2 часа дня. С 12 часов японцы начали бомбардировать гавань 11-дюймовыми снарядами целыми залпами из нескольких орудий.
Сообщают, что и «Ретвизан», и «Пересвет» уже затонули, т. е. сели на дно гавани.
— Это начало конца! — говорит с горестью Н. Н.
Снова тяжелое, давящее чувство овладевает тобой — работа не клеится, не хотелось бы верить, что нет другого исхода, что наши суда — десятки миллионов государственных денег, народных грошей — истребляются, то, во что мы верили как в грозную силу, в могущественный оплот, что все это превращается в развалины, в ничто, но внутренний голос твердит одно: нет исхода, нет спасения.
С горестью вспоминается 28 июля. Не погиб бы тогда адмирал Витгефт — он провел бы флот во Владивосток, а если бы при этом погибло много наших судов, то не уцелели бы и японские. Если он и не был флотоводцем, то, во всяком случае, он был человеком умным, честным и был добросовестным исполнителем долга. Последуй все остальные его примеру — дело не могло бы остаться без успеха. А адмирал князь Ухтомский привел суда обратно в Артур на бесцельную гибель, и то — не привел, а растерял их258. Не могло спасти суда и позднее назначение адмирала Вирена командующим. Думается, что дело обстояло бы совсем иначе, будь в бою 28 июля младшими флагманами, командирами отрядов Вирен, Эссен или Щенснович. Нужды нет, что они люди сравнительно молодые, они доказали с первых дней войны, что умеют сражаться, не ставят спасение своей жизни выше всего.
Горестно вспомнить адмирала Макарова. Будь он жив, все было бы не то, все вышло бы не так!
Пройди хоть половина, хотя бы третья часть нашей эскадры во Владивосток, то все сообщение японской армии было бы затруднено, находилось бы под постоянной угрозой нападения наших владивостокских судов, которые уже и так подкреплены аргентинскими крейсерами259.
А здесь наши суда расстреливаются одно за другим.
Одно утешение, что пушки с этих судов (до 6-дюймового калибра) и все морские команды усилили крепость, что без помощи матросов Высокая гора не держалась бы так долго и что всюду резервы из моряков оказывали самые ценные услуги — отбрасывали японцев с такой стремительностью и силой, какой и требовать нельзя от изнуренных постоянным нахождением на позициях и плохим питанием стрелков. Сила последних выражается в данное время более в стойкости и беспрестанной обороне, чем в активных действиях, конечно, не без исключений.
Батареи левого фланга стреляют по Высокой горе, чтобы не дать неприятелю возможности установить на ней свои орудия.
2 часа 40 минут. П. А. сообщает, что только что проехали к японцам к Высокой горе парламентеры: прапорщик Загоровский, один офицер-моряк с несколькими солдатами — с белым флагом впереди. Цель поездки: переговорить об уборке наших трупов с Высокой горы.
«Ретвизан» сел на дно, но так как его корпус выше, чем у «Полтавы», то кажется, что он еще не совсем затонул; «Пересвет» стоит дальше от берега и поэтому трудно сказать, держится ли он над водой или тоже сидит на дне неглубокой нашей гавани.
12 часов 20 минут ночи. Был в гостях у артиллеристов. Там сказали мне, что японцы разыскивают на нашем правом фланге какой-то дорогой им труп; полагают, что это принц260.
Полковник И. А. говорил, что мы уже почти отрезаны от Голубиной бухты, так как местность подлежит обстрелу с Высокой горы.
Когда я возвращался домой, японские И-дюймовые снаряды все еще изредка летали по направлению к гавани.
24 ноября (7 декабря)
В 7 часов утра — 1° по Реомюру, пасмурно, ветер с севера, редкие порошины снега.Узнаю, что японцы не согласились на уборку наших трупов с Высокой горы261. Значит, они решились на это здесь, на правом фланге, лишь из-за того, чтобы разыскать дорогой им труп и ради нравственного воздействия на гарнизон. Сущность самой уборки трупов их интересует меньше всего.
Отправился сегодня в Новый город, по совету П., вокруг Перепелки, через Казачий плац, чтобы ознакомиться с этой дорогой на случай, если из-за бомбардировки гавани и дороги нельзя будет пройти в Новый город по Перепелочной набережной. Но эта дорога и длиннее, и хуже, хотя можно проходить неглубокими окопами. Здесь рискуешь получить пулю из передовых японских окопов.
В Новом городе мне сообщили, что в ночь на 23-е число к гавани подходила джонка, по ней усердно стреляли с «Отважного», джонка будто оказалась совершенно пустой. Что это такое? Одно из двух: или японцы испытывали бдительность сторожевых судов, т. е. нельзя ли пробраться на миноносцах в гавань, или же команда джонки, быть может, везшая к нам почту, спасалась на шлюпке и, быть может, пущена снарядом ко дну262.
Оказывается, что японцы обстреливали с 12 часов ночи до 3 часов утра Новый город. Особых разрушений не заметно, но снаряды ложились по всем направлениям. Вчера вечером наблюдали на Высокой горе около десятка огней. Никто не может сказать, что бы эти огни означали — праздновали ли японцы победу, сжигали ли они там свои трупы, или же просто потешались над нами. Наша артиллерия не выпустила по этим огням ни одного снаряда — все экономят. А кажется, можно бы внезапно обстрелять Высокую и Плоскую горы, чтобы не дать им там установить орудия для расстрела Нового города.
Говорят, что вчера был морской совет для обсуждения вопросов, что делать. Обсуждался и вопрос, не открыть ли у всех судов кингстоны — не лучше ли самим затопить суда, чем дать их расстрелять. Но не пришли ни к какому решению, кроме того, что суда спасти нельзя.
1 час 54 минут. С одиннадцатого часа японцы бомбардируют гавань 11-дюймовыми снарядами. Бедные наши суда!
7 часов вечера. Ветер давно перешел в бурю, которая рвет и мечет. Холодно.
На обратном пути из Нового города видел в потемках, что броненосец «Победа» и крейсер «Паллада» накренились и сидят будто глубже в воде.
Был в Красном Кресте. Зашел и к полковнику Третьякову, он уже поправляется. Говорит, что потеря Высокой горы не грозит ничем иным, как расстрелом судов и, пожалуй, Нового города и что лишь теперь начинается для левого нашего фланга более тесная осада.
Видел у Верховского японскую карту, найденную при убитом японце, на которой нанесена проектируемая японцами железная дорога Фузан — Сеул — Ийджу — Инкоу и дальше по Китаю на юг. Вот где причина войны — мечта японцев, ради которой они решили поставить на карту все, что они имеют!
Их заветная мечта завладеть Китаем, начиная с Кореи и Южной Маньчжурии — провести туда свои железные дороги. А этому мешает Россия.
На дворе холодно, на позициях редкая перестрелка.
25 ноября (8 декабря)
В 7 часов утра, — 2°, облачно, ветер стих. С 8 часов 30 минут утра началась бомбардировка гавани 11-дюймовыми снарядами. Но пока я шел в Новый город, не было ни одного попадания в суда — все в воду, лишь вздымались огромные столбы воды. Потом начали обстреливать и Золотую гору, один снаряд взорвался немного ниже Сигнальной станции, в стороне салютной батареи, все недолеты. А перелеты должны падать в море. Два снаряда взорвались у подножья Золотой горы и подняли такую массу черного дыма, что, казалось, снова возникнет там пожар, но нет. Должно быть, попали в мелкий уголь.И прошлой ночью были видны огни на Высокой горе.
В 9 часов 13 минут появились на горизонте со стороны Дальнего какие-то суда, идущие на всех парах. Наши миноносцы вышли за Маячную гору. Не наши ли эти суда? Не выходят ли миноносцы навстречу им? То-то будет радости! Мы встрепенулись, напрягаем зрение. Суда уходят на юг, а миноносцы, видимо, вышли спасаться за Тигровым полуостровом от расстрела.
Сообщают, что японцев просили не стрелять по Новому городу, в котором много госпиталей, а они ответили, чтобы мы вывели из него наши войска — тогда не будут стрелять по нему. Они не верят, что здесь нет у нас никаких войск.
9 часов 5 минут вечера. Сегодня бомбардировали Старый город целых четыре часа подряд, в район города упало не меньше пяти-шести 11-дюймовых снарядов; разрушили несколько домов.
«Пересвет» потоплен, потоплена и канонерская лодка «Гиляк», ставшая у берега против вокзала. Говорят, что потоплен и «Баян».
Когда я шел из Нового города, японцы обстреливали госпитальное судно «Монголия», будто было попадание в корму. Больных свезли уже всех на берег.
Вечером был у Г. Он уверен, что выручка подоспеет к нам еще вовремя. Говорит, что генерал Куропаткин должен выручить Артур во что бы что ни стало. У меня нет этой уверенности. Например, сегодня видели на горизонте до 14 больших судов и миноносцев — целую эскадру. Если бы наши северные войска угрожали Кинчжоускому перешейку, то эскадра эта должна была быть там, помогать сухопутным войскам. Или же эта эскадра должна не допускать Балтийскую эскадру в Артур. А мы не знаем, где она. Один пленный японский офицер будто сказал, что Балтийская эскадра уже в японских водах. Можно ли ему верить?
А.Л. Тардан говорит, что нам следует ожидать еще более ужасных дней — бомбардировок и штурмов. Это не ново. Ужасы все увеличиваются, и трудно судить, до какой степени они могут дойти.
9 часов 55 минут. На позициях совсем тихо, лишь изредка щелкнет отдельный ружейный выстрел.
После почти беспрерывного грохота орудий и шипения крупных снарядов каждому приятна эта тишина, хотя бы одним тем, что уж вообще нервы могут немного передохнуть. Конечно, это не тишина мирного времени, ибо хотя и очень редкие, но выстрелы, и куда не взглянь, большие или меньшие разрушения напоминают нам горькую действительность, напоминают нам, где мы находимся и то, что может ожидать каждого из нас не только завтра, послезавтра, а вот сейчас, в любую минуту...
Передают, что генерал Церпицкий был вторично ранен по дороге в госпиталь и вскоре умер. Это был скромный, добрый человек.
Говорят, что адмирал князь Ухтомский собирается уехать в сопровождении доктора Ястребова в Чифу на миноносце.
26 ноября (9 декабря). В 7 часов утра +4,8°, облачно, ветер с юга, кажется, совсем тепло.
Вчера был военный совет, созванный генералом Стесселем для выяснения вопроса — может ли крепость еще держаться263. Комендант, генерал Смирнов, сказал, что крепость может держаться по крайней мере до января месяца. Генерал Кондратенко сказал, что пока он командует дивизией, он намерен драться до последнего солдата. Кто-то будто поднял вопрос, не следует ли сузить линию обороны очищением Ляотешаня264. По другой версии, было предложение отступить всем на Ляотешань и держаться на нем. Говорят, что эти предложения исходили из штаба Стесселя и чуть ли не по мотивам Фока. Предложения отвергнуты как не выдерживающие критики. Тогда будто полковник Рейс поднял вопрос, с какого же момента нужно считать крепость не способной более держаться? На это ответили Кондратенко, полковник Ирман и другие, что с того момента, как у нас не будет уже ни патронов, ни штыков... Говорят, что у генерала Стесселя была какая-то бумага, которую он все-таки не прочел совету, а положил обратно в карман.
Вчера вечером броненосец «Севастополь», пока уцелевший от бомбардировки, вышел на рейд и стал около Белого Волка. Говорят, что адмирал Вирен не соглашался по этому вопросу с командиром «Севастополя», капитаном 1 ранга Эссеном, потому что на рейде броненосец может быть потоплен неприятельскими миноносцами и погибнуть окончательно, а суда, затопленные в гавани, могут быть подняты и исправлены. Эссен же остался при своем, что лучше быть потопленным на рейде, чем здесь дать себя расстрелять. Притом он надеется погубить не один из атакующих неприятельских миноносцев и иметь еще возможность стрелять по позициям неприятеля из своих башенных орудий. Вирен все еще верит, что неприятелю не взять Артура или что подоспеет выручка; Эссен плохо верит всему этому и опасается худшего.
Выход «Севастополя» на рейд произвел хорошее впечатление на всех.
Вчера Золотая гора стреляла по Высокой горе, но, говорят, снаряды не долетали.
Прошлую ночь опять виднелись огни на Высокой.
Сообщают, будто утром пришла джонка.
Рассказывают, будто к нашим окопам где-то прискакал казак-вахмистр из Северной армии и свалился в наш окоп мертвым. Указал на свой сапог, в котором нашли зашитыми бумаги для штаба. Поэтому носится слух, что наши войска всего на расстоянии верст 30 от нас. Будто штабом получены донесения из разных пунктов о том, что с моря — с севера и с юга — слышен рокот крупных орудий. Не знаешь, чему верить и чему нет, а поэтому уж не веришь ничему.
С 9 часов утра началась бомбардировка гавани 11-дюймовыми; стреляли до сумерек. Город не бомбардировали сегодня вовсе.
Сегодня канонерская лодка «Гиляк» разбита снарядами вовсе и перевернулась набок, во время прилива она почти совсем под водой.
Кто говорит, что у всех наших судов открыты кингстоны — они затоплены самими и что машины у них целы, а кто уверяет, что в каждое судно попало не меньше двадцати 11-дюймовых снарядов.
Получил два приказа генерала Стесселя:
«№ 900 (25 ноября, экстренно). По всем донесениям от разведчиков и с наблюдательных постов видно, что как от 11-й версты, так и от Луизы сегодня прибыли к японцам войска. Следует ожидать штурма. Часть войск от 11-й версты поместилась где-то за Волчьими горами, другая часть против Западного фронта. Я полагаю, что прибыло около дивизии.Надо быть наготове».
(И это предсказание генерала Стесселя не сбылось.)
«№ 904 (26 ноября). В случае прибытия к побережью шаланды с чем бы то ни было, ближайшая застава или жандармский пост обязаны принять все меры к постановке шаланды в безопасное место и установлению надзора за тем, чтобы прибывшие на шаланде ни с кем не имели сообщений. О прибытии шаланды немедленно доносить в штаб района, откуда и ожидать распоряжения. Всю найденную корреспонденцию тотчас же отправлять в Штаб района. Отходить от занятого нами побережья шаланды могут не иначе, как с разрешения Штаба района, такое же разрешение должны иметь и все отъезжающие на шаландах лица, о чем уже приказывалось. Отправление с шаландами какой бы то ни было корреспонденции помимо Штаба района безусловно воспрещается. Шаланды перед отправлением будут тщательно осматриваться, и вся найденная корреспонденция будет конфискуема, а виновные будут привлекаться к ответственности».
На позициях редкая ружейная перестрелка. Небо облачно. Наши прожектора пытаются осветить облака и как бы затевают переговоры, как по гелиографу — в надежде, не ответят ли нам с севера, со стороны Кинчжоу, тем же, т. е. нет ли там наших войск, которые идут на выручку.
Наблюдал за этим долго, но не видал на севере ничего такого, что могло бы увеличить наши надежды.
9 часов 18 минут. Опыты с прожекторами все еще продолжаются.
Д. говорил мне, что после падения Высокой горы японцы начали сильнее обстреливать тыловые подступы к нашим позициям правого фланга, наши дороги за линией обороны, которые видны с Высокой горы. Приходится делать новые крытые ходы сообщения — копать окопы рядом с дорогой, так как пользоваться самой дорогой стало невозможным.
27 ноября (10 декабря)
В 7 часов утра +4,8°, в 8 часов всего +1,5°, подул сильный ветер с севера.Сегодня два слуха: 1) будто Балтийская эскадра бомбардирует Кинчжоу и 2) будто два офицера прибыли на джонке, пристали к батарей № 22 (на крайнем правом фланге); туда послали катер с «Цесаревича» (?), и сам генерал Стессель поехал туда, им навстречу265.
С 10 часов 35 минут слышны орудийные выстрелы, должно быть, бомбардируют гавань; ветер, превратившийся в бурю, мешает разобраться, куда стреляют.
Все ожидают штурма и непременно на левый фланг. Некоторые торговые фирмы собираются сдать свои документы на хранение в Красный Крест.
9 часов 13 минут вечера. Температура — 5°, буря бушует по-прежнему. На позициях слышна лишь слабая перестрелка.
Холод, пожалуй, помешает японцам штурмовать, но их ожидают повсеместно.
Вот когда военная служба тяжелее тяжелой — и смерть-то каждую минуту, так сказать, на носу, и колей от холода в такую бурю, и желудок пустой, напихан всякой дрянью, и то не досыта. При сытом желудке и холод не чувствовали бы так сильно.
Наша жизнь в городе, несмотря на все недочеты, куда лучше жизни на позициях, сравнительно — удовольствие.
28 ноября (11 декабря)
В 7 часов утра — 8,5°, легкий северный ветер, очень холодно.Сегодня воскресенье; можно опять отдохнуть.
После отдачи Высокой горы и потопления судов в гавани общее уныние в городе возросло: никто уже не хочет ни во что верить — ни в выручку с суши, ни с моря, ни в то, что крепость устоит, но не хочет верить и в то, чтобы японцам удалось взять Артур... Все что-то готовятся «на всякий случай», но ни у кого ни на что не подымаются руки. Все ожидают новых штурмов и всяких новых ужасов.
8 часов 50 минут вечера. По городу и гавани стреляли сегодня с 10 часов утра. Снаряды падали в порту около крейсера «Баян»; несколько снарядов упало вблизи штаба района и квартиры генерала Смирнова. С обеда начали обстреливать Новый город мелкими снарядами, попали там в Дальшшский госпиталь и переранили раненых. Стреляли и по судам в западном бассейне гавани. П. видел, как И-дюймовый снаряд попал в «Полтаву», а другой попал тут же в воду. Одно время орудийный огонь оживился и на позициях, но ненадолго, и наступления не было.
Был в Красном Кресте. Полковник Третьяков говорит, что японцы не скоро будут штурмовать — быть может, опять через месяц.
258 В донесении адмирала князя Ухтомского мы видим одно, что он растерялся и забыл про ясно выработанный план действий, который, как видно из донесения адмирала Рейценштейна, был известен всем. Осталось лишь выполнить его. Что и японский флот потерпел немало в этом бою, видно из того, что он не преследовал наши суда и не знал, куда они девались.
259 В то время мы все верили в то, что во Владивостоке аргентинские крейсера и подводные лодки, что там собираются миноносцы, привезенные по железной дороге разобранными.
260 Надо думать, что это был труп второго сына генерала Ноги, павшего под Артуром (первый пал у Кинчжоу). До сей поры не слыхать, чтобы в бою пал кто-нибудь из принцев.
261 Лишь недавно узнал, что в марте месяце 1905 года, т. е. через три месяца после сдачи крепости и через четыре месяца после боев на Высокой горе, оставшиеся в Порт-Артуре русские люди (состав Красного Креста и прочий медицинский персонал) узнали, что на Высокой горе валяются непохороненные трупы наших славных защитников крепости. Егермейстер Балашов вступил тотчас в переговоры с японскими властями и получил их разрешение похоронить эти трупы, как это подобает по христианскому обряду. Ездивший на похороны доктор Миротворцев говорит, что собрали более 70 трупов во всевозможных позах и всевозможно изуродованных артиллерийским огнем; все эти трупы высохли — от них не было никакого запаха, они лишь потемнели. Грустная, говорит, была картина, когда собрали к братской могиле эту массу мертвых тел и совершали над ней обряд отпевания. Долго продолжались эти похороны давно умерших людей — людей погибших, но не увидавших крепости в руках неприятеля, умиравших с верой, что крепость устоит...
262 Будь восстановлен кабель Чифу — Артур, не могло бы быть подобных сомнений.
263 То есть, не пора ли ее уже сдавать.
264 Это значило лишить крепость возможности сопротивления.
265 Генерал Стессель, как мне передавали, ездил нередко на форт I потому, что там было безопасно, а он мог говорить, что посещал позиции.
<< Назад
Вперёд>>
