На Петербургской стороне, или Утопленница
Рыболов ли взят волнами, Али хмельный молодец, Аль ограбленный ворами Недогадливый купец?
Утопленница. Картина В. Г. Перова. 1867
Однако в иных случаях преступники, пытавшиеся скрыть следы злодеяний под невской водой, все же попадали под меч Немезиды. Такая история случилась однажды на Петербургской стороне возле набережной речки Ждановки.
Петербургская (ныне Петроградская) сторона в те времена выглядела совсем не так, как сейчас. К 1870-м годам городскими многоэтажными домами была застроена только малая ее часть, прилегающая к Кронверку, Большой Невке, Большой и Малой Неве; дальше в сторону Петровского, Каменного, Крестовского островов тянулись улицы, окруженные садиками и огородами, обстроенные в основном деревянными одно-двухэтажными домишками с мезонинами, в которых жили небогатые петербургские мещане. По разным углам Петербургской стороны теснились более или менее убогие развлекательные заведения для небогатого люда: кабаки, портерные, трактиры с «кабинетами» и так называемые семейные, или номерные, бани (то есть бани с отдельными номерами). Последние пользовались весьма дурной репутацией и были в большинстве случаев чем-то вроде притонов разврата для простонародья и мещан.
Баня. Фото К. Буллы. 1900-е
В начале 1870-х годов в номерных банях купца Соловьева, что на Малом проспекте Петроградской стороны, неподалеку от речки Ждановки, работал банщиком некто Егор Емельянов. Как выяснилось впоследствии на суде, Егор был в заведении незаменимым лицом — выполнял функции сводника, сутенера и вышибалы одновременно. Живя при банях, он сошелся со служившей там же некой Аграфеной Суриной, женщиной легкого поведения, темпераментной и с характером. К Аграфене он испытывал непреодолимую страсть... Но со временем стал чувствовать, что слишком уж властная любовница стремится подчинить его своему влиянию. Чтобы избавиться от «роковой» женщины, он решил жениться и через некоторое время, оставив Аграфену, посватался, как положено, к невинной девушке Лукерье Фроловой, дочери его соседки по дому. Свадьбу сыграли чин-чином, и первое время Егор казался довольным жизнью, даже делился с приятелями восторгами по поводу невинности своей молодой жены. Но скоро девятнадцатилетняя скромница ему наскучила. Емельянов снова стал искать встреч с Аграфеной. И та его не отвергла. Дважды или трижды они встречались и проводили «ночи, полные огня» в номерах гостиницы с названием «Зоологическая», располагавшейся невдалеке от Кронверка. На второй или третий раз Аграфена, по-видимому, поставила вопрос ребром: «я или она». И Егор сделал свой выбор.
Как раз в эти дни Емельянов должен был отбывать наказание — семь суток ареста — по весьма колоритному поводу: за нанесение побоев некоему студенту, который, подойдя к баням, стал возле них «нарушать чистоту», как сказано в материалах дела. Емельянов отправился в полицейский участок, при котором находилось арестное отделение; верная жена пошла его провожать. Шли они берегом Ждановки... Однако в участок Емельянов явился один, а жена его домой не вернулась.
Тревогу подняла мать пропавшей. Ее начали искать — и вскоре нашли труп. Волнами его прибило к заросшему кустарником невысокому бережку речки. Скоро отыскались и свидетели, которые видели, как Егор тащил свою молодую жену к воде и как та сопротивлялась... На теле утопленницы обнаружились следы насилия. Улик против Емельянова оказалось предостаточно. Он был предан суду. На суде в качестве свидетельницы выступала Аграфена. Она страстно и искренне каялась в своем жестоком поведении. Под влиянием ее речи суровый женоубийца не выдержал и сознался в содеянном. Суд приговорил его к каторге.
Спасение утопающего. Литография
Вообще надо сказать, что в криминогенном отношении Петербургская часть (Петроградская сторона) была местом сравнительно тихим. Но и тут происходили порой кровавые драмы. Уединенность мещанских домиков создавала естественную почву для грабежей, иногда с покушениями на убийство. Весной 1874 года в глухой, безлюдной Зелениной улице было совершено, например, ограбление и покушение на убийство мещанки Марфы Яковлевой. Замечательно то, что в этот день жертве преступления «повезло» дважды. Утром в доме Яковлевой, в отсутствие хозяйки, была совершена кража со взломом. Яковлева вызвала полицию. Полиция обследовала место происшествия и удалилась... И сразу же по уходе полицейских в дом ворвался неизвестный и набросился на Яковлеву с ломом. Нанеся ей несколько ударов, от которых она упала, обливаясь кровью, злодей решил, что с хозяйкой покончено, и, схватив кое-какие вещи и деньги, убежал. К счастью, Марфа выжила и даже смогла выбраться из дому и позвать на помощь. За расследование дела взялась сыскная полиция во главе со знаменитым сыщиком И. Д. Путилиным. Любопытное обстоятельство: при розыске подозреваемых — чуть ли не впервые в практике петербургского сыска — Путилин использовал фотокарточки из архива сыскной полиции. Потерпевшая узнала злодея по фотопортрету. Спустя несколько дней подозреваемый и его соучастники — крестьяне Гуцев, Ильин и Кузичев — были разысканы и арестованы. При них найдены некоторые вещи, похищенные у Яковлевой.
Суд, состоявшийся в сентябре того же года, приговорил их к разным срокам тюрьмы и каторги.
<< Назад Вперёд>>
