4. Раздел и наследство
Хотя и закон строго воспрещает излишнюю делимость, или разделы, но они всегда были и есть. Причинами разделов бывают:
1. Теснота помещений, ибо у крестьян жилых изб в доме бывает большею частью по одной или две.
2. Многолюдство семейства и раздоры. При размножении семейств между сыновьями и пасынками, в особенности же между женами их, возникают несогласия и неуживчивость, преимущественно же когда нет в живых того, кого бы все слушали и кто был бы виновником общего материального благоденствия. Тем более что, по словам поговорки, ныне и брат на брата ружья куют, а сын с отцом в суд идут [Иванов]. Женщины, поссорившись несколько раз одна с другой, не перестают наговаривать своим мужьям о разделе [Максимов 1859].
3. Расточительная жизнь одного-двух членов семьи.
4. Скопившие секретно от других деньги также стремятся к разделу.
5. Иногда уклонение от рекрутства, под видом несогласий умножившегося семейства.
6. Но главное — стародавний наследственный обычай: жить независимо, в силу которого, отделяясь особняком, всякий больше и охотнее радеет о своем хозяйстве [Иванов].
В других местностях, например Тулгасском приходе, замечается противное этому явление; там разделы очень редки, как и во всем Шенкурском уезде. В Онежском, Мезенском и во многих местностях Холмогорского уездов число разделенных семей превышает неразделившихся.
Во всяком случае, разделы допускаются не по одному капризу и не вдруг, а по совершенно здравому сознанию необходимости их всем сонмом семейства и с общего согласия, по любви, по согласию и еще по благословению родителей, если они при живности. Зажиточные же крестьяне, смотря по величине семьи и предвидя неизбежные раздоры, стараются еще при жизни своей исподволь повыстраивать особые дома и отделить некоторых сыновей на особые усадьбы с придачею частей, следующих из прежнего дома. Выходящему на свое хозяйство, дается прежде всего огниво, топор, чашка и ложка.
Семейные разделы бывают двоякого рода: раздел и отдел, раздел значит совершенный выход из дома, а в отделе только развод по комнатам под одной крышей. Разойдясь, остаются жить в одном с другими доме большею частью только по бедности; в то же время стараются приобрести отдельную личную собственность и пользуются ею по своему произволу. Разведшиеся по комнатам не имеют уже ни общего стола, ни общего домохозяйства, а, перегородившись на половины, делают в свою часть дома особые входы (в отделах по согласию не загораживаются), но в то же время общо, нераздельно пользуются хозяйственными принадлежностями. Пользоваться баней пополам, брать из одного колодца воду, иметь общий амбар или погреб, держать скот в одном хлеве, сушить хлеб в общем овине, молотить и веять хлеб на одном гумне, точить топоры и проч. на одном точиле, возить воду одной кадкой, пользоваться для работы, по мере возможности, одной лошадью, одной телегой и т. п. считается делом необходимым. Такое пользование остается за разошедшимися и в том случае, когда кто-либо из них хотя и приобретет себе такие же вещи и затем не будет нуждаться в подобных же предметах, но не получит на свою часть от других должного вознаграждения.
Разделяются и расходятся не всегда все члены семейства; иногда выйдет один, а несколько останется; сходятся брат с братом, дядя с племянником и проч. В дележ входит имущество как перешедшее по наследству, дедовское и отцовское, так и самими жившими совокупно приобретенное.
Если раздел имущества производится при жизни отца (а иногда и вообще хозяина), то выдел частей делается по его усмотрению, смотря по деятельности и заслугам отделяющегося: воля его — что кому дать; сами же родители если берут на себя часть, то отдают ее тому сыну, с которым остаются жить. По смерти же хозяина в разделе большею частью следуют завещанию, и такой раздел заканчивается наиболее миролюбиво. Но когда в семействе не остается главы, которого слушались бы по-прежнему, тогда родственники, составлявшие семью, делятся сами собой; при этом мало обращают внимания на согласие или несогласие матери, если она жива [ Иванов]. В других местностях запрет матери долго сдерживает сыновей от дележа дедовским и отцовским имуществом; особенно клятва матери в этом случае очень сильна: боясь ее, дети, пока не вынудят у матери согласия, не решаются делиться. Матери, видя постоянную неурядицу между детьми, сами бывают вынуждены допустить и благословить раздел [АГВ 1868: № 35]. Имущество делится поровну на каждого сына и внука по следующим правилам. Дом, по примерной оценке стоимости его самими разделяющимися, идет в раздел только в том случае, когда большее число участников в дележе выходит на особые усадьбы. В этом случае остающиеся в доме выдают прочим расходящимся, по взаимному соглашению и по рассчету, известную сумму денег или имущества вдруг или с течением времени. Одна жилая изба никогда не делится на части, а остается во владении кого-нибудь одного или двух из членов, если помещение оказывается достаточным для обоих [Иванов]. В Пингишах если дом состоит из двух комнат, то берут для житья по комнате, а двор разгораживают огородой на две половины13. Буде изба одна и братья вместе жить не захотят, то, по соглашению, один берет избу, а другой — двор; последний сносят на иное место к новой избе.
На Зимнем берегу при дележе достается, по праву, малому дом, а большому конь. Надворные строения, как то: повети, клети, амбары, овины, гумна и проч. хозяйственные службы — делятся целиком поровну либо на снос, по частям, то есть одному овин, а другому гумно, или же гумно пополам и овин пополам и т. д. Если недостает другому какого-либо строения (иногда даже дома), например когда двое отделятся под одной крышей, а третий уходит, в этом случае по взаимному соглашению или строится оно общими силами, или на постройку его собирается общая помощь. Хозяйственно-домашние принадлежности оставляются преимущественно за тем, за кем остается родовой дом. Крестьянские заводы не делятся на части наследниками, потому что к зданиям причисляются все орудия производства. По обыкновению, последние составляют такую неотъемлемую принадлежность завода, что при дележе не могут быть отделены от помещения. Земля общественная, которою наделена семья, расчищенная последней, входит в раздел по душам, не исключая раздробления земли и на умершие души; но если осталась вдова, то земля на душу умершего отдается тому, у кого она будет иметь жительство. Прочее имущество: скот, хлеб, одежда — делится натурою поровну или с примерною оценкою для приблизительной уравнительности [Иванов]. Если, например, на четырех братьев есть два коня, три коровы, двенадцать овец и на долю четвертого не хватает коровы, ее наверстывают или добротою лошади, или другим скотом; а если этого нет, то на долю того брата, с которым пошел бескоровный, дадут или дом поновее, или платье подороже, или, наконец, долю коровы додадут деньгами, а все-таки при дележе не обидят [Владимирец]. В общий счет при разделе не входит накопленное девицами или принесенное женами приданое, а также их вещи.
Для более безобидного дележа имущества вообще частенько прибегают к жребию. Жребий дает мать, если она жива: в противном случае — один из уважаемых за свою честность родственников. Мет его состоит из хлеба: На сколько частей разбивается неразделенное достояние, на столько же частей разрезывается и цельная коврига печеного хлеба. Жребий мечется на счастье: кому что достанется, тот тем и владей14.
Иногда, когда не осталось в живых ни родителей, ни духовного завещания, раздел производится чрез посредников из избранных родственников и почетных соседей (старейшин) [Иванов]. Приглашенные родственники и соседи общим убеждением пособляют разделиться, отдавая в этом преимущество старшему и более трудолюбивому, который более поддерживал дом [АГВ 1868: № 35]. Иногда же посредники эти приглашаются только в качестве свидетелей, а делят имущество сами собой члены семьи, составляя о разделе письменные условия. В некоторых же случаях приглашаются присутствовать при разделе деревенские десятские. Но при участии начальства разделы бывают редко, и то из-за междуусобиц, и ни сельское управление, ни мирской сход в разделах вообще не участвуют [Иванов]. В Тулгасе, когда кто-либо из членов семьи обманет другого при дележе, тогда обиженный предъявляет о своей обиде сельскому старосте, который собирает сходку, и тогда дело их решается по большинству голосов. Но и когда и на сходе решат не в пользу обиженного, то он обращается в волостное правление или к мировому посреднику [Максимов 1859]. Бывали случаи, что имение, например пахатные и сенокосные земли, приобретались обманом, особенно от вдовых женщин, когда те отделялись от общей семьи. При дележах обыкновенно делится подушно вся земля, поэтому мужчине очень нетрудно обмерить женщину, не понимающую коловратных сажен, — несколькими их десятками. По открытии обмана недоимка земли сельским начальством возвращается женщине с вознаграждением, состоящим из хлеба или денег, смотря по тому, чем и на сколько согласятся [Максимов 1859].
При дележе наследства, оставшегося от отца, обычное право распределяет его следующим образом между наследниками. Сыновья, как уже было сказано, получают равные части и потому делят поголовно. В этом случае между ними никакого права старшинства не существует, а все сыновья, также и приемыши, считаются равными, без всяких личных преимуществ. Так как сыновья суть первые и почти исключительные преемники прав на состояние своего отца, то дети умерших братьев пользуются полными долями своих отцов, то есть племянники получают части наравне с дядями.
Дочери и племянницы умершего при существовании родных мужеского пола не получают доли в наследство из разделяемого отцовского имущества, а остаются жить при которой-либо из разделившихся сторон; там они участвуют в домашних работах и разделяют общий стол семьи; при замужестве награждаются приданым по усмотрению семьи и по ее достатку; сверх того, у кого незамужняя, тот должен нести свадебные расходы. Но за то на долю того, у которого будут жить сестры или племянницы, при разделе дается более хлеба и скота.
Мать получает часть имущества тогда только, когда сама того пожелает. В отношении же мачехи выдел части зависит от усмотрения семейных мужчин, не исключая голоса пасынков. Мать или мачеха по большей части остается на попечении всех сыновей, или поступает на содержание того, который был к ней ласковее и внимательнее, либо, наконец, у того, который остается на старом корне, или же уходит к замужним дочерям. В первом случае мать прокармливается у сыновей по очереди, погодно и в другие сроки, за что сыновья получают раздельные части имущества, остающегося после матери, во втором — за сыном, призревшим мать или мачеху, оставляется большая часть родового имения и земля на душу умершего отца, и к нему исключительно переходит собственное имущество матери или мачехи; наконец, в последнем — матери получают от сыновей пособие из отсыпи хлеба [Иванов]. В Пингишах матери по смерти отца, из уважения только, оставляют корову и несколько хлеба, если его в избытке, и затем приглашают ее жить к тому из сыновей, к которому сама она пожелает.
После смерти жены, если у нее не осталось детей, имущество ее поступает обратно в родительский дом, за исключением разве постели и иконы, которые оставляются мужу. Так делается близ Холмогор.
Отделенные, как сыновья, так и другие родственники, лишаются права на получение частей из делимого имущества, потому что одни из них уже получили части свои из общего имения при выходе на особые усадьбы, а другие не участвовали своими трудами в увеличении того имущества, которое делится по числу наличных работников в семействе. Из тех членов семьи, которые не проживали при доме, не знали домашних работ, а находились долгое время на стороне, по отхожим промыслам, не имея особого дома и сельского хозяйства, лишаются нрава на участие в наследстве только имевшие заработки, но не высылавшие в дом денег для хозяйственных надобностей, в подать, на рекрутство и другие повинности и вообще, следовательно, не участвовавшие в поддержании дома, хозяйства и не заботившиеся о содержании живущих нераздельно наравне с теми, которые постоянно жили дома, имели общие заработки, местные промыслы, возились с землей, улучшали хозяйство и приращали имущество [Иванов].
Если уже после раздела детей умрет отец, имущество его делается неотъемлемою принадлежностью сына или сыновей, у которых он жил и умер [Владимирец].
Вдова, оставшаяся в доме мужа одинёшенькой, то есть без родственников мужа и без сыновей и дочерей от него, все равно был ли муж самостоятельный наживщик имения или был отделенный сын, остается безграничною хозяйкою, будет ли жив или нет отец мужа, и от ее одной доброй воли зависит соединиться имуществом и жить с семьей мужнина отца. Если она, находясь в таком положении, вступит во второй брак, то может принять в дом и к хозяйству прежнего мужа нового, который перечисляется и делается распорядителем и полным хозяином [Максимов 1859; Иванов]. В Пингишенском приходе и на Зимнем берегу делается напротив. Там по смерти отделенного сына, не оставившего детей, жена остается бесправна, ничего не получает из мужнина имения; имущество последнего обращается в пользу родителей его, если они живы, а если нет, то в пользу братьев. Молодые вдовы не отделенных на особые усадьбы сыновей и племянников, если нет у них детей, по смерти своих мужей большей частью возвращаются в дом своих родителей, если не выходят вторично в замужество. В обоих случаях эти женщины получают обратно свое приданое; дать же что-либо сверх этого вполне зависит от усмотрения мужниной семьи. Но и это правило не всегда соблюдается; иногда приданым ее пользуется семейство умершего ее мужа [Иванов].
Жена после смерти мужа до совершеннолетия детей, если она жила в разделе, в особом доме, остается полною распорядительницей и попечительницей детей. А когда она жила в общей семье, то не имеет никакого права на дом, живет до возраста своих сыновей как работница [АГВ 1868: № 35; Владимирец].
Если умирает муж и оставляет детей после первого брака и второбрачную жену бездетную, последняя пользуется только углом в избе, то есть может иметь только жительство в доме, а содержание должна иметь свое и из имущества мужа берет только белье [АГВ 1868: № 35], а иногда выпроваживается из дому пасынками ни с чем [Владимирец] или получая из оставшегося мужнина имения самую малость [АГВ 1865: № 42-46]. Если же дети от первого брака останутся малолетние, тогда второбрачная жена остается в доме и заведывает хозяйством, пока вырастит пасынков; во всяком случае запасается на будущее, имея в виду, что пасынки выгонят ее вон [АГВ 1868: № 35]; а когда и после первого брака нет детей, в таком разе и бездетная второбрачная жена-вдова остается наследницею мужнина имущества [Иванов]. По смерти мужа второбрачная жена, имеющая детей, получает на детей, если они мужеского пола, изо всего имущества покойного мужа полный пай, как и дети первого брака, ее пасынки; если же у нее будут дочери, то пользуется одною квартирою, получает в доме клеть или ей выстраивают особый курень для жительства [АГВ 1868: № 35; Владимирец].
При неимении сыновей снохи, дочери и мать получают в имущество по равной части [АГВ 1868: № 35]. В других Местах в таком случае имение родителей переходит дочерям, преимущественно девицам [АГВ 1865: № 42-46].
Замужние сестры и дочери участвуют в наследстве только тогда, когда, кроме них, нет других наследников, но и тогда права их не признаются обычаями, а они, отыскивая их, уже затевают судебные процессы. В разделе же замужние не участвуют, и им ничего не дается потому, что они окончательно отделились с выходом в замужество. Вообще надел женщин из имущества не превышает части, равняющейся приданому, которое бывает сообразно с состоянием семьи [Иванов].
За неимением детей движимое имущество берет жена, если она жила в особом собственном доме, а недвижимое наследуют дяди с племянниками умершего [АГВ 1868: № 35]. Если кто умрет бездетным и оставит имение свое хотя бы и чужому, тогда оно делается неотъемлемою собственностью того, кому оставлено [Иванов].
Когда дом и хозяйство остаются выморочными при одних женщинах, тогда вдова старшего вступает в права полной хозяйки. С тем вместе для поддержания хозяйства вдова принимает в дом к взрослой дочери жениха, который называется приемышем. Часто вдова при жизни своей передает дом и хозяйство в распоряжение зятя-приемыша, с тем чтобы матушке дан был приют, пропитание и удовлетворялись ее другие насущные нужды; чтобы зять одевал, обувал, давал, в случае необходимости, денег, по смерти же — похоронил с честью; за это зять с женою пользуется потом и всем имуществом умершей, а за смертию жены владение всем переходит исключительно к нему, как бы к родному сыну, во всяком случае, то есть без детей или при детях от него, с тем, однако ж, что если дочери, то собственные вещи матери отдаются дочерям. С таким переходом по женитьбе в дом родителей жены мужчина этот лишается права на наследование имения своего отца, как отделенный; но некоторые из таких женихов при свадьбах получают из общего имения своего семейства выдел скотом, хлебом и проч., земляной участок оставляется в пользовании прежней его семьи, а он пользуется участком умершего родителя жены до ревизии, а после ревизии владеет своей душой. Но зятья по женитьбе на семейных девицах принимаются еще в дом при жизни отцов последних и при наличии мужчин-наследников, когда эти последние еще малолетни. В первом случае приемыш поступает в общее семейство жены, имеет с ним общий стол и общие заработки, а по смерти благословленного батюшки (отца жены) делается равноправным членом на имущество и при разделе из него получает часть, равную родным сыновьям. Нередко при переходе сына-работника в другое хозяйство отец невесты выплачивает отцу жениха уговорную сумму в вознаграждение за убылого работника. Во втором же случае наследники, воспринимая права состояния и распоряжения имуществом, бывают вольны или почитать принятого в роли отца, или отделить ему особый угол в своем доме, или даже выслать вон, с выделом некоторой части имущества как на его долю, смотря по участию в трудах, заработках и вообще приращению домашнего хозяйства, так и на часть жены его, в виде приданого [Иванов].
На Зимнем берегу и в Пингишах, если в дочери принят был зять и дочь умерла бездетною, тогда зять редко остается в доме тестя, он берет после жены кольцо, постель и икону и удаляется. Если же от жены останутся дети, а особенно малолетки, тогда муж не теряет прав своих в доме, распоряжается имуществом полноправно, но с тем различием, что дочери вместе с сыновьями имеют пай в материнском имуществе; он может жениться и в другой раз, но при этом участь второбрачной жены еще хуже участи мачехи: ее детей, в случае смерти мужа, вовсе выгоняют из дома и дадут ей только то, с чем пришла, а особенно если живы дед или бабка падчериц и пасынков [Владимирец].
Имущество, принесенное в дом мужа женою, после ее смерти наследуют дочери, сыновья пользуются отцовским [АГВ 1868: № 35; Максимов 1859]. На Зимнем берегу такое имущество достается тому, кого благословит им мать, хотя бы то была и дочь, а без завещания матери и оно делается Достоянием сыновей, а не дочерей [Владимирец]. Если нет дочерей, а остались у матери сыновья, а не пасынки, то имущество переходит к ним. А когда у жены вовсе не было детей, тогда имущество идет в одних местах будущей жене мужа или снохам, если же нет и последних, то сестрам ее, которым она отказывает еще при жизни [АГВ 1865: № 42-46], в других местах прямо возвращается к родственникам жены, преимущественно сестрам или племянницам [АГВ 1868: № 35].
Оскорбительные поступки детей дают право родителям лишить их наследства как дедовским имуществом, так, по смерти отца, и отцовским — по словесному завещанию.
Если старший брат по смерти родителей, при несовершеннолетии других братьев, сделает приращение к имуществу, то оно поступает в общий раздел; равным образом выкуп имущества, заложенного отцом, принадлежит всем и кладется в раздел, если братья помогали или выплатят причитающуюся на них часть закладной суммы. Долги отцовские или братние распределяются на всех [АГВ 1868: № 35; АГВ 1865: № 42-46].
Имущество раскольников делится и наследуется так же, как и православных, или, чаще, раздается бедным секты по словесному завещанию, произнесенному при своем духовнике.
Теперь, когда мы познакомились с обычаями, по которым распределяется имущество между наследниками мужского и женского пола, представляем выдержки из спорных дел насчет количества выделов сиротам недвижимого имущества после смерти их родителей. Выдержки эти показывают, как мало обеспечивается достояние сирот учреждением опеки, даже в народе.
Один сын, без ближайших домашних родственников, получает сполна все — 100%.
Один сын при дяде, живущем в одном с ним доме, — 1/2.
Один сын при дяде же с сестрою и двумя еще прочими женщинами — 1/2.
Один сын с сестрою, без дяди, — 1/2.
Один сын с двумя сестрами, при взрослом старшем брате — 1/2.
Одна дочь с матерью, при дяде — 1/2 или одну избу.
Две — четыре дочери с матерью и при дяде — 1/2.
Две сестры при старшем брате — 1/3.
Бывает и так, что опекуны, даже дяди и братья, отнимают все и потом говорят: «Не над чем установлять опеки»!
Движимое и недвижимое имущество распределяется между наследниками не по одним только обычаям, но и по воле родителей, высказываемой в форме завещаний, которыми видоизменяются обычаи.
Духовные завещания крестьян бывают чаще изустные, чем письменные. Те и другие имеют совершенно одинаковую силу в глазах наследников: письменные завещания редко облекаются в полную законную форму.
При общности крестьянского имущества и при существовании общественного обычая, что имущество делится главным образом между мужчинами поровну, завещания имеют, по большей части, только распорядительное значение, то есть посредством их имущество только распределяется между наследниками, чтобы впоследствии при дележе предотвратить ссоры. Так, например, отец завещает: домовое здание непременно такому-то сыну, который, находясь при родителях, поил, кормил, обувал, одевал их, ухаживал за ними на старости лет, и при том был безукоризненного поведения и трудолюбив, и просят его похоронить с честью их. Доводы эти прежде всего выставляются умирающими. Второму сыну завещает такое-то имущество и т. п. Впрочем, от отца зависит и неравномерно распределить между сыновьями или вовсе не дать кому-либо из них и распределить другим лицам из родственников. Так, иногда отец благословляет чем-нибудь из имения или всем имуществом того сына или внука, у которого он не жил, а не тем, у которых жил. Один дед завещал внуку-ребенку сумку с шильем и шапку и дядям накрепко заказал отнимать эти вещи у ребенка [Владимирец]. Отец велит дать часть имущества — деньги и особо имеющиеся у него вещи — сыну, который находится в военной службе; отказывает некоторую часть из движимости ранее отделившемуся сыну: корову либо лошадь, телицу, телегу и т. п., смотря по достатку.
Это зависит от особенного благоволения родителей и дается для поддержания не совсем устроенного хозяйства, отделившегося по согласию, или когда эти наследники имели сердечное попечение о престарелых родителях, неуклонно следовали их опытным советам и не запятнали своим именем нести целого рода. Назначает добавочное приданое выданной в замужество дочери, если оно не было полно при свадьбе, согласно брачному договору; определяет, какое дать приданое своей дочери, если она будет выходить замуж после смерти завещателя; определяет дочери, а иногда сестре из собственного благоприобретенного известную часть. Вообще надел женщин из имущества не превышает части, равняющейся приданому, которое обусловливается достатками семьи. На случай раздела умирающий указывает, куда осталица должна поступить на жительство. То же относится и до устройства жены. О пользовании мирскою землею после смерти главы-управителя тоже входит артикул в завещание. Сколько и чего именно употребить на помин души и на нищих, высказывается также. В заключение завещатель приказывает, чтобы оставшиеся в семействе жили между собою согласно, не обижали бы друг друга и не делились бы.
Письменные духовные завещания составляются при священнике и свидетелях, до четырех человек, а изустные — при одних домашних, редко при посторонних свидетелях, душеприказчиков никого не назначают.
При патриархальном складе крестьянской семьи, особа отца и его распоряжения священны для членов ее. Наследники дорожат отцовским достоянием при самой ветхости его; кто же расточает, того считают несчастным, говоря:«Благословенное именьице кидает на ветер, а на ветер живота не напашешь!» Иные отцы, по гневу своему, не допускают нелюбимых сыновей до себя, даже находясь в болезни («Чтоб глаз мой не видел, око не задело», — говорят), исключая разве прощения при конце жизни. Это духовное наказание почитается за высшее, ибо думают, что гнев отца-родителя оказывает свое действие даже над поздним потомком несчастного сына. Случается еще, что отцы при конце своей жизни заклинают детей, то есть запрещают им вступаться в какую-либо часть родового имения, и религиозный страх: прах мертвого будет трястись — останавливает идти наперекор последним желаниям родителя.
По этому самому и духовные завещания имеют священное значение в глазах родных и исполняются семьей точнее, нежели законы в государстве, без споров и ссор, хотя бы отец отказал младшему сыну больше, чем старшему, или больше дочери, чем тому и другому, или еще больше внуку, нежели детям. «Так, — говорят, — отец приказал сделать, ничего не возьмешь теперь».
Если возникли споры насчет завещанного, то они разрешаются с свидетелями или сельским начальством. Такое же значение имеют завещания и между раскольниками и тоже содержат в себе иногда очень важную прибавку: «быть наследниками их имущества, последователями ихнего же учения». Эта прибавка дается в завещаниях словесных. Бывают у раскольников и письменные завещания, но редко. В последних означенной прибавки не помещается по той причине, что при составлении их присутствует местный православный священник [АГВ 1865: № 42-46].
13 Близ Холмогор младшему брату обыкновенно идет окладно бревно, то есть нижний этаж дома, как более прочный и теплый, потому что с ним преимущественно остается жить мать. (Примеч. авт.)
14 В Холмогорском уезде хлеб с солью дает сам отец при отделении сыновей, даже в таком случае, когда сыну ничего из имущества не достается. В этом случае разлом хлеба и раздача частей его сыновьям служит не жребием, а простым символом отделения. (Примеч. авт.)
<< Назад Вперёд>>
