Россия в средние века

Установление сюзеренитета Ивана III над Казанью заметно повысило его престиж на Востоке. В августе 1490 г. мурзы Ногайской орды направили в Москву посольство, предлагая Ивану III союз против «сыновей Ахмата» – то есть, против Золотой Орды. Предложение было принято. Более того, Иван позволил своему вассалу, казанскому хану Мухаммеду-Эмину, жениться на дочери ногайского мурзы и отдать в жены другому ногайскому мурзе свою дочь.¹⁵⁴ Поощряя дружественные отношения между ногайцами и Казанью, Иван III, по-видимому, надеялся не только укрепить свое положение по отношению к Золотой Орде, но и открыть новый путь на Ближний Восток через бассейн реки Яик. Судя во всему, именно этим путем посол Хуссейн-Мирзы, правителя Герата, прибыл в Москву 28 сентября 1490 г.¹⁵⁵
В 1492 г. грузинское (кахетинское) посольство посетило Москву.¹⁵⁶ Как уже отмечалось, по всей видимости, оно было не первой грузинской миссией к Ивану III.¹⁵⁷ Письмо кахетинского царя Александра Ивану III, сохранившееся только в русском переводе, относится, скорее всего, к предыдущему посольству (1482). Обе миссии, должно быть, имели одну цель. Александр передавал приветствия Ивану III как защитнику всего православного христианства от давления мусульман.¹⁵⁸
Через Крым Иван III старался наладить дружественные отношения с мамлюкским султаном Египта.¹⁵⁹ В 1491 г. крымский хан Менгли-Гирей написал Ивану III, что получил послание от султана Египта, в котором речь идет о подарках для установления дружеских контактов между ними. Менгли-Гирей объяснял Ивану III, что использовал его (Ивана) подношения в качестве подарков оттоманскому султану Баязеду и теперь не имеет ничего подходящего, чтобы послать султану Египта, и настаивал, чтобы Иван III выслал ему (Менгли-Гирею) несколько ценных даров, таких, как соболя и моржовые клыки, для отправки в Египет.¹⁶⁰ Судя по всему, Иван III послал Менгли-Гирею то, о чем он просил. Затем, в 1493 году, представитель Московии, Михаил Мунехин, отправился в Палестину и Египет. Николай Андреев предположил, что целью его миссии являлась передача пожертвований великого князя православным церквам.¹⁶¹)Это, без сомнения, входило в задачи Мунехина, но его главное поручение, по всей вероятности, заключалось в том, чтобы доставить новые подарки султану Египта, на этот раз без посредничества Менгли-Гирея. После этой поездки Мунехина стали называть Мизиур-Мунехин (от арабского названия Египта – Мизр).
Хотя отношения между Иваном III и Менгли-Гиреем оставались дружественными, среди московских купцов, которые имели дела в Крыму, росло недовольство высокими пошлинами, установленными турками, а также разными притеснениями со стороны турецких чиновников. До появления в Крыму турок русские купцы платили крымскому хану таможенную пошлину (тамгу) в объеме 7 процентов от стоимости товара и специальный налог – 16 денег с человека – мурзе Ширину (Ширины являлись самым могущественным родом среди крымской татарской аристократии). Если русским нужно было отправляться из Каффы морем, они платили тамгу в 5 процентов от стоимости товара, что освобождало их от всех других сборов по возвращении обратно. Теперь турки увеличили размеры всех таможенных пошлин и установили новую тамгу в Очакове, которую русским приходилось платить, даже если они там не останавливались. Более того, купцы жаловались, что турки заставляли их работать на строительстве укреплений, например в Азове. Если член общины русских купцов заболевал во время пребывания в турецком городе, немедленно опечатывались товары всех членов этой общины. После выздоровления купца общине возвращалась только половина товара. Если купец умирал, весь товар конфисковывали.¹⁶²
В качестве ответной меры Иван III в 1492 г. запретил русским купцам торговать в Крыму. Тогда же, через Менгли-Гирея он направил письмо султану Баязеду, спрашивая, известно ли тому об обидах, наносимых подданным Ивана III, и предлагая прислать турецкого посла в Москву для обсуждения этого вопроса. Неизвестно, получил ли Иван III ответ от султана, но три года спустя Баязед решил реорганизовать турецкую администрацию в Крыму и отправил одного из своих сыновей, молодого шах-задеха Мухаммеда (буквально – «сына верховного правителя») в Каффу в качестве наместника. К Мухаммеду был назначен советник. Менгли-Гирей сообщил Ивану III, что Мухаммед уполномочен рассмотреть жалобы русских купцов. Вскоре (зимой 1495-96) Мухаммед отправил к Ивану III посла, но того арестовали в Киеве по приказу великого князя Александра Литовского и не позволили проследовать в Москву. Воспользовавшись началом переговоров, которые так и не состоялись, Иван III отправил своего посла Михаила Плещеева в Каффу, чтобы поблагодарить Мухаммеда, а затем в Константинополь, для переговоров с самим Баязедом.
Плещеев имел от Ивана III строгие инструкции не раскрывать турецким пашам цели своей миссии до встречи с султаном, а также не преклонять перед султаном коленей. Отказ Плещеева подчиниться требованиям турецкого протокола привел пашей в бешенство. А. Крымский остроумно замечает, что если бы подобный инцидент произошел при Мухаммеде II, то посла, несомненно, казнили бы.¹⁶³ На счастье Плещеева, Баязед отличался мягким характером и согласился принять его (в мае 1497 г.).¹⁶⁴ В своем ответе Ивану III Баязед сказал, что некоторые жалобы русских купцов лживы, но он тем не менее приказал своему сыну, наместнику в Каффе Мухаммеду, принять строгие меры, чтобы предотвратить притеснения русских купцов и обеспечить справедливое к ним отношение.
В 1499 г. Иван III отправил в Константинополь другого посла, Александра Голохвастова. Он должен был выразить благодарность Баязеду за его готовность облегчить условия торговли, а также предложить направить в Москву турецкого посла непосредственно от Баязеда, а не от Мухаммеда Каффского. Баязед хорошо принял Голохвастова. Однако в ответе Ивану III султан, хотя и выказал дружеское расположение, ничего не сказал об отправке посла в Москву. Дальнейшие контакты между Москвой и Константинополем в правление Ивана III осуществлялись через Каффу.¹⁶⁵
Еще раз возвращаясь к казанским делам, заметим, что власти Москвы над этим ханством в 1495 г. бросил вызов Мамук, брат покойного хана Ивака (из рода Шибана) и его преемник на тюменском троне. Мамук заключил соглашение с несколькими ногайскими мурзами и при их поддержке напал на Казань осенью 1495 г. Мамук, несомненно, имел также тайный сговор с некоторыми казанскими мурзами – противниками Мухаммеда-Эмина, но когда он сам попытался захватить в Казани власть, большинство казанских мурз поднялись против него и отправили гонцов к Ивану III с просьбой посадить на казанский трон нового хана, младшего брата Мухаммед-Эмина Абд-ал-Лятифа. Иван III согласился, и в апреле 1496 года московские официальные лица препроводили Абд-ал-Лятифа в Казань и возвели его на престол. Мухаммед-Эмину Иван III пожаловал в «кормление» три русских города, включая Каширу и Серпухов.¹⁶⁶ Через восемь лет Иван III призвал Абд-ал-Лятифа обратно в Москву, а Мухаммеда-Эмина снова посадил в Казани.

<< Назад   Вперёд>>