Самозванец как антихрист: утверждение идеи
По словам Палицына, во время правления Лжедмитрия казаки весьма своеобразно «веселились» «о погибели христианстей». В уста врагов Палицын вкладывает любопытные речи: «И плачущим в бедах и всем скорбящим прещаху, и жиды нарицаху их, глаголюще: яко царю годно, и он тако и творит, вы же, жиды, векую о том сетуете» (Сказание, 113). Высказывание можно понимать буквально: так, М.А. Говорун приводит данный фрагмент в качестве доказательства «реального обострения отношений» русских и евреев в период Смуты1. В то же время речь шла совершенно об ином.
В древнерусской культуре понятие «жиды» связывалось с представлением о жестоких мучителях и еретиках, восстающих против Истины как слова Божия. Современник Палицына, автор Псковской летописной повести, применял такое определение к мятежникам, грабителям, убийцам, смущавшим народ: «...и поскочиша по домом, ищуще лов обрести и насытися крови человеческия, яко же и прежнии мучитилие, или паче вторыя жиды...»2. Подобно «вторым жидам» ярятся и истязают: «...псковичи же, яко вторыи жиды, разъярився, имающе ис темницы добрых людей, зле мучаще...»3. Представления восходят не только к описаниям мучений, принятых Христом, но и к рассказам о жестокости иудеев по отношению к ветхозаветным святым. Протопоп Аввакум уподоблял «жидам» никониан: «...не лгу ведь я - сердиты были и жиды-те, яко же и вы: Исайю пилою перетерли, Иеремию в кал ввергли, Науфея камением побили... напоследок и самого сына Божия убили», «хощу и всех, да же постраждут, яко же и мы, а мы яко же и Христос, от вас, новых жидов»4. Жестокость, приписываемая «жидам», связана с идеей их отступничества; само слово применялось в древнерусской письменности для обозначения мучителя и еретика, не принимающего Христа и ненавидящего Его.
Интересно, что в «Истории» казаки называют «жидами» людей, не принявших власть Лжедмитрия («Яко царю годно, и он тако и творит, вы же, жиды, всякую о том сетуете»). В Изначальной редакции фраза имеет топосную природу, и топос этот особым образом раскрывает смысл сказанного: «О жиды злодеи... Что солнышку нашему праведному годно, и он творит, якоже хощет», - читаем здесь. Фраза «вся Бог творит, якоже хощет...» - известное топосное утверждение, восходящее к Писанию и святоотеческой литературе и использовавшееся в разных контекстах в средневековой книжности (в том числе и в «Истории» Палицына5). Как формула, так и понятие, вложенное в уста сторонников самозванца, ставят его на место Христа.
Наименование правителя «праведным солнцем» («Что солнышку нашему праведному годно, и он творит, якоже хощет». Сказание, 263) не менее символично. Подобное именование Отрепьева упоминается в русских и иностранных источниках, однако во многих контекстах не ясно, идет ли речь именно об этом или о близком «солярном эпитете» (солнцеподобный и т. и.)6. Б.А. Успенский отметил, что применение этого понятия к человеку, впервые фиксируемое в подобных текстах, стало впоследствии объектом специального осуждения: «разумаитежь о сем, любовная братия, никако же не нарицайте друг друга праведным солнцем, ниж самаго царя земного, никогожь от властителей земных <...> то бо есть Божие имя, а не тленнаго человека...»7. Символическое отождествление Христа с солнцем имеет, как известно, множество выражений в церковной традиции8; в патристике9, литургических текстах и в церковно-учительной литературе «праведным солнцем» и «солнцем правды» именуется лишь Христос10. В том же значении словосочетание часто использовалось средневековыми авторами11. Эпитет встречается во многих памятниках Смуты: с его помощью И.А. Хворостинин описывал крещение Руси («от того времене праведное солнце Христос Еуангельскою светлостию проповеда землю нашу осия». Словеса, 432), автор Хронографа 1617 г. - избрание Романова («Паки солнце правды светлую лучю благодати своея нам возсия, им же видеша вси свет велик, сладостныа тишины свободный день. Отъя бо Господь Бог наш укоризну нашу всю...»12). Иные «солярные эпитеты» не отождествляли царя со Всевышним: так, в послании грузинскому царю (1589 г.) патриарх Иов уподоблял Федора Иоанновича солнцу («яко солнце образно»), называя его «сосудом благонравия» праведного солнца - Христа13 и т. п. В рамках традиции наименование человека «солнцем праведным» означает присвоение ему имени самого Господа.
Рассказ «Истории» в обеих редакциях представляет, таким образом, весьма интересную картину: используя символическое и понятийное уподобления, книжник утверждает, что коронованный самозванец отождествлялся его сторонниками с самим Христом. Для средневекового читателя это могло означать только одно: речь идет не о грешном или неправедном царе, но об антихристе. Примечательно, что Палицын был не единственным публицистом, вложившим в уста сторонников «сына Грозного» те или иные слова из Писания, как напрямую применявшиеся к Лжедмитрию14.
1 Трактуя слова Палицына подобным образом, автор делает весьма странное утверждение: тот факт, что слуги Лжедмитрия называли «жидами» скорбящих и плачущих, свидетельствует о том, что евреям приписывали все беды. Не менее рискованно и второе предположение - относительно того, что наименование людей «жидами» отражает реакцию на происходящее самих евреев (?) (см.: Говорун М.А. Вопросы о церкви и вере в русско-польских переговорах 1610 г . // Средневековое православие от прихода до патриархата. Вып. I. Волгоград, 1997. С. 183).
2 Псковская летописная повесть о Смутном времени. С. 600, ср.: С. 598.
3 Там же. С. 598.
4 Из «Книги бесед» // ПЛДР. XVII в. Кн. 2. С. 422.
5 Сказание, 135; ср., например, Слово блаженного Серапиона о маловеры; (ПЛДР. XIII в. М., 1981. С. 452).
6 См. у Конрада Буссова: «Московиты падали перед ним ниц и говорили ... "Ты - правда солнышко, воссиявшее на Руси"» (Хроники Смутного времени. С. 50); ср. в Баркулабовской летописи (ПСРЛ. Т. 32. М., 1975. С. 192); у С. Маскевича (Устрялов Н.Г. Сказания современников о Дмитрии самозванце. Ч. 2. С. 56). В.И. Ульяновский полагает, что фиксация подобных наименований Лжедмитрия в сочинениях иностранных авторов отражает реальные прецеденты, в которых отразились представления народа о возвращении Божьей милости в страну. Возможно также, что в период правления Лжедмитрия произошло своеобразное развитие «солярных» эпитетов, применявшихся ранее к государям (Ульяновский В.И. Смутное время. С. 336-340). Однако насколько точно передан эпитет в сочинениях иностранцев, назывался ли царь в действительности праведным солнцем и какое значение вкладывали в эти слова называвшие его подобным образом, - предмет догадки. Привлекая фольклорный материал, Морин Перри (Maureen Perrie) делает вывод о том, что в основе наименования Лжедмитрия «красным» или «праведным солнышком» лежали народное представление о «хорошем правителе», а также идея смерти и воскрешения (смерть и «возрождение» царевича Дмитрия - фольклорный образ солнца). (Perrie М. Christ or Devil? Images of the First False Dimitry in Early Seventeenth-Century Russia // Structure and Tradition in Russian Society. Helsinki, 1994. P. 105-108). Однако доказать существование подобных идей в народе в начале XVII в. крайне непросто, а гипотеза об их отражении в «Истории» Палицына не учитывает актуальное для книжной культуры значение символа.
7 Успенский Б.А., Живов В.М. Царь и Бог. С. 119; Успенский Б.А. Царь и самозванец: культурный феномен // Успенский Б.А. Избранные труды. Т. 1. М., 1994. С. 77.
8 Поклонение Христу как «истинному солнцу» способствовало в практике ранней Церкви вытеснению языческого культа солнцепоклонничества подобно тому, как многие иные элементы существовавших культов были адаптированы в обрядовую практику христианства, наполняясь здесь новым смыслом и приобретая иное символическое значение. Образ Христа как Солнца Правды (ср. Мал. 4: 2) нашел выражение в молитвенной ориентации на восток, определившей также ориентацию на восток апсиды храма (в соответствии с молитвенным предстоянием верующих алтарю; ср. фиксируемые источниками случаи поклонения прихожан на восток солнцу при входе в ранние римские базилики, ориентированные на запад). Запад в свою очередь приобретает значение нечистой стороны света, противопоставленной востоку и символизирующей область сатаны. Ту же семантику имеет образ петуха, изображаемого на куполах западных (католических и протестантских) храмов и символизирующего восход и соответственно Христа, а также и некоторые другие элементы христианского искусства (см.: Успенский Б.А. Крест и круг. С. 232-257).
9 Св. Иоанн Дамаскин. Указ. соч. С. 217-218.
10 См.: Успенский Б.А., Живов В.М. Царь и Бог. С. 119; Он же. Царь и самозванец: культурный феномен. С. 77. См. особенно: Он же. Крест и круг. С. 154-156, 217-218. Ср.: Верещагин Е.М. Давиде, что ти клятся Бог? // Сокровенные смыслы: Слово. Текст. Культура.: Сб. ст. в честь Н.Д. Арутюновой / Отв. ред. Ю.Д. Апресян. М., 2004. С. 551 (сноска).
11 Ср. противопоставление «чувственного» и «умного» солнца в Стоглаве: Емченко Е.Б. Стоглав: Исследования и тексты. М., 2000. С. 240; у Максима Грека: Сочинения преподобного Максима Грека. Ч. 1. С. 230; у Аввакума: Робинсон А.И. Жизнеописания Аввакума и Епифания: Исследования и тексты. М., 1963. С. 165; и др.
12 Попов А.И. Изборник славянских и русских сочинений... С. 204.
13 См.: Послание Московского патриарха Иова грузинскому царю Александру (Апрель 1589 год) // АИ. Т. 1. СПб., 1841. Стб. 430.
14 Ср. в «Повести книги сея от прежних лет»: «Рострига же той приидоша во царствующий град, и сретоша его вси людие от мала даже и до велика и с пречестными и чюдотворными иконами и со многими дражайшими дары. И радостни быша вси людие, мняху его суща царевича Дмитрея быти, яко мертв бе и оживе, изгибл бе и обретеся» (ПЛДР. Кон. XVI - нач. XVII в. С. 376). Ср. то же в «Повести о некоем мнисе, како послася от Бога на царя Бориса во отомщение крове праведнаго царевича Димитрия» С.И. Шаховского (РИБ. Т. 13. Стб. 860). Заключительная фраза заимствована из Евангелия (Притча о блудном сыне, Лк. 15: 24, 32). Ср. также в «Сказании о царстве царя Федора Иоанновича» (РИБ. Т. 13. Стб. 832).
<< Назад Вперёд>>
