Ярмарочная полиция
Большие изменения произошли на Всероссийском торжище с назначением в декабре 1862 года генерал-губернатора ярмарки В.Ф. фон дер Лауница. Его вклад в организацию порядка на ярмарке был значителен. По плану переустройства ярмарки предполагалось: принять предосторожности в отношении предупреждения пожаров, и для этого приобрести современный пожарный инструментарий и организовать команды огнеборцев; усилить охрану общественного порядка; усовершенствовать содержание постоялых дворов, и в этой связи замечания полицмейстера и архитектора должны своевременно устраняться; упорядочить уставную постройку внутренних строений; установить регулярный контроль владельцами домов в Канавино и организация за порочными людьми; увеличить ответственность хозяев за пристанище бродяг и воров2.
За двухмесячный период ярмарочной торговли, ее в среднем ежедневно посещало 65,5 тыс. человек3. А на ярмарке 1875 года за пятьдесят шесть суток, по сведениям полиции, побывало восемь миллионов человек, то есть в среднем ежедневно 135.398 человек.
Рекой лилось вино, водка, пиво. Только в 1871 года было продано тридцать четыре тысячи ведер хлебного вина4. По полицейской статистике: происшествий произошло 113. Арестовано 760 правонарушителей, кроме того, пьяных - 282 человека5.
В 60-70-е годы ярмарку особо облюбовали нищие и бродяги. В следующем десятилетие их количество значительно возросло. Так, в 1891 году по полицейской переписи просящих милостыню оказалось 659 человек (315 мужчин и 344 женщины). Из них малолетних и стариков – 179, способных к труду – 156 человек, не способных – 279. Однако это не отражало числа граждан, не имеющих хлеба и крова6. В ночлежках дома Бугрова и Блинова ежедневно ночевало 1300 человек, среди которых около 100 нищих7. Как уже говорилось, в Нижегородской губернии жители некоторых селений превратили нищенство в промысел, особенно в ярмарочный период, когда их прибывало тысячи8.
Нищенство побуждало к совершению краж, убийств. Зачастую полиция обнаруживала мертвые тела в ближайших ярмарочных водоемах. И «ограбленные граждане благодарили, что с ними поступали так гуманно, только ограбили, а не убили»9.
Во всю функционировали публичные дома, и как результат много заболеваний венерическими болезнями10. По данным врачебного надзора в начале ХХ века на ярмарке зарегистрировано 850 публичных женщин (из них 100 оказались больными), 300 домов терпимости. Ярмарочных проституток называли «арфистками»11. Известный русский писатель В.А. Гиляровский писал: «Номера были населены женщинами, находящимися в кабале у хозяина. За номер входивший платил сорок-шестьдесят рублей. За ярмарку для женщин двери отворялись только для того, чтобы выпустить одного и впустить другого гостя. Вышибалы зловещего вида выталкивали пьяных в крапиву, на пустырь»12.
Одним из новых видов правонарушений начала восьмидесятых годов явилось «чулошничество», т.е. сутенерство. С закрытием лавок, торговый и досужий люд наполняли трактиры, Главный ярмарочный дом и бульвары. Около фонарей, как ночные бабочки, реяли шляпки и мантильи, и чем позднее, тем они становятся назойливее в знакомстве. Любители «клубнички» попадали на соблазны «арфисток», которые приводили клиентов в меблированные комнаты. Как только гость попадал в объятья наркотического средства, легкий стук в стену, и «чулошник», сняв сапоги, входил в комнату, унося одежду спящего, обшаривая карманы, опустошая бумажник и запасаясь материалом для шантажа, изучал паспортные данные. И беда, если попавший к мошенникам был женат и супруга с ним на ярмарке. Сутенер приходил к жертве и налагал контрибуцию.
«Чулошник» старался познакомиться с полицейским - «хипесником» («хипса» – половина выручки). Первые сведения о деятельности «чулошников» на ярмарке относились к 1882 году13. В 1886 году у них была задержана знаменитая воровка-мошенница Сонька «Золотая ручка».
Некоторые из купцов как, например, Михаил Ремезов, ссылаясь на пьянство в Канавинской слободе, давно приобретшую разгульную, развратную популярность, предлагал оригинальный способ: увеличить количество питейных заведений и домов терпимости или сосредоточить их в одном месте, или перевести на территорию ярмарки, с учреждением над ними строгого полицейского надзора и с высылкой провинившихся с ярмарки14.
Особую известность получили события об избиении евреев в 1884 году. «Без ужаса нельзя читать описания происходивших в Нижнем Новгороде неистовств. Разъяренная толпа на ярмарке бросилась без всякого повода на еврейские семейства. Из пятнадцати семей, живших в предместьях Канавино, было девять жертв. Очевидно, что ярость толпы неестественная, происходящая извне. Пусть закон определит положение евреев. Против евреев, возможно, ситуация была подготовлена злоумышленниками, выходцами из юга России», - описывал погром общероссийский журнал «Русский вестник»15.
Наиболее распространенными видами преступлений на ярмарке были имущественные - кражи и грабежи, (75% всех преступлений), затем следовали преступления против личности (16% ), мошенничества и прочие аферы (9% ). Но, как отмечали специалисты, все же количество совершенных преступлений на Всероссийском торжище было более чем в десять раз меньше, чем в Москве и Санкт-Петербурге и в пять раз меньше чем по стране16. Основная масса преступлений совершалась организованными группами. Главным притоном были игорные дома («мельницы»), трактиры. Другим местом было Канавино. Особый притон существовал в ярмарочном клубе, в Караван-Сарае, куда приезжали игроки со всей страны. Здесь останавливались знаменитые московские воры Паша Рябчик и Щука, Сонька «Золотая ручка» (Софья Блюфштейн), знаменитый иранский вор Али Блер со своими душителями, обиравшими горожан и приезжих в Нижний Новгород гостей. Игорные дома находились под контролем авторитетных воров, накладывавших на их хозяев плату за «организацию порядка».
В этом плане не отставала и полиция. Знаток истории ярмарки А.П. Мельников прямо писал, что полиция не столько осуществляла надзор, сколько «делала свое дело по – своему и набивала карманы, представляя собой не столько хранителей порядка, сколько тоже организованную шайку грабителей». Брали всем, что попало. У одного из секретарей Нижегородского полицейского управления «во время производства дознания найден был целый склад разнообразных предметов: целые штуки разных материй, коллекция золотых часов, цепочек, перстней, коллекция самоваров и пр.». А один из помощников пристава увозил после ярмарки «по пяти возов приношений». Но главной доходной статьей полиции «в добрые старые времена» были трактиры и увеселительные заведения. Говорили, что один пристав, «прослужив года три, вышел в отставку «с капиталом более чем в сто тысяч».
Историк ярмарки записал рассказ одного бывшего пристава, который с упоением и цинизмом повествовал о том, как он «взимал». В день своих именин пристав посещал ярмарку и в его кабинете «была нетолченая толпа» с поздравлениями. В письменный стол с полувыдвинутыми ящиками (каждый «уходивший неизбежно должен был мимо него проходить»), и к обеденному времени ящик наполнялся пакетами «с посильными приношениями». Не говоря уж о «приобретенных» продуктов и крепких напитков, ценовая скидка на которые для него доходила до ста процентов. И в этом пристав не видел ничего удивительного, говоря, что его кто «посмеет упрекнуть в лихоимстве или вымогательстве», так как он действовал «только по освященному веками обычаю всех полицейских»17.
Схему охраны ярмарки мы можем узнать из рапорта губернатора А.А. Одинцова. В период ее работы нижегородская полиция на две половины: «лучшая ее часть» (старший полицмейстер, следственный пристав и ратманы) направлялась на ярмарку, а другая - оставалась в городе «для окончания прежних и производство текущих дел»18.
Усложнение управлением ярмаркой, недостаток полиции и пожарной команды, усиление криминогенной обстановки, потребовало от правительства исключительных мер, путем создания в 1862 году на период торжища должности временных генерал - губернаторов.
В 1879 году временным генерал-губернатором был назначен граф Н.П. Игнатьев, наделенный обширными полномочиями. Показателем его власти на ярмарке может служить разговор с председателем нижегородского окружного суда А.К. Пановым, который полушутя заметил: «Вот ведь вы, хотя и обличены большой властью, а меня посадить в тюрьму не можете, а я по закону имею право вас арестовать». На что Игнатьев так же шутя (но в каждой шутке, говорят, есть доля истины) ответил: «согласен с тем, что арестовать председателя суда он не имеет права, но он может его повесить»19. Однако, констатировал историк ярмарки, Н.П. Игнатьев оставил о себе «светлую память как горячий сторонник самых широких прав общественного самоуправления, он вообще отличался необыкновенной гуманностью и, говорят, воздерживался применять карательные меры и во всю ярмарку 1879 года им будто бы не был никто даже оштрафован за нарушения им же изданных обязательных постановлений»20.
Но не следует полагать, что Н.П. Игнатьев являлся пацифистом в борьбе с преступными элементами, в особенности крамолой. Борясь с наплывом неугодных элементов, он, пожалуй, первый из временных ярмарочных генерал - губернаторов стал обращаться к начальникам губерний сообщить ему «обстоятельные сведения о всех лицах вредных, состоящих под надзором или наблюдением полиции, отправляющихся в Нижний Новгород на ярмарку». Так, 6 августа 1879 года нижегородский губернатор секретно направил список 170 лиц, за которыми губернское правление «имело наблюдение»21.
Вослед распоряжению об усиленной охране 14 августа 1881 года, последовало обязательное постановление нижегородского губернатора об усиленной охраны на ярмарке, а полиции предписывалось «не подавать дурной пример»22. Нарушителей дисциплины подвергали аресту от одного до семи дней. С начала 80-х годов Х1Х века, в результате усиления администрирования, «штраф стал назначаться судом по требованию полиции»23. К концу 80-х годов «полицейский суд», помимо уголовных, стал разбирать и гражданские дела. Полиция стала рассылать повестки сторонам и свидетелям, а «сама процедура получила полуофициальное название камеры ярмарочно – полицейских разбирательств»24.
Охрана порядка на ярмарке также поручалась казакам. Позднее была учреждена особая охрана: на каждый ряд Гостиного двора полагалось по четыре сторожа, а вне Гостиного двора - по два стражника на каждые пятьдесят сажень. Караульщики находились под наблюдением «рядских старост». Не менее важным, чем служба городовых нижегородской полиции, была и служба конно-полицейской стражи, содержавшейся за счет ярмарки и государственной казны.
О числе охранявших ярмарку и количестве правонарушений в сезон 1880 года мы можем узнать из рапорта полицмейстера Н.Г. Каргера25. Он доносил: «На нижегородской ярмарке 382 полицейских. Ярмарочная полиция разделена на семь участков. Сто пятьдесят человек военнослужащих. Пожарная команда: четыре старших, шестьдесят три нижних чинов. Речная полиция состояла из ста двадцати шести матросов. Грабежей – 11; краж – 9; с взломом – 56; мошенничеств – 8; фальшивомонетчиков – 20, пожаров – 1 и пр. Всего происшествий – 113. Арестовано за проступки 760 человек. Кроме того, за пьянство – 282 человека. Всего: 1040 человек». На ярмарке размещалось двести пятьдесят постов, из них сто двадцать пять охранялись военными, шестидесяти шестью казаками и пятидесяти девятью пехотинцами. На помощь из Москвы прибыл околоточный надзиратель и двадцать городовых. Видимо, для того, чтобы не привлекать посторонние силы, полицмейстером был поставлен вопрос о создании специальной ярмарочной полиции26.
Ярмарочный комитет поддержал инициативу. Но, по традиционной бюрократической волоките, дело стопорилось, и в 1889 году вновь было рекомендовано «скорейшее ее создание». На содержание охранной деятельности предполагалось собирать с торгующих, исходя из имущественного ценза, от пяти до десяти копеек.
Пока шла бюрократическая переписка, с 1883 года под охрану использовалась столичная полиция и нижегородская временная полицейская команда. Ярмарочный комитет просил содействия губернатора, министра внутренних дел и министра финансов «в законодательном порядке» ускорить дело, так как Нижний Новгород за собственный счет содержит на ярмарке 40 полицейских, и на что тратилось 50 000 рублей.
«Исключительные условия жизни более одного миллиона население ярмарки при кратковременном ее существовании и при сосредоточении одного миллиарда рублей стоимости товаров вызывают необходимость организации фактического, а не кажущегося полицейского надзора», утверждали просители. Несмотря на то, что в настоящий момент охрану вели еще два батальона пехоты и две сотни казаков, но их результаты неутешительны: «весьма часты убийства и грабежи, не говоря уже о повседневных буйствах».27
Правительство, наконец - то уступила просьбам купечества, и в 1890 году появляется ярмарочная полиция из 273 человек, состоящая из постоянного и наемного (на период работы ярмарки) состава. Управление полицией предусматривалось смешанным: ярмарочная полиция взаимодействовала с Городской думой и ярмарочным комитетом.
10 июня 1892 года вводятся временные штаты ярмарочной полиции: заведующий кадрами городовых, два околоточных надзирателя, 160 городовых (из них 120 наемных) и 20 конно – полицейских стражников. Они оформлялись по контракту на период проведения торжища28. Штат временной ярмарочной полиции был высочайше подтвержден 1 июня 1895 года. В 1898 году ее действия были продлены до 1 июня 1901 года, с сохранением «на прежних основаниях». Министр внутренних дел в том же году предложил Городской думе обсудить вопрос об источниках содержания ярмарочной полиции, взамен существующего особого сбора с лиц, прибывающих в Нижний Новгород и на ярмарку29.
Ярмарочный комитет нес существенные расходы по охране Всероссийского торжища. Денежная выплата заведующему кадрами городовых обходилась в 1200 руб., околоточному надзирателю - 400 руб., сорока городовым - по 210 руб. каждому, сто двадцати наемным городовым – в общем 1284 руб., двадцати конно-полицейским стражникам - 3000 руб. Плюс к этому канцелярские расходы: полицмейстеру и начальнику сыска по 300 руб.30
В 1910 – 1912 годах в Нижнем Новгороде губернаторствал А.Н. Хвостова, служебная деятельность которого, по отзыву его дяди министра юстиции А.А. Хвостова, была направлена не на дело, «а чуждым делу соображениям»31. Он многим прославился негативными делами в губернии, но верному своему субутыльнику полицмейстеру В.Н. Ушакову помог, установив для полиции особый и своеобразный налог с ярмарочного купечества, имевших прислугу или рабочих. Их заставили обзавестись расчетными книжками для рабочих по установленному полицией образцу. Книжки приобретались в полицейском управлении, за уклонение виновные подвергались штрафу. Так, был оштрафован некий Печатников на 1000 руб. По мысли инициатора, в полицейскую казну должно было поступить до 20 000 рублей32.
Особые условия ярмарочной деятельности способствовали укреплению кадрового состава нижегородской полиции, но лишь на период работы торжища. Но что касается ее моральных устоев в ярмарочное время, то они не отличались примером, что подрывало у населения веру в обеспечение правительством охранных мероприятий. В целом обстановка с правонарушениями продолжала оставаться серьезной, и на это не могло не влиять и алкогольная составляющая нижегородского населения.
1 Мельников А.П. Очерки бытовой истории Нижегородской ярмарки (1817-1917 гг.). Н.Новгород. С.116-117, 127, 157-158
2 ЦАНО. Ф.2013. Оп.602-а. Д.126. Л.1-12
3 Там же. 1871. №51
4 Там же. 1871. №52
5 Там же. 1875. №47
6 Нижегородские губернские ведомости. 1891. №25
7 По данным МВД России в 1877 году профессиональных нищих в стране насчитывалось 293.445 человек / Галай Ю.Г. Уголовно-правовое преследование нищих в России в первой половине Х1Х века (анализ Российского законодательства) //Приволжский научный журнал. 2008. №1. С.172-177
8 Губерния по числу участников этого промысла занимало второе место после Московской губернии. Под контролем полиции и епархии 24 богадельни занимались 1723 призреваемыми /Левенстон А. Профессиональное нищенство. Причины и формы. Бытовые очерки. СПб, 1900. С.1
9 Дедлов В. В. Нижнем, на ярмарке //В сб.: «Нижегородская ярмарка в воспоминаниях современников». Нижний Новгород, 2000. С.248, 257
10 На нижегородской ярмарке 1868 года полицией за нищенство взято 267 человек. Освидетельствовано 634 публичных женщины, из них выявлено 34 больных //Нижегородские губернские ведомости. 1868. №42
11 См. Галай Ю. Как на ярмарке крутились «арфистки». // Ленинская смена. 1994. – 11 января
12 Русский вестник.1884. №6. С319
13 Чулошники: люди темных профессий //Нижегородские губернские ведомости. 1884. №37. 12 сентября.
14 ЦАНО. Ф.489. Оп.286. Д.1383. Л.17
15 Русский вестник.1884. №6. С.933-934
16 Богородицкая Н.А. Борьба с преступностью на Нижегородской ярмарке во второй половине Х1Х-начале ХХ века. //Культура и история России в ХУ1-Х1Х вв. Сборник стат. Нижний Новгород, 2002. С.9
17 Мельников А.П. Очерки бытовой истории Нижегородской ярмарки (1817-1917). Н.Новгород, 1993. С. 131, 141, 142, 147
18 ЦАНО. Ф. 5. Оп.1. Д. 262. Л. 37 об.
19 Савельев. А.А. Эпизод из генерал – губернаторской деятельности гр. Н.П. Игнатьева в Н.Новгороде // ДНГУАК. Т. VIII. Отд. I. Н.Новгород, 1910. Отд. I. С. 6
20 Мельников А.П. Указ.. соч. С. 158
21 ЦАНО. Ф. 1397. Оп.1. Д. 11. Л. 1, 3-40
22 Нижегородские губернские ведомости. 1883. №29
23 Галай Ю.Г. Мировая юстиция на Нижегородской ярмарке //Вестник ННГУ. №1 (2). Н.Новгород, 2002. С.69
24 Савельев А.А. Указан. соч. // ДНГУАК. Т. VIII. Отд. I. С. 8
25 ЦАНО. Оп.4. Д.531. Л.234, 241-245
26 ЦАНО. Ф.472. Оп. 287. Д.213. Л.31-36
27 ЦАНО. Ф.472. Оп. 287. Д.213. Л.5об.-6.
28 Там же. Л.17-17об.
29 Протоколы Нижегородской городской думы за 1898 год. Н.Новгород, 1899. Ст. 50
30 ЦАНО. Ф.472. Оп.287. Д.213. Л.29-30. Ярмарочный комитет под председательством известного промышленника Саввы Морозова обязался субсидировать охрану ярмарки.
31 Цит. по: Милюков П.Н. Воспоминания. Т.II. М., 1990. С. 193
32 Мельников А.П. Указан. соч. С. 292
<< Назад Вперёд>>
