Использование негласных сотрудников за границей в XIX в. считалось обычной практикой среди европейских государств. К этому времени заграничная агентура российских спецслужб уже имела свою немалую историю. После Польского восстания 1830 г. III Отделение предприняло первые попытки создания постоянных резидентур в Европе. С 1832 г. командировки чиновников III Отделения в Европу для сбора разведывательной информации стали регулярными. Однако серьезной разведывательной сети создано не было. К 1877 г. III Отделение имело только около 15 постоянных агентов в Европе. Тем не менее можно отметить, что так закладывались основы российской разведки с контрразведывательными задачами.
После 1881 г. характер использования негласной агентуры отчасти меняется. Наряду с разведывательными и контрразведывательными задачами негласная агентура начинает использоваться для организации «прикрытия» зарубежных визитов российских самодержцев и контроля за деятельностью террористов. С этой целью сформировали заграничную агентуру, находившуюся в ведении Департамента полиции.
Фундаментом для создания заграничной агентуры стали «наработки» «Священной дружины»[1]. Уже современники отмечали, что деятельность «Священной дружины» («Святой дружины») носила дилетантский характер и эту организацию мало кто принимал всерьез. Однако «Священной дружине» удалось оставить после себя серьезное наследство – создание заграничных резидентур426.
Опираясь на «наработки» III Отделения, «Священной дружине» в 1881 г. удалось начать создание своей резидентуры в Европе. Эта резидентура была создана прежде всего в европейских центрах революционной эмиграции: в Париже (с отделениями в Лондоне, Брюсселе и Женеве), в Вене (с отделениями в Берне, Лейпциге и вдоль русско-австрийской границы – Волочиск, Броды, Сосновцы) и в Берлине.
Представители «Священной дружины» даже вступили в контакт с народовольцами, пытаясь добиться прекращения террора в обмен на обещание освобождения некоторых из арестованных народовольцев. Однако, выяснив, что «Народная воля» обескровлена арестами и не способна на серьезную работу по организации террора, переговоры прервали.
Созданная «дружинниками» заграничная агентура в мае 1883 г. была введена в структуры Департамента полиции, в составе которого и пребывала вплоть до Февральской революции 1917 г.427
Первым руководителем заграничной агентуры (1881–1882 гг.) был П.В. Корвин-Курковский. Но подлинным ее организатором стал П.И. Рачковский (в 1892–1902 гг.). К числу его заслуг можно отнести: вербовку агентуры в эмигрантской революционной среде; начало регулярных активных мероприятий против революционеров, выходцев из России; установление деловых контактов с коллегами во Франции, Германии и Швейцарии.
П.И. Рачковский
Заграничная агентура Департамента полиции кроме выявления потенциальных террористов в среде революционных эмигрантов также занималась охраной членов императорской семьи при посещении ими Европы. И естественно, мобилизовывалась при европейских визитах Николая IL Самый известный руководитель заграничной агентуры П.И. Рачковский начал привлекать к сотрудничеству иностранцев-профессионалов. Так, им, в качестве агента наружного наблюдения, использовался Генри Бинт, владелец частного розыскного бюро «Бинт и Самбэн». Он начал сотрудничать с российскими спецслужбами еще в 1883 г., и это сотрудничество продолжалось вплоть до 1917 г. Под «крышей» этого частного сыскного агентства скрывалась ядро резидентуры Рачковского и его преемников.
П.И. Рачковский лично сопровождал императора, контролируя деятельность своих агентов. Мемуарист, описывая поездку Николая II в 1896 г. по Австрии, Франции и Германии, упоминал, что Рачковский «был главною скрытою пружиною всего заграничного путешествия Государя; вся забота о безопасности Его Величества и вся ответственность лежала исключительно на его плечах… все меры, которые принимались для охраны Государя правительствами тех стран, которые посещал Его Величество, принимались по его указанию и исходили от него. Он безотлучно совершил все путешествие вместе с нами, хотя никто из нас, кроме генерала Гессе, в распоряжении которого он числился, его не знал и не видел, и только в Дармштате, где он частным человеком жил в гостинице недалеко от дворца, мне пришлось с ним столкнуться и ближе его узнать»428. Император лично благодарил Рачковского за охрану и наградил его орденом Св. Владимира IV степени.
В то время за границей Николай II еще позволял себе «вольность», совершая прогулки инкогнито. В 1900 г. в Германии царь вместе с женой поехали в купе 1-го класса обычного поезда во Франкфурт. Мемуарист спросил Рачковского, не беспокоит ли его неожиданная поездка царя. Тот отвечал, что если бы об этой поездке было известно заранее, тогда бы он принял меры предосторожности, а «в данном случае нет никаких оснований для беспокойства»429.
О размахе деятельности сыскного агентства, контролируемого Рачковским, говорит то, что Генри Бинт мог выделять до 50 человек агентов наружного наблюдения. Сам Бинт занимал должность старшего наблюдательного агента заграничной агентуры. Его деятельность неоднократно отмечалась самими охраняемыми. 10 ноября 1900 г. из канцелярии императрицы Марии Федоровны ему передали золотую булавку. Его деятельность не была секретом для французских спецслужб. В январе 1902 г. распоряжением президента Франции Г. Бинта наградили орденом Почетного легиона. В феврале 1904 г. указом Николая II Г. Бинту пожалован орден Св. Станислава III степени. Генри Бинт привлекался для обеспечения безопасности царя и его семьи во время поездки в 1910 г. во Фридберг, тогда ему поручалась внешняя охрана императора430.
Кроме Г. Бинта к охране заграничных вояжей членов императорской фамилии привлекались и другие известные сотрудники Заграничной агентуры. Охрана высоких особ была делом не столько хлопотным, деликатным и ответственным, сколько выгодным. После спокойно прошедшего визита чины заграничной агентуры, прикрывавшие царя либо его близких, получали наградные деньги, чины и ордена. В 1893 г. Аркадий Гекельман431 охранял Александра III в тихом Копенгагене, получив за это большие подъемные, «царский подарок» и орден Данеборга с золотой медалью. Затем он сопровождал императора в Швецию и Норвегию на охоту, также получив за это наградные. В апреле 1894 г. он был командирован в Кобург для охраны наследника-цесаревича Николая Александровича, который отправился туда свататься к Алисе Гессенской, будущей русской императрице Александре Федоровне. Он получил 1000 руб. подъемных и ценный подарок. В 1896 г. Гекельман, превратившись в инженера Аркадия Михайловича Гартинга432, охранял младшего брата Николая II – великого князя Георгия Александровича, на вилле Turbi на юге Франции, около Ниццы. Вскоре он в Братиславе «прикрывал» встречу Николая II с кайзером Вильгельмом II. Гартинг сопровождал царя в Париж, получив за эту миссию орден Почетного легиона, затем в Лондон, получив там орден Виктории, в Дармштате вручили орден Эрнеста. В конечном счете сотрудник заграничной агентуры получил чин действительного статского советника и занял должность начальника берлинской агентуры под крылом Рачковского433.
С 1906 г. в европейских командировках начали принимать участие и филеры Дворцовой охраны, входившие в отряд полковника А.И. Спиридовича. Целью этих командировок было посмотреть «вживую» на возможных террористов. В марте 1914 г. руководитель заграничной агентуры А.А. Красильников (с 1909 по 1917 г.) докладывал директору Департамента полиции, что «предъявление агентам Дворцовой Агентуры проживающих за границей революционеров представляется в настоящее время более трудным, чем это было в предшествующие годы. В Париже Бурцев ныне проявляет усиленную деятельность, стараясь выслеживать ведущееся наблюдение и установить наблюдательных агентов, для чего сподвижники его Леруа и др., специально обходят улицы кварталов, где проживают эмигранты»434.
Начиная с 1909 г. люди А.И. Спиридовича сопровождали всех особ императорской фамилии в их поездках за границу. Безусловно, особенно тщательно «прикрывались» поездки царя. Летом 1910 г. в Наугейм, где лечилась императрица Александра Федоровна, откомандировали 20 агентов Дворцовой охраны. Во время итальянского визита царя агентов было меньше, поскольку на этом настояла принимающая сторона. При свидании Николая II с членами румынской королевской фамилии в 1914 г. в Констанце число агентов по настоянию румынского правительства довели до 30 человек. Чины Дворцовой полиции во время заграничных визитов действовали в тесном контакте с местными службами безопасности и даже формально передавались в распоряжение полиции данного государства435.
Создатель заграничной резидентуры П. Рачковский «прикрывал» знакомство царской семьи с французским экстрасенсом Филиппом. Для этого Рачковский использовал одного из своих сотрудников – Мануйлова. Встреча Филиппа с царской семьей состоялась в сентябре 1901 г., во время визита Николая II во Францию. Мануйлову поручили встретить француза у входа во дворец и «слегка проэкзаменовать». С первой же встречи Филипп сумел заворожить монархов, и они попросили его обосноваться в России. Его поселили близ дворца, и раз или два в неделю он проводил в присутствии царской семьи сеансы гипноза, занимался пророчеством, опытами из сферы магии. Он гарантировал императрице рождение сына. Когда влияние Филиппа начало приобретать политическое значение, Рачковский собрал на него досье, в котором представил его шарлатаном и авантюристом.
О степени влияния шарлатана на императорскую чету и мотивах смещения Рачковского свидетельствует переписка между императрицей Александрой Федоровной и великой княгиней Милицей Николаевной. Милица Николаевна писала императрице: «Рачковский. Небо определенно требует отставки; если бы дело шло только о м-сье Ф. или даже о е.и.в. кн. – м-сье Ф. этого бы не сказал, предоставил бы действовать, но он не хочет объяснять причин, так как не его роль быть обвинителем. Если поискать, можно найти и тем легче, что бывшие друзья заговорят после отставки. Необходимость». Поскольку «небо определенно требовало отставки» Рачковского, то Александра Федоровна предприняла необходимые шаги и уже вскоре сообщала своей подруге: «Вот приказание Н(ики) на бумаге, которую вы читали. «Желаю, чтобы вы приняли серьезные меры к прекращению сношений Р(ачковского) с французскою полициею навсегда. Уверен, что вы исполните мое приказание быстро и точно»»436. В результате Филипп сохранил привязанность царской четы, а Рачковский лишился своего поста437.
Заграничная агентура использовалась полковником Спиридовичем и для решения деликатных проблем, затрагивавших престиж императорской фамилии. Осенью 1910 г. Г Бинта привлекли для слежки за младшим братом Николая II – великим князем Михаилом Александровичем, когда тот собирался жениться морганатическим браком. П.А. Столыпин докладывал В.Б. Фредериксу: «Бинт – самый опытный агент, владеет французским, немецким и английским языком. Он снабжен вполне достаточной суммой. Бинт учредит под видом богатого коммерсанта безотлучное наблюдение за путешественниками»438. Тогда свадьбу удалось предотвратить.
В 1913 г. младший брат царя великий князь Михаил Александрович все-таки женился на Наталии Сергеевне Вульферт. Это был морганатический брак, и вдовствующая императрица Мария Федоровна всячески противилась ему.
Наталия Сергеевна Вульферт, в девичестве Шереметевская, имела довольно скандальную репутацию. Дочь московского адвоката и польки в 1902 г. вышла замуж за московского актера Мамонтова. В 1905 г. она развелась с ним и во второй раз вышла замуж за гвардейского ротмистра Вульферта, служившего в лейб-гвардии Кирасирском полку «синих кирасир». Полком командовал великий князь Михаил Александрович. Наталия Вульферт немедленно стала его любовницей. Она развелась с Вульфертом и вскоре родила великому князю ребенка. Весной 1913 г. они выехали из России. Чины Дворцовой полиции и заграничная агентура во главе с жандармским генералом А.В. Герасимовым, которому оказывал содействие Генри Бинт, были подняты на ноги. Целью их деятельности стало не допустить венчания великого князя. В мае 1913 г. любовники поселились в Берхтесгадене, на границе Верхней Баварии и Тироля. Надо заметить, что великому князю удалось обмануть плотное кольцо негласной охраны. Михаил Александрович упомянул о своем намерении выехать в Ниццу. Именно туда и направили всех агентов, но сам великий князь выехал в Вену, куда раньше отправился его доверенный. В Вене была православная церковь, устроенная сербским правительством для своих подданных. Настоятель этой церкви за тысячу крон наскоро тайно обвенчал высокую чету439.
Таким образом, в деятельности заграничной агентуры случались и успехи, и провалы, но в целом она работала вполне успешно, став необходимым звеном в обеспечении безопасности зарубежных вояжей членов императорской семьи.
<< Назад Вперёд>>
