В долине р. Ангары были обнаружены весьма ценные находки, в частности осколки стеклянных сосудов, светильники типа чираков и печать из халцедона с изображением мифического животного с бычьим телом и головой человека. Оттиск печати очень похож на популярное в Средней Азии изображение Панат-шаха (Пастуха-царя)11, Искусство Восточной Сибири также было сходным с художественным творчеством Средней Азии, в частности Хорезма12.
В XII—XIII вв. среднеазиатское купечество развернуло свою деятельность в Туве, образовав торговые фактории13. Купцы торговали не только в разных уголках края, но и ездили с различными товарами в восточную Европу.
В период существования Золотой Орды Сибирь с ее тюркоязычным населением входила в состав этого государственного объединения. Как свидетельствуют письменные источники, в это время из Сибири в Золотую Орду привозилась драгоценная пушнина — белка и соболь14, — пользовавшаяся большим спросом на рынках восточных стран. Следовательно, среднеазиатское купечество играло важную роль во внутренней и внешней торговле Золотой Орды.
Процесс феодализации общества у западносибирских татар создавал в XV—XVI вв. условия для образования Сибирского ханства. Первоначально столицей ханства был Чинги-Тур, расположенный на территории современной Тюмени, а затем с конца XV в. она была перенесена на Иртыш и получила название Кашлык (Искер).
Сибирское ханство длительное время служило ареной борьбы между царевичами (Шейбанидами) Золотой Орды и феодальной верхушкой татарского населения Западной Сибири. Приблизительно с конца XIV в. правитель Золотой Орды Тухтамыш, кочевавший в низовьях. Сырдарьи, распространил свою власть на юго-западную Сибирь. «В 1388 г. Тухтамыш, — пишет С. В. Бахрушин, — отпал от своего верховного сюзерена Тимура, и это послужило сигналом для восстания в Ургенче — обстоятельство, устанавливающее с несомненностью связи завоевателя Сибири с торговым центром Хорезма. Позже Сибирь вошла в состав Узбекской державы. Знаменитый узбекский хан Абулхайр, праправнук Менгу-Тимура, потомка сына Джучи-Шейбана, как известно, был избран ханом в Сибирском городе Туре, т. е., вероятно, Тюмени»15. Во второй половине XV в. «тюменским царем» был другой представитель шейбанидской династии — Ибрагим Ибак, а затем Кутлук. Таким образом, — говорит С. В. Бахрушин, — сибирский юрт первоначально был «как бы уделом узбекской державы, почему русские источники называют сибирских ханов «шибанскими» (т. е. узбекскими) царевичами»16.
В начале XVI в. внук Абулхайрхана Мухаммад Шейбанихан завоевал Среднюю Азию, свергнув династию Тимуридов. Следуя интересам торгово-ремесленных кругов, он стремился распространить свое влияние и на Сибирское ханство. С этой целью он хотел создать себе идеологическую опору путем распространения религии ислама среди населения Западной Сибири. По преданию, Шейбанихан с отрядом в 1700 человек, в числе которых было 366 шейхов и ходжей — последователей бухарского «святого», знаменитого Ишан Ходжи (Баховиддина Накшбенди), отправился в Сибирь. На берегах Иртыша произошло несколько жестоких сражений между войсками Шейбанихана и местным населением. В результате обе стороны понесли существенный урон17. Тем не менее определенная часть миссионеров осталась на Иртыше для проповеди здесь религии ислама. В этом деле активное участие приняли и женщины — выходцы из Средней Азии по имени Акилабиби, Анипабиби, Хадичабиби, Салихабиби и др18.
Поход Шейбанихана в Сибирь был высоко оценен религиозной верхушкой Бухары, и он получил за это почетное прозвище Валихан — «святой царь»19.
Характерно, что после этой религиозной войны, по преданию, открылся путь для дальнейшего пребывания в Сибири не только шейхов и ходжей, но и торговых караванов20. Так при деятельном участии мусульманских религиозных миссионеров и купечества круг распространения религии ислама среди коренного населения Западной Сибири стал постепенно расширяться. Вместе с тем все более интенсивный характер приобретают и торговые связи. В том же предании приводятся десятки имен выходцев из Средней Азии — шейхов, ставших
«святыми», высоко почитаемыми местным населением Сибири религиозными деятелями21.
Во второй половине XVI в. в Средней Азии образовалось довольно сильное и обширное государство во> главе с шейбанидом Абдуллаханом (1557—1598), которое стремилось укрепить свое влияние в Сибирском ханстве. Однако в 1555 г. власть в Сибирском ханстве перешла в руки Едигера — представителя местной татарской знати, который признал себя данником царского правительства, что не могло не ущемлять интересы торгово-ремесленных кругов Средней Азии. Абдуллахан предпринимает решительные меры, направленные на низложение власти Едигера и установление господства шейбанидов в Сибирском ханстве. Так, по утверждению Г. Ф. Миллера, в 1563 г. шейбанид Кучум с большим отрядом прибыл из Бухары и овладел престолом в Сибирском ханстве22. О военной помощи Абдуллахана Кучуму сообщает нам также и С. В. Бахрушин23.
Кучумхан и в вопросах религии опирался на поддержку Абдуллахана. В 1572 г. он снаряжает посольство к Абдуллахану с просьбой отправить к нему шейхов и сеидов. В Бухаре сибирские послы были приняты Абдуллаханом, который дал указание о снаряжении миссионеров для посылки «к сибирскому народу для наставления его в вере»24. Было решено набрать таковых в Ургенче, куда и приехали сибирские послы с письмом Абдуллахана, адресованным правителю города Хану Сейиду: «По священному повелению и приказанию муфтиев да будет известно Вам, — говорилось в письме, — по получении сего письма перепоручите послам хана Кучума, Сибирского хана, Ярым Сейида и Шербети Шейха, да проводить потомков Сейида и Шейха с хорошим почетом и уважением, а сколько нужно расходов, да выдаст их из казначейства. Кроме того, пусть даст им в спутники 10 человек из хороших людей. Посылаемые люди пусть будут средних лет»25.
В Ургенче оказалось много желающих отправиться в Сибирь. Так, Ярым Сейид (Мулла Я куб) и Шербет Шейх с ахунами, мирзами и слугами в количестве 500 человек прибыли в Бухару, где Абдуллахан принял их: с почетом и уважением. Из Бухары Шербет Шейх и Ярым Сейид с отрядом в 1000 человек отправились в Сибирь. Вполне вероятно, что в числе этих людей были и воины, обеспечивавшие безопасность в пути, а также способные оказать помощь Кучуму. По прибытии бухарской миссии на Иртыш Кучумхан «переплыл со своими слугами через Иртыш» и встретил посланцев с большим почетом. Кучумхан «приказал Ярым Сейиду; быть хакимом и находиться при нем»26 , т. е. Ярым Сейиду было оказано большое доверие не только как духовному наставнику, но и как должностному лицу.
Ярым Сейид прожил в Сибири недолго, через два года по прибытии он скончался, а Шербет Шейх вернулся в Ургенч. В 1574 г. Кучумхан вновь отправил посла в Бухару с письмом, в котором просил Абдуллахана: «Подле нас нет людей для священных повелений, ни. для наставления вере, — пусть пришлют еще потомков. Сейида и Шейха»27. По указанию Абдуллахана из Ургенча в Сибирь было решено отправить племянника покойного Ярым Сейида Дин Али Ходжу и того же Шербет Шейха.
Вскоре по приезду миссионеров Кучум выдал замуж за Дин Али Ходжу свою дочь Налишханум. Так Дин Али Ходжа стал одним из влиятельных лиц в Сибирском ханстве. В состав миссии по указанию Абдуллахана был включен и Ахмад Гирей с бухарскими войсками — старший брат Кучумхана. Одни источники свидетельствуют, что по прибытии Ахмада Гирея Кучум уступил ему свою власть28, а другие, — что они оба управляли ханством29.
При Кучумхане связи Сибири со Средней Азией настолько укрепились, что на территории Сибири вновь возникают поселения выходцев из Средней Азии. «Приезд с Кучумом и Ахмад Гиреем, — писал Г. Ф. Миллер,— многих бухарцев, как надо думать, положил начало поселению в Сибири этого народа»30.
Установление тесных связей между Средней Азией и Сибирью привлекло внимание царского правительства. Так, в 1574 г. выдается царская грамота крупному землевладельцу и промышленнику Строганову с предоставлением ему свободной и беспошлинной торговли с бухарцами31.
Строгановы, владевшие обширными землями и лесами Прикамья, расположенными на путях в Сибирь, организовали вооруженные отряды из казаков, бежавших с Поволжья и Дона, и использовали их не только для самообороны, но и для активных военных действий против Сибирского ханства. В свою очередь Кучумхан неоднократно вторгался во владения Строгановых. Так, в 1574 г. брат Кучумхана Маматкули совершил нападение на поместье Строгановых и, захватив пленных, в Сибирь.
В результате отношения между обеими сторонами настолько обострились, что Строгановы послали в Сибирь вооруженный отряд казаков во главе с Ермаком, который в 1581 г. в битве с Кучумханом одержал победу и овладел столицей ханства Искером. Так Ермаком был заложен фундамент для дальнейшего покорения Сибири Российским государством.
Однако Кучум, отступивший в окрестности Ишима, не терял надежды возвратить себе утраченные земли. В 1582 г. его брат Маматкул попытался овладеть Искером, но его отряд был разбит Ермаком, а сам. он взят в плен и отправлен в Москву. Власть Ермака продержалась два года, и за это время ему удалось наладить определенные торговые связи со среднеазиатскими купцами, которые ежегодно в июле прибывали со своими товарами в Искер. В 1583 г. купцы не приехали и это сильно обеспокоило Ермака, так как спрос на средне-азиатские товары был велик. По дошедшим до него сведениям, бухарских купцов не пропускал Кучумхан. Ермак с отрядом двинулся в поход. Пройдя по Иртышу и Вагаю до местности Адбаши, он бухарцев не нашел. Сведения оказались ложными, нарочно распространенными Кучумом, который устроил засаду и полностью истребил отряд Ермака. Сам Ермак утонул в реке32.
После смерти Ермака, претенденты на ханский престол в Сибири активизировали свои действия. Однако борьба царевичей из дома Кучум а окончилась неудачей. Искером вновь овладели русские войска. Сам же Кучум все еще надеялся на военную помощь Абдуллахана, который в свою очередь настоятельно требовал прежде всего прекратить враждебные действия по отношению к окружающей Кучум а феодальной знати, а затем отвоевать у русских утраченные земли. В связи с этим следует обратить внимание на два ярлыка Абдуллахана на имя Кучума, дата которых не установлена. Они, по-видимому, относятся ко времени после победы Ермака над Кучумом. «Да слышали есмя, — говорится в одном письме Абдуллахана, — что вы взяли землю Авлия Мирзину в он вам присвоенье а годное было тот, чтоб вам помиряся да у кафирей (русских. — X. 3.) землю свою поимати а только потому станете делать и вас кафири осилют и обезчествуют»33.
Абдуллахан всячески стремился убедить Кучумхана в необходимости сплотиться в предстоящей борьбе с царскими войсками и в укреплении его связей с Бухарой. Однако, как свидетельствует повторный ярлык Абдуллахана, Кучум у не удалось наладить отношений с Авлия Мирзой. Вот что говорилось по этому поводу во втором ярлыке Абдуллахана: «...ты б жил здорово и безмятежно слышали есмя, что мечи Авлия Мурзыива и вам злоба есть, а он тебе судит сына, а оба есте бусурманы, а в тамошней стороне в нынешнее время вере недруг стоит кафир и вы токмо промеж себя друг другу учнете кривду чинить, а ваша земля будет у кафирей в руках, а годно было так, чтоб есте примирився и порадели о том, чтоб вам у кафиря землю свою взять, только станете чинить по нынешнему обычаю и вы перед кафири будете немощны»34. Одновременно Абдуллахан обратился с письмом и непосредственно к Авлию Мирзе (одному из влиятельных людей в ханстве),о чем он известил Кучума следующим образом: «а я и Авлия Мирзе ярлык свой с надною послал и ты ныне как увидя сей нишаль и мечие себя с ним сговорясь по сей досады не чините, а нашей мысли то не приятно с раденьем о том писали есмя»35.
Судя по отдельным данным, в связах Абдуллахана с Кучумом немалую роль сыграл упоминавшийся выше Дин Али Ходжа. Последний в качестве посла ездил в Бухару и оттуда вернулся с письмом Абдуллахана, адресованным Кучуму. В этом письме после изъявлений братских чувств и пожеланий доброго здоровья Абдуллахан писал: «Послали есмя Али Ходзю он тебе зять, а мой богомолец и ты б ему веря подлинное свое раденье прислал и как тебе се письмо все ведомо будет и будет есть у тебя кречеты и хорошие стрелы и дорогие соболи, которые нам пригодятца и хорошие черные лисицы, то к нам пришли, а мы здешних вещей не пожалев к вам пошлем а ныне с Ходзею слали есмя...» 36
Как видно из письма, Абдуллахан возвышал Дин .Али Ходжу как своего «богомольца» и предлагал Кучуму отнестись к нему с большим доверием. Это свидетельствует о том, что Дин Али Ходжа был как бы представителем Абдуллахана при Кучуме. Абдуллахан посылал к Кучуму послов одного за другим. Так, в 1595—1596 гг. в Сибирь прибыли бухарские послы с ярлыком, в котором Абдуллахан писал: «сего Игембердей-Абыза, опять послом учинив, тебе послали есмя, и ты б опять с ним с Абызом прислал кречетов да соболей черных да лисиц черных»37. В ярлыке перечислены и подарки, которые Абдуллахан посылал Кучуму: бархат, атлас, льняные, шелковые, бумажные ткани, кушаки и др.38
Перечень товаров в ярлыках Абдуллахана определяет предметы торговых сношений между двумя странами. Так, в Сибирь из Средней Азии везли главным образом различного рода ткани, а вывозили драгоценные меха.
В приведенном выше ярлыке имеются данные и о том, что Кучумхан через своих послов просил у Абдуллахана военную помощь. «Посол ваш, — писал Абдуллахан Кучумхану, — пришед счастливые наши очи видеть сподобился, и твое здоровье и тихое пребывание нам ведомо, а что еси просил у нас рати, и мы те поры были в войне, для того и не послали есмя»39. Действительно, в то время Абдуллахан не мог оказать Кучуму военную помощь из-за напряженной обстановки в самой Средней Азии.
Царскому правительству был хорошо известен союз Кучума с Абдуллаханом, что и вынудило его установить строгий надзор за действиями бухарцев в Сибири. Так, в 1596 г. царь Федор Иванович в своей грамоте тюменскому воеводе указывал: «... а того б есте над ними (бухардами.— X. 3.) смотрели и берегли накрепко, чтоб они заповедным товаром доспехи и пансыри и соболями и ножи и топоры с юртовскими и с ясашными татары не торговали...»40. Отсюда очевидно, что предметы вооружения объявлялись заповедным товаром, и строго наказывалось, чтобы они не попадали в руки бухарцев.
Были приняты и другие меры против возможного совместного выступления Кучума и бухарцев. Так, в указанной грамоте царя далее говорилось: «однолично б естя жили с великим береженьем в городе и в остроге, чтоб никакие порухи не чинили, а того б есте над бухарцы и над ногайцы в городе никаких крепостей и людей не рассматривали и не лазучили и с русскими людьми и с татары опричь торговли некоторых разговорных речей не говорили и нужи б они сибирские некоторые не ведали, а рассказывали б бухарцам и ногайцам, что сибирские городы добролюдны и ничем ненужны для того, что писали к нам из Сибири в вестовых грамотах, что Кучум царь с бухарцы и с ногайцы ссылается и умышляет вместе и хотят на наши на сибирские городы приходити»41. Вместе с тем царь Федор Иванович приказывал, чтобы бухарцы «через нашу землю из Бух ар к Кучуюму царю без ведома не ходили, а ходили бы с торгом в наши городы»42.
Стремление царского правительства привлечь бухарцев к торговле в Сибири было продиктовано рядом причин, обусловленных ее тяжелым экономическим положением. После присоединения к России в Сибири произошли значительные изменения: в 1586 г. был основан город Тюмент, в 1587 г. — Тобольск, в 1594 г.— Тара, которые впоследствии превратились в крупные торговые пункты края. Однако Сибирь была еще плохо связана с центральными районами России, не могла обеспечить себя необходимыми товарами. Это положение еще более ухудшилось в связи с напряженной обстановкой, сложившейся в результате набегов шейбанидов и разрыва торговых отношений со Средней Азией, которая была единственной страной, обеспечивавшей сибирское население необходимыми товарами, и в первую очередь тканями. В связи с этим в 1596 г. население Сибири обратилось к московскому царю со следующей просьбой: «в нынешнем к нам в Сибирь гости и торговые люди ни откуда не ходят и мы всем скудны, а только бы торговые люди приходили и мы б всем (пополнились) и сыты были, а воеводы... без твоего великого князя белого царя велели послов послать не смеют и ты б государь повели в Бухары и в Иогаи послов послати, чтобы земле была прибыль, о том холопы твои сибирцы все от мала до велика челом бьют»43. Кроме того, прилагалась просьба об освобождении «Шейха, Муллы и человека по имени Бабуазея и об отправлении их в Бухару», объясняя это так: «а твоему торгу от них прибыли нет (радеем всегды) плачут и тебе белому царю в том греха не было и мы все об них печалуемся и бьем челом, чтоб еси пожаловал, велел их отпустить»44. По-видимому, упомянутые Шейх,, Мулла — представители духовенства — служили Кучум-хану, чем и объясняется задержка их царскими властями. Челобитчики просили царя освободить их, чтобы способствовать этим установлению торговых связей с Бухарой.
Следует указать, что в годы борьбы с Кучумом торговля между Сибирью и Средней Азией шла у Ямышева озера45. Сюда приезжали бухарцы с различными товарами, однако торговля эта была незначительной и не могла удовлетворить потребностей обеих сторон. В связи с этим в 1596 г. царь Федор Иванович послал грамоту тарскому воеводе Ф. Елецкому, в которой указывал: «Как к вам ся наша грамота придет, а которые бухарцы и ногаи торговые люди тезики учнут к вам на Тару с товары приезжати или из Ногаи с лошадьми или с иными с какими товары, и вы б тем бухарцам и ногайцам торговым людем велели с нашими с русскими людьми и с юртовскими татары на Таре торговати беспошлинно, а наших никаких таможенных пошлин с них имети не велели и береженье и ласку к ним держали великую и обиды б им и насильства никоторого не было, чтоб им впредь повадно было с всякими товары приезжати»46. Вместе с тем в грамоте отмечалось, что бухарским купцам было разрешено вести торговлю «за городом в посаде или за посадом, где будет пригоже»47. Торговая деятельность бухарцев не ограничивалась только Тарой, они могли по своему желанию «приходить во все сибирские городы повольна торговати беспошлинно»48.
Таким образом, царское правительство предоставляло бухарцам довольно большие льготы, что было продиктовано стремлением не только удовлетворить потребность местного населения в среднеазиатских товарах, но и привлечь их на свою сторону. Все это создало предпосылки для дальнейшего развития экономических и политических связей Средней Азии и Сибири.
1Материалы по древней истории Сибири. Улан-Удэ, 1964, с. 58.
2Там же, с. 102.
3Там же, с. 175.
4Там же, с. 275.
5Там же, с. 284.
6Там же.
7Там же, с. 419.
8Там же.
9Там же, с. 423.
10Там же, с. 419.
11Там же, с. 427.
12Там же, с. 438.
13Там же, с. 449.
14Тизенгаузен В. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. Т. 1. Спб., 1884, с. 236.
15Бахрушин С. В. Научные труды. Т. IV. М., 1959, с. 198.
16Там же.
17Саади Вакоси Ибн Раджаб Маматкулов. О религиозных войнах... — Рукопись Тобольского краеведческого музея, б/и, л. I; Катаиов Н. Ф. О религиозных войнах шейха Багауддина против инородцев Сибири. — Ежегодник Тобольского губернского музея. Вып. XIV. Тобольск, 1897.
18Там же, л. 2.
19Там же.
20Там же.
21Там же.
22Миллер Г. Ф. История Сибири. Т. 1. М.—Л., 1937, с. 196.
23Бахрушин С. В. Указ. соч., с. 199.
24Катанов Н. О. Предания тобольских татар о прибытии в 1572 г. мухамеданских проповедников в г. Искерь — Ежегодник Тобольского губернского музея. Вып. VII. Тобольск, 1897, с. 3.
25Там же.
26Там же.
27Там же.
28Xади Атласи. Сибир тарихи. Казан, 1918, с. 89.
29Миллер Г. Ф. История Сибири. Т. I, с. 200.
30Там же, с. 201.
31Карамзин Н. М. История государства Российского. Т. IX. Спб., 1834, с. 374.
32Сибирские летописи. Спб., 1907, с. 82.
33ЦГАДА СССР, ф. 131, д. б/н, л. 3.
34Там же, л. 5.
35Там же.
36Там же, л. 6.
37МИУТТ ССР. Ч. I. Л., 1932, с. 296.
38Там же.
39Там же.
40Архив АН СССР, ф. 21 оп. 4, д. 8, л. 6.
41Там же, л. 6 об.
42МИУТТ ССР, с. 298.
43ЦГАДА СССР, ф. 131, дело б/н, л. 13.
44Там же.
45Сибирские летописи, с. 380.
46ЦГАДА СССР, ф. Сибирский приказ, д. И, л. 20.
47Там же, л. 21.
48Там же.
<< Назад Вперёд>>
