Действия ударной группы. Начальник 19-й пехотной дивизии указал ближайшие цели действий (схема 9): правому участку (73-й полк) — укрепление 1/1 и выс. 231 на северной опушке Седлиской рощи; левому участку (75-й и 76-й полки) — укрепления 1/2 и 1/3 на восточной опушке той же рощи и на выс. 285.
В дополнительном приказе начальника дивизии, разосланном около 3 часов 6 октября, указывалось: «Сегодня, ... с 5 часов утра блокадный корпус продолжает наступление на Перемышль, начиная с бомбардировки фортов тяжелой артиллерией. Боевым участкам дивизии после подготовки атаки тяжелой артиллерией продолжать наступление и штурмовать... укрепления (указанные выше), обратив главное внимание на уничтожение фланговой обороны рвов, без чего штурма укреплений не начинать.
По овладении передовыми опоясывающими укреплениями продолжать дальнейшее наступление на форт Седлиска, пройдя предварительно лес редкими цепями, которым под руководством саперов уничтожить минные и телефонные провода и только после этого вводить в лес более крупные части...»
Артиллерийская подготовка атаки северной группы Седлиских укреплений велась легкими батареями 19-й бригады и 1-й батареей 58-й бригады, которыми руководил командир 19-й артиллерийской бригады, и тремя тяжелыми гаубичными батареями 1-го дивизиона (две батареи) и 3-го дивизиона (одна батарея), действовавшими независимо от легких под руководством Дельвига.
Действия легких батарей свелись к стрельбе по окопам в промежутках между укреплениями и отчасти по укреплениям, к подавлению огня вылазочных батарей. Командир 19-й артиллерийской бригады придавал второстепенное значение огню легких батарей, отводя главную роль тяжелой артиллерии. Он правильно объяснял: «Мы будем способствовать; когда тяжелая артиллерия сделает свое дело, то полки будут атаковать укрепления 1/1, 1/2, 1/3». В архивных материалах имеются лишь отрывочные сведения о стрельбе 8-й батареи 3-го тяжелого дивизиона, выпустившей по укреплениям 1/1, 1/2, 1/3 и ¼ лишь 249 гранат (от 35 до 70 по каждому), причем по донесению командира дивизиона только одна батарея противника в укреплении 1/4, по которой направление огня было почти во фланг, к вечеру замолчала. Остальные же неприятельские батареи продолжали успешно обстреливать высоты в районе д. Шехине, Вельки-Ляс.
В общем, если судить по отзывам войсковых начальников и пехоты, работа и тяжелой и легкой артиллерии была мало удовлетворительной.
По донесению начальника правого участка 19-й пехотной дивизии вылазочные батареи в промежутке укреплений 1/2 и 1/3 беспрепятственно действовали по наступающей пехоте (73-го полка), несмотря на огонь русских батарей, уничтоживший одну австрийскую батарею. По его наблюдению, в укрепление 1/2 попал лишь один тяжелый снаряд, не причинив вреда; проволочные заграждения остались совершенно целы. Командир полка просил усилить бомбардировку, чтобы обеспечить успех штурма, иначе он считал штурм бесцельным.
Командир 19-й артиллерийской бригады приказал 6 октября своим батареям: «потушить огонь артиллерии противника», пристреляться по видимым целям. Батареи стояли лишь в 2 км от укреплений, поэтому была достигнута точная стрельба и цели, поддающиеся легким снарядам, были разрушены, а неприятельские батареи с закрытиями полевого типа приведены к молчанию. Укрепления крепостного типа и поставленные в них батареи продолжали свою деятельность, так как снаряды не только легкой, но и полевой тяжелой артиллерии «не имели абсолютно никакого разрушительного действия по укреплениям крепостного типа».
К концу дня прибыл на позицию к северу от д. Новоселки 8-й мортирный дивизион (122-мм гаубиц) и усилил артиллерийскую группу, действовавшую против Седлиских укреплений. Огонь этого дивизиона по участку атаки ударной группы был фронтальным; занятая им позиция более благоприятствовала действию по южной группе Седлиских укреплений.
В результате артиллерийский огонь противника на участке 19-й пехотной дивизии почти не был ослаблен. Начальник 19-й дивизии в ответ на просьбу генерала Щербачева (в 12 ч. 30 м.) «энергично готовиться к штурму», так как по его мнению положение на атакованном фронте «прекрасно», телеграфировал (в 17 ч. 21 м.): «Сильный штурм может быть успешен лишь при условии уничтожения нашей тяжелой артиллерией броневых артиллерийских установок противника и уничтожения фланговой обороны рвов, почему прошу доложить командующему армией, так как артиллерийский огонь противника, по моим личным наблюдениям, очень еще силен и затрудняет дальнейшее наше наступление даже для уничтожения проволочных заграждений».
Передовые части 19-й дивизии, сильно обстреливаемые артиллерийским огнем противника, оставались к вечеру 6 октября в том же положении, какое они занимали в начале боя, т. е. окопались в 800–1 200–1 600 шагах от выс. 231 и укреплений 1/1, 1/2 и 1/3 Седлиской группы, имея в резерве 74-й полк у д. Цу-Новоселки.
Действия на правом фланге ударной группы. Начальник 58-й пехотной дивизии поставил на 6 октября задачи: наступать — правому участку (3 батальона 230-го и 231-го полков, 24 легкие пушки) на фронт Гурко, Мурованка, левому (4 батальона 229-го и 231-го полков, 24 легкие пушки) на форт 15 (Борек) Седлиской группы.
Атака началась в 7 часов при поддержке 2, 3, 4, 5 и 6-й батарей 58-й бригады и 7-й гаубичной батареи 3-го тяжелого дивизиона. Легкие батареи обстреливали форт 14 (Гурко) и батареи, расположенные вправо и влево от него. В частности, 2-я батарея, имея в виду помощь не только своему левому боевому участку, но и наступающему влево от батареи 73-му полку 19-й дивизии, обстреливала также промежуточные батареи между фортом 15 (Борек) и укреплением 1/1; батарея установила телефонную связь с 231-м полком, а о действиях и расположении частей 73-го полка непрерывно информировалась командиром 1-го дивизиона 19-й артиллерийской бригады, наблюдательный пункт которого располагался в 40–50 шагах от командира 2-й батареи; батарея за день боя 6 октября израсходовала 164 шрапнели и лишь 6 гранат; потерь в батарее, занимавшей хорошо закрытую позицию, не было. Наоборот, 5-я батарея 58-й бригады, расположившаяся на маскированной позиции у западной окраины д. Шехине, была открыта противником и лишена возможности вести огонь. Тяжелая гаубичная батарея обстреливала наиболее важные цели в зоне форт 14, форт 15, укрепление 1/1, выпустив за день боя 228 бомб, из которых 116 по форту 14 и 72 по башенной батарее на форту 15. По австрийским данным командиров групп крепостной артиллерии Перемышля, по форту 14 было выпущено русскими не 116, а лишь 61 снаряд, из которых попало в форт только 3 снаряда, причинивших настолько сильные повреждения, что для их исправления потребовалась работа в течение всей ночи на 7 октября, из 72 снарядов, выпущенных по батарее на форту 15, попало в бронированную батарею 29 снарядов, но, как говорится австрийцами в журнале военных действий: «полная безвредность действия снарядов по броне рассеяла подавленное моральное состояние, возникшее с началом бомбардировки».
Легкие и тяжелые батареи не оказали в день боя 6 октября почти никакой поддержки наступлению пехоты 58-й дивизии, так как артиллерия противника, оставаясь безнаказанной, сильным огнем поражала русскую пехоту и препятствовала ее наступлению. По описанию командира артиллерии форта Гурко, русская пехота «наступала редкими цепями, следовавшими одна за другой, служа отличной мишенью для артиллерии»;
Все попытки пехоты левого участка 58-й дивизии продвинуться из леса На-Блоню (схема 9) и со стороны д. Быкув к форту 15 оказались безрезультатными. К вечеру 6 октября на правом участке 230-й полк дошел на 300–400 шагов до форта Гурко, а батальон 231-го полка окопался в 200 шагах от люнета Мурованка.
Действия на левом фланге ударной группы. На 6 октября 1-й бригаде 69-й пехотной дивизии была поставлена задача подойти возможно ближе к южным укреплениям Седлиской группы при содействии огня артиллерии, для чего правый участок (3-й батальон 273-го полка, 1, 3 и 4-я батареи 69-й бригады) направлен для атаки укрепления 1/4, левый (274-й полк, 2-я и 5-я батареи) — для атаки укреплений 1/5 и 1/6.
На рассвете началась артиллерийская подготовка легкими орудиями. Моросивший дождь мешал наблюдению, вследствие чего стрельба велась по указаниям командиров батальонов первой линии, связанных телефонами с командирами батарей, и передовых артиллерийских наблюдателей-офицеров, высланных в пехотные цепи. 1-я и 3-я батареи стали обстреливать укрепление ¼ и окоп правее (севернее) его. Около 6 часов открыли огонь 4-я батарея также по укреплению ¼ и 2-я батарея по укреплению 1/5. 5-я батарея обстреливала пулеметы, замеченные возле укрепления 1/4, и заставила их прекратить огонь, что позволило наступать 273-му полку.
Несмотря на неблагоприятные условия наблюдения, стрельба батарей давала, как полагали артиллеристы, хорошие результаты. Утром, когда прояснилось и получилась возможность наблюдать непосредственно результаты стрельбы, огонь с обеих сторон стал интенсивным; вскоре артиллерийский, ружейный и пулеметный огонь с фортов и укреплений по наступающей пехоте был доведен до высшего напряжения.
Австрийцы обнаружили 1-ю и 3-ю батареи, выдвинутые слишком вперед и стоявшие за выс. 281 недостаточно укрыто, и открыли по ним огонь из тяжелых мортир; в 5–10 минут 1-я батарея потеряла 8 солдат и подбитым один зарядный ящик, а в 3-й батарее было повреждено 2 орудия, ранены 1 офицер и 7 солдат. Засыпанная 10– и 15-см снарядами 1-я батарея вынуждена была прекратить огонь, а 3-я батарея продолжала стрельбу взводами, пока огонь не стал опасен для подошедшей к укреплениям своей пехоты и пока по укреплениям 1/5 и 1/6 не открыли огонь тяжелые гаубичные батареи. В 8 часов двум взводам 3-й батареи и 2-му дивизиону 69-й бригады приказано было открыть огонь по проволочным заграждениям.
Батареи 2-го тяжелого дивизиона вступили в дело с 10 часов, открыв огонь по южной группе Седлиских укреплений и по форту 1 (Седлиска), вызвав на нем пожар. Легкие батареи, получившие благодаря огню тяжелых батарей некоторую свободу действий, переносили огонь то по проволочным заграждениям, то по укреплениям, то по пулеметам и, как говорится в журнале военных действий 69-й артиллерийской бригады: «периодически обстреливали живые цели на всем фронте боевого участка дивизии, не пропуская ни одной, достойной внимания. По мелким группам, парным пулеметам, взводам легкой артиллерии батареи вели огонь полубатареями и даже взводами». Открывая огонь по усмотрению командиров пехотных и артиллерийских бригад, артиллерийских дивизионов и батарей или по указаниям командиров полков, батареи «вели гибкий и живой огонь решительно по всем целям, заслуживающим внимания»... «Идеальная организация службы связи и наблюдения позволяла следить за малейшими движениями нашей пехоты, выполнять с необыкновенной быстротой ее желания»...
Ни в журнале военных действий, ни в других архивных документах нет ни одного слова о сосредоточении артиллерийского огня под объединенным управлением старшего начальника. Ясно, что «живой огонь решительно по всем целям, заслуживающим внимания», был огнем рассеянным и, следовательно, в общем слабым, что и подтвердил в своем донесении генералу Щербачеву начальник 69-й дивизии, которого результаты артиллерийской подготовки 6 октября далеко не радовали.
Неприятельская артиллерия продолжала громить наступающую пехоту, и около 11 часов тяжелая артиллерия из фортов и укреплений открыла усиленный огонь по батареям 69-й артиллерийской бригады, вследствие чего командир артиллерийской бригады через начальника дивизии стал обращаться за содействием то ко 2-му, то к 1-му тяжелым дивизионам, прося подавить огонь тяжелой артиллерии противника. Периодически тяжелые дивизионы вели огонь по укреплениям 1/4, 1/5 и 1/6, пользуясь наблюдениями 69-й артиллерийской бригады. Одна из тяжелых батарей открыла, между прочим, огонь по подкреплениям австрийцев, подход которых из убежища за укреплением 1/5 был обнаружен командиром 1-го дивизиона 69-й бригады; австрийцы, попавшие под огонь тяжелых гаубиц, стали разбегаться и почти все были расстреляны беглым огнем обрушившихся на них легких батарей 69-й бригады. Этот инцидент характеризует действия тяжелой артиллерии в отрицательном отношении, так как 152-мм гаубицы для поражения открытых войск вообще не назначаются и отвлекать тяжелую гаубичную батарею для обстрела идущей на подкрепление австрийской пехоты от выполнения прямой задачи по разрушению укреплений и поражению крепостной артиллерии не следовало; кроме того, этот случай свидетельствует о том, что и тяжелые русские батареи рассеивали свой огонь даже по второстепенным целям, вместо того чтобы пытаться сосредоточенным огнем разрушить то или иное атакуемое укрепление или привести к молчанию ту или иную крепостную батарею, сильно поражающую атакующую пехоту или ее артиллерию.
Генерал Щербачев, сообщая начальнику 69-й пехотной дивизии о решении штурмовать Перемышль, предупредил его еще 3 октября, что штурму должна предшествовать артиллерийская подготовка в течение 4–5 дней.
Артиллерийская подготовка атаки укреплений 1/4, 1/5 и 1/6 продолжалась в действительности лишь несколько часов. После усиленного обстрела их тяжелой и легкой артиллерией пехота 69-й дивизии перешла в наступление около 15 часов, но, встреченная сильным огнем из укреплений и расположенных между ними окопов и батарей, продвинуться вперед не могла.
Артиллерийская подготовка велась без всякого плана и объединенного управления огнем и, как видно из журнала военных действий штаба 69-й дивизии, форты и укрепления обстреливались в течение дня 6 октября не только легкой, но и тяжелой артиллерией не по распоряжению командования дивизии, а «по указаниям пехоты «, что также приводило вместо сосредоточения к разбрасыванию огня.
Наконец, по показаниям передовой пехоты, действие снарядов не только 76-мм, но и тяжелых 152-мм бомб было «совершенно безвредно для укреплений крепости», как это и следовало предвидеть в отношении бетонированных крепостных сооружений Перемышля.
После боя начальник 69-й дивизии доносил генералу Щербачеву о действии артиллерии: «при образцовой меткости, разрушения никакого»...
Атака южных укреплений Седлиской группы 6 октября успеха не имела; 69-я дивизия понесла потери, растратила энергию, силы и много боеприпасов. Донесение начальника дивизии указывало на слабость полевой тяжелой артиллерии и на безнадежность штурма фортов без наличия осадных орудий более крупного калибра.
К вечеру 6 октября пехота 69-й дивизии занимала то же первоначальное положение, в каком она находилась при начале боя этого дня. С наступлением темноты 1-я и 3-я батареи 69-й бригады, значительно пострадавшие от огня крепостной артиллерии, были отведены назад на прежние позиции к южной окраине д. Ходновице, где стояла 2-я батарея.
Начальник штаба генерала Щербачева отправил в штаб 8-й армии следующее, не отвечающее действительности, донесение о бое 6 октября: «69-я пехотная дивизия упорно атакует форты 4 и 5. Легкая артиллерия дивизии на маскированных позициях непосредственно за пехотой. Тяжелый дивизион поддерживает их огнем (около 25 прямых попаданий бомбами)»... Подобными необоснованными донесениями, не представляющими исключения в русской армии, вводилось в заблуждение высшее командование. В данном случае Щербачев, упрямо уверенный в успехе штурма, вводил в заблуждение генерала Брусилова, повидимому, сознательно.
Наступление 60-й пехотной дивизии для атаки группы укреплений Яксмонице, Лучице (форты 2, 2а, 2в, 3), поддерживаемое огнем легких батарей 60-й артиллерийской бригады, было остановлено огнем крепостной артиллерии. Дивизия не продвинулась 6 октября ни на шаг вперед и осталась на позиции Злота Гура, Дзевенчице.
О действии артиллерии в день боя 6 октября в архивных материалах штаба 60-й дивизии имеются весьма краткие сведения: а) приказание командира 60-й артиллерийской бригады накануне боя командиру 1-го дивизиона об экономном расходовании снарядов ввиду отдаленности парков от занимаемых позиций; б) донесение его же командиру корпуса о том, что 239-й полк, наступающий на форт 2, «сильно страдает от шрапнельного и гранатного огня противника со стороны фортов 2 и 2в», что помощи тяжелой артиллерии нет, так как она стреляет по южной группе Седлиска и что «наша полевая артиллерия существенной пользы принести не может». Таким образом, и со стороны командования 60-й дивизии подтверждалось бессилие легких пушек против укреплений. Но Щербачев оставался глухим к донесениям войск и верил только себе.
По австрийским документам бой 60-й дивизии 6 октября рисуется кратко так. Утром, когда рассеялся туман и стали ясно видны вырытые русскими за ночь в 1,5–2 км от фортов окопы, по ним со всех крепостных батарей был открыт огонь, вызвавший ответный огонь русской полевой легкой артиллерии. Ей удалось подбить одно орудие и обстрелять наблюдательный пункт на форту 2. Она особенно хорошо пристрелялась по этому форту и, сильно его обстреливая, лишила возможности передвигаться в нем. Русская артиллерия не могла причинить большого материального вреда, но моральное впечатление было «очень сильное».
Действия 3-й стрелковой бригады (схема 10). Начальник 3-й стрелковой бригады поставил на 6 октября задачи: правому участку (11-й стрелковый полк, 16 орудий 1-й и 2-й батарей) овладеть рощей к северо-востоку от Купятыче и деревней Германовице; левому участку (10-стрелковый полк и 3-я батарея), оставаясь левым флангом у Княжице, правым подвигаться вперед по мере успеха 11-го стрелкового полка.
Ночью батареи продвинулись вперед и к 7 часам 6 октября занимали позиции: 1-я и 2-я батареи за выс. 289, имея на ней наблюдательный пункт командиров батарей; 3-я батарея действовала отдельно с 10-м полком.
Командир дивизиона имел наблюдательный пункт у д. Заблотце, откуда руководил стрельбой 1-й и 2-й батарей, установив связь с начальником стрелковой бригады и командиром 11-го стрелкового полка. Задачи 1-й и 2-й батареям на 6 октября: обстрел форта 4 (к северо-западу от Германовице), внутренней его части и впереди лежащей местности, тяжелых и легких батарей на флангах форта, «а равно и всех целей», как говорилось в приказе, «которые будут появляться перед фортом и мешать продвижению наших стрелков вперед»; причем задачей ставилось: 1-й батарее — правая часть форта и все вправо от него, 2-й батарее — левая часть форта и все влево от него, чем достигался перекрестный огонь. Чрезмерное количество целей, заданных для обстрела, приводило к тому, что огонь получился разбросанный по всему довольно широкому фронту, а следовательно, недостаточно сильный.
Тем не менее артиллерийский огонь, открытый с рассветом 1-й и 2-й батареями, был в общем удачен, так как неприятельские батареи и пулеметы периодически умолкали, позволяя частям правого участка продвигаться вперед. Несмотря на неблагоприятные для наступления условия — дождь, холод, размокшая почва и т. д., все же пехота правого участка задачу свою выполнила, заняв к вечеру окопы противника к северу от Германовице, в 300–500 шагах от форта 4.
Позиции 1-й и 2-й батарей не были открыты противником, и в батареях потерь не было. Наблюдательный пункт командира 1-й батареи был обнаружен и обстрелян артиллерией крупного калибра.
Начальник 3-й стрелковой бригады генерал Фок приказал командиру 3-й батареи передвинуться ближе к 10-му стрелковому полку, помогать его наступлению и «обеспечить» левый фланг полка в случае обхода из лесов со стороны сожженной д. Витошнице. Командир 3-й батареи, выбрав себе наблюдательный пункт на выс. 281 (к северу от Млодовице), двинул свою батарею на позицию за той же высотой лишь около 10 часов утра сначала укрыто, а потом по открытой поляне, замаскировав путь движения шпалерой срубленных мелких деревьев. Противник открыл огонь 15-см снарядами по походным кухням, когда батарея уже скрылась за бугор и была в безопасности. В течение всего дня 6 октября батарея вела редкий огонь по важнейшим целям для получения точных данных для стрельбы, выпустив за весь день лишь 82 шрапнели.
Вследствие сильного огня противника и не имея огневой поддержки своей батареи, 10-й полк оказался не в состоянии продвинуться вперед и оставался на месте на фронте Княжице, Даровице.
Начальник бригады генерал Фок в день боя 6 октября стал сомневаться в возможности овладеть фортами 4 и 5 при наличных технических средствах и уже в 14 ч. 60 м. телеграфировал генералу Щербачеву: «окопы блиндированы — легкая артиллерия против них бессильна».
Результаты наступления 6 октября. За день боя огонь крепости нисколько не ослабел. Начальник 19-й пехотной дивизии, наносившей главный удар, доносил командиру блокадного корпуса в 17 ч. 30 м., что части дивизии сильно обстреливаются неприятельской артиллерией в башенных установках из Седлиских укреплений 1/1, 1/2 и 1/3, из батарей по сторонам укреплений и расположенных в лесу Седлиска, число которых не позволяют определить деревья; что укрепление 1/3 имеет сильнейшую артиллерию, не подавленную нашим огнем и препятствующую наступлению. Броневые купола и башни не поддавались огню не только легкой, но и полевой тяжелой артиллерии, а потому расположенные в них батареи противника создавали серьезную угрозу успеху штурма. Искусственные препятствия оставались неразрушенными. Легкие 76-мм пушки и даже 152-мм полевые тяжелые гаубицы оказались слабыми для разрушения крепостных сооружений и капониров во рвах, а до уничтожения последних переход через рвы был невозможен для атакующей пехоты. Только передовые части 19-й и 58-й дивизий находились в близком расстоянии от противника, позволяющем его атаковать; остальным частям пехоты 60-й и 69-й дивизий и 3-й стрелковой бригады приходилось пройти до целей атаки еще 1–2 км.
В общем для генерала Щербачева к вечеру 6 октября не должно было оставаться сомнений в том, что артиллерийская подготовка к штурму, произведенная в предшествующие два дня, не привела к сколько-нибудь положительным результатам и что войска вверенного ему блокадного корпуса далеко не готовы к штурму крепости. В то же время получены были сведения о проявлении активности австрийцев, значительные силы которых обнаружились на перевалах Карпат и на р. Вислоке.
<< Назад
Вперёд>>
