2.9. Хозяйство провинциальных дворян по итогам разборов 1670-х гг.
Данные разборной книги 1675 г. по Нижнему Новгороду в целом подтверждают выводы, которые можно сделать, исходя из анализа книг Печатного приказа. Дворовые по этому «городу», судя по их сказкам, владели, как правило, не более чем 15 крестьянскими и бобыльскими дворами и чуть более чем 100 четвертями пашенной земли. Лишь один дворовый имел 2 мельницы вместе с другими помещиками, с которых получал доходы, еще один дворовый имел сенные покосы на 200 копен, два помещика имели также лесные угодья. Большинство дворовых никаких угодий не имело. Количество задворных и деловых людей не превышало 6 чел. Вотчины имели только трое дворовых, одна из них в Костромском уезде. У городовых (34 чел.) количество крестьянских и бобыльских дворов варьировалось от 17 до 1, но среднее их количество было гораздо меньшим, от 4 до 7 дворов. Городовой не имел крестьян и бобылей. Три человека владели как жилыми, так и пустыми четвертями. Угодий городовые также не имели, кроме сенных покосов и леса дровяного у Якова Васильева сына Безделкина и леса дровяного и «красного» в Балахонском уезде у Тимофея Васильева сына Взовского1. Количество деловых людей не превышало 6 чел., у значительной части городовых (11 чел.) их не было вовсе. Задворные люди были у 2 чел. Некоторые поместья пришли в запустение «от разорения воровских казаков», то есть, вероятно, действий восставших разинцев в начале 1670-х гг. Среди поверстанных служилых новиков (22 чел.) обеспеченность крестьянскими дворами была выше, не имевших дворов не было вовсе, 1 чел. владел 20 дворами, 2 чел. 16 дворами, еще трое имели от 11 до 13 дворов, остальные от 9 до 2 дворов. По 2 двора имели 4 чел. Большинство имело также сенные покосы и деловых людей в количестве в среднем 3—4 чел. Два новика имели доли в мельницах (один из них отдавал свой 65-й жребий внаем)2, один — лес «вопче» с другими помещиками. Пустоши и сенные покосы 4 чел. новиков отдавали внаем, имея по 2 и 4 и руб. в год3, что позволяло одному из них, например, выставлять простого коня, а другим людей на меринах с карабинами. Среди неверстанных (40 чел.) обеспеченность крестьянскими дворами была меньше, однако существовала большая разница в экономическом положении между отдельными лицами. Большинство неверстанных имели 1—3 крестьянских двора (по 1 двору у 7 чел.), от 10 до 300 копен сена, не имели угодий. Дворов и пашни не было у 4 чел., они жили в поместьях отцов, еще у 2 чел. поместья были пусты. Как правило в поместьях жили 1—4 деловых человека, задворные люди был только у трех неверстанных. Вместе с тем, например, Михаил Иванов сын Зубатый владел в Нижегородском уезде 20 дворами, кроме того, 5 пустыми; Артемий Елизарьев сын Жеребятников 16 дворами, что позволяло этим нижегородцам выставлять на службу простых коней4. Андрей Андреев сын Карамзин, кроме поместья в Нижегородском (50 четвертей) имел также поместье и в Муромском уезде (13 четвертей), Федор Михайлов сын Сушеницын имел поместье в Арзамасском уезде (1 двор, 30 четвертей). В Арзамасе имели также поместья Иван Иванов сын Столбов (дворов нет) и Андрей Васильев сын Матюнин (1 двор) помимо нижегородского (3 двора)5. Дворы беглых людей отмечены только у Андреяна Лукина сына Рокотова, всего у него было 7 дворов, «в бегах» 4 двора6. Кроме поместья купленную вотчину в Нижегородском уезде имел только Матвей Васильев сын Взовский (двор крестьянский, 20 четвертей)7. Среди неверстанных были и весьма состоятельные: Иван Дмитриев сын Кречетников владел, например, 23 дворами в Нижегородском уезде (166 четвертей, 3 десятины сенных покосов), также 4 дворами во Владимирском уезде (28 четвертей), в Саранском уезде «дано вновь за валом» дикое поле, 98 четвертей, где не было дворов8. В Галицком уезде имели поместья, помимо нижегородских, Сергей Иванов сын Малышкин (12 четвертей без дворов) и Прохор Исаков сын Малышкин (в Нижнем 4 двора, 38 четвертей, в Галиче 5 дворов, 14 четвертей). Сергей Малышкин сдавал также пустошь Утки на оброк за 5 руб. в год., а Прохор Малышкин имел в Нижегородском уезде долю в мельнице, «вопче» со «многими помещиками»9. Иван Владимиров сын Ростопчин также имел поместья в нескольких уездах: 19 дворов в Нижегородском, кроме того, «здаточных» 2 двора (297 четвертей, 1000 копен сена), двор на Вологде (36 четвертей) и «взял за женою» в Муромском уезде 4 двора (25 четвертей)10.
Подавляющее большинство разбираемых нижегородцев имели поместья в Нижегородском же уезде, некоторые заявили также поместья в Арзамасском, Гороховецком, Муромском, Курмышском уездах. Вотчинами владели немногие, эти вотчины были придаными или родственными, располагались они также в близлежащих уездах.
Сходное положение было в Арзамасском уезде, где по данным разборной книги 1679 г. 25 дворов имели всего два человека, из пожелавших продолжить полковую службу (20 чел.) 20 дворов имел 1 чел., 19 дворов 1 чел., 17 дворов 1 чел., 16 дворов 1 чел., 15 дворов 1 чел., 10 дворов 1 чел., 8 дворов 2 чел., 7 дворов 2 чел., 6 дворов 1 чел., 5 дворов 1 чел., 4 двора 6 чел., 2 двора 1 чел., не имел крестьян и деловых людей 1 чел.11 Вотчины из них имели тpoe. Зато большинство владело сенными покосами, от 40 до 300 копен. Большинство же имело также деловых и задворных людей, например, Лев Михайлов сын Щукин имел 7 чел. задворных и 5 чел. деловых людей, Петр Иванов сын Щукин 6 чел. деловых людей, Александр Никитин сын Сумароков 6 чел. деловых людей, столько же имели Григорий Ильин сын Нетесев, Андрей Иванов сын Щукин, Яков Афиногенов сын Малахов 8 чел. деловых людей12. Один человек имел мельницу в Арзамасском уезде, отдавая которую на откуп получал по 10 руб. в год. Землю внаем отдавал только Лев Михайлов сын Щукин, 35 четвертей из 236, получая по рублю в год13. В основном поместья и вотчины находились в Арзамасском уезде, у пяти человек имелись также поместья в Саранском уезде, у одного — в Симбирском14. У тех, кто был написан в рейтарскую службу (4 чел.), количество дворов не превышало трех, у одного городового поместье было пустое. Задворных людей имел 1 чел. (3 двора), деловых 2 чел. Сенные покосы имели 2 чел.15
В Муроме в 1679 г. наиболее обеспеченными были, как и везде, выборные дворяне. Они имели каждый (всего 4 чел.) 20, 18 и 36 дворов крестьянских и бобыльских. Из них всего только 2 двора были пусты. Только один выборный, Федор Борисов, недавно написанный по выбору из начальных людей рейтарского строя, имел в вотчине один крестьянский двор. Кроме того, трое из четверых имели задворных людей (1, 2 и 4 двора), двое деловых людей (4 и 6 чел.). Все имели сенные покосы, более 200 копен, а двое выборных, братья Власьевы, также рыбные ловли для собственных нужд в двух озерах16. Отставленный в том же году выборный Григорий Чертков имел даже 64 двора крестьянских и бобыльских и 560 копен сена в поместье и вотчине (289 четвертей при окладе в 760)17. Дворовые муромцы (8 чел.) были уже не столь обеспечены: лишь один дворовый, Борис Иванов сын Осорьин владел 24 дворами, и еще 4 двора в его поместье (388 четвертей при окладе в 620) были пусты. У него также работали 10 чел. деловых людей. Остальные дворовые владели 13, 7, 4, 3 (2 чел.) и 2 (2 чел.) дворами. Пустых поместий у дворовых не было, только 3 двора были в бегах. Дворовые также имели задворных (5 чел.) и деловых (4 чел.) людей. Сенные покосы их были поменьше (в основном по 100 копен), один дворовый, Михаил Мешеринов, имел мельницу совместно с братьями, они получали с нее оброк в размере 2 руб. в год18. Городовые муромцы (10 чел.) были еще беднее, среди них уже были пустопоместные (3 чел.), в среднем же городовые муромцы имели только по 2 двора. Только один городовой, Данила Ортемьев сын Осорьин, из того же богатого рода Осорьиных, имел 411 четвертей поместья в Нижегородском, Муромском, Владимирском и Галицком уездах и 20 крестьянских дворов, кроме того 7 дворов пустых, а также 5 чел. во дворе. 6 муромцев имели деловых людей (1—2 чел. во дворе), 4 муромца имели задворных людей (как правило, по 1—2 двора). Сенные покосы также уменьшились и насчитывали от 100 до 25 копен. Один муромец, Тимофей Киков, отдавал свои пустоши внаем и зарабатывал на этом 5 руб. в год19.
Гораздо беднее, как и ранее, в начале и середине века, судя по разборным книгам, было рязанское дворянство. Выборные дворяне в Рязани имели от 23 до 1 крестьянского двора (в среднем по 5 дворов), кроме того, почти все имели также задворных, деловых и дворовых людей. Вместе с тем даже про выборных окладчики могли сказать, что служить им без жалованья «не в мочь» (князь И. И. Голыгин с сыновьями при наличии 7 крестьянских дворов и оброка с земли по 10 руб. на год)20. Всего в книге содержатся сведения о 44 выборных. Поместные оклады их были достаточно высоки, от 1000 до 500 четвертей, однако наполненность их составляла менее четверти (от 480 до 50 четвертей). Вотчины имели 19 чел. выборных (от 100 до 10 четвертей). 23 двора крестьянских имел один выборный, по одному человеку имели также 20, 19, 16, 14 и 11 дворов, 10 дворов 3 чел., 9 дворов 3 чел., 8 дворов 8 чел., 7 дворов 2 чел., 6 дворов 3 чел., 5 дворов 3 чел., 4 двора 3 чел., 3 двора 3 чел., 2 двора 3 чел., 1 двор крестьянский 3 чел., 2 двора бобыльских 1 чел., 1 двор бобыльский 2 чел. Петр Федоров сын Болшев имел 4 крестьянских двора, крестьяне бежали. О количестве дворов двух выборных сведения не сохранились21. Нe имели крестьянских и бобыльских дворов 3 чел. Землю на оброк отдавали 10 чел. (от 1 до 10 руб. в год). Сенные покосы имели 8 чел. Все имели дворовых людей, деловых людей имели 13 чел. Дворы задворных людей были у 15 чел. Дровяным лесом владел 1 чел. Кузьма Михайлов сын Рахманинов имел «на збереженье» 20 четвертей вотчинной земли брата Ивана Алексеева сына Рахманинова, который был в плену в Крыму с 1660/61 г., в этой вотчине было 2 двора крестьянских и один задворный человек22. Поместьем одного выборного, Агафона Андреева сына Дуванова, в Каменском стане (35 четвертей) завладели «Скопина города крестьяне», однако у него осталось в том же стане 53 четверти23. Выборный Василий Павлов сын Казначеев имел также доходы от вотчины «по сдаче» вдовы Ирины Петровской жены Казначеевой, вотчина насчитывала 35 четвертей, там было 2 двора крестьянских, 2 двора задворных людей и 9 семей деловых. Оброка с этой вотчины он получал по 3 руб. в год, однако владела вотчиной и жила в ней «своим домом» вдова Ирина24. Выборный Михаил Данилов сын Коренев получил в году разбора, 1675, новую поместную и вотчинную дачу — 77 и 9 четвертей с 9 крестьянскими дворами, задворными и деловыми людьми, при том, что у него уже было поместья и вотчины 102 четверти25. В то же время другой выборный, Остафий Федоров сын Микулин, хотя и унаследовал после родственника Фаддея Микулина 57 четвертей в Рязанском уезде, однако это владение ему не было отказано, «владеет стряпчей Матвей Корондеев»26. Большинство выборных имели поместья и вотчины в Рязанском и Ряжском уездах, только двое имели также поместья в Луховском (6 дворов крестьянских) и Владимирском (пустое) уездах. По мнению окладчиков, служить с указанных выше поместий и вотчин без жалованья могли только 15 чел., остальным без жалованья служить было «не в мочь». В Старорязанском стане записаны были 2 чел. дворовых с окладами в 810 и 610 четвертей. Они имели поместья соответственно 135 и 95 четвертей. Один из них, Ефим Иванов сын Бузовлев был засечным головой у рязанской засеки. Он имел 6 дворов крестьянских и 2 чел. дворовых. Окладчики полагали, что он сможет служить без жалованья, однако служить дальние службы ему «не в мочь». Другой дворовый этого стана, Емельян Григорьев сын Головнин не имел дворов и задворных людей (в бегах у него также находились 2 чел. дворовых), но получал с поместья оброк по 10 руб. на год, без жалованья служить не мог27. 10 чел. городовых того же стана, с окладами от 470 до 150 четвертей, имели поместья меньшего размера (в основном менее 50 четвертей). Лишь один городовой владел 180 четвертями, еще двое 102 и 93 четвертями. Крестьянскими дворами (от 8 до 1 дворами) владели 7 чел. Как правило, те, кто имел крестьян, имели и дворовых людей. Деловых людей имели 2 чел., задворных также 2 чел. Землю на оброк отдавал 1 чел. (имея по 7 руб. в год). Вотчину в Мещерском уезде (15 четвертей) имел только окладчик Моисей Григорьев сын Запольский28. Тем не менее окладчики показали, что без жалованья могут служить в Старорязанском стане 5 чел. Те, кто не имел людей и крестьян, как правило, не приезжали на службу в срок и не «доживали» до отпуска. Среди верстанных вновь (30 чел.) крестьянские и бобыльские дворы имели 18 чел., из них 8 дворов — 1 чел., 4 двора — 2 чел., 3 двора 6 чел., 2 двора 3 чел., 1 двор крестьянский 2 чел., 1 двор бобыльский 4 чел. 9 чел. не имели дворов, остальные жили в поместьях отцов и братьев. Вотчинные земли имели 5 чел. Землю и угодья на оброк отдавали 7 чел. Дворовых людей имели 14 чел., деловых людей — 4 чел., задворных людей — 2 чел.29 Из неверстанных (43 чел.) только пятеро могли служить без жалованья, имея по 4, 6 и 8 дворов, но и они не могли служить «дальние службы». По 3 двора имели 3 чел., по 2 двора 3 чел., по 1 двору — 5 чел. Дворами, как правило, владели «вопче» с членами семьи. 9 чел. не имели крестьянских и бобыльских дворов и не могли служить «за скудостью». Вотчины имели 4 чел., задворных людей 2 чел., земли и сенные покосы на оброк отдавали 3 чел. Дворовых людей имели 17 чел.30 Из написанных в полковую службу «сверх розрядного списка» (13 чел.) большинство также не имели крестьянских и бобыльских дворов (по 1—2 двора имели лишь трое) и жили в поместьях отцов, братьев и родственников.
В Перевицком стане было записано 11 чел. дворовых с окладами от 860 до 480 четвертей. Они владели поместьями и вотчинами в Рязанском уезде «в розных станех», кроме того, 1 чел. имел приданое поместье в «Мещерской стороне» и в 1 дворовый в Коломенском уезде. Размеры этих земельных владений не превышали 200 четвертей. Все они, за исключением одного человека, владели крестьянскими и бобыльскими дворами в количестве от 12 до 2. Дворовыми людьми владели 6 чел., задворных людей имели 5 чел., деловых — 3 чел. Угодья — озеро и рыбные ловли имели 2 чел. Вместе с тем окладчики указывали, что 7 чел. дворовых не приезжали на службу в срок «за безлошадством» и «за бедностью», при этом имея даже крестьянские дворы, задворных и дворовых людей31. Городовые Перевицкого стана (14 чел., с окладами от 830 до 200 четвертей) в большинстве не имели крестьян, бобылей, задворных и даже дворовых людей. 7 дворов имел один городовой, по 2 двора 3 чел., 1 двор крестьянский 1 чел., 1 двор бобыльский 1 чел. Задворных людей имели 3 чел., деловых людей 3 чел., дворовых людей 9 чел. Вотчины имели 4 чел. Дачи не превышали 100 четвертей, лишь у одного городового было в двух станах 170 четвертей. Оброчные угодья имел только Семен Иванов сын Мельгунов — жеребей рыбных ловель в Перевицком стане в селе Озерицах (полтина на год; он имел также луга, но луга переоброчил ловчий А. И. Матюшкин)32. Остальные не имели крестьян и бобылей. Такое положение можно объяснить и тем, что дворами несколько членов семей владели сообща.
Из 27 дворовых Окологородного стана обеспеченность поместными землями достаточно высока, лишь трое имели поместья в 15 и 10 четвертей, остальные более 50 четвертей и некоторые даже более 100, вотчины имели также более половины дворовых, один даже 147 четвертей, один дворовый имел купленную вотчину (10 четвертей). Один дворовый получил примерную землю (43 четверти), но не вступил во владение. Двое дворовых имели поступные поместья вдов. Обеспеченность крестьянскими дворами невелика, всего один дворовый этого стана имел 11 дворов, 4 двора имели 4 чел., 2 двора 5 чел, 1 двор крестьянский 5 чел, 1 двор бобыльский 2 чел. Дворы крестьян располагались, как правило, на вотчинных землях. Не имели дворов 8 чел. Дворы задворных людей (1—2) имели три человека. Зато многие дворовые Окологородного стана имели де гали, что он сможет служить без жалованья, однако служить дальние службы ему «не в мочь». Другой дворовый этого стана, Емельян Григорьев сын Головнин, не имел дворов и задворных людей (в бегax у него также находились 2 чел. дворовых), но получал с поместья оброк по 10 руб. на год, без жалованья служить не мог33. 10 чел. городовых того же стана, с окладами от 470 до 150 четвертей, имели поместья меньшего размера (в основном менее 50 четвертей). Лишь один городовой владел 180 четвертями, еще двое 102 и 93 четвертями. Крестьянскими дворами (от 8 до 1 дворами) владели 7 чел. Как правило, те, кто имел крестьян, имели и дворовых людей. Деловых людей имели 2 чел., задворных также 2 чел. Землю на оброк отдавал 1 чел. (имея по 7 руб. в год). Вотчину в Мещерском уезде (15 четвертей) имел только окладчик Моисей Григорьев сын Запольский34. Тем не менее окладчики показали, что без жалованья могут служить в Старорязанском стане 5 чел. Те, кто не имел людей и крестьян, как правило, не приезжали на службу в срок и не «доживали» до отпуска. Среди верстанных вновь (30 чел.) крестьянские и бобыльские дворы имели 18 чел., из них 8 дворов — 1 чел., 4 двора — 2 чел., 3 двора 6 чел., 2 двора 3 чел., 1 двор крестьянский 2 чел., 1 двор бобыльский 4 чел. 9 чел. не имели дворов, остальные жили в поместьях отцов и братьев. Вотчинные земли имели 5 чел. Землю и угодья на оброк отдавали 7 чел. Дворовых людей имели 14 чел., деловых людей — 4 чел., задворных людей — 2 чел.35 Из неверстанных (43 чел.) только пятеро могли служить без жалованья, имея по 4, 6 и 8 дворов, но и они не могли служить «дальние службы». По 3 двора имели 3 чел., по 2 двора 3 чел., по 1 двору — 5 чел. Дворами, как правило, владели «вопче» с членами семьи. 9 чел. не имели крестьянских и бобыльских дворов и не могли служить «за скудостью». Вотчины имели 4 чел., задворных людей 2 чел., земли и сенные покосы на оброк отдавали 3 чел. Дворовых людей имели 17 чел.36 Из написанных в полковую службу «сверх розрядного списка» (13 чел.) большинство также не имели крестьянских и бобыльских дворов (по 1—2 двора имели лишь трое) и жили в поместьях отцов, братьев и родственников.
В Перевицком стане было записано 11 чел. дворовых с окладами oт 860 до 480 четвертей. Они владели поместьями и вотчинами в Рязанском уезде «в розных станех», кроме того, 1 чел. имел приданое поместье в «Мещерской стороне» и в 1 дворовый в Коломенском уезде. Размеры этих земельных владений не превышали 200 четвертей. Все они, за исключением одного человека, владели крестьянскими и бобыльскими дворами в количестве от 12 до 2. Дворовыми людьми владели 6 чел., задворных людей имели 5 чел., деловых — 3 чел. Угодья — озеро и рыбные ловли имели 2 чел. Вместе с тем окладчики указывали, что 7 чел. дворовых не приезжали на службу в срок «за безлошадством» и «за бедностью», при этом имея даже крестьянские дворы, задворных и дворовых людей37. Городовые Перевицкого стана (14 чел., с окладами от 830 до 200 четвертей) в большинстве не имели крестьян, бобылей, задворных и даже дворовых людей. 7 дворов имел один городовой, по 2 двора 3 чел., 1 двор крестьянский 1 чел., 1 двор бобыльский 1 чел. Задворных людей имели 3 чел., деловых людей 3 чел., дворовых людей 9 чел. Вотчины имели 4 чел. Дачи не превышали 100 четвертей, лишь у одного городового было в двух станах 170 четвертей. Оброчные угодья имел только Семен Иванов сын Мельгунов — жеребей рыбных ловель в Перевицком стане в селе Озерицах (полтина на год; он имел также луга, но луга переоброчил ловчий А. И. Матюшкин)38. Остальные не имели крестьян и бобылей. Такое положение можно объяснить и тем, что дворами несколько членов семей владели сообща.
Из 27 дворовых Окологородного стана обеспеченность поместными землями достаточно высока, лишь трое имели поместья в 15 и 10 четвертей, остальные более 50 четвертей и некоторые даже более 100, вотчины имели также более половины дворовых, один даже 147 четвертей, один дворовый имел купленную вотчину (10 четвертей). Один дворовый получил примерную землю (43 четверти), но не вступил во владение. Двое дворовых имели поступные поместья вдов. Обеспеченность крестьянскими дворами невелика, всего один дворовый этого стана имел 11 дворов, 4 двора имели 4 чел., 2 двора 5 чел, 1 двор крестьянский 5 чел, 1 двор бобыльский 2 чел. Дворы крестьян располагались, как правило, на вотчинных землях. Не имели дворов 8 чел. Дворы задворных людей (1—2) имели три человека. Зато многие дворовые Окологородного стана имели деловых людей (11 чел.), в одном случае укачано что это были польские пленные. Людей во дворе имели 13 чел. Сенные покосы (от 10 до 60 копен) были у 5 чел. Земли на оброк (от 2 до 10 руб. в год) отдавали 5 чел.39 При этом дворовые, по сведениям окладчиков, не могли служить без жалованья, дальние службы не могли служить 4 чел. Об этом ясно говорит и количество крестьянских дворов у этой категории.
Городовые Окологородного стана (32 чел.) имели в основном поместья в данном и других станах, не превышающие 100 четвертей, более чем 100 четвертями владели только 6 чел. Вотчины имели 9 чел., размеры вотчины были меньше, чем поместий (5, 6, 12, 17, 40 и лишь в одном случае 80 четвертей)40. Не имели поместий лишь трое, двое жили в отцовских поместьях, один — на оброчной земле. Многие имели поместья в 100 четвертей и более, но владели им сообща с братьями и другими родственниками. Поместья вне Рязани — в Ряжском уезде имели только двое. «Здаточное» поместье своей тещи (20 четвертей) имел 1 городовой41. Лишь один городовой владел 12 дворами, 7 дворов имел также 1 чел., 6 дворов двое, 5 дворов 1 чел., 3 двора 1 чел., 2 двора 1 чел., по 1 двору крестьянскому имели 3 чел. 3 двора бобыльских были у 1 чел., 2 двора также у 1, 1 двор бобыльский имели 3 чел. Владение дворами иногда было общим. Например, Ф. Г. Сазонов владел 3 крестьянскими дворами «вопче» с 20 помещиками42. Задворных людей не имел никто. Деловых людей (от 1 до 5 чел.) имели 10 чел. Дворовых людей (от 1 до 7 чел.) имели 15 чел, причем некоторые владели этими дворовыми людьми вместе с братьями. Не имели крестьян и бобылей 11 чел. «В бегах» крестьяне и дворовые находились у троих городовых, причем у одного из них бежал единственный крестьянин. Землю на оброк сдавали 6 чел, получая за это от 1 до 5 руб. в год. Сенными покосами владели также 5 чел. (от 10 до 100 копен), дровяным лесом 1 чел. Положение многих городовых приближалось к положению детей боярских Белгородского разряда, где члены семьи служившего оставались «на пашне». Окладчики Окологородного стана также предписали одному из сыновей А. Ф. Короткого «дома быть»43. Из городовых двое потерпели «пожарное разорение», из-за чего один из них, К. Раков, потерял ружье и мог приехать на службу только на мерине.
Из поверстанных вновь в полковую службу по первой (350 четвертей и 12 руб.) и второй (300 четвертей и 10 руб.) статьям (всего 31 чел.) большинство имели небольшие поместья, не более 50 четвертей, лишь пять человек владели поместьями и вотчинами, превышающими это количество (от 70 до 141 четверти). Вотчинами, придаными и родовыми, владели 6 чел. Не имели поместий и вотчин 3 чел. Тремя крестьянскими дворами владели 2 чел., двумя — 3 чел., один двор имели 5 чел. Бобыльские дворы имели 3 чел. (от 1 до 2 воров). Не имели крестьян и бобылей 14 чел. Задворные люди были у двух человек (от 1 до 3). Дворовые и деловые люди были у большинства (23 чел.), их было от 6 до 1 чел. По одному дворовому имели 9 чел. Землю на оброк отдавали 8 чел., двое под мельницы, имея за это полуполтину и 10 алтын. Сенными покосами владели двое новиков, дровяным лесом — 144. Из поверстанных в меньшие оклады (250 и 200 четвертей, 8 и 7 руб.) большинство не имели поместий и вотчин, жили в поместьях отцов, и следовательно не имели также крестьян и бобылей. У тех, же, у кого и были поместья и вотчины, от 15 до 8 четвертей, (3 чел.) не было крестьян, двор бобыльский имел только один новик45.
Среди написанных в полковую службу вновь «сверх московского списка» детей боярских Окологородного стана (41 чел.) большинство имели поместья от 10 до 20 четвертей, сверх этого числа четвертей имели всего 11 чел, двое весьма обширные поместья, 84 и 95 четвертей. Вотчины имели всего 3 чел., и эти вотчины были небольшими (2 четверти). Приданые поместья, также весьма небольшие, имели 4 чел., два из них в Ряжском уезде. 2 чел. вообще не имели поместий и вотчин. 8 дворов крестьянских имел 1 чел., 4 двора 1 чел., 2 двора — 2 чел., 1 двор крестьянский — 4 чел., 2 двора бобыльских 2 чел., 1 двор бобыльский — 3 чел. Задворных людей имели 3 чел., деловых людей — 4 чел. Дворовые люди были у многих — 15 чел., как правило, от одного до трех, четверо дворовых были лишь у одного. На оброк землю отдавали 5 чел., мельницу «вопче» с другими помещиками — 1 чел., дровяной лес 1 чел. «В бегах» числился лишь один дворовый человек. Вместе с тем крестьян, бобылей и задворных людей не имели 20 чел.46 Бедность этой прослойки объясняет и то, что записанные вновь, как правило, ранее не служили.
Из неверстанных (175 чел.) большинство имело поместья, свои или отцовские, но лишь немногие владели крестьянскими дворами и имели во дворах людей. Некоторые предпочитали сдавать свои пустующие земли на оброк, получая иногда очень неплохие суммы. Например, Максим Назарьев сын Дубенский имел в Окологородном стане поместье в 108 четвертей, крестьян в нем и угодий не было, но «оброку с тое земли берет по 20 рублев на год»47.
В Понисском стане из записанных трех дворовых только один мог по существу считаться обеспеченным. Василий Семенов сын Вердеревский владел 270 четвертями земли, имел 15 дворов крестьян и бобылей, 9 чел. во дворе и отдавал землю на оброк по 5 руб. в год. Остальные двое имели по 35 и 30 четвертей в поместье (один из них еще 35 четвертей вотчины), не имели крестьян, работников во дворе имели четверых и одного. Из трех городовых имели поместья в 182 и 77 четвертей двое, один не имел поместья, жил на вотчинной земле отца. Крестьянами владел лишь один (2 двора), во дворе имели людей все (от 3 до 7 чел.), двое получали оброк с земли (15 руб.) и с сенных покосов (50 копен по 6 руб. на год)48. Из вновь верстанных (3 чел.) все имели поместья небольшие (от 20 до 35 четвертей, в том числе общие с родственниками), крестьян и угодий не имел никто, 1 чел. имел слугу во дворе. Из неверстанных (46 чел.) большинство имело небольшие поместья (от 10 до 50 четвертей), лишь двое имели по 110 и 150 четвертей, вотчины имели 10 чел., от 3 до 70 четвертей. Крестьянские и бобыльские дворы имели 11 чел., большинство «вопче» с матерями, братьями и сестрами: 8 дворов (1 чел.), 6 дворов (1 чел.), 5 дворов бобыльских (1 чел.), 3 двора (3 чел.), 2 двора (2 чел.) 1 двор (1 чел.), 1 двор бобыльский (2 чел.). Задворных людей (2 чел.) имел только один неверстанный Понисского стана. Деловых и дворовых людей (от 1 до 5) имели 15 чел., рыбные ловли и «хороминной» лес совместно с другими помещиками 5 чел. (оброку с них не было), сенные покосы 1 чел., оброк с земли получал лишь 1 чел. (5 руб. в год)49. Из написанных в службу вновь сверх разрядного списка (14 чел.) большинство также имели поместья от 7 до 100 четвертей, главным образом в Понисском стане, вотчинами владели лишь трое, крестьян имели только двое (5 дворов крестьянских 1 чел. и 1 двор бобыльский 1 чел.), угодий также не имели, только один человек указал оброк с земли но 3 руб. на год50.
В Кобыльском стане дворовые также были бедны, земельные владения колебались от 42 до 170 четвертей, расположены были в разных станах, у одного дворового в близлежащих Веневском и Тульском уездах. Вотчины были у трех дворовых, размеры их были, соответственно, гораздо меньше, чем поместные дачи — от 25 до 8 четвертей. Количество дворов было небольшим, от 2 до 5, преобладали бобыльские дворы, у одного дворового было 7 задворных людей. Во дворе люди были у всех, от 1 до 9 чел. Городовые владели поместьями меньшего в среднем размера от 10 до 100 четвертей. Четверо из них имели вотчины, от 3 до 25 четвертей. Крестьян, бобылей и задворных людей (от 1 до 2 дворов) имели только 7 чел., у остальных поместья были пусты. Людей во дворе (от 1 до 4 чел.) имели 14 чел., чуть больше половины городовых. Угодий у городовых не было, за исключением Никиты Андреева сына Чаплыгина, который имел вместе с братом Петром мельницу, но мололи только «про себя»51. Верстанные вновь (34 чел.) имели поместья в среднем еще меньшего размера, от 7 до 20 четвертей, лишь некоторые из них владели землями более 50 и 100 четвертей. Как правило, эти земли были в совместном владении с братьями и другими родственниками. У одного нововерстанного поместья вообще не было. Вотчинами, в том числе придаными, владели 6 чел., размер их колебался от полутора до 20 четвертей, они также в основном были в совместном владении. Крестьян, бобылей и задворных людей имели 11 чел., из них большинство по 1 бобыльскому двору (5 чел.), по 2 двора 3 чел., в том числе совместно с братьями, племянниками. Холопы, дворовые люди и деловые люди были у 12 чел., в основном, по одному человеку во дворе. Об одном из вновь верстанных, Кузьме Филиппове сыне Филиппове, окладчики сказали, что он «живет на оброки»52, не указав размеров поместных дач. Неверстанные (150 чел.) были крайне бедны: большинство поместий не превышало 20 четвертей и было в совместном владении или были придаными, некоторые имели поместья в 4 и 5 четвертей. Григорий Лихачев, например, имел «воиче с дядею полтретьи чети», Леонтий Русанов «помесье отца в Кобыльском стану 4 чети»53. Вместе с тем поместья имело подавляющее большинство, только 6 чел. не имели ни поместий, ни вотчин. Некоторые имели и более 100 четвертей поместий, 120, 170 и 185 четвертей. Вотчины имели 29 чел., размер их колебался от 2 до 33 четвертей. Земельные владения, однако, не обеспечивались рабочими руками. Большинство не имело ни крестьян, ни холопов. По одному двору бобыльскому имели 5 чел., по 2 двора бобыльских 4 чел., в том числе «вопче» с братьями и родственниками, по 1 двору крестьянскому 7 чел., также в основном крестьянские дворы были в совместном владении. 2 двора бобыльских и один крестьянин в совместном владении были у 1 чел., 2 двора крестьянских у 3 чел., 3 двора у 1 чел., 5 дворов крестьянских и бобыльских у 1 чел., 5 дворов и задворный человек у 1 чел., 1 задворный человек у 1 чел. Людей во дворе имели 44 чел., в основном по одному человеку во дворе, 13 чел. имели по два человека во дворе, четверо по три человека и один человек четырех слуг. Деловой человек во дворе был лишь у одного неверстанного. Угодий и промыслов неверстанные Кобыльского стана в основном не имели, землю на оброк сдавали только трое, по 2 руб. и по 5 руб. на год, сенные покосы (50 копен) имел только один, мельницу «про свою нужду» также один, один неверстанный имел в Веневском уезде озеро совместно с другими помещиками54. Отец одного из неверстанных, Дмитрия Иванова сына Буковского, «поступился» своим поместьем и вотчиной Андрею Артемьеву сыну Заболоцкому, у которого он жил в Москве вместе с младшими детьми и внуком55.
Судя по данным разборной книги, большинство детей боярских рязанцев не имели крестьянских дворов и даже задворных людей. Деловых людей имело также меньшинство. Почти все рязанцы имели людей во дворах (дворовых).
Многие рязанцы (от 10 до 30% в разных станах) предпочитали сдавать свои пустые земли на оброк, получая за это от 1 до 10 и даже 20 руб. в год. Это было обусловлено и тем, что у многих поместья и вотчины «лежали в розных станех» Рязанского уезда и «в розных пустошах», а при недостатке людей обрабатывать их одному помещику было трудно.
Таким образом, некое среднее или «показательное» поместье рязанца в середине 1670-х гг. представляло собой имение с примерно 4 дворами крестьян или бобылей (это количество дворов и составляло в XVII в. в среднем одну деревню). Как правило, такой рязанец имел и задворного человека, а именно холопа, посаженного на пашню. Во дворе имелись слуги («люди» или работники) от одного до трех человек. Среди них были и пленные поляки и татары. Из этих слуг некоторые могли заниматься определенным ремеслом, приносящим доход, это были «деловые люди», доходы от труда которых также использовались в хозяйстве помещика. Служилый рязанец мог получать доход и от сдачи в оброк своих пустующих земель, от такого оброка он составлял от нескольких алтын до 10 рублей в год. Некоторые помещики сдавали свои земли на берегах рек под мельницы, являясь их владельцами в складчину. На землях помещиков могли находиться и другие «угодья» — дровяной или «красный» лес, рыбные ловли или сенные покосы, которые также можно было сдавать в аренду. Однако так поступали лишь единицы, да и прибыль от таких владений была небольшой. Как правило, лесом, ловлями и покосами пользовались «про себя». Из данных рязанской разборной книги видно, что владения рязанцев, поместья и вотчины были во второй половине века в достаточной степени втянуты в товарно-денежные отношения и иногда приносили доход и развивались вовсе не за счет эксплуатации крестьянского труда, а за счет иных, уже по сути буржуазных, возможностей и форм.
Сдача поместных земель на оброк и получение с них дохода была распространена во второй половине XVII в. и в других уездах. В сентябре 1677 г. в полку В. В. Голицына костромичи подавали сказки о количестве у них крестьянских дворов и доходов с поместий. Сохранились сказки 113 чел. Из них доход с поместья в размере от 10 алтын до 12 руб. получали 84 чел., то есть около 75%56. Средний размер доходов составлял от 1 до 3 руб. в год. 45 чел. имели пустые поместья, и только четверо из них не получали с таких поместий дохода. Все остальные сдавали пустые поместья на оброк, получая за это в среднем 1-2 руб. в год. Один рубль составлял в среднем годовой оброк с крестьянского двора. Вообще же количество дворов у костромичей, подавших сказки, было очень незначительным. 25 дворов имел только один человек, Яков Иванов сын Полозов57, 8 дворов также 1 чел., 7 дворов 1 чел., 6 дворов 2 чел., 5 дворов 2 чел., 4 двора 5 чел., 3 двора 9 чел., 2 двора 16 чел. и остальные 31 чел. из имевших дворы имели по одному двору крестьянскому или бобыльскому или меньше. При этом «в бегах» числился лишь один двор58. Все поместья и вотчины, за двумя исключениями, находились в Костромском уезде.
Что касается утаивания крестьянских дворов в поместьях, то такие случаи во второй половине XVII в. имели место. Иногда они служили предметом доносов. В начале 1680-х гг., например, новгородец Михаил Марков сын Мордвинов доносил на новгородца Тимофея Федорова сына Мартьянова, который в своей сказке при разборе И. А. Хованского утаил крестьян, «писал крестьянина к крестьянину и двор ко двору пригораживал», не желая платить податей. Мордвинов просил о передаче этих крестьян ему. Состоялся указ об очной ставке, однако воевода боярин И. В. Бутурлин, якобы по ложному челобитью Мартьянова, очной ставки не дал и обвинил самого же доносителя, указав «доправить» на нем «проесть и волокиту». Кроме того, на него же поступил донос уже Мартьянова, который жил с ним в одной деревне, в укрывательстве вора и в бесчестье. Мордвинов обратился с жалобой в Новгородский приказ, в Новгород из приказа были отправлены грамоты с просьбой о присылке дела, однако воевода дела не прислал. Между тем Мордвинов, по его словам, «от домишка своего отбыл» и разорился вследствие судебной волокиты в Новгороде. Крестьяне его были привезены в приказную палату в Новгород и «испроданы и розорены напрасно»59. Из этого дела видно, с какими трудностями приходилось сталкиваться тем, кто добивался по указам перераспределения собственности и рабочих рук.
1 РГАДА. Ф. 210. Оп. 66. Книги Владимирского стола. № 3. Л. 30, 38об.
2 Там же. Л. 65, 74.
3 Там же. Л. 65, 67об., 68об., 7.
4 Там же. Л. 86, 87.
5 Там же. Л. 105об., 107об.
6 Там же. Л. 107.
7 Там же. Л. 108об.
8 Там же. Л. 109—109об.
9 Там же. Л. 112— 113об.
10 Там же. Л. 114—114об.
11 Там же. № 16. Л. 5—6, 8—24об.
12 Там же. Л. 9об., 10, 16, 17, 19об., 24об.
13 Там же. Л. 9об., 12об.
14 Там же. Л. 8об., 9об., 11об., 15, 18об.
15 Там же. Л. 25—27.
16 Там же. Л. 92—96.
17 Там же. Л. 112—113.
18 Там же. Л. 96—101.
19 Там же. Л. 101.
20 РГАДА. Ф. 210. Разрядный приказ. Оп. 66. Книги Владимирского стола. №. 14. Л. 3об.
21 Там же. Л. 2—22об.
22 Там же. Л. 6об.
23 Там же. Л. 14.
24 Там же. Л. 240—240об.
25 Там же. Л. 248—248об.
26 Там же. Л. 247об.
27 Там же. Л. 94—96.
28 Там же. Л. 104об.
29 Там же. Л. 106об.—124об.
30 Там же. Л. 124об.—145.
31 Там же. Л. 176—185.
32 Там же. Л. 186об.
33 Там же. Л. 94—96.
34 Там же. Л. 104об.
35 Там же. Л. 106об.—124об.
36 Там же. Л. 124об.—145.
37 Там же. Л. 176—185.
38 Там же. Л. 186об.
39 Там же. Л. 270—287об.
40 Там же. Л. 288—309об.
41 Там же. Л. 305.
42 Там же. Л. 296.
43 Там же. Л. 298.
44 Там же. Л. 310об.—330об.
45 Там же. Л. 331-334.
46 Там же. Л. 194—215об.
47 Там же. Л. 337об.
48 Там же. Л. 603—608об.
49 Там же. Л. 610—636.
50 Там же. Л. 636—-643.
51 Там же. Л. 686об.—687.
52 Там же. Л. 698—698об.
53 Там же. Л. 762, 762об.
54 Там же. Л. 720—720об., 741об,—742, 748—748об., 768—768об., 774—774об.
55 Там же. Л. 767—767об.
56 Там же. Оп. 9. Столбцы Московского стола. № 216. Л. 289—357. О распространении практики аренды земли во второй половине XVII в. на примере патриарших и монастырских вотчин писал А. Н. Сахаров: Роль аренды в крестьянском хозяйстве XVII в. // История СССР. 1964. № 1—2. С. 81—93.
57 Там же. Л. 302.
58 Там же. Л. 309.
59 РГАДА. Ф. 141. Приказные дела старых лет. 1683. № 159. Л. 1—2. В начале нового царствования Мордвинов возобновил дело и добился в декабре 1683 г. отправки в Новгород третьей грамоты (там же. Л. 9—10). Конец дела отсутствует.
<< Назад Вперёд>>
