Связь денежных оброков и податей со сбытом крестьянских продуктов. - Вотчинное хозяйство и рынок. - Закупка товаров и сбыт своих произведений монастырями и светскими вотчинниками. - Роль рынка. - Связь между отдельными районами, между севером и центром. - Торговля солью, рыбой, хлебом между различными областями
Среди указанных явлений, знаменующих переход к денежному хозяйству, наиболее существенно широкое распространение денежных оброков и податей, так как они затрагивали массы населения — крестьянство и тем самым производили переворот в их хозяйстве, заставляли переходить к расчетам на деньги с одной стороны, выбрасывать свои произведения на рынок, с другой стороны, для приобретения нужных для уплаты податей и оброков денежных сумм. Таким образом, денежное хозяйство по необходимости влекло за собой товарное хозяйство, обращение крестьянина к рынку, создание рынка для сельскохозяйственных продуктов.
Иностранец Даниель Принц (XVI в.) рассказывает, что производимые в крестьянском хозяйстве продукты скотоводства и плодоводства не потребляются крестьянами, так как им приходится эти произведения продавать на стороне1800. Но это относится и к хлебу. Так, в житии Даниила Переяславского рассказывается о том, как в начале XVI в. соседние крестьяне отправлялись в Переяславль, "во град на куплю несущи от своих трудов земленых плодов и прочее мена и от животных; они ходили до светения утру еще тме сущи, дабы на торговище ранее успети"1801. Крестьяне Звенигородского уезда отправляются "к Москве с своим хлебом на продажу"1802. С Ваги крестьяне ездят к Холмогорам с хлебом, с сермяжными сукнами, с овчинами и с маслом1803. В г. Торопец окрестные крестьяне везут на продажу не только кожи, но и хлеб, сено, солому1804. Котошихин рассказывает, что после выпуска медных денег крестьяне "не почали в городы возить сена и дров и съестных запасов", и произошла "дороговь великая"1805. Очевидно, подвоз крестьянами сельскохозяйственных продуктов в город составлял явление обычное. Крестьяне одной из вотчин боярина Морозова (в 1650 г.) жалуются: "И нам сиротам вскоре твоего оброку платить нечем... хлеба еще не молачивали... хлеба продать твой оброк до зимнего пути отвезть нельзя". И боярин, понимая, что до продажи своего хлеба крестьяне не в состоянии внести оброк деньгами, разрешает "им дать сроку до зимнего пути"1806. Такое же значение имел для крестьян и платеж податей. "А что, государь, возмем на Колмогорах за хлеб или на Вологде за сол", — заявляют важские крестьяне в 1615 г.. — и теми денгами платим тебе государю... в твою государеву казну твои государевы подати"1807. И при взимании пятинного сбора 1634 г. упоминается о крестьянах, которые "на плотах к Колмогорам с своим хлебом плавают", как и о крестьянах на Устюге, которые "для податей продавали хлеба ржи или ячмени или овса и хмелю четверть, или десят, или двадцет и сукно и скотину... и теми денгами платят твои государевы подати"1808. Названный Устюг Великий, который был весьма важным хлебным рынком для севера, торговал по преимуществу крестьянским хлебом — оживление с крестьянским хлебом начиналось уже весною, в особенности он шел "о Прокопьеве дни"1809. Серпуховскому купцу Сокольникову двое крестьян подмонастырской слободы (в 1700 г.) подрядились поставить "чистой пеньки, какова нынешнего года будет, 200 пудов". В другом случае читаем: "Монастырские крестьяне и бобыли для своих нуж, сплетчи лапти и свезав чюлки и рукавицы, выпяся в торг в город (Серпухов) продают для покупки соли и иного домашнего харчю"1810.
Таким образом, и необходимость приобретения таких предметов первой необходимости, как соль, заставляла крестьянина обращаться к рынку, как в качестве покупателя, так и в роли продавца. Для рассматриваемой эпохи у нас имеются сведения о том, что крестьяне производили и торговые операции, т.е. занимались перепродажей закупаемых ими товаров1811. Есть основания предполагать, что такая торговля возникла и развилась в тесной связи со сбытом произведений собственного хозяйства, в особенности продуктов земледелия и скотоводства. Отсюда дело пошло уже дальше и крестьяне стали прикупать и продукты других крестьян для сбыта и их на различных рынках. Не следует, конечно, преувеличивать значения обмена для крестьянского хозяйства того времени, поскольку, как мы видели, оброк часто вносился еще и в форме доли урожая или в виде посопного хлеба и точно так же различные повинности отбывались отчасти натурой, лишь постепенно заменяясь денежными платежами. Самый переворот в крестьянском хозяйстве мог совершаться лишь мало-помалу. Но во всяком случае переход к денежному оброку и к денежным податям, как и частичная замена барщины денежными платежами должны были оказать свое влияние и вызвать оживление обмена и расширение рынка, вовлекая в него и крестьянское хозяйство.
Но точно так же и вотчины, даже самые крупные, отнюдь не являлись уже замкнутыми хозяйствами.
Как духовные, так и светские землевладельцы не могли обойтись без рынка, без закупки всевозможных сельскохозяйственных продуктов и промышленных изделий, нередко обращаясь для этого в города, расположенные в весьма отдаленных друг от друга местностях. Получая денежные оброки, они могли приобретать на последние нужные им предметы. Но и оброк в натуре давал им возможность, сбывая получаемые в качестве последнего произведения, приобретать на вырученные деньги другие, ибо далеко не все, что доставлялось крестьянами, могло быть потреблено в собственном хозяйстве. А с другой стороны, и при наличности натуральных оброков было недостаточно тех или других продуктов, нередко даже хлеба, и приходилось их прикупать. Излишки в произведениях сельского хозяйства оказывались и благодаря барщинной запашке, поскольку она существовала. Наконец, в монастырях средства для закупки товаров доставляли и многочисленные денежные вклады, вклады же в вещественных ценностях нередко реализовали путем продажи. Так, например, в приходных книгах Болдина Дорогобужского монастыря записано: "Продана шапка Федоровская Потемкина, атлас червчат", "продан опашень червчат Стефановы жены Корочаровау", "продано полукафтанейцо золотное мезиновское Лызлова" — все это, очевидно, вещи, полученные по вкладам. В некоторых случаях это прямо указано: "Проданы ошвы, шиты серебром да золотом... дачи Елизарья Бортенева","продан конь коуру что дан по иноке Варсунофье"1812. Но главное значение среди продаваемых этим монастырем предметов имели, конечно, не эти предметы роскоши, как и не такие случайные вещи, как серебряные позолоченные пуговицы с жемчугом, которые купила княгиня Анна Ростовская, или как евангелие, проданное княгине Домне Ноготковой1813, а сельскохозяйственные продукты, получаемые частью в виде оброка, в особенности пенька, конопля, крупа гречневая, далее скот — лошади, коровы, козлы, овцы. В одном случае продано, например, пеньки на 99 руб., сумма очень большая по тому времени, в другом 17 коров и быков, в иных — 7 коров или же 9 баранов и т.д.1814
Но в то же время этот монастырь закупал самые разнообразные предметы, как сельскохозяйственные, так и промышленные. Среди первых находим рыбу, сено, икру, масло, дрова, соль, овес, сыр, арбузы и дыни, семена овощные и многое другое, иногда и рожь. Вторые заключаются во всевозможных предметах, относящихся к одежде, посуде разного рода, утвари, как деревянной, так и железной, и т.д.1815
Кирилло-Белозерский монастырь имел для прокормления братии и монастырских служней собственную рожь, овсяную и ячневую крупу, толокно и соль. Прочие же съестные припасы ему приходилось покупать, именно гречневую крупу, горох, семя и масло конопляное, мед, лук и чеснок, перец, рыбу, вязигу, икру, отчасти и масло коровье. В 1601 г. за все это было заплачено 591 руб. Кроме того, назначено было 506 руб. в год на приобретение платья для братии и 300 руб. на платье прислужникам. Наконец, на поддержание строений монастыря и вообще на хозяйство было ассигновано 233 руб. 20 алт., на что следовало купить предметы церковного обихода — ладан, тимьян, масло деревянное, вино церковное, сало на свечи; далее для хозяйства — железо, гвозди, лодки, лапти, рукавицы, хомуты, седла, смолу, деготь и т.д.1816 С другой стороны, монастырь сбывал продукты своих промыслов — рыбу, и в особенности соль. Избытков хлеба у него не было, рыбы в XV и XVI в. также не хватало на братию и приходилось прикупать ее, но с начала XVII в., с приобретением новых ловель оставался уже излишек, который шел в продажу, хотя в то же время известное количество рыбы приобреталось, так как монахи желали иметь свежую или особенного качества рыбу. Особенное же значение имел для монастыря соляной промысел, который давал возможность монастырю продавать соль в широких размерах, выручая крупные суммы. В 1638 г. ему предоставлено сбывать 40 тыс. пуд. Беспошлинно1817.
Таким образом, Кирилло-Белозерский монастырь нуждался в рынке, выступая на последнем в равной мере как в качестве продавца своих произведений, так и в качестве покупателя сельскохозяйственных и промышленных изделий. Точно так же, как видно из приходно-расходных книг Нижегородского Благовещенского монастыря, он закупал разнообразные запасы рожь, рыбу и икру, масло и яйца, мед, хмель, сальные свечи, лошадей1818.
О связи других монастырей с рынком мы узнаем из жалованных грамот, предоставляющих им право беспошлинно сбывать свои продукты и закупать нужные им предметы, которые и перечисляются в грамотах. Из них мы можем усмотреть, что северные монастыри продают продукты своих рыбных ловель и соляных варниц в обмен на хлеб, одежду для братии и служников, нужные для церковных треб и для монастырского хозяйства предметы. Так поступал и Антониев-Сийский монастырь, и Соловецкий, и Волоколамский, и Корнилиев-Комельский1819. В грамоте Кольскому Печенгскому монастырю (1675 г.) находим перечень самых разнообразных предметов покупки, из чего видно, насколько монастырь нуждался в рынке для удовлетворения своих потребностей, в том числе и для обслуживания своих соляных варниц. Покупаются "хлебные запасы и па монастырьской обиход и к соляным варницам, рожь, и ячмень, и овес, и солод, и крупы, и толокна, и семя конопляное, и масло, и мясо, и пшеница, и горох, и мед на кутью, и воск на свечи". А затем идут промышленные изделия: "На платья холсты, и точила, и сукна всякии, и обуви, и па обувь всякие кожи дубленые, и юфти белые и красные, и конопли, и пряженое всякое па неводы, и т сети, и на подольники, и на судовую снасть, и на лодейные швеймы, и на заводы (по-видимому, рыбные), и смолу, чем суды смолить"1820.
Ярославский Спасский монастырь имел собственные рыбные ловли и все же закупал осетров, белугу, севрюгу, вязигу, потрохи, икру, не говоря уже о целой массе других продуктов, в том числе и хлебе1821. Напротив, Солотчинский монастырь, получая в виде оброков огромное количество сельскохозяйственных продуктов, отчасти и промышленных изделий (из дерева, шерсти), а также имея собственную запашку, свои скотные дворы, свои огороды, не только не нуждался в закупке предметов сельского хозяйства, но мог еще продавать излишки хлеба, как и скот разного рода. Но и ему приходилось покупать некоторые предметы, не только принадлежности церковного богослужения — вино, свечи и т.д., но и для хозяйства — железо, топоры, горшки, решета, неводы, бумагу, "конюшенные припасы" в виде телег, саней, седел и многое другое1822.
Еще более любопытным примером стремления производить все необходимое в собственном хозяйстве, собирать все нужное с крестьян, а сверх того содержать свои скотные и птичьи дворы, пруды с рыбой, пасеки и многое другое может служить хозяйство Морозова. Отдельные села и здесь специализировались на различных продуктах и изделиях, но они должны были взаимно пополнять друг друга: " Что есть в которой моей вотчине" — как писал каждый раз боярин своим приказчикам.
Но существенное значение имел для морозовского хозяйства сбыт его произведений. Не желая ничего покупать, вотчинник, однако, намерен был продавать, и это ему удавалось. Хлеб частично предназначался для сбыта, как видно из следующего распоряжения приказчику: "Да будет в Нижнем рожь покупают московскую четверть алтын в 10, и тебе продать ржи из моих житниц, сколько доведетца; а больше 10 алт. и тебе я гораздо ржи продать, а будет дешевле не продавать меньше 10 алт"1823. Особенно же широко было поставлено производство поташа, который сбывался за границу, причем и тут применялся крепостной труд, а пошлин всесильный боярин ухитрялся не платить, наживая на этом огромную сумму1824.
Однако и в отношении удовлетворения потребностей боярского хозяйства собственными продуктами следует заметить, что это могло иметь место, само собой разумеется, лишь постольку, поскольку соответствующие произведения вообще могли доставляться крестьянами, либо получаться на помещичьем дворе. Но помимо них имелось и много таких, которыми можно было располагать, лишь обращаясь к ремесленникам или торговцам1825.
В хозяйстве княгини Воротынской, как выясняется из описи, произведенной после ее смерти, имелось огромное количество привозных материй: бархатов, атласов, обоярей и драгоценностей — алмазов, жемчуга, зерен бурмицких, но также одежд, хотя и выделанных из иностранных материалов, но изготовленных, несомненно, в России, ибо русского образца, как, например, шуб обояринных горностаевых, телогрей и летников, камчатных или рудожелтых, шитых золотом и серебром по чревчатому бархату или холодников "травы алой шолк с желтым, круживо серебреное плетеное". Но приобретались и сельскохозяйственные продукты, несмотря на то, что из многочисленных вотчин княгини посылались ей в Москву оброчные продукты в виде хлеба, мяса, свиней, кур и гусей, масла, крупы, а сверх того имелась барская запашка и скотный двор. На содержание обширного боярского двора (дворовых людей насчитывалось свыше 100 человек, и они получали содержание и деньгами и натурой), очевидно, не хватало того, что давала крепостная деревня, и приходилось еще прикупать.
Главнейшую статью "росписей издержанным деньгам" составляет покупка съестных припасов.
Наряду с привозными лимонами или ягодами винными и изюмными и с такими продуктами, которых деревня давать не могла, как рыба или икра, встречаем, и притом гораздо чаще, также произведения, которые получались и из вотчин, но которые приходилось и приобретать на рынках и притом "не в каких-нибудь исключительных случаях, которые можно было бы объяснить задержками в поступлениях, а почти изо дня в день, через все месяцы года", как-то: лук, чеснок, хрен, огурцы, горох, мясо, гусей, кур, масло конопляное, грибы, мед и многое другое1826. Так что боярский дом без рынка обойтись не мог.
Что касается, наконец, государевых вотчин, то и для них рынок играл существенную роль. Несмотря на то, что здесь число всяких чинов людей, на содержание которых шли запасы, было еще больше, чем на боярском дворе, все же имелись значительные излишки, которые поступали в продажу. Сюда относится, прежде всего, хлеб зерном или, еще чаще, превращенный в спирт, для чего устраивались собственные винокурни; далее масло конопляное, продукты огородничества ("продажные государевы всякие садовые и огородные овощи"). Продавался и лен или местным покупщикам из посадских людей и даже из крестьян, или через крестьянских целовальников, которые сбывали его "на запасном дворе всяких чинов людям порознь"; тот, который "на немецкую руку не годица", продавался внутри страны, лучший же предназначался для продажи за границу. Целиком шел на рынок вырабатываемый в государевых имениях поташ, продавались и "государские стеклянные суды" с государевых стеклянных заводов. Соль также добывалась на государевых промыслах, но так как она являлась средством расплаты, то ее не хватало и приходилось еще прикупать в Астрахани1827.
Само собой разумеется, сырье и орудия производства, необходимые для устроенных казной промышленных предприятий, закупались на рынке или заказывались ремесленникам, как, например, "снасти" для "скляничных" заводов — сковороды, щипцы, ножницы, клещи и другие приспособления для выделки стекла. Относительно поташных заводов нам точно известно, что и где закупалось и сколько было заплачено. Так, на Арзамасских будных станах "куплено 34 котла тазовой меди весом 3 пудау дано за пуд по 4 руб. по 16 алт. по 4 д. ", куплено 5 точил, две наковальни, "двои мехи", 26 500 клинцов (гвоздей), 141 пуд "свицкого железа", 2 безмена, 4 тыс. кирпичей. "Куплено на Макаревской ярманке 23 стопы пищей бумаги, даны 17 руб. 5 алт". Кроме того, закупалось сало и соль работным людям и сено на корм лошадям. Хлебные же запасы для мастеровых и рабочих доставлялись в качестве оброков крестьянами. О них говорится, что они "приняты" по указу великого государя в определенном количестве, и цена не указана1828.
На поташных заводах, находившихся в нынешних Тамбовской и Пензенской губ., приобретались железные снасти и медные предметы (котлы, точила, буравы, гвозди, долота, топоры, трубы, наковальни, меха кузнечные); они закупались также на Макарьевской ярмарке. Но и хлеба и сена собственного для содержания будных станов не хватало, так что приходилось покупать и то и другое в большом количестве. Так, своей ржи в год собиралось только 565 четвертей, а покупалось 4669 четвертей1829.
О роли рынка в экономической жизни того времени дают представление и данные относительно г. Торопца. Жители этого города, как и многих других городов того времени, владели пахотными, сенокосными и выгонными землями, не имели недостатка в рыбных и лесных угодьях, а при каждом посадском дворе находился огород. Казалось бы, при таких условиях они могли бы вести замкнутое хозяйство, не нуждаясь в продуктах земледелия, скотоводства, рыболовства, огородничества. И все же они производили закупку товаров этого рода. В хлебном ряду всегда продавался хлеб, в особенности печеный хлеб, называвшийся калачами. Хотя рыбы добывалось больше, чем нужно было жителям города, и часть ее шла на продажу в соседние уезды, тем не менее многие из торопчан покупали рыбу у своих же торопецких рыбных ловцов. Приобреталась и привозная соленая, сушеная и мороженая рыба. Пригонялось в город также довольно большое количество убойного скота крупного и мелкого, хотя часть мяса и сбывалась в Новгороде и других местах. Невзирая на изобилие овощей, городские жители покупали лук и чеснок и семена их, как и огуречное семя. Коровьего масла, ввиду наличности у жителей коров, приобреталось мало, больше конопляного масла. Покупались орехи и яблоки. Крестьян привозили в город зерно, сено, солому, кожи. Из других местностей доставлялась соль (из Старой Руссы и из Новгорода), вино (из Литвы), деревянные изделия, москательный товар, в особенности мыло, далее сукно, много железа (шведского, олонецкого) и изделий из него — сох, цепей, топоров, сковород, гвоздей, наконец, галантерейный товар — наперстки, иглы, пуговицы и т.д. Многих из этих товаров Торопец вовсе не производил. Приобретались, следовательно, как сельскохозяйственные, так и промышленные изделия. Наконец, находим иностранную парчу, шелк, сахар и т.д. Взамен этих закупаемых товаров торопчане вывозили продукты своего сельского хозяйства и промышленности, следовательно, и в качестве производителей нуждались в рынке. Так, они отправляли свою рыбу в русские и литовские города, мед в Ярославль и другие места, дрова в Ригу, Новгород и Старую Руссу. Торопецкие торговцы скупали у местных крестьян меха, просушивали их и затем продавали в необработанном виде. Лен закупался на торгу у крестьян и перерабатывался в крашенину, грубое полотно, полотняные утиральники, но также в епанчи, крашенинные кафтаны, неводы — для сбыта за рубеж. У крестьян на площади покупались и кожи кожевенными мастерами, производившими сермяги, тулупы, рукавицы, подхомутники для сбыта на месте и для вывоза в польско-литовские области. Так что и крестьяне имели рынок в Торопце для своих произведений — хлеба, льна, сена, кож, мехов и т.д.1830
Рынок не только стал необходимостью как для помещичьего, так и для крестьянского хозяйства, но он расширился и в другом смысле — географическом. Ограниченный, узкий рынок уступил место значительно более широкому, охватывающему целые районы. Естественные условия вызвали необходимость в обмене между различными областями — каждая должна была снабжать другие недостающими ей продуктами.
Мы можем наблюдать, прежде всего, как северные монастыри сбывают свои излишки соли и рыбы в другие местности, приобретая взамен этого отсутствующий у них хлеб, а наряду с ним и одежду, и предметы церковного обихода. Особо подчеркивается потребность в покупке привозимого из других областей хлеба. "А что Николаевского Корельского монастыря игумен з братьею кормятся сами своими труды рыбною ловлею, а пашенных мест к их монастырю не пришло, около монастыря обошли с три стороны моей да болота, а с четвертую сторону море"1831. "Мы сироты твои Важского уезда крестьяня, — читаем в грамоте 1615 г., — на Колмогоры приезжаем с хлебом, а промениваем хлеб поморским всяким людям на сол, у них, государь, в Поморье сол варят, а хлеба не пашут "1832.
Из Соловецкого монастыря на Северной Двине ежегодно ходили насады (суда), возившие в Вологду и другие города десятки пудов соли из монастырских варниц и возвращавшиеся с огромными хлебными и разными другими запасами1833. "Возили они к Вологде, — читаем в грамоте 1620 г., — для своего монастырьского годового обиходу по 100 тыс. пудов соли па год и па Вологде тое соль продавали и на те деньги на Вологде и на Устюге покупали всякие хлебные запасы и платье и обувь про монастырский обиход, па братью, и на служек, и па ратных людей... и па соляных промышленников ".1834
И Кольский Печенгский монастырь (грамота 1673 г.), по-видимому, посылал свои продукты очень далеко. Соль с его варниц и рыба с рыбных промыслов и "немецкой и лопьской всякий сухой товар" (т.е. приобретаемый у шведов и лопарей) везется на ладьях в Архангельск и Холмогоры, а затем перекладывается "с дощеники и в малые судки", чтобы его "Двиною вверх провадили па Устюг Великий и на Тотьму и на Вологду и по всем городом, и по пригородкам, и по торжком". Таким образом, и здесь рынок сбыта охватывает широкий район от Кольского полуострова вплоть до Устюга и Вологды. Но это не только рынок сбыта, но и закупки нужных монастырю товаров, которые, как мы видели выше, отличались большим разнообразием1835.
Антониев-Сийский монастырь сбывает рыбу, соль и ворванье сало, продукты севера и со своей стороны закупает для надобностей богослужения воск, ладан, фимиам и церковное вино и для монахов одежду и обувь, в особенности же хлеб ("покупные хлебные запасы"), ибо "у них на пашнях хлеб не родится". Рынком сбыта его произведений, как и местом закупки продуктов, являются северные города — Архангельск, Холмогоры, Устюг Великий, Тотьма, Вологда, но наряду с ними фигурирует и Москва, Ярославль, Переяславль Залесский, куда, очевидно, направляются рыба и соль для обмена на хлеб1836.
Точно так же Корнилиев-Комельский монастырь (грамота 1629 г.) везет свою соль на продажу не только в Холмогоры, Тотьму, Вологду и Устюг, но и в Москву и в Тверь1837, а "старцы и люди и крестьяне" Валаамского монастыря ездят в Новгород Великий и в Москву "с монастырским запасом" — солью, как и для закупок "для монастырьского обиходу"1838.
Таким образом, устанавливается связь между севером, даже самым отдаленным, и городами, лежащими на пути от Архангельска в Москву — Холмо-горами, Устюгом Великим, Тотьмой, Вологдой, Ярославлем вплоть до конечного пункта этого пути — самой Москвы, как и до Новгорода и Замосковных городов. Получалось сближение между различными местностями севера, как и между севером и центральным районом. Кирилло-Белозерский монастырь вез свою соль на Вологду, далее по Шексне и оттуда в Тверь, Торжок, Углич, Кимру, Ростов, Кинешму, Дмитров. Специально в Дмитрове — это была ближайшая к Москве речная станция — монастырю дозволено было продавать раз в год по 10 тыс. пудов соли беспошлинно1839. И в тот же Дмитров Троице-Сергиев монастырь посылал за рыбой, но нередко его суда отправлялись дальше "водяным ходом" до Волги и далее на Север по Шексне; они везли туда из центральной области хлеб для севера1840. Так что не только север, но и центр проявлял активную деятельность, не только ожидая приезда за его хлебом, но и самостоятельно отправляя его на север и закупая там соль и рыбу. Из других грамот того же Троице-Сергиева монастыря мы узнаем, что он возил хлеб, мед и хмель на Вологду и далее по Двине до моря и продавал их в Каргополе, Устюге, Тотьме, Холмогорах, закупая там соль и рыбу, которые везлись обратно в монастырь и в Москву1841. Точно так же из Бежецкого верха монастырские крестьяне везут хлеб в Вологду, а из Вологды обратно везут соль в Белецкий уезд, но им случается "повоз везти и на Белоозеро и к Москве"1842.
Из центральных уездов хлеб вывозится не только на север, но и в Новгородскую область, в Прикамье (Казанский и Свияжский уезды), на юг по Волге в Астрахань. И этим местностям не хватало собственного хлеба, но им нередко приходилось прикупать и другие необходимые продукты, рыбу и соль. Свияжский Богородицкий монастырь, согласно грамоте 1616 г., "нагребает" в Астраханских озерах и вывозит 30 тыс. пудов соли в год беспошлинно, "а продав соль в Казани или в Свияжском и в Нижнем, и в иных наших городех, и на Москве, купят па монастырской обиход хлебные всякие запасы... и товары всякие, и всякую животину"1843. Троице-Сергиев монастырь отправлял не только хлеб на север, но и в Астрахань на свои соляные промыслы муку: "На реке на Клязьме монастырская мельница, а против тое мельницы на другой стороне реки Клязьмы за одним болотом другая мельница, в обоих амбарех по трои жерновы, а на тех мельницах мелят запасы про монастырский обиход и на понизовые запасы для ради Астраханского промыслу"1844
И в других случаях мы можем подметить, на сколь обширные районы распространялась область закупки и сбыта товаров монастырями. Троицкий Астраханский монастырь отправлял соль, рыбу и другие товары вверх по Волге до Ярославля и по Оке до Калуги1845. Ярославский Спасский монастырь покупал и продавал продукты не только в Казани и Нижнем Новгороде, но и в Новгороде Великом, Вологде, в Сибирских и в "Сиверских" городах1846. Болдин-Дорогобужский монастырь посылал за покупкой обуви в Кострому, за бумагой и свечами в Вологду, за разными товарами в Москву1847. Мы видели также выше, какие многообразные товары приобретались Кирилло-Белозерским монастырем в Москве. Но монастырь производил закупку всевозможных предметов и в других отдаленных от него местностях, как, например, колеса в Угличе, творог и сыр в Дмитрове, мерлушки, блюда и перец в Твери, лук в Ростове, рыбу не только в Кеме, на Кубанском озере, на Вожеозере, в Каргополе, но и в Ярославле. В Новгород послан был человек для найма мастера по выделке медных изделий1848.
1800Принц, Даниэль. Начало и возвышение Московии // Чтения ОИДР. IV. 1876.
1801Цит. по: Рожков. Сельское хозяйство Московской Руси в XVI веке. 1899. С. 283.
1802ААЭ. Т. I. № 201.
1803Там же. Т. III. № Ц 2.
1804Побойнин. Торопсцкая старина. С. 279.
1805Котошихин. О России в царствование Алексея Михайловича. С. 99.
1806Забелин. Большой боярин в своем вотчинном. Кн. I. С. 30.
1807Веселовский. Семь сборов запросных и пятинных денег. Прил. № 22.
1808Сташевский. Пятина. 142 г. IV. С. 260—261.
1809Там же. V. С. 103. См. ниже, с. 459 сл.
1810Симеон. История г. Серпухова. С. 217, 237.
1811См. ниже, с. 488 сл.
1812Приходо-расходные книги Болдино-Дорогобужского монастыря. Столб. 188, 192, 199, 210, 219, 229.
1813Там же. Столб. 208, 220, 241.
1814Там же. Столб. 204, 219, 225, 228, 242, 243, 249.
1815Там же. Столб. 1 — 10, 189 и др. См. выше. с. 373.
1816ААЭ. Т. II. № 204. Архив П. С. Строева. Т. II. № 473. Никольский. Кирилло-Белозерский монастырь и его устройство до второй четверти XVII в. С. 248 сл., 120, 125, 138. Прил.
1817ААЭ. Т. III. № 283. См. также выше, с. 217 сл.
1818трывок из расходной книги Новгородского Благов, монастыря // РИБ. Т. II. № 51.
1819Еп. Макарий. Исторические сведения об Антониево-Сийском монастыре. Грам. № 1 сл. ААЭ. Т. III. № 110.1. 300. СГКЭ. Т. 1. № 541-а.
1820ЛАИ. Т. VI. № 131.
1821Исторические акты Ярославского Спасского монастыря. Изд. И. А. Вахрамеевым Т. I. № 23,71,78-80. 85.
1822Доброклонский. Солотчинский монастырь, его слуги и крестьяне в XVII веке. С. 89 сл., 93. Ср.: Греков. Монастырское хозяйство в XVI—XVII вв. С. 96 сл., 107 сл.
1823Забелин. Большой боярин в своем вотчинном хозяйстве. Кн. I. С. 26 сл., 29, 32, 34,39 сл..
1824См. выше, с. 394 сл.
1825См.: Розыскание дела о Федоре Шакловитом. Т. IV. Отд. XV. № 19, 25, 34, 36, 44 и др.
1826Заозерский. Боярский двор. С. 93 сл., 101 сл., 105.
1827ДАИ. Т. VI. № 18. VIII. Дела Тайного Приказа. Т. I. Ст. 820, 1122, 1500. Т. III. Ст. 529, 1371. Заозерский. Царь Алексей Михайлович в своем хозяйстве. С. 243.
1828Савва. Арзамасские и Барминские будные станы. Приходо-расходные и сметные книги 1679 1680 гг. С. 9, 11. О других покупках см.: Дела Тайного Приказа. Т. I. Ст. 1222. T. III. 691, 955, ,1161, 1291 и др.
1829Симеон. Поташное дело в Московском государстве на пороге XVIII в. С. 131 — 132, 149.
1830Побойнин. Торопецкая старина. С. 269 сл., 278 сл., 283 сл.
1831СГКЭ. Т. I. № 408-а.
1832Веселовский. Семь сборов запросных и пятинных денег. Прил. № 22.
1833Ключевский. Опыты и исследования. С. 26. Арх. Досифей. Географическое, историческое и статистическое описание Соловецкого монастыря.
1834ААЭ. Т. III. X? 110.
1835ДАИ. Т. VI. № 131. См. выше. с. 384.
1836Еп. Макарий. Исторические сведения об Антониево-Сийском монастыре. Грам. № 1— 4, 7, 9-11, 13-17, 19-21.
1837СГКЭ. Т. I. № 541-а. См. выше, с. 384.
1838ААЭ. Т. I. № 300.
1839Там же. №97, 271.
1840ААЭ. Т. I. № 272.
1841СГКЭ. Т. I. № 137-а, 228, 254, 316, 440, 491.
1842ААЭ. Т. I. № 258.
1843Там же. Т. I. № 322. Т. III. № 86.
1844 Cм.: Готье. Замосковный край в XVII в. С. 537.
1845АИ. Т. I. № 193.
1846Исторические акты Ярославского Спасского монастыря. Изд. И. А. Вахрамеевым Т. I. № 23,71,78-80, 85.
1847Приходо-расходные книги Болдино-Дорогобужского монастыря. С. 1—10, 189 и др. См. выше, с. 373.
1848Никольский. Матер. Кн. казенн. ирих.-расх. денежн.
<< Назад Вперёд>>
