6.6. Русские банки в международной торговле
Л. Н. Юровский, автор исследования о русской хлеботорговле накануне Первой мировой войны, отмечал, что русские банки на Юге России, в Одессе, Николаеве и Херсоне, начинали расширять арсенал операций помимо выполнения функций комиссионных агентов и в результате в деле кредитования под хлеб между производителем и импортером в России не оказалось «другого посредника, кроме банка»784.
В 1909 г. экспорт зерна из Одессы при участии банков составил 2,8 млн. пуд., или около 5% всего одесского экспорта; в Херсоне банки вывезли 3,1 млн. пуд. из общего объема 45 млн. пуд., а в Николаеве доля банков (36,1 млн. пуд.) составляла более трети вывезенного зерна (100,7 млн. пуд.) (см. табл. 32). Кроме того, в Николаеве банки финансировали почти все фирмы, занятые в зерноторговле, и сосредоточивали в своих руках значительную часть комиссионерского бизнеса. Они также инвестировали капиталы в торговые сооружения, такие как склады и зернохранилища. По наблюдению Юровского, прежние законодатели мод в хлеботорговле были не в состоянии выдерживать конкуренцию с банками785.
Таблица 32
Прямое участие банков в экспорте российского зерна, 1909 г. (тыс. пуд.)
Источник: Jurowsky L. Der Russische Getreideexsport: seine Entwicklung und Organisation / Muncher Volkswirtschaftliche Studien. Stuttgart; Berlin, 1910. S. 172.
В области хлопкоторговли банки в начале XX в. стремились установить контроль над внутренним рынком, оказывая значительное давление на частных торговцев и комиссионных агентов, особенно в Московском регионе. Более 2/3 отечественного хлопка, потребляемого российскими текстильными фабриками, к тому времени реализовывалось на рынке при посредничестве банков, в особенности Русско-Азиатского, Азовско-Донского и Русского для внешней торговли. Торговля импортным хлопком оставалась в руках частных фирм, владельцы которых чаще всего были иностранного происхождения, а отчасти контролировалась русскими текстильными фабрикантами. Один предвоенный наблюдатель замечал: «...наши банки мечтают о захвате этого дела в свои руки»786.
Пионером в области хлопкоторговли являлся Московский торговый банк, в совет которого входили такие известные московские текстильные магнаты, как Н. А. Найденов, В. И. Якунчиков, С. И. Лямин, а также немец по происхождению, совладелец знаменитого торгового дома Отто Вогау (Wogau). В конце 1880-х гг. банк импортировал в Россию из США ежегодно хлопок стоимостью до 50 тыс. ф. ст., выписывая векселя на Американское торговое общество (American Trading Society)787.
Другой коммерческий банк, Московский, предшественником которого являлся банкирский дом братьев Рябушинских, стремился установить контроль над экспортом льна из России788. Банкирский дом Рябушинских открыл действия в июле 1902 г. с основным капиталом 1050 тыс. руб. и просуществовал до 1912г., когда на его основе открылся Московский банк с капиталом 5 млн. руб. и вкладами и текущими счетами на сумму 18946 тыс. руб.
Один из братьев — совладельцев банка, М. П. Рябушинский, был ярым сторонником независимого экономического роста России. Он стремился сократить иностранный контроль в экономике Российской империи, особенно в отраслях добывающей промышленности, торговле лесом и льном. Из ежегодного урожая льна в России в размере 22—23 млн. пуд. около 60% предназначалось на экспорт. Стратегия Рябушинских, решивших принять участие в льноторговле, заключалась в создании в 1908—1914 гг. сети банковских филиалов в главных льнопроизводящих районах страны, а именно в Ржеве Тверской губ. (1908 г.), затем в Ярославле (1909 г.), Витебске (1910 г.), Вязьме (1910 г.), Костроме (1910 г.), Смоленске (1910 г.), Пскове (1911 г.), Сычевке Смоленской губ. (1911 г.), Острове Псковской губ. (1911 г., в 1915 г. закрыто) и Кашине Тверской губ. (1914 г.). Следующей стадией стало открытие в декабре 1912 г. в Ржеве льночесальной фабрики под фирмой «Русское акционерное льнопромышленное общество» (РАЛО).
Почти одновременно на арену выступила конкурирующая группа во главе с известным льнопромышленником С. Н. Третьяковым. Обе группы относились друг к другу с подозрением, однако, поскольку у Рябушинских не хватало опыта работы в этой отрасли, но их группа обладала солидной финансовой базой, решили действовать совместно. Сотрудничество было налажено с помощью РАЛО. Рябушинские были настроены наладить контакт с С. Н. Третьяковым, они привлекли его в состав совета их Московского банка, назначили директором правления РАЛО и главой администрации Товарищества Локаловской льняной мануфактуры, купленной Рябушинскими у бывших владельцев в 1913 г.
В первый год своей деятельности РАЛО с основным капиталом 1 млн. руб. понесло убытков на 254078 руб. Отчасти это произошло из-за новизны дела и отсутствия опыта, но М. П. Рябушинский полагал, что главной причиной неудачи стала ценовая политика РАЛО, которая служила интересам скорее льнофабрикантов, чем самой компании. Рябушинские поэтому настояли на переключении основной сферы деятельности РАЛО на экспорт льна, и перемена стратегии принесла через год прибыль в размере 420 тыс. руб. Тщательный контроль за качеством льноволокна способствовал налаживанию хороших отношений РАЛО с британскими потребителями, такими как торговый дом «Малкольм и Ко» (Malcom & Co) и давний ирландский клиент Рябушинских — фирма «Джон Престон и Ко» (John Preston & Co). В 1913 г. было также заключено соглашение о комиссионной продаже льна с французской компанией «Леви Фарино и Ко» (Levi Farino & Co). Все эти сделки финансировал банк Рябушинских789.
Начало Первой мировой войны, безусловно, сказалось на экспортной активности компании. Во-первых, война устранила немецких экспортеров, и позиции РАЛО на экспортном рынке русского льна усилились. Падение валютного курса рубля по отношению к фунту стерлингов и военное регулирование торговли снизили эффект многообещавшего русского вторжения на экспортный рынок, но предложения Рябушинских по поводу дальнейшего развития операций РАЛО закладывали основу честолюбивой стратегии установления контроля над этим сектором международной торговли. Предложения эти заключались в строгой классификации качества волокна, введении арбитражной системы, изучении иностранной коммерческой практики, приобретении небольшого, но хорошо отлаженного торгового дела в Великобритании и Франции и финансировании русских транспортных компаний для налаживания независимого от иностранцев экспорта.
Рябушинские планировали применить аналогичную систему и в лесоторговле. В 1916 г. они приобрели Общество лесопильных заводов «Н. Русанов и сын» с основным капиталом 1,5 млн. руб., которое они считали одним из крупнейших и рентабельных лесопильных предприятий России790.
Стратегия М. П. Рябушинского в этой области заключалась в стимулировании роста дальнейшими инвестициями и заключении соглашения с правительством и владельцами других лесопильных предприятий о создании на Севере страны сети рациональной переработки древесины. Он высказывал также соображение об экспорте не леса-кругляка, а обработанной древесины и расширении экспортного потенциала своей организации за счет приобретения лесоторговых фирм за границей. Это намерение уже начало реализовываться в результате покупки Русского лесоторгового агентства в Англии (Russian Timber Agency Ltd.), показавшей серьезность замыслов Рябушинских, стремившихся к значительному русскому присутствию в этом секторе российской внешней торговли791. Война и революция расстроили эти планы, но попытки Рябушинских следует оценить весьма высоко с точки зрения усилий русских деловых кругов утвердиться в международной торговле в начале XX в.
Другим товаром массового спроса, в торговле которым банки вели себя весьма активно, являлся сахар. Это было следствием правительственной политики нормировки российской сахарной промышленности, предусматривавшей сохранение высоких внутренних цен на сахар при демпинговой его продаже на мировом рынке. Отказ России подписать в 1902 г. Брюссельскую сахарную конвенцию закрыл европейский рынок для русского сахара до 1907 г., и главными рынками его сбыта в этот период являлись Финляндия и Персия. Вывоз сахара за границу осуществлялся по преимуществу банками, среди которых первую скрипку играли Русский банк для внешней торговли и Петербургский Международный банк. Их общая доля составляла почти 90% русского сахарного экспорта792.
Вовлечение Русского банка для внешней торговли во внешнеторговые операции было естественным следствием его участия в комиссионных операциях, особенно в хлеботорговле. Такие операции вынуждали банки устраивать, часто не без затруднений, специальные отделы, и их создание являлось первым шагом к выходу на экспортный рынок. Свою роль также играли и соображения международной репутации России. Русские финансовые круги были хорошо осведомлены как о потребности сохранять активный торговый баланс страны, так и о плохой репутации русских торговцев. Как полагал З. С. Каценеленбаум, эти обстоятельства вызвали включение банков в сферу внешней торговли, где их участие, по его убеждению, расширяло перспективы России в международной торговле793. Как бы то ни было, общий тон рассуждений М. П. Рябушинского по поводу торговли не оставляет сомнения, что немаловажным фактором являлось здесь и желание русифицировать российскую внешнюю торговлю. Следует также иметь в виду, что среди учредителей российских банков значилось не много коммерсантов, чьи интересы непосредственно были связаны с внешней торговлей. Примером тому является Одесский Учетный банк, участвовавший во внешней торговле и основанный русифицированной ветвью семейства Ралли, которая на протяжении многих лет занималась зерноторговлей на Юге России794.
781 Золотов В.А. Указ. соч. С. 237.
782 Kleinwort Reference Book. Vol. 458. P. 13.
783 Remer C.F. Foreign Investment in China. New York, 1933. P. 581.
784 Jurowsky L. Op. cit. S. 171 — 172.
785 Ibid. S. 172-173.
786 Каценеленбаум З.С. Коммерческие банки и их торгово-комиссионные операции. М., 1912. С. 83.
787 Голубев А.К. Русские банки. СПб., 1899. С. 48; Kleinwort Reference Book. Vol. 444. P. 97; Vol. 445. P. 125.
788 М.П. Рябушинский перечислил причины, побудившие семейный банкирский дом сосредоточиться на льняной промышленности. Среди всех прочих для нас представляют интерес следующие: 1) то, что Россия действительно занимала монопольное положение на рынке льноволокна (75—80% мирового производства на протяжении последних десяти предвоенных лет); 2) монопольный характер экспорта льноволокна; 3) сосредоточение закупки и экспорта русского льна в руках иностранцев, прежде всего немцев; 4) недостаток организации в среде российских льнофабрикантов и возможность сосредоточить значительную долю экспорта в руках одного банка. Раздел об участии семьи Рябушинских во внешней торговле, если это особо не оговорено, базируется на материале конфиденциальной записки Михаила Павловича Рябушинского, чей брат Владимир возглавлял Московский банк. Записка под названием «Цель нашей работы», предназначенная, очевидно, для узкой группы связанных с Рябушинскими предпринимателей, весьма откровенно повествует о том, как банк пришел к пониманию задачи установить контроль на рынке льноволокна и в льняной промышленности внутри России, а также о методах, с помощью которых Рябушинские собирались внедриться в область экспорта льна. Написанная в ноябре 1916 г. записка, отпечатанная типографским способом, хранится в Отделе редкой книги Российской государственной библиотеки. Документ опубликован в издании: Материалы по истории СССР. Т. VI. Документы по истории монополистического капитализма в России / Отв. ред. A.J1. Сидоров. М., 1959. С. 610-640.
789 О Московском банке и династии Рябушинских подр. см. в: Петров Ю.А. Династия Рябушинских. М., 1997; его же. Коммерческие банки Москвы. Конец XIX в. - 1914 г. М., 1998. С. 185-187.
790 Фирму «Русанов и сын» в 1891 г. рекомендовала банкирскому дому «С. Клейнворт и Ко» (S. Kleinwort & Co) лондонская фирма «Томас Симпсон и Ко» (Thomas Simpson & Co). Корреспондентом Клейнворта в России Эдом Лессингом (Lessing) фирма оценивалась как ведущая крупное лесное дело в Архангельске, и возможной причиной ее потребности в торговом кредите называлось стремление наладить экспорт древесины за собственный счет. Однако ее ходатайство о кредите было Клейнвортом отклонено (Kleinwort Reference Book. Vol. 458, No. 2).
791 См.: Рябушинский М.П. Цель нашей работы // Материалы по истории СССР. Т. VI. Документы по истории монополистического капитализма в России. С. 616—617.
792 Каценеленбаум З.С. Указ. соч. С. 83; Левин И. И. Наша сахарная промышленность. М., 1908. С. 39—40; Munting R. The Russian Beet Sugar Industry in the Nineteenth Century // Journal of the East European History. No. 13, 1984. P. 291—310; Crisp O. Studies in the Russian Economy before 1914. London, 1976. P. 178.
793 Каценеленбаум З.С. Указ. соч. С. 161.
794 См. выше, главу 2.
<< Назад Вперёд>>
