Ям
"А коли придет дань или ям, и княгиня моя даст с тех волостей (ей отказанных) по розочту".
Итак, ям, как и дань, вносится московскими удельными князьями в казну вел. князя по особому распределению для платы в Орду. Ям сливается поэтому с данью и в том же завещании, в других случаях говорится только о дани. Завещания других князей о яме вовсе не упоминают, они говорят только о дани, разумея под ней и ям, одинаково составляющий дань в Орду2. Судьба татарской дани и татарского яма одинаковы: когда Бог переменил Орду, Иван Васильевич стал собирать их в свою казну.
Но за много лет до этой коренной реформы у нас появился свой русский ям. Первое указание на него находим в жалованных грамотах половины XV века3. Пожалованные люди освобождаются этими грамотами от яма, но кроме татарского: татарский ям они должны платить. Итак, есть ям татарский и русский.
Но прежде чем идти далее, надо сделать оговорку в предупреждение возможных недоразумений. Прежде чем Бог переменил Орду, русские князья освобождали от дани, т.е. татарской дани, а не своей. Это было возможно? Конечно. Татарская дань платилась в той сумме, на которую был сделан из Орды запрос. Эта сумма распределялась между отдельными княжениями, а кто ее платил в отдельных княжениях, это было безразлично и для князей, и для татар. Если некоторые лица освобождались, другие платили больше, вот и все. От татарского яма русские князья также могли освобождать, и если до нас дошло несколько освободительных от яма грамот — "опроче татарскаго яма", то это сокращенная льгота и только очень, однако, для нас важная, ибо она сохранила указание на существование русского яма в половине XV века. Когда именно впервые появился такой ям, этого мы не знаем. По некоторым данным, о которых ниже будет речь, введение русской ямской дани может восходить к XIV веку.
Для какой цели появился русский ям? Это совершенно ясно. Татарский ям собирается на нужды почтового дела; с этою же целью вводится и русский ям: он предназначается для устройства ямской гоньбы. В устройстве ямов русские князья являются учениками татар. В какой степени мы переняли татарские порядки, об этом ничего нельзя сказать определенного, так как и самые татарские порядки в точности неизвестны. Но что татары дали нам мысль о ямской гоньбе, в этом не может быть сомнения, хотя, может быть, мы дошли бы до этой мысли и без татар.
Так как время введения русских ямских денег в точности неизвестно, то и о времени учреждения первых ямов остается только гадать. Древнейшее указание на русские ямы относится к концу XIV века или самому началу XV века. В уставной грамоте Великого князя Василия Дмитриевича и митрополита Киприана читаем: "А ям по старине шестой день". "Шестой день" указывает на отправление ямской повинности через пять дней в шестой. Это некоторая натуральная повинность в пользу яма как почтового учреждения, существующая не со вчерашнего дня, а по старине, т.е. давно, лет 30—40 по крайней мере. Итак, ямы существуют уже в XIV веке, а следовательно, и русский ям, т.е. денежный сбор на их содержание, взимается уже в XIV веке4. Это предположение подтверждается и жалованной грамотой рязанского Великого князя Олега Ольгову монастырю, во второй половине XIV века, в которой сказано:
"И ямщики ать не заимают богородицких людей ни про што же".
Здесь ямщики — суть люди, которые могут привлекать монастырских людей к отбыванию разных повинностей в пользу ямов. Князь говорит: они не должны привлекать их ни к какому делу, т.е. ямскому5.
Итак, в XIV веке существует уже, русская ямская дань и появились первые ямские учреждения. Эта ямская дань представляет второй пример общего налога, касающегося всех местностей княжения. И в этом случае нововведение появилось также под влиянием татарских порядков.
Возникает вопрос, в какое отношение стали эти новости к старинной подводной повинности. Они ее не отменили и не могли отменить, и по многим причинам. Во-первых, ямы были учреждены не везде, а только по некоторым дорогам; по всем остальным осталась подводная повинность. Пермь Великая лежала на бойкой дороге в Сибирь, а между тем там и в первой половине XVII века ямов еще не было. Во-вторых, даже и там, где устраивались ямы, бывали перерывы. Например, по дороге в Литву от Москвы до Можайска и от Можайска до литовской границы были ямы, а в самом Можайске яма не было, а потому при проезде гонцов в Литву давалась особая грамота для наряда подвод с города (Сб. ИРИО. XXXV. 83. 1493). Наконец, средства ямов могли оказаться недостаточными для удовлетворения всех потребностей почтовой гоньбы. В этих случаях брались подводы и по дорогам, на которых были устроены ямы. В 1613 г. велено было доправить подводы с вотчин Прилуцкого монастыря потому, что с обоих смежных ямов подводы были уже все взяты (АЮ. № 339. IX, X). Итак, ямы и подводы действуют одновременно.
С учреждением ямов, таким образом, к старой подводной повинности прибавилась новая, которая падала иногда на одних и тех же людей. Крестьяне Кирилловского монастыря несли ямскую повинность по Углецкому яму, а кроме того, те же крестьяне возили государевых посланников и обыщиков, т.е. давали подводы по старому порядку. В 1546 г. государев богомолец, игумен Кириллова монастыря, бил челом государю по поводу этой двойной повинности; последствием челобитья было освобождение от ямского тягла а подводная повинность осталась.
Организация ямской гоньбы выходит из пределов моего исследования, но я не могу обойти ее совершенным молчанием, так как она далеко не оплачивалась сбором ямских денег, а повела к возникновению нового тягла, о котором необходимо сказать.
Учреждение ямов состояло в том, что по некоторым дорогам были устроены почтовые станции, на которых княжеские гонцы и обозы могли находить корм и лошадей для дальнейшего следования. Устройство ямов и содержание лошадей и проводников не покрывались, однако, сполна из сбора ямских денег. Значительная часть издержек падала в виде особой повинности на население тех местностей, вблизи которых были устроены ямы. Содержание ямов покрывалось, таким образом, из двух источников: из собираемых в государеву казну ямских денег и из особого тягла, которое падало на население. При отсутствии в древности контрольных учреждений по финансовой части нет никакой возможности сказать, все ли ямские деньги шли на содержание ямов или употреблялись и на другие потребности; но что их было недостаточно для содержания ямов, это вне сомнения, иначе не было бы надобности возлагать на население добавочные на этот предмет расходы.
С точки зрения этих добавочных расходов в устройстве ямов с течением времени замечаются изменения. Первоначально добавочные расходы покрывались натуральной повинностью населения, а потом они стали переходить в денежную. Определить точно время этой перемены, по скудости источников, не представляется возможным; можно только утверждать, что этот переход совершился во второй половине XVI века, хотя натуральная повинность и не была совершенно и повсеместно заменена денежной.
Начнем с описания более древней, натуральной, ямской повинности.
Местное население должно было устроить ям, т.е. нарубить и привезти лес и построить избы, конюшни, сенники и пр. Если не было свободных земель в месте устройства яма, то и земля под него и под пашню ямщикам отводилась из земель близлежащих владений, чьи бы они ни были. Устроив ям, местное население должно было выставлять на него подводы и проводников для ямской гоньбы6.
Для распоряжения всем этим делом местное население должно было выбирать из своей среды "ямщиков", которые назывались иногда ямскими старостами, дьячка для письмоводства и дворников. Выборы производились местными властями и всем тянувшим к яму населением. Например, в выборах на Тотемский ям участвовали тотемский наместник и дьяк и все местные игумены, попы, дьяконы и крестьяне. За избранных избиратели должны были дать поруку; а избранные ямщики должны были ехать в Москву и целовать там крест. В Москве им давали деньги на расход и "ямския книги", в которые они должны были записывать, "сколько при своей стряпне они подвод по которой дороге отпускали и сколько выдали за то прогонов"7.
На ямщиках лежала, таким образом, обязанность вести ямскую гоньбу, наряжать с местных жителей, приписанных к яму, подводы и проводников, выдавать подводы под княжеских гонцов и обозы, платить за них прогоны и вести всему отчетность. Ямщики — это, следовательно, чиновники, по нашему — почтовые смотрители; им даже земли даются в поместья (АЮ. № 192. 1613). Но как выбранные, они не получают корма и доходов от должности, а прокармливают себя сами. С этой целью к ямам прирезывается земля для пашни с лугами и проч. Гоньба подвод, выставляемых населением на ямы, оплачивается, но все другие издержки населения по устройству ямов — повинность.
Таково древнейшее устройство ямов. К этому порядку вещей относятся и вышеприведенные рязанские грамоты XVI века, которыми ямщикам запрещается трогать монастырских людей: "не замают ни про что", и уставная грамота Великого князя Василия Дмитриевича и митрополита Киприана, в которой натуральная ямская повинность монастырских крестьян определена в один день из шести.
В половине XVI века этот порядок изменяется переходом некоторой части натуральной повинности в денежную. Подводы и проводники, выставлявшиеся на ямы местным населением, заменяются ямскими охотниками. Ямские охотники — это такие лица, которые по договору с местным населением принимают на себя обязанность содержать ямскую гоньбу, т.е. жить на станции и иметь для этого условленное число лошадей, седел, телег, а где нужно, лодок и пр.
Обязанность выставить таких охотников лежит на населении. Если оно само не выставляло сколько следует, местные власти "правят" с него положенное число, т.е. взыскивают.
С желающим взять на себя ямскую гоньбу (это и есть — охотник) население, приписанное к яму, заключало договор, по которому обязывалось платить ему известную сумму, а охотник принимал на себя соответственные обязанности по ямской гоньбе.
Это, собственно, договор найма услуг, условия которого были очень различны, смотря по местным обстоятельствам. Один охотник обязывался только к ямской гоньбе, для чего должен был иметь известное число лошадей с седлами, телегами, санями; другой — должен был возить по суше и в лодках по воде; третий обязывался, кроме того, двор поставить, избу, клеть и конюшню, огородить все тыном и пашню на себя пахать и так далее. Соответственно этому и наемная плата была разная, она то 5 рублей в год, то 15, то 17. Кроме платы, давалась еще единовременная подмога — на обзаведение, как в крестьянских порядных. Плата дается не только деньгами, но хлебом, овсом и другими припасами. Если охотник понес какие-либо убытки, наемщики обязывались ему помогать. Словом, население должно было обеспечить отправление ямской гоньбы. Отсюда и выражение: "Монастырь держит ямских охотников своею вотчиною". С этой же целью подбор в охотники делается среди состоятельных людей, семьянистых, статочных, прожиточных, у которых уже есть лошади и весь необходимый снаряд. В том, что охотник исполнит все принятые им на себя обязанности, он представляет особых поручителей, на которых переходит государева пеня и убытки, а иногда и государева ямская гоньба. Но в конце концов повинность ямской гоньбы лежит все же на населении и только обращена в деньги и возложена на ямского охотника, это видно из приписки к одной порядной: "А не учнем мы ему давати на всякой год, на ямскую гоньбу, по 17 рублев, и на нас ямская гоньба в его место сполна"8.
Кроме платы за наем, согласно условию, ямские охотники получали еще государево жалованье, которое носит наименование то прогонов, то подмоги. Жалованье это выдавалось из ямских денег. Но со второй половины XVI века в пополнение средств на ямскую гоньбу рядом с этим стали собирать еще "подмогу ямским охотникам". Таким же дополнением к яму являются еще "приметные деньги", о сборе которых в памятниках речь идет всегда рядом с ямскими деньгами9. Отсюда следует, что ямские сборы, поступающие в государеву казну, с течением времени значительно возрастают; но и натуральные повинности на тот же предмет едва ли уменьшились. Возрастающее государство требует все больших и больших жертв от населения.
С появлением ямских охотников управление ямами переходит к местным правительственным органам, а слово ямщик начинает служить для обозначения ямских охотников10.
С развитием задач государственной жизни роль государства в отправлении ямской гоньбы усиливается. С конца XVI века, а может быть, и раньше, появляются казенные суда для нужд почтового сообщения в Казани, Астрахани, в Верхотурьи и других местах11.
Таковы типические черты ямского тягла в Московском государстве; но в отдельных случаях практика представляла большое разнообразие и очень от них уклонялась. Приведем два-три примера.
В Перми Великой, несмотря на то, что там были большие сибирские отпуски, до 1606 г. не было ямов, все отпуски отправлялись подводной повинностью. Но так как они обходились населению в большую сумму, тысяч до пяти и более в год, то население было освобождено от всяких денежных сборов, даней и оброков. Так продолжалось до царя Бориса, который восстановил все денежные сборы да ввел еще "неведомо какия разводныя деньги", а подводную повинность оставил в прежней силе. Это и было причиной, что пермичи обратились в 1606 г. с просьбой об устройстве у них ямов на следующих основаниях: они выберут охотников, дадут им подмогу на лошадей и для дворового строения, по уговору; а прогонные деньги охотники будут получать не из государевой казны, а из особого сбора с местных же жителей. Правительство не возражало, а только спрашивало, "можно ли охотников, сверх подможных и прогонных денег, устроить еще пашнею и сенными покосами, и из каких земель?" В этой же грамоте в Пермь Великую встречаем еще одну особенность. В охотники приказано выбрать "от братьи братью, от дядь племянников, а не тяглых посадских и волостных людей". (АЭ. II. № 54). В порядных же в ямские охотники встречаем указания о выборе их с тягла (АЮ. № 278. 1601).
Но пермичи и в 1623 г. не подошли еще под общий уровень ямской организации, а продолжали собирать подводы с населения (АЭ. III. № 144).
В 1608 г. крестьяне Белозерского монастыря давали ямские деньги, держали ямских охотников да еще отпускали гонцов без прогонов, т.е. отправляли подводную повинность вместе с ямской (АЭ. II., № 84).
В нескольких грамотах 1620 и 1621 гг. ямским охотникам воспрещается брать с местных жителей подмогу, а в грамоте 1637 г. "подмогу указано имати" (АЭ. III. №№ 116, 121, 267).
Очень любопытное явление представляют муромские охотники. Они возникли в 1550 г., а может быть, и ранее, и непрерывно существовали в течение почти целого столетия. В течение этого времени они совершенно обособились от своих избирателей и успели организовать независимую от них общину, которая дошла до того, что захватила в свои руки в городе Муроме всякий извоз. Муромские ямские охотники не дозволяли посадским людям привезти в свои дворы на своих лошадях с реки ни леса, ни дров, ни хлеба. Они все хотели возить сами и брать за это с посадских плату. Посадские люди били об этом челом государю. По справке оказалось, что в жалованной муромским охотникам грамоте в 1550 г. им предоставлено "меж своих дел" в Муроме извозничать и возить мед, рыбу и всякий товар и брать "наем у гостей, как их кто наймет", но никому не было воспрещено возить что угодно на своих лошадях. Незаконные претензии муромских охотников были отвергнуты (АЭ. III. № 297).
В заключение укажем на то, что подводами и ямскими учреждениями могли пользоваться и частные лица, но по особому указу и с уплатой прогонных денег. В начале XVII века такие разрешения были даны властям Тихвина монастыря с обозначением направления и числа подвод, которые они могли брать (АЮ. № 34).
Наконец, по примеру правительства, богатые монастыри сами учреждали у себя ямы, конечно, для замены подводной повинности (АЭ. I. 323). Учреждение ямов представляется, таким образом, успехом и вызывает подражание в частных хозяйствах.
1Григорьев. Россия и Азия. 228, 254
2И.Я.Гурлянд полагает, что татарский ям имел "значение откупа от подводной повинности" (Ямская гоньба. 43). Это очень сомнительно. Как же передвигались тогда татарские ездоки по русским землям? Нет никаких указаний на то, что татары устраивали у нас ямы на собираемые ими деньги. Они брали их себе, вот и все; а по русским княжениям, конечно, разъезжали на русских подводах. Этим и объясняется даваемая ими в ярлыках льгота от подвод.
3А. до юр.б. № 31. XIV, XVII; первые грамоты даны при Василии Темном, следовательно, ранее 1462 г.
4И.Я.Гурлянд полагает, что ямы были учреждены во второй половине XV века Иваном Васильевичем. Он основывается на завещании этого князя, в котором сказано: "Сын мой, Василий, держит ямы и подводы, где было и при мне". Князь не говорит "где было при моем отце" или "по старине", а где было при мне, отсюда почтенный автор и заключает, что Иван Васильевич первый учредил ямы (Ямск. гоньба. 44 и след.). Но Иван Васильевич мог так сказать и в том случае, если бы он только расширил то, что было при его отце и деде. Свидетельство приведенной нами уставной грамоты И.Я.Гурлянд устраняет предположением, что слово "ям" употреблено в грамоте вместо "подводы" (41). К такому чтению источников мы не можем присоединиться. В примечании на с.43 автор приводит высказанные в литературе мнения по сему предмету, о чем мы поэтому и не говорим.
5АИ. I. № 2; о таких же льготах идет речь и в №№ 13 и 14. 1356— 1402. Все рязанские грамоты.
6АЭ. I. №№ 156, 190, 200, 201, 206, 277, 323; II. № 68; III. № 170; АИ. I. № 188. 1512—1626.
7Рум. собр. № 148; Доп. к АИ. I. № 51 и 104; ЖМНП. 1898. Кн. III. Акты А.И.Юшкова. № 163. 1514—1556. Древнейшее известие о платеже за подводы относится к 1493 г. Гонцу в Литву велено взять в городе Можайске 6 подвод и "яз, — говорит вел. князь, — велю тот наем заплатите" (Сб. ИРИО. XXXV. 83).
8АЮ. №№ 192, 278, 294; АИ. I. № 217. 1586—1613. Древнейшее указание на ямских охотников мы встретили в грамоте от 1640 г. Она ссылается на жалованную грамоту царя Ивана Васильевича муромским ямским охотникам от 1550 г. (АЭ. III. № 297).
9АЭ. I. №№ 323, 343; II. № 84; III. №№ 116, 121, 267; Доп. к АИ. I. №№ 51, 57; АЮ. № 214. VIII, IX, XI; Акты тяг. нас. II. № 18, здесь встречаем выражение: "наши ямские приметные денги". 1555—1637. И.Я.Гурлянд на с. 104 и след. приводит выписки из архивных платежных книг, из которых видно, что каждый из отдельных ямских сборов исчислялся особо.
10АЭ. IV. № 297. 1640. — Об управлении ямами см.: Гурлянд И.Я. С. 172.
11Доп. к АИ. I. № 133; АИ. I. 145. 1589—1627.
<< Назад Вперёд>>
