Общее состояние преступности в пореформенные десятилетия
Немудрено, что несчастливые супруги порой вынуждены были решать свои семейные проблемы в обход закона, а иногда и прямо преступным путем. Среди тяжких преступлений в Петербурге второй половины XIX века преступления, в том числе и убийства, совершенные на семейно-бытовой почве, прочно занимали одно из ведущих мест в статистике правонарушений.
Немудрено также, что полицейская хроника Петербурга изобилует сообщениями об обнаружении трупов младенцев, умерщвленных матерями. Самым распространенным способом отделаться от «плода преступной любви» было утопление его в сортире. Увы, приходится признать весьма нелестный для репутации Петербурга факт: его обитательницы шли на этот отвратительный и грязный поступок с преступлений на сексуальной почве крайне мало; это заставляет задуматься: ведь нравы, особенно в образованном обществе, были неизмеримо более строгими, чем сейчас; впрочем, существовала узаконенная проституция...
Впечатляют своей умеренностью данные по особо тяжким преступлениям: в среднем 15 убийств и 12 изнасилований в год на город с населением в 600 тысяч жителей, то есть по 2-2,5 таких преступления на 100 тысяч человек в год (1868-1877). Современная нам статистика дает показатели на порядок более высокие. Не так уж велико было и число арестованных и содержавшихся под стражей: 2 человека на 100 жителей в среднем в год. Неизмеримо более гуманным, чем в наше время, было отношение общества к осужденным; несравненно лучше условия их содержания. Словом, по сравнению с нашим теперешним криминальным беспределом — просто рай. Тем не менее общее ощущение времени — мрачное и тревожное.
Дело в том, что эти кажущиеся нам умеренными цифры показывают резкий рост, даже, можно сказать, взлет преступности по сравнению с предшествующими десятилетиями и предваряют еще более впечатляющий ее подъем в предреволюционные десятилетия. Не вдаваясь в чрезмерные подробности, укажем лишь некоторые сравнительные данные, взятые из статьи современного исследователя Б. Н. Миронова.
Общий уровень преступности в первой половине XIX века оставался стабильным. Если среднегодовые данные по всем преступлениям в пересчете на 100 тысяч населения в период 1803-1808 годов принять за 100%, то 1831-1840 годы дают небольшой рост — 110%, последующие же два десятилетия — некоторое снижение уровня: 1841-1850 годы — 95%; 1851-1861 годы — 95%. И после этого в первое же десятилетие реформ (1861-1870) — 146%! Стремительный рост преступности продолжался и в последующие десятилетия и, после некоторого спада в 1890-х годах, достиг к 1913 году уровня 290%. Итак, за пять пореформенных десятилетий число преступников на каждые 100 тысяч жителей в России выросло в три раза! При этом за время с 1861 по 1883 год имел место скачок с 95% до 236%.
Как то же самое выглядит в абсолютных цифрах? В 1851-1860 годы в стране было зарегистрировано 128 тысяч тяжких и 193 тысячи мелких преступлений и за них осуждено соответственно 31 и 45 тысяч человек (при населении 62 миллиона). В следующее десятилетие, когда население достигло 69 млн (рост незначительный), было зарегистрировано 188 тысяч тяжких и 411 тысяч (!) мелких преступлений и осуждено 41 и 61 тысяча человек.
Итак, именно мелкая преступность, создающая общий мутный криминогенный фон, росла в эти годы наиболее угрожающими темпами. Но, конечно, читателя интересуют данные по крупной преступности. Приводим некоторые из них.
Количество убийств в первое пореформенное время не возрастает. Но зато стремительно растет количество преступлений против собственности и количество преступлений, связанных с неуправляемой агрессией. Российское общество становится все более агрессивным; все меньше ценятся в нем принципы неприкосновенности личности и имущества; рушатся устои общественной нравственности. Происходит явная раскачка общества изнутри. И в итоге — мы видим поистине устрашающие цифры 1909-1913 годов. С учетом роста населения (почти в три раза с 1846 по 1913 год) можно сделать выводы: ценность человеческой жизни уменьшилась втрое, сексуальная агрессия возросла в восемь раз, агрессия против личности — почти в девять раз, захват чужой собственности с применением насилия стал в пятнадцать раз более распространенным явлением. Совершенно понятно, почему за этим последовал 1917 год и 1918-й, революция и Гражданская война, бандитизм, красный террор и экспроприации.
Директор департамента полиции А. А. Лопухин в служебном кабинете. Фото
Не будем сейчас анализировать это явление, ограничимся констатацией. Эпоха, последовавшая за отменой крепостного права, в истории криминала в России и Петербурге — переломная. На кривой динамики преступности в России она знаменует начало устойчивого и зловещего роста. Разумеется, в Петербурге все означенные процессы шли быстрее, чем в целом по стране. Возможно, поэтому ему и суждено было стать городом трех революций.
<< Назад Вперёд>>
