1.30. Гражданская служба
В сентябре 1648 г. В. П. Отяев бил челом об отставке от службы в Новой четверти, объясняя это тем, что «...написан я в Новую четверть для выемки, а родители наши и я у таких дел не бывали, людишка мы родословные... а которые служили родители наша и в городех, а у безчестных дел не бывали... А бил челом тебе, государю, обо мне брат мой Афонасей Отяев и думной дьяк Михаил Волошенинов сказал, что ты, государь, пожаловал, велел от Новыя четверти отставить и с городом написать...»7. Отставка не была принята, Отяеву указали, что подобная служба не может быть причиной бесчестья: «...и впредь вам в том никакого безчесгья и упреку ни от кого не будет... А кто учнет безчестить, тому быть в большом наказаньи». Таким образом, служба с «городом» была для московского дворянина (каким, вероятно, был Отяев) более «честной», чем служба в Новой четверти в объездах Москвы.
«Города» имели право выбора лиц уездной администрации. В случае внезапной смерти воеводы «город», в том числе посадские люди, мог выбрать нового. В июне 1634 г. в Мещовске вместо умершего воеводы А. Яковлева выбрали И. Яковлева, видимо, его родственника, который писал в Разряд: «...а меня в Мешевске всем городом, всякие твои государевы служилые и посадские люди, до твоего государева, указа, выбрали быть на Аристархово место и ведать в городе всякие твои государевы дела»8. Косвенно право выбирать воеводу и дьяка съезжей избы осуществлялось и путем подачи коллективных челобитных (см. гл. 4).
Сами же провинциальные дворяне в качестве вознаграждения за заслуги могли претендовать на воеводские должности, совмещавшие как военную, так и гражданскую службы. Дворяне из «городов», несмотря на получение жалованья из четверти, часто не могли покрыть этим свои расходы и просили о воеводстве, указывая при этом свои заслуги. Они получали воеводства, как правило, в небольших городах, имевших стратегическое значение, но после перемены им указывалось вновь служить с «городом»9. В 1648 г. тулянин А. И. Крюков писал о себе в челобитной «...служу лет с 40 и больши, и на Москве в осаде при царе Василье сидел; в Арзамас послан. И как вор пришел в Коломенское, и бой с ним был, и меня на том бою ранили... И как взяли Китай, и я по лестнице вшел первой и убил двух мужиков... был под Смоленском с прихода и до отхода... И как шел к Москве с Дону турском посол., на розмену послан с Тулы на Ливны с донскими и с яицкими козаки... в 154-м году в Белгороде... делал земляное дело, вал валил и ров копал и над головами над сотенными надзирал... одолжал великим долгом...»10. Во время войны с Польшей на воеводства в города назначались по челобитью за раны и «полонное терпенье». В декабре 1662 г. челобитную подал, например, суздалец И. К. Казимеров, желавший заменить воеводу в Белеве В. Тютчева11. В июле 1664 г. просил о воеводстве в Березове новгородец И. Б. Козлянинов, обращавший внимание на свою 25-летнюю службу, участие в боях во время войны с Польшей и раны, сидение в Борисове в осаде в течение двух лет, гибель в боях 17 членов рода и пр.12 В 1646 г. на воеводствах было довольно много представителей «городов»: во Ржеве Пустой был лучанин Г. Г. Чириков и звенигородец Я. Неронов, в Звенигороде звенигородец О. Рыкунов, в Рузе кн. Д. Б. Селеховский из Ярославца Малого, в Верее звенигородец Е. Марков и боровитин А. Борибин, в Борисове вереитин Ю. Десятого, в Серпейске И. Ф. Ермолин из Ярославца Малого, в Алексине туленин А. Ф. Арсеньев, на Епифани рязанец Ф. Д. Рахманинов, на Лебедяни кашинец С. Ф. Ковригин, на Ельце алексинец С. С. Хитрой, в Порхове новгородец А. Баранов, в Острове торопчанин И. Т. Веригин, в Печерском монастыре псковитин Д. Чепнирин, на Тетюшах атемаренин И. В. Панов, в Малмыже зубчанин В. Л. Семичов, в Лаишеве дмитровец Я. С. Рагозин, в Кокшайске нижегородец А. П. Суровцев13. Еще больше провинциальных дворян на воеводствах видим в 1687 г., правда, города, где правили эти воеводы, были по-прежнему небольшие, находившиеся вблизи Белгородской черты или за ней, также в Поволжье, собственно в замосковных городах таких воевод почти не было, за исключением Звенигорода и Клина. Зато провинциалы были на воеводствах в 10 городах Севского полка, в 16 городах Белгородскою полка, в двух пригородах Новгорода (Ладога, Порхов), в двух же пригородах Пскова (Изборск, Остров) и еще в двух городах Новгородского полка (Зубцов, Ржева Пустая и Заволочье)14. На воеводства назначались за службы, раны или плен не только собственные, но и родственников, а также за смерть родственников на службе. Столбцы Разряда полны челобитными о таких назначениях. Назначались на воеводства, как правило, представители близлежащих «городов» или главного «города» округа (разряда). Провинциальных дворян посылали главным образом в небольшие города, ведавшиеся в той четверти, к которой они были приписаны. Право самостоятельного выбора воевод ограничивалось распоряжением 22 августа 1677 г. о том, чтобы без именного указа «городовые» дворяне и дети боярские на воеводства для смены прежних воевод не определялись15.
Губные старосты избирались всем «городом», а также уездным населением, при этом они освобождались от службы. Поэтому предпочитали избирать людей, не только достаточно пожилых и опытных, но и не имеющих возможности полноценно нести службу. В Нижнем Новгороде, например, в 1622 г. губным старостой был городовой Григорий Григорьев сын Теряев, «увечен, рука испорчена, на службе быть немочно»16. В. Н. Козляков, реконструировавший список ярославских губных старост, также пришел к выводу, что «эту должность в «городе» занимал немолодой, достаточно послуживший в полках, иногда получивший увечье, препятствующее «исправлению» полковой службы, служилый человек»17. Иногда губные старосты принимали участие и в боевых действиях, прежде всего в южных уездах. В мае 1648 г. воронежский губной староста Сергей Лихобритов с уездными детьми боярскими, принимал участие в походе «за татарами» и бое с ними, что, однако, не вызвало одобрения в Разряде, где считали, что лучше иметь «сторожи крепкие», чем терять людей в походах18. При истощении людских ресурсов на театре военных действий губные старосты, как и отставные, привлекались к службе. В декабре 1660 г. губные старосты из 47 городов были вызваны на смотр в Москву и по итогам смотра в феврале 1661 г. 15 из них были написаны на службу «с городом», потому что «они не служили многое время». По окончании службы они вновь вступали в должности губных старост19. В 1669 г. в «Новоуказных статьях» об уголовных делах была дана подробная инструкция о порядке выборов и деятельности губных старост. В статье 3 указывалось, что «в губных старостах... быть дворянам добрым и прожиточным, которые за старость или за раны от службы отставлены или за которых служат дети их или племянники и которые грамоте умеют, а которые грамоте не умеют, и тех в губные старосты не выбирать; а в которых городех дворян нет, и в тех городех в губные старосты выбирать из детей боярских...»20. Тем самым подтверждалась законодательно прежняя практика выбора в губные старосты и особо подчеркивалось, что грамотность является обязательным условием. Правильность выбора должна была быть подтверждена подписями участников этого процесса, как дворян, так и посадских и других служилых людей. Такие «выборы» отправлялись в Москву в Разбойный приказ.
Губные старосты были не во всех городах, в некоторых же крупных городах их было двое. В 1636—1638 гг. губные старосты были в Юрьеве Польском, Нижнем Новгороде (2), Арзамасе (2), Ярославле, Костроме (2), Дмитрове, Шацке, Калуге, Козельске, Белеве, Волхове (2), Туле, Кашире, Новосили, Карачеве, Курске (2), Орле, Мценске, Воронеже, Переяславле Рязанском (2), Коломне21. Губных старост не было в таких крупных городах, как Новгород и Псков. В Курске, например, было не только двое губных старост, но и двое же отставных губных старост. Это говорит о том, что и с гражданской службы можно было уйти непосредственно в отставку.
В ряде небольших городов (Юрьев Польской, Муром, Переславль Залесский, Руза, Боровск) в 1630-е гг. воевод не было, туда назначались только губные старосты. В 1637 г., например, должность воеводы в Юрьеве Польском была упразднена вовсе, «велено в Юрьеве Польском всякие дела ведать губному старосте», губному старосте предписывалось «ведать» и Дмитров22. В 1646 г., например. только губные старосты были в Пошехонье, Малоярославце, Калуге, на Устюжне23. В 1648 г. количество управлявших городами губных старост сократилось, остался только губной староста в Малоярославце24 (возможно, это было связано с политическими событиями этого года). 27 ноября 1679 г. состоялся указ об отмене ряда должностей в городах, а именно сыщиков, губных старост, ямских приказчиков, осадных и пушкарских голов, с целью не отягощать население их содержанием. Губных старост указывалось написать по разбору в службу с «городами»25. Однако в феврале 1684 г. должность губного старосты была вновь восстановлена во всех городах, «для суда уголовных дел», которые полагалось отныне рассматривать губным старостам, а не воеводам26.
Для гражданских и административных служб привлекали прежде всего отставных дворян и детей боярских. Об этом правительство посылало иногда специальные указы. Так, в 1650 г. в Серпухов, Боровск и Оболенск были посланы грамоты с указами о назначении «к сыскным делам» «для сыску татиных и розбойных и убийственных дел» Ф. Щетнева, а с ним для поимки «всяких лихих людей» «тех городов» дворян и детей боярских, отставленных от службы, «со всяким ратным боем»27.
Даже в больших городах количество лиц, служивших гражданские и административные службы, было сравнительно невелико. В 1630 г. В Ярославле, например, «ходили в неделях» 12 чел. детей боярских, на Костроме — 7 чел, в Галиче 2 чел. были в губных старостах, 2 чел. в городовых приказчиках28. В 1633 г. в Ярославле и Костроме сохранялось то же количество служащих административные службы29. В 1636 г. в Арзамасе, например, было 2 чел. губных старост, 5 чел. детей боярских недельщиков, «ходят у губных». В Суздале же в это время было 2 чел. недельщиков30. В 1653 г. в Переяславле Залесском числилось 81 чел. дворян и детей боярских. При этом в гражданской и других службах находились: 1 чел. «у государевых дел у межевания», 1 чел. в губных старостах, 1 чел. в подьячих, 6 чел. в Москве «в неделях», в том числе имевшие поместья и беспоместные, 1 чел. в охотниках, 1 чел. в сокольниках, 1 чел. в конюхах31. Таким образом, служившие гражданские и придворные службы составляли около 15% всего «города».
В 1655 г. в связи с нехваткой после эпидемии людей на административных должностях в столице последовал указ о высылке к Москве к Троицыну дню отставных дворян и детей боярских «по росписи»32. В мае 1661 г. состоялся указ, по которому в городовые воеводы и приказные люди назначались лишь раненые и бывшие в плену, здоровых же велено было «переменить» ранеными и выслать в Москву в Разряд для полковой службы33. Дворяне и дети боярские привлекались и для самых разнообразных служб в тех уездах, где они имели поместья и вотчины. Так, например, в 1660 г. нижегородец Б. Н. Жедринский был отправлен в Нижегородский уезд «для сыску бортных черемисских лесов»34.
Во время войны с Польшей отсутствие губных старост в городах приводило к «умножению воров». В январе 1664 г. сыщик А. Огибалов докладывал, что в таких городах, как Владимир, Юрьев Польской, Шуя, Кинешма, нет губных старост, поэтому выбранного в прошлом году в Юрьеве Польском губного старосту, Степана Курова, уже отправленного на службу, он хотел бы оставить для приема во Владимире следственных дел и «тюремных сидельцев», для чего Куров был послан в Разряд. Огибалов полагал, что без губных старост в этих городах обойтись невозможно из-за увеличения преступности35.
К концу века количество служивших «у дел» в некоторых «городах» значительно увеличилось. Так, в платежной книге 1700 г. в Ростове отмечено 38 чел. служивших различные гражданские службы, в том числе 4 выборных, 4 дворовых и 30 городовых. Из них некоторые служили в подключниках в Сытном дворце достаточно долгое время, например, Петр Харитонов сын Козловский был пожалован в подключники еще в 1677 г., а в 1700 г. ему вновь было «велено» служить ту же службу36.
1 Сторожев В. Н. Тверское дворянство XVII века. Вып. 3. С. 97, 99, 100, 102.
109.
2 Там же. Вып. 4. С. 80, 84, 92.
3 Там же. Вып. 2. С. 73, 74, 82, 84, 85, 87.
4 Там же. Вып. 1.С. 78, 82.
5 Там же. С. 62, 64.
6 РГАДА. Ф. 210. Оп. 4. № 12. Л. 9об.—10.
7 АМГ. Т. 2. № 359. С. 233; Записные книги Московского стола... // РИБ. Т. 10.
С. 488.
8 АМГ. Т. 1. № 685. С. 627—628.
9 Записные книги Московского стола... // РИБ. Т. 10. С. 224, 244.
10 АМГ. Т. 2. № 363. С. 235. Просьба А. И. Крюкова о назначении его в Курск
воеводой на место Ф. Лодыженского была удовлетворена. См. также челобитную «козлитина» И. С. Кошелева о воеводстве в Волхове: там же. № 364.
11 АМГ. Т. 3. № 613. С. 514.
12 Там же. № 696. С. 575. Козлянинова позволено было послать на воеводство в Ливны, так как «в Сибирь по челобитью не отпускают».
13 Записные книги Московского стола... // РИБ. Т. 10. С. 304—312. Примерно таким же представительство провинциальных дворян на воеводствах оставалось и в 1648/49 гг. (15 чел., в таких городах, как Верея, Новосиль, Крапивна, Тула, Алексин, Серпухов, Таруса, Гремячий, Печерники, Пронск, Епифань, Верхососенск, Талецк). Там же. С. 405—410.
14 РГАДА. Ф. 210. Оп. 6а. Записные книги Московского стола. Кн. 23. Л. 38—155.
15 ПСЗ. Т. 2. № 704. С. 143.
16 РГАДА. Ф. 210. Оп. 4. № 12. Л. 45.
17 Козляков В. Н. Служилый «город»... С. 139.
18 АМГ. Т. 2. № 337. С. 215.
19 АМГ. Т. 3. № 332. С. 313.
20 ПСЗ. Т. 1. № 441. С. 774.
21 Книги разрядные. Т. 2. С. 888—920; Разрядная книга 1637—38 года. М., 1983. С. 80—105.
22 Разрядная книга 1637—38 года. М., 1983. С. 80, 84.
23 Записные книги Московского стола... // РИБ. Т. 10. С. 303, 305, 315.
24 Там же. С. 405.
25 ПСЗ. Т. 2. №779. С. 219.
26 Там же. № 1062. С. 576.
27 АМГ. Т. 2. № 448. С. 280. Однако в Разряде отметили, что по спискам в Серпухове и Боровске нет отставных, а в Оболенске нет детей боярских, а есть только оболенские казаки.
28 Книги разрядные. Т. 2. С. 284, 285.
29 Там же. С. 739, 740.
30 Записные книги Московского стола... Т. 10. С. 51, 53.
31 Там же. № 570. С. 355—356.
32 АМГ. Т. 2. № 672. С. 414—415.
33 АМГ. Т. 3. № 406. С. 366.
34 Там же. № 468. С. 406—407. Во время возвращения со службы в Москву в июле 1661 г. у Б. Жедринского, который должен был отправиться на службу с «городом» в Смоленск, от «конского падежу», «язвы», пало 12 лошадей, и он был задержан на заставе, устроенной специально для предотвращения угрозы распространения эпидемии.
35 Там же. № 655. С. 548—549.
36 РГАДА. Ф. 210. Оп. 6ж. Книги Денежного стола. № 249. Л. 123.
<< Назад Вперёд>>
