И такое было в годы Великой Отечественной войны. Советские подводники в борьбе за живучесть своих кораблей использовали все средства, вплоть до замены дизельных лошадиных сил на «ветровые».
Многим подводникам Северного флота запомнился первый боевой поход в качестве командира подлодки Щ-421 капитан-лейтенанта Ф. А. Видяева.
20 марта 1942 г. Видяев получил боевое задание, и лодка вышла в море. В походе принял участие командир дивизиона капитан 2 ранга И. А. Колышкин (впоследствии контр-адмирал, Герой Советского Союза). А уже 28 марта лодка торпедировала вражеский транспорт.
3 апреля радист принял сообщение о награждении Щ-421 орденом Красного Знамени и присвоении ее бывшему командиру Николаю Александровичу Лунину звания Героя Советского Союза. К этому времени экипаж потопил уже 8 вражеских транспортов.
8 апреля в 21.00, когда лодка находилась на глубине 15 м, под кормой раздался взрыв мины. В кормовых отсеках погас свет. Появился большой дифферент на нос, а затем и на корму. Экипаж быстро занял места по тревоге. По команде вахтенного офицера остановили гребные электродвигатели.
Из седьмого отсека старшина 1-й статьи К. Н. Дряпиков доложил в центральный пост, что через люк и задние крышки кормовых торпедных аппаратов поступает вода. Старшина задраил переборочную дверь, открыл клапан для поступления воздуха под давлением и затем возглавил борьбу за живучесть. На полную мощность запустили помпу для осушения отсека, но вода не убывала. Командир осмотрел в перископ горизонт, убедился в отсутствии опасности и приказал всплывать.
В седьмом отсеке в темноте развернулась напряженная борьба с водой. Одни краснофлотцы стремились приостановить поступление воды через торпедные аппараты, другие заделывали трещину в люке.
Вскоре доложили, что места поступления воды надежно заделали, а воду из трюма полностью откачали за борт. Командир приказал запустить дизель на винт, но лодка не тронулась с места. Пришлось двигатель остановить и обследовать состояние винтов. Для этого двух подводников в изолирующих аппаратах направили для спуска за борт и осмотра винтов, но сильное волнение не позволило этого сделать.
Командир дивизиона, посоветовавшись с командиром лодки, командиром электромеханической боевой части А. Л. Славинским и решив, что при взрыве мины оторвало или сильно повредило гребные винты, доложил по радио командующему Северным флотом о невозможности дать ход и сообщил координаты.
Обстановка сложилась угрожающая. Лодка находилась вблизи вражеского берега, течением и ветром ее сносило все ближе и ближе к береговой черте. Погружаться, не имея хода, она не могла. Но экипаж верил своим командирам, верил, что выход из опасного положения будет найден, и спокойно занимался текущими делами. В отсеках началась приборка, командир электромеханической боевой части организовал зарядку аккумуляторных батарей и пополнение запасов воздуха высокого давления.
Вот какое самообладание и выдержка были у подводников. Лодке угрожает смертельная опасность. И командиры, и старшины, и краснофлотцы мучительно ищут выход из создавшегося положения, думают о том, как дать ход и уйти от вражеского берега. Но внешне все спокойны и сосредоточены, все заняты выполнением своих служебных обязанностей.
И выход был найден. Помощник командира лодки капитан-лейтенант А. М. Каутский предложил соорудить из чехлов парус, поднять его на перископы и попытаться уйти в сторону моря. Комдив и командир поддержали предложение. Вскоре боцман и рулевые изготовили самодельный парус, который незамедлительно подняли на перископы. Лодка стала понемногу удаляться от берега. Штурман подсчитал по лагу, что ее скорость под самодельным парусом 2...2,5 узла. Все приободрились.
13 часов шла Щ-421 под парусом. И все время комендоры и торпедисты были в полной готовности к немедленному применению оружия. Экипаж твердо решил в любом случае дать последний бой, но в плен не сдаваться. Когда появлялись вражеские самолеты, парус спускали, чтобы не демаскировать лодку.
Наконец поступила радиограмма, что на помощь идет подлодка К-22. Это было 10 апреля. Море сильно штормило. Все попытки завести буксирный конец на поврежденную лодку не удались. Решили использовать в качестве буксирного конца якорь-цепь. Но и она не выдержала. В небе опять появился фашистский самолет. Это грозило смертельной опасностью и для Щ-421, и для спасателя.
Командир К-22 капитан 2 ранга В. Н. Котельников старался оторочить принятие тяжелого решения. Он не мог погрузиться и покинуть своих товарищей, но и оставаться дальше рядом с поврежденной лодкой было нельзя. Наконец он передал Колышкину и Видяеву решение Военного совета Северного флота, что в случае невозможности буксировки Щ-421 должна быть потоплена.
Экипаж Щ-421 перешел на К-22. Замыкали этот переход командиры дивизиона и подлодки. К-22 отошла от борта Щ-421 и выстрелила в нее торпедой. Непобежденная Краснознаменная лодка с гордо поднятым Военно-морским флагом ушла навечно в глубину.
<< Назад
Вперёд>>
