Выезжие иноземцы (Ховрины, Траханиотовы)
Схема 30
Ховрины
Схема 31
Траханиотовы
В начале XV в. на Русь выехали из Сурожа Стефан Васильевич и его сын Григорий Ховра. Сын последнего Владимир Григорьевич уже известен как «гость да и болярин великого князя»1. Он был одним из богатейших людей Руси второй половины XV в. Еще в 1449/50 г. В. Г. Ховрин построил в Москве на своем дворе каменную Воздвиженскую церковь2. Он был тесно связан с виднейшим боярином князем Юрием Патрикеевичем. В 1457 г. упоминается среди послухов в данной этого князя, а дочь Ховрина была замужем за сыном Юрия Патрикеевича Иваном. В 1458 г. Владимир Григорьевич выступал в качестве послуха в меновной В. Т. Остеева, племянника боярина времен Василия II. Около 1468—1478 гг. послушествовал он и в купчей великокняжеского дьяка Степана Бородатого. Около 1462—1478 гг., около 1463 г. и около 1465—1469 гг. в качестве боярина присутствовал на докладе у Ивана III. Около 1470—1485 гг. подписал жалованную грамоту, выданную Ф. М. Киселеву. Князь Юрий Васильевич Дмитровский около 1471 г. был должен Ховрину 380 руб. с полтиной. В 1473 г. Владимир Григорьевич (вместе с сыном Иваном Головой) руководил постройкой Успенского собора в Москве. Около 1479 г. кн. Андрей Васильевич Вологодский распорядился в своем завещании отдать ему 45 руб., а его детям — Голове и Дмитрию — 24 руб. Последний раз в источниках упоминается под 1480 г3. Судя по характеру деятельности, Владимир Григорьевич исполнял обязанности казначея. Владел землями в Московском и Дмитровском уездах. У него было пять сыновей — Иван Хозюк, убитый во время паломничества в Иерусалим, Иван Голова (крестник Ивана III, женатый на дочери кн. Д. Д. Холмского), Иван Третьяк, Иван Четвертак и Дмитрий.
Иван Голова, упоминавшийся еще в 1473 г., был, вероятно, постриженником Симонова монастыря4. В 1503 г. кн. Иван Борисович Рузский завещал ему 22 руб5. Дочери Головы вышли замуж: Марья — за князя И. Д. Пронского, Евдокия — за И. В. Хабара. Из двух его сыновей старший, Петр, стал казначеем, младший, Иван Скряба, рано умер.
Дмитрий Владимирович был казначеем, во всяком случае с осени 1491 по конец 1509 начало 1510 г.6 В источниках он впервые упоминается около 1489 г., а уже в 1491 г. к нему в казну посылались дипломатические документы. В ноябре 1491 г. Д. В. Ховрин участвовал в приеме имперского посла Юрия Делатора (де ля Торна). В 1490/91 г. вел переговоры о мире со шведским послом. С конца 1492 г. Дмитрий Владимирович фактически руководит всеми переговорами с Литвой. У него (и у дьяков) находились ларцы, в которых хранилась великокняжеская казна. В 1489 г. и регулярно с 1500 по 1509 г. ведет сношения с Крымом и другими восточными странами. В 1501 г. вел переговоры с венгерским послом. В 1498 г. помещен в заключительной части списка древних чинов (после окольничих). Где-то между 1494 и 1499 гг. он выступал в качестве «сидельца» и «шурина» при составлении завещания кн. Ивана Юрьевича Патрикеева7.
В земельных актах, за единственным исключением, о его казначействе не упоминается. Ему докладывали судебные и кабальные поземельные дела около 1488—1490, 1497/98, 1499/1500 гг. и в мае 1501 г. При этом его чин не назывался. В конце 1495 г. ездил в свите Ивана III в Новгород. В 1497 г. («боярин») был послан с ответственной миссией от Ивана III к митрополиту Симону. Присутствовал среди «бояр» на докладе великому князю Дмитрию в феврале 1498 г. и великому князю Василию около 1499—1502 гг. (в последнем случае назван казначеем среди «бояр»). В декабре 1505 г. сообщил царевичу Петру о предполагаемом браке его с сестрой великого князя. В апреле 1508 г. Дмитрий Владимирович проводил судебное разбирательство по земельному спору между князьями Кемскими. В августе 1507 г. он «приказал» грамоту, выданную Устюжскому Успенскому собору. До декабря 1508 г. он вел переговоры между Литвой и Крымом. Упоминается (как казначей, а не боярин) во время похода Василия III в Новгород и Псков, начавшегося в сентябре 1509 г. Он же в Новгороде вел переговоры в 1509/10 г. со Швецией8. Боярином в узком смысле слова, очевидно, не был9. К 1516 г. он уже умер10. Владел землями в Московском уезде и Бежецкой пятине Новгорода11.
Старший племянник Дмитрия Владимировича, Петр Иванович Головин, пошел по его стезе. В конце 1518 г. он присутствовал на приеме посла Ф. да Колло. Уже в 1519 г. упоминается как казначей. Но, вероятно, им был значительно раньше, еще в походе на Смоленск в конце 1512 г. шел «с казною», т. е. был казначеем.
Вспомним, что около 1510 г. прекращает свою деятельность в казне его дядя. Следующие сведения о П. И. Головине как о казначее относятся к осени 1527 г., когда он оставлен в Москве вместе с кн. Б. И. Горбатым и М. Ю. Захарьиным оборонять столицу во время набега Ислам-Гирея. В 1529 г. он участвует в сношениях с Турцией. Головин упоминается вместе с другими близкими к великому князю лицами во время предсмертной болезни Василия III. Он был женат на княжне М. В. Одоевской. Владел землями в Каширском уезде (1525/26 г.). Был близок к Шуйским12.
И. И. Третьяков, двоюродный брат П. И. Головина, как печатник прикладывал печать к духовной записи Василия III 1523 г. Выступал одним из поручителей по кн. М. Л. Глинском в феврале 1527 г. Возможно, он был печатником еще в 1520 г., когда участвовал в заседаниях Боярской думы13. К 1538 г, он стал казначеем и пробыл в этой должности до начала 1549 г. Известно также, что И. И. Третьяков давал под проценты («росты») деньги14.
Головины-Третьяковы были образованной семьей. С ними переписывался Иосиф Волоцкий15. Но по взглядам своим они, очевидно, примыкали к нестяжателям. Во всяком случае, И. И. Третьяков постригся в Кирилло-Белозерском монастыре16.
Братья Юрий и Дмитрий Мануйловичи Траханиоты, греки по национальности, принадлежали к числу «слуг» Софьи Палеолог. Выехали они вместе с нею на Русь в 1472 г17. Юрий Мануйлович («Старый») подвизался главным образом на дипломатическом поприще18. Юрий Грек четырежды ездил с посольством к императору: в 1485—1486 гг., в марте 1489—июле 1490 г., в августе 1490—августе 1491 г., апреле 1492—июле 1493 г. Участвовал он и в приемах имперских послов в Москве. В 1500 г. он и его брат Дмитрий считались боярами Софьи. О его идейной позиции в конце XV в. можно судить по записи им «речей посла цесарева» (посла де ля Торна в 1492 г.), в которой расхваливался «шпанский король», доказавший свое благочестие сожжением еретиков19.
Брат Юрия Дмитрий Траханиот не был столь известен при дворе (был боярином великой княгини Софьи). Во время похода на Тверь в 1485 г. Дмитрий Грек оставался среди бояр в Москве20. Он был связан с кружком новгородского архиепископа Геннадия. Ему принадлежит «Извещение на восьмую тысячу» (1488/89 г.) — памятник, идейно близкий Геннадиевскому кружку21. В некоторых списках ему приписывается и «Повесть о белом клобуке».
Влияние Траханиотов при дворе Василия III было значительным. Это видно хотя бы по тому факту, что их родич Нил Гречин стал тверским епископом (в августе 1509 г.).
Наиболее крупной политической фигурой был, очевидно, сын Дмитрия Юрий Траханиот (в отличие от своего дяди он носил прозвище «Малый»). По словам Герберштейна, это был «главный советник» великого князя. Ю. Д. Грек выехал на Русь, как и его отец, в 1472 г., но, очевидно, еще в молодые годы. В 1495 г. он упоминался среди великокняжеских постельников. В феврале 1500 г. «Юшка Малой» присутствовал вместе с отцом и дядей на свадьбе кн. В. Д. Холмского. В том же году он был отправлен с посольством в Данию. Еще при жизни Ивана III он стал печатником (конец 1503 г.). В этом чине он присутствовал в 1506 г. на свадьбе сестры Соломонии Сабуровой. В декабре 1505 г. сообщил царевичу Петру о предполагаемом его браке с сестрой великого князя. В 1505 г., по слухам, именно Юрий Дмитриевич Траханиот подал Василию III совет не жениться на иноземке, рассчитывая на то, что «государь возьмет в супруги его дочь»22.
Во время сентябрьского похода Василия III в 1509 г. в Новгород, а позднее во Псков, он в качестве казначея оставлен в Москве, тогда как Д. В. Ховрин сопровождал великого князя. Вскоре после этого Ю. Д. Траханиот стал единственным казначеем23. Впрочем, уже в 1512 г. снова появляется второй казначей — П. И. Головин (племянник Д. В. Ховрина).
Постепенно в руках Юрия Малого сосредоточиваются важнейшие дипломатические дела — переговоры с Империей (1517, 1518 гг.), с Турцией (1513, 1514, 1515, 1518 гг.) и Орденом (1517, 1519, 1520 гг.). Сношения с Турцией он вел еще и потому, что турецкими посланниками были обычно греки, да и греческий вопрос вообще, наверное, волновал Юрия Малого. Последний раз он упомянут в мае 1522 г. как лицо, которое вело переговоры с Турцией24.
Меньше известно об участии Ю. Д. Траханиота во внутриполитических делах. В июне 1510 г. ему докладывались владельческие споры на Двине. В 1511 г. он в качестве казначея послал грамоту белозерским таможенникам, чтобы они выдали известную сумму денег одному митрополичьему монастырю. Следовательно, к распоряжению финансами Юрий Малый имел самое непосредственное отношение. В январе 1511 г. он с другими «боярами» подписал крестоцеловальную охранную грамоту Василию Шемячичу. В 1517 г. ему было поручено довольно щекотливое поручение — отправиться к Шемячичу и провести расследование по обвинению его в измене. В августе 1521 г. он вел следствие по делу о побеге кн. Ивана Ивановича Рязанского. По мнению Герберштейна, Юрий Малый был «муж выдающейся учености и многосторонней опытности». В 1502 г. он купил сельцо Михнево25.
Падение Юрия Малого связано со сложными перипетиями русско-турецких отношений. Герберштейн рассказывает, что за три года до его приезда в Москву (вторичного, т. е. за три года до 1526 г.) турецкий султан ходатайствовал перед Василием III о возвращении из России греческого купца («фрязина») Марка26. Марк якобы был «схвачен и убран с глаз долой», ибо он, как и Максим Грек, говорил об «испорченности русских богослужебных книг». К их мнению примкнул и Юрий Малый. Поэтому великокняжеский казначей и присоединился к просьбе об освобождении Марка, он был «немедленно за это отрешен от всех должностей»27. И действительно, после мая 1522 г. Юрий Малый в источниках уже не встречается28, хотя Герберштейн и прибавляет, что позднее «милость была ему возвращена, но он приставлен был к другой должности». Гнев Василия III на Юрия Малого был особенно силен еще в связи с тем, что супруга последнего, равно как и супруга постельничего Якова Мансурова, уверяла, что Соломония еще до своего пострижения говорила им о своей беременности. Узнав об этом слухе, великий князь повелел наказать кнутом жену Юрия Малого29. Так или иначе, но окончательное падение Юрия Малого трудно не связать с теми обстоятельствами, которые погубили и его единоплеменника, Максима Грека, т. е. с турецкими отношениями и вопросом о втором браке Василия III.
Сын Ю. Д. Траханиота Иван был женат на дочери кн. И. Сицкого. В. Ю. Траханиот по традиции в 1547 г. — боярин великой княгини30.
Траханиоты были не единственными греками в окружении Василия III. Еще в 1496 г. на Русь выехал от венгерского короля Матвея Корвина «боярин из Царяграда» Федор Дмитриевич Ласкарь с сыном31. Его сын Дмитрий Ласкирев подвизался на дипломатическом поприще. Так, в Государственном архиве хранился «список з грамоты з докончальные, какова послана грамота г датцкому королю Ивану, з золотою печатью, з Дмитреем Ласкиревым». В марте—декабре 1514 г. он возглавлял посольство к императору Максимиллиану, откуда вернулся с договорной грамотой. В 1519/20 г. Чудов монастырь купил у него сельцо Московского уезда. В 1528 г. выступал одним из поручителей по князьям А. М. и И. М. Шуйским. Его сын Михаил в середине XVI в. был дворовым сыном боярским по Москве32.
В придворной среде известны были и греки Ларевы. В 1485 г. на Русь выехал Иван Раль Палеолог с детьми33. В 1488—1490 гг. его дети Дмитрий и Мануил Ларевы уже ездили с посольством в Италию, Д. Ларев ездил также в Данию в 1493 г. Из следующего посольства Д. Ларев вернулся только к осени 1504 г34. Один из Ларевых — Иван Фомич был женат на дочери Меньшого Путятина35. Дмитрий Иванович и Мануил Ларевы упоминаются в разрядах под 1495 г., а первый из них — и в походе 1505 г36.
Греком был также печатник Мануил Ангелов. В 1493/94 г. М. Ангелов ездил с посольством в Венецию и Милан. В 1500 г. он присутствовал на бракосочетании кн. В. Д. Холмского. В 1509 г. называется печатником37.
Заканчивая обзор старомосковских боярских семей, можно отметить, что их представители в равной мере участвовали как в работе Думы, так и в дворцовых учреждениях. Принципиальной разницы в характере деятельности, скажем, Г. Ф. Давыдова и М. Ю. Захарьина не было никакой. Оба они выступали и как военачальники, и как участники дипломатических переговоров, и как судьи высшей инстанции. Но чаще для рядовой дворцовой службы брались представители менее видных боярских семей. Думные люди меньше принимали участие в судебно-административной повседневной практике, а также в решении поземельных и финансовых дел. Их функции по преимуществу сводились к военной службе, а также к наместнической, реже дипломатической. Подавляющее большинство думцев восходит к боярским родам, занимавшим командные позиции еще в Московском княжестве XIV—начала XV в.
1 ПСРЛ. Т. 23. С. 154. О сурожанах см.: Сыроечковский В. Е. Гости-сурожане. М.; Л., 1935. О В. Г. Ховрине см. также: Alef. Р. 116; Веселовский. С. 442—449.
2 ИЛ. С. 43. В. Г. Ховрин «на Симонове поставил церковь кирпичную Преображение... да в пределах собор архистратига Михаила... и ограду кирпичную около монастыря» (АСЭИ. Т. 3. № 479). В Устюжском своде он называется казначеем [ПСРЛ. Т. 37. С. 88].
3 АФЗХ. Ч. 1. № 30, 126; АСЭИ. Т. 1. № 386, 398; Т. 2. № 370, 374, 375 (в издании акт датирован 1463 г.), 381; РИИР. Вып. 2. С. 56; ДДГ. № 68. С. 221; № 74. С. 276; ИЛ. С. 85; ПСРЛ. Т. 12. С. 199. В семье Головиных хранилось евангелие 1470 г. с надписью В. Г. Ховрина (К[азанский] П. Родословие Головиных, владельцев села Новоспасского. М., 1847. С. 11). Веселовский сомневался в древности надписи (Веселовский. С. 444).
4 АСЭИ. Т. 3. № 479; Ивина. С. 75.
5 ДДГ. № 88. С. 351.
6 По Ш, был казначеем с 1494/95 г., умер в 1509/10 г. По Б, был казначеем с 1494/95 г. в течение 16 лет. В Государеве родословце о думных и дворцовых должностях его не говорится (Род. кн. Ч. 2. С. 270). О Д. В. Ховрине см.: Савва В. И. О Посольском приказе в XVI в. Харьков, 1917. Вып. 1. С. 272. По Шереметевскому и Беляевскому спискам, имел прозвище «Овца». Веселовский считал, что казначеем был Д. В. Овца, предок постельничего 70-х годов XVI в. И. Д. Овцына, а не Ховрин (Веселовский. С. 459).
7 Сб. РИО. Т. 35. С. 75, 114—117, 123, 124, 148—152, 154, 269, 270, 273, 284 288, 298, 300, 304—306, 314—325, 350, 358, 376, 377, 390, 393, 403—405, 459—462, 480, 483—486, 489; Т. 41. С. 83—85, 290—292, 395 и др.; Т. 95. С. 14—15, 18, 24, 55, 56, 64, 67; ПДС. Т. 1. Стб. 66; АЗР. Т. 1. № 186; Описи Царского архива. С. 118; ДДГ. № 86. С. 349; № 89. С. 362—363; Шмидт. С. 273. Сохранился сударь, сделанный женой Д. В. Ховрина в сентябре 1495 г. (Николаева. № 48. С. 63—64).
8 АСЭИ. Т. 1. № 536. (1488/89 г.), 540 (около 1488—1490 гг.), 628; Т. 2. № 416; Т. 3. № 250—251 (май 1501 г.), 276 (1499/1500 г.), 475; ПСРЛ. Т. 28. С. 160; ГБЛ. Ф. 256 (Собр. Румянцева). № 255. Л. 503 об.; Румовский И. Описание Великоустюжского Успенского собора. Вологда, 1862. С. 63—65; Сб. РИО. Т. 35. С. 489 и др.; Т. 95. С. 14—15, 24 и др. (ср. под 1494 г. — Сб. РИО. Т. 35. С. 123); РК. С. 44; Описи Царского архива. С. 119.
9 Сведения о его «боярстве» очень туманны. Они заключаются в формуле: «а у великого князя были бояре Яков Захарьич да казначей Дмитрей Володимерович» (АСЭИ. Т. 1. № 628. С. 541, около 1499—1502 гг.; Т. 2. № 416. С. 449, 1498 г.). Но в данном случае речь идет об участии Ховрина в делах думской (боярской) комиссии, а не о боярском звании. В разряде 1495 г. он назван последним в списке «бояр» (после М. Я. Русалки) без упоминания о казначействе, но, может быть, боярином не был (РК. С. 24). Сходны и известия посольских книг. Так, в январе 1501 г. он назван просто казначеем наряду с боярином Юрием Захарьичем и глухо среди «бояр» (Сб. РИО. Т. 35. С. 303—304, 306).
10 АФЗХ. Ч. 1. № 60 (упоминаются уже земли его сына).
11 ДДГ. № 95. С. 391; АФЗХ. Ч. 1. № 153. В 1506 г. купил в Московском уезде сельцо Сырешево (АРГ 1505—1526 гг. № 17; НПК. Т. 6. Стб. 572, 574).
12 ПДС. Т. 1. Стб. 413, 419; ПСРЛ. Т. 34. С. 16; РК. С. 49, 51; Дунаев. Максим Грек. С. 26; ПСРЛ. Т. 6. С. 269—270; К[азанский] П. Село Новоспасское. М., 1847. С. 115—116; АРГ 1505—1526 гг. № 270; Зимин А. А. Реформы Ивана Грозного. М., 1960. С. 250. В правой грамоте 7 августа 1530 г. помещена «выпись» казначея П. И. Головина на рыбную ловлю (АЮ. № 18. С. 37). О близости к Шуйским см. также жалобу старцев Изосиминской пустыни на кн. А. М. Шуйского и сыновей П. И. Головина Михаила и Петра от августа 1538 г.: ГБЛ. Ф. 303 (АТСЛ). Кн. 539. Л. 270—273.
13 ДДГ. № 100. С. 415; СГГД. Ч. 1. № 155. С. 428; Лихачев. С. 176. У И. И. Третьякова хранился ящик 82 с документами Государственного архива и «ящичек липов» в ларце 122 (ГАР. С. 57, 63, 251, 286).
14 См. завещание вдовы кн. Ф. И. Стригина 1513 г.: АРГ 1505—1526 гг. № 108.
15 Послания Иосифа Волоцкого. С. 187 и след.
16 Род. кн. Ч. 2. С. 274. «Повелением» И. И. Третьякова в 1507 г. расписано Михаилом Медоварцевым и Феодосием, сыном Дионисия, евангелие (ГПБ. Погод. № 133). См. об этой рукописи: История русского искусства. М., 1955. Т. 3. С. 599—600.
17 Род. кн. Ч. 2. С. 276. Биографические сведения о Траханиотах, Ласкаревых и Ларевых (Ралевых) см.: Hӧsch Е. Die Stellung Moskoviens in den Kreuzugsplänen des Abendlandes // Jahrbücher für Geschichte Osteuropas. München, 1967. Bd. 15. H. 3. S. 330—336; см. также: Скржинская E. Ч. Кто были Ралевы, послы Ивана III в Италию // Проблемы истории международных отношений. Л., 1972. С. 267—281.
18 Еще в 1469 г. Юрий Малый приезжал на Русь по поводу предполагавшейся женитьбы Ивана III на Софье (ПСРЛ. Т. 8. С. 154; Т. 28. С. 119). Д. Барьбьери сомневался в том, что посланный им в Рим «Юрий Грек» был Юрием Траханиотом (Barbieri G. Milano е Mosca nella politica del Rinascimento. Bari, 1957. P. 46—47).
19 ПДС. Т. 1. Стб. 14, 24, 34, 65, 69, 82, 114; ПСРЛ. Т. 28. С. 155—157. 159; РК. С. 16: Рутенбург В. И. Итальянские источники о связях России и Италии в XV в. // Исследования по отечественному источниковедению. М.; Л., 1964. С. 460—461; Седельников А. Д. Рассказ 1490 г. об инквизиции // Тр. комиссии по древнерусской литературе. М., 1932. Т. 1. С. 49—50.
20 Р. С. 27; РК. С. 20. По Ш, боярин.
21 ГПБ. Q XVII. № 15. Л. 382—385; ГБЛ. Ф. 304 (Троицкое собр.). № 730. Л. 485.
22 Герберштейн. С. 38, 65; РК. С. 16, 26; ПСРЛ. Т. 28. С. 332; ДДГ. № 89. С. 362—363; ГБЛ. Ф. 256 (Собр. Румянцева). № 255. Л. 503 об.
23 РК. С. 44. По Герберштейну, Ю. Траханиот был казначеем еще в 1505 г. (Герберштейн. С. 38), но это ошибка.
24 ПДС. Т. 1. Стб. 223, 425; Сб. РИО. Т. 35. С. 509—514, 532, 533, 541; Т. 53. С. 11, 34, 39, 87, 200; Т. 95. С. 84, 96, 189, 530; Дунаев. Максим Грек. С. 34. У Юрия Малого, как и у Ф. Карпова, был слуга-татарин (Сб. РИО. Т. 95. С. 395).
25 АЮ. № 14. С. 27—28; АФЗХ. Ч. 1. №295; ЦГАДА. Ф. 197 (Собр. Малиновского). Портф. 2. № 36; АСЭИ. Т. 3. № 48-а (С. 74, № 86), 391; АИ. Т. 1. № 124. До 1510 г. ему «за соболь» завещал 30 алтын П. М. Плещеев (АРГ 1505—1526 гг. №59).
26 О Марке см. в переговорах 1522—1523 гг. (Дунаев. Максим Грек. С. 40, 52). В Государственном архиве хранились дела «Марковы Грековы» (ГАР. С. 50 (ящик 42), 204).
27 Герберштейн. С. 65.
28 В 1525/26 г. его вдова дала земельный вклад (село Московского уезда) в Чудов монастырь (ЦГАДА. Ф. 281 (Грамоты Коллегии экономии). Москва. № 12/7154). О Ю. Д. Траханиоте см. также: Савва В. И. Указ. соч. Вып. 1. С. 272—273. О владениях Траханиотов Московского уезда см также: АСЭИ. Т. 1. №624; ПКМГ. Ч. 1, отд. 1. С. 186—187.
29 Герберштейн. С. 38. В Государственном архиве хранилась «сказка Юрья Малово и Степаниды резанки... и иных про немочь великие княгини Соломаниды» (ГАР. С. 50 (ящик 44), 205—206). В ящике 26 находились какие-то материалы «о людех Юрья Малово» (Там же. С. 42).
30 Лихачев. Заметки. С. 94; Назаров В. Д. О структуре «Государева двора» в середине XVI в. // Общество и государство феодальной России. М., 1975. С. 52.
31 ПСРЛ. Т. 28. С. 160; Т. 15. Стб. 502; Род. кн. Ч. 2. С. 275; Лихачев. С. 397.
32 ГАР. С. 54 (ящик 62), 232—233; ПДС. Т. 1. Стб. 176; ПСРЛ. Т. 8. С. 258; Т. 28. С. 347, 350; ЦГАДА. Ф. 281 (Грамоты Коллегии экономии). Москва. № 8/7150; СГГД. Ч. 1. № 156. С. 430; Тысячная книга. С. 124. Со слов Д. Ф. Ласкирева в 20-х годах XVI в. записана легенда о видении образа Спаса царю Мануилу (ГБЛ. Ф. 113 (Собр. Иосифо-Волоколамского монастыря). № 491. Л. 184—185). К 1531/32 г. относится его купчая на с. Старое Глебовское Юрьев-Польского уезда (ЦГАДА. Ф. 281 (Грамоты Коллегии экономии). Юрьев. 8/4558).
33 ПСРЛ. Т. 27. С. 287.
34 Там же. С. 288, 289, 294; Сб. РИО. Т. 41. С. 80, 538.
35 ЦГАДА. Ф. 281 (Грамоты Коллегии экономии). Коломна. № 7/6317 (1544—1545 гг.). См. также: Скржинская Е. Ч. Указ. соч. С. 267—281.
36 РК. С. 25, 36.
37 ПСРЛ. Т. 20, ч. 1. С. 359; РК. С. 16, 44; Сб. РИО. Т. 35. С. 489.
<< Назад Вперёд>>
