А. В. Демкин. Торговые люди Твери XVII в.— предприниматели в мукомольном промысле
Одни исследователи (И. А. Булыгин, Е. И. Индова, М. В. Нечкина, А. А. Преображенский, Ю. А. Тихонов, С. М. Троицкий, Н. В Устюгов и др.) считают, что уже в XVII в. торговый капитал активно вторгался в процесс производства, растущие капиталистические производственные отношения обладали известной устойчивостью, а феодальная общественно-экономическая формация вступила в полосу разложения1. Другие историки, в частности И. Д. Ковальченко, Л. В. Милов, Н. И. Павленко, доказывают, что об участии торгового капитала в процессе производства следует говорить не ранее чем с XVIII в., а в XVII в. капиталистические отношения возникали лишь «спорадически», феодальная формация прогрессировала до середины XVIII в.2
На наш взгляд, более правильной является первая точка зрения. XVII век — это начало складывания всероссийского рынка. В. И. Ленин связывал этот процесс с генезисом капиталистических отношений3. Начиная с XVII в. интенсивно идет процесс первоначального накопления капитала. Торговый капитал — «руководитель и хозяин» этого процесса. Причем торговый капитал — это не только Строгановы, Калмыковы, Никитниковы, Шорины, Босые, Ревякины и прочие дельцы всероссийского масштаба. Это прежде всего сотни и тысячи менее крупных торговцев-оптовиков, так сказать,, рядовых торговых людей. Сведения об их торговле содержатся не только в сравнительно небольшом количестве сохранившихся таможенных книг XVII в.4, но и в других источниках того времени.
Среди отраслей производства, в которых активно участвовал торговый капитал, одно из первых мост занимала переработка зерна, в частности мельничное дело. Источники по истории Твери XVII в. свидетельствуют о заинтересованности некоторых торговых людей в контроле над ним.
В городе насчитывалось не менее пяти мельниц. Сведения о них сохранились в приходо-расходных книгах Владимирской четверти5 и в переписных материалах6. Из них две мельницы принадлежали Тверскому архиепископу7. Одна была в долевом владении архиепископа с Афанасьевским девичьим монастырем8. Еще две контролировались торговыми людьми Твери9.
Последние две мельницы принадлежали казне. Пользоваться ими можно было после заключения договора в Москве, во Владимирской четверти. В договоре фигурировала сумма оброка, которую заинтересованное лицо должно было вносить ежегодно в казну за эксплуатацию предприятия, и указывался срок его эксплуатации. В приходных книгах Владимирской четверти ежегодно отмечалась уплата оброка съемщиками мельницы. Оброк в данном случае был чисто феодальным проявлением. Съемщик владел предприятием до тех пор, пока кто-нибудь другой не предлагал за него большую сумму оброка, т. е. «наддачу» к существующему. В этом случае осуществлялась «перекупка» оброка и, если прежний съемщик не хотел платить новый оброк, мельница обретала другого владельца.
Из двух вышеназванных мельниц самой старой была соколья, стоявшая на посаде. В приходо-расходной книге Владимирской четверти 1613/14 г. она числится за «мельником» Нечаем Городковим, а «оброку... против прошлых лет... три рубли»10. По приходной книге за 1631/32 г. эта мельница уже «на оброке за тверитином посацким человеком за Парфенком Горецким. Оброку оп платит по 6 руб. 5 алт. З ден. в год». Аналогичные пометки сделаны в книгах 1632/33 и 1634/35 гг.11. В приходной книге за 1662/63 г. соколья мельница записана на оброке за Перфилъем Горецким. А в книгах за 1663/64, 1667/68, 1674/75, 1683/84, 1684/85, 1686/87, 1687/88 годы она была на оброке за Перфильем («Першкой, Петрушкой») Горелкиным (Горенкиным)12.
По переписным материалам Твери XVII в. из перечисленных можно проследить лишь род Горецких. По дозорной книге Твери 1616 г., два двора имел Нечай Горецкий и один — Иван Горецкий13. В 1626 г. Нечай Горецкий, владевший с сыном Дружиной также двумя дворами и половиной лавки в «Москотилном ряду», назван «новым кирпичником», не тянувшим посадского тягла с 1623/24 г. Кроме Нечая и Дружины, пустое дворовое место имел «старый каменщик» Василий Горецкий. Другое пустое дворовое место пахал «новый каменщик» Петр Горецкий14.
Наиболее интересен из всех Нечай Горецкий. В выписи из тверских писцовых книг 1626 г. отмечено, что он «преж сего» владел из оброка мельницей Рождественского монастыря; а ныне та мельница «стоит пуста, плотина размыта». Кроме того, Нечай распахивал пустое площадное место «против сокольи мелиницы»15. По всей видимости, Нечай Городков (запись 1613/14 г.) и Нечай Горецкий (запись 1616 и 1626 гг.) — одно и то же лицо. Во-первых, как уже сказано, Городковых в Твери найти не удалось. А во-вторых, оба занимались одним и тем же — были мельниками. Фамилия же могла по тем или иным причинам измениться или быть искажена приказными подьячими, делавшими записи в приходо-расходных книгах Владимирской четверти. Факт съема Нечаем Горецким из оброка мельницы Рождественского монастыря убеждает в том, что аналогичные предприятия других феодальных владельцев, скажем тверского архиепископа, могли эксплуатироваться на тех же условиях и другими посадскими людьми. Все, что нам известно о подобной практике, по-видимому, пе отражает ее действительного размаха.
Из переписных материалов видно: в 1626 г. Нечай Горецкий сокольей мельницей уже не владел. Оброк был дважды перекуплен, и за пользование мельницей надо было платить не 3 руб. в год, я 4 руб. 12 алт. 4 ден. до 1626 г. и 4 руб. 19 алт. 4 ден. после16. Вторым из известных владельцев этой мельницы был Парфепий Горецкий. У нас нет доказательств тесной родственной связи между Нечаем и Парфеном Горецкими, но вероятность ее велика. Парфен Горецкий упомянут в переписных материалах по Твери Уже посмертно. В переписной книге 1646 г. сказано: «...двор, бобылка вдова Марыща Парфеновская жена Горецкого с детьми Матюшкою и с Ывашкою»17.
Поиски в переписных книгах Твери 1646 и 1677/78 гг.18 посадских людей, занесенных в приходо-расходные книги Владимирской четверти за 1662—1688 гг.19 в качестве владельцев сокольей мельницы, не увенчались успехом. На наш взгляд, Перфилей Горецкий, Перфилей («Першка, Петрушка») Горелкин (Горешин) — не кто иной, как Парфений Горецкий. В 1646 г. его уже не было в живых, а право на эксплуатацию мельницы из оброка перешло к его семье. Поскольку никто не предлагал во Владимирской четверти «наддачи» к оброку и он не был «перекуплен», потомки Парфения Горецкого владели мельницей до 1688 г., уплачивая прежний оброк - 6 руб. 5 алт. З ден. По этой же причине владельцем сокольей мельницы до 1688 г. числился в приказе давно умерший Парфенко Горецкий. За период более чем в 50 лет20 приказные подьячие исказили его имя и фамилию. В переписной книге 1677/78 г. упомянут один из потомков Парфения — Иван Парфеньев Горецкий. «У него два сына, Ывашко да Андрюшка семнатцети лет»21.
Ни Нечай, ни Парфений Горецкие, ни их ближайшие потомки не вели оптовой торговли, следовательно, к торговым людям их причислить нельзя. Основным их занятием было мельничное дело. В течение XVII в. несколькими поколениями Горецких был накоплен известный капитал. Один из их потомков, Иван Горецкий, в конце XVII — начале XVIII в. вел оптовую торговлю: в мае 1694 г. он продал в Москве пушнины на 25 руб.22, приблизительно в 1705 г. нм были привезены в Тверь 504 пуда соли с Макарьевской ярмарки23. Иван Горецкий принадлежал уже к представителям торгового капитала.
В 1688 г. была проведена «перекупка» оброка. За соколью мельницу теперь надо было вносить 6 руб. 33 алт. 1,5 ден. в год. Владельцами мельницы «с рыбными ловлями» стали тверичи посадские люди «Куземка Суслов и Родька Друганов»24. Известно, что снимали они эту мельницу вплоть до 1699 г.,— об этом сохранилась запись в последней из дошедших до нас приходо-расходных книг Владимирской четверти25. Кем был Родион Друганов, неизвестно, и, вероятно, потому, что «Друганов» не фамилия, а прозвище или отчество. Зато род Сусловых известен в Твери XVII в. очень хоошо26. В переписной книге 1077/78 г. записано: «Двор, Куземка Федоров сын Суслов, у него три сына Максимка семи лет, Ывашко двух лет. Ывашко ж один год. У него ж купленный человек полного полону Андрюшка Гаврилов»27.
Отец Кузьмы Суслова, Федор Григорьев Суслов, вел оптовую торговлю28, причем имел дело с голландскими купцами. В 1043 г. он вместе с племянником Кузьмой Опуриным продал им 117 лосиных кож за 600 руб.29. Сам Кузьма Суслов наряду с оптовой торговлей воском и хмелем30 занимался «солодорощением», или переработкой зерна в солод. Произведенный солод Кузьма продавал г Твери, возможно поставлял на кружечный двор, в значительных количествах — на 20 руб. в год31. Производство и продажа солода были его основным занятием. Среди тверских солодовников Кузьма Суслов считался первым: «Августа в 29 день с тверских солодовников с Кузмы Суслова с товарищи сверх номерного с солодорощения рублевых пошлин со 160 рублей взято 8 рублей»32. «Солодорощение» включало три операции: проращивание зерна, его сушку и крупный помол. Проращивание и сушка зерна производились в специальных помещениях — солодовнях, а для помола требовалась мельница. Съём Кузьмой Сусловым сокольей мельницы из оброка был вызван стремлением контролировать весь процесс производства солода.
Фигурой, аналогичной фигуре Кузьмы Суслова, являлся Федор Крюков. Для него также основным занятием было «солодорощение». Он торговал солодом на 10—20 руб. в год33. Так же как Горецкие и Сусловы, Крюковы хорошо известны по переписным материалам Твери XVII в.34. В переписной книге 1677/78 г. записан двор самого «Федки Семенова сына Крюкова, у него приемыш Захарко Федоров литовского полону»35. Как и Кузьма Суслов, Федор Крюков подчинил себе всю технологическую цепочку переработки зерна в солод. В приходной книге Владимирской четверти за 1674/75 г. сказано: «В Твери на пустых берегах велено поставить мелницу тверитину посацкому человеку Федке Крюкову, а владеть ему той мелницей с сентября 1 дни 178 года на 15 лет вперед, а откупу платить по 2 рубли к год. А годы выдут, отдать на ходу»36. Производство солода, которым занимались Кузьма Суслов и Федор Крюков, было крупнотоварным производством, иначе им не потребовалась бы эксплуатация мельниц.
Федор Крюков владел построенной им мельницей до 1685 г. После «перекупки» мельница перешла к «тверским посацким людям Данилке Алексееву с товарищи на 5 лет», причем оброк увеличился до 2 руб. 20 алт. 5 ден. в год. Кроме того, сказано: «А за мелничное строенье Данилка Алексеев с товарищи заплатили прежнему оброчнику Федке Крюкову»37. Несмотря на ежегодно делавшуюся в приходо-расходных книгах Владимирской четверти пометку о том, что мельница отдана Даниле Алексееву «с товарищи» на 5 лет, последние продолжали владеть предприятием и в 1699 г.38.
Данилу Алексеева в переписных материалах Твери XVII в. найти не удалось. Нельзя установить, был ли он родственником Второго и Павла Алексеевых, занесенных соответственно в выпись из тверских писцовых книг 1626 г.39 и переписную книгу 1677/78 г.40. Между тем «тверитин, посацкий человек» Данила Алексеев фигурирует в тверских таможенных книгах 1668/69 и 1673/74 гг41. Это типичный рядовой торговый человек. В основном он делал явки в пределах 40 руб. В свой родной город Данила привозил шелк бумагу, ладан, воск, перец, порох, свинец, ткани и проч.
В привлеченных нами источниках не сказано ничего об использовании владельцами мельниц наемного труда. На наш взгляд, обойтись без наемной рабочей силы могли только Горецкие, для которых мельничное дело было профессией. Хотя размеры оброка (довольно крупная сумма) не исключают наличия наемных людей, Кузьма Суслов и Федор Крюков занимались в крупных масштабах солодорощением и оптовой торговлей произведенным продуктом. Данила Алексеев был торговцем-оптовиком. Мельничное дело не было их профессией, кроме того, для представителей торгового капитала маловероятно непосредственное участие в процессе производства.
По нашим подсчетам, основанным на материалах таможенных книг, в Твери второй половины XVII в. оптовой торговлей регулярно занимались около 60 семейств. Если учесть, что все эти семьи владели дворами, то окажется, что представители торгового капитала составляли девятую часть посадского населения Твери, так как но переписной книге 1677/78 г. в городе числилось 487 тяглых дворов42. Вероятно, торговцы-оптовики вкладывали капиталы не только в мельничное дело и солодорощение, но и в другие производства. Многие из них торговали изделиями местных ремесленников и сельскохозяйственными продуктами и могли выступать в роли скупщиков.
Итак, на примере Твери XVII в. мы видим, что в городах, пе принадлежавших к крупным торговым центрам с богатым купечеством, вкладывание торговых капиталов в предприятия по переработке сельскохозяйственной продукции было распространенным явлением. При этом следует различать три тина взаимоотношений торгового капитала и товарного производства. Во-первых, торговый капитал мог постепенно вырастать из последнего (Горецкие); во-вторых, торговый капитал, тесно связанный с товарным производством, стремился подчинить себе весь процесс последнего (К. Суслов и Ф. Крюков) и, в-третьих, торговый капитал, пе связанный ранее с товарным производством, начинал им овладевать (Д. Алексеев).
1 Нечкина М. И. О «восходящей» и «нисходящей» стадиях феодальной формации: (К постановке вопроса).— Вопр. истории, 1958, № 7; Преображенский А. А., Тихонов Ю. А. Итоги изучения начального этапа складывания всероссийского рынка (XVII в.).— Вопр. истории ,1961. № 4; Устюгов Н. В. Предисловие.— В кн.: Русское государство в XVII веке. М., 1961; Он же. Научное наследие. М., 1974; Булыгин И. А., Индова Е. П., Преображенский А. А., Тихонов Ю. А., Троицкий С. М. Начальный этап генезиса капитализма.— Вопр. истории, 1966. № 10; Переход от феодализма к капитализму в России: Материалы Всесоюзной дискуссии. М., 1969.
2 Павленко Н. И. Спорные вопросы генезиса капитализма в России.— Вопр. истории, 1966. № И; Переход от феодализма к капитализму в России...
3 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 1, с. 153—154; т. 3, с. 60.
4 В таможенные книги заносились имена оптовых торговцев, предъявлявших товары стоимостью не менее одного рубля.
5 ЦГАДА. ф. 137 (Боярские и городовые книги). Владимир. Л» 1, 1-6, 1-г, 1-Д, 6-а. 12, 13, 14, 16. 17, 18. 19. 20, 21, 22. 23, 26. 27, 29, 30, 31, 32.
6 Выпись из тверских писцовых книг Потапа Нарбекова и подьячего Богдана Фадеева 1626 года. Тверь, 1901.
7 Там же. с. 95, 145.
8 Там же. с. 145
9 ЦГАДА, ф. 137, Владимир, № 1-6, 12—14. 16-23. 26, 27, 29-32.
10 Приходо-расходные книги Московских приказов, кн. 1.—РИБ. М., 1912, т. 28. с. 37.
11 ЦГАДА, ф. 137, Владимир, № 1-6, л. 2 об.; 1-г, л. 103 об.; 1-д, л. 137.
12 Там же. № 6, л. 453; № 13, л. 317; № 12, л. 132; № 14, л. 237 об.; № 16, л. 56; № 17, л. 02, 173; № 18, л. 37; № 19, л. 29.
13 Сторожев Я. И. Дозорная книга города Твери 1616 года. Тверь, 1890, с. 22, 33, 35.
14 Выпись из тверских писцовых книг..., с. 22, 35, 89, 111, 112. и
15 Там же, с. 75-76. 80.
16 Там же, с. 144.
17 ЦГАДА. ф. 1209 (Список с переписной книги посадских дворов Твери), № 12611. л. 279—279 об.
18 Там же, ф. 1209, (Подлинная переписная книга Твери, посада и уезда), № 16060.
19 Там же, ф. 137, Владимир. № 6. л. 453.
20 Записи о владении Парфеном Горецким сокольей мельницей относятся к 1631—1635 гг.
21 Там же. ф. 1209, № 16060, л. 49 об.
22 Сакович С. И. Из истории торговли и промышленности России конца XVII в. Груды РИМ. М„ 1956, вып. 30. с. 104.
23 ЦГАДА, ф. 829 (Таможни), № 1769, л. 3. В сохранившейся таможенной выписи год определить не удастся, но, судя по формуляру и типу гербовой бумаги, выпись составлена около 1705 г.
24 Там же, ф. 137, Владимир, № 19, л. 29.
25 Там же, № 32, л. 48.
26 Сторожев В. Н. Указ, соч., с. 20. 22, 28. 30; Выпись из тверских писцовых книг..., с. 54, 95: ЦГАДА, ф. 1209, № 12611, л. 274, 276 об.
27 ЦГАДА, ф. 1209. № 16060, л. 36 об.
28 Там же. ф. 137 (Таможенная приходо-расходная книга Тверской таможни 1667/68 г.). Владимир, № 10, л. 333 об.
29 Там же, ф. 141. оп. 2. 1643 г.. № 28. 68. 71.
30 Там же. ф. 137. Владимир. № 10. л. 192 об.
31 Там же, л. 194. 342 об.; Таможенная приходная книга Тверской таможни р 1673/74 г., Тверь. № 1, л. 37.
32 Таможенная приходная книга Тверской таможни..., л. 39—39 об.
33 Там же, Владимир, № 10, л. 194 об., 195, 343; Тверь, № 1, л. 37.
34 Сторожев В. Н. Указ, соч., с. 22. 27—29; Выпись из тверских писцовых книг..., с. 33, 40. 42—44, 74, 77, 96, 101—103, 106; ЦГАДА, ф. 1209. № 12611, л 281 об., 282.
35 Там же, № 16060. л. 54.
36 Там же. ф. 137, Владимир, № 14. л. 240.
37 Там же, № 18, л. 38.
38 Там же, № 32, л. 48 об.
39 Выпись из тверских писцовых книг..., с. 30.
40 ЦГАДА, ф. 1209, № 16060. л. 36 об.
41 Там же, ф. 137, Владимир, № 10, л. 233 об., 240; Тверь, № 1, л. 10 об., 11, 29.
42 Там же, Владимир, № 16, л. 24 об.
<< Назад Вперёд>>
