Звездный триумф
Достигнутого торжества игра и мука,
Натянутая тетива тугого лука.
Борис Пастернак
Наступил 1957 год. Он еще не знал точно, что этот год будет для него триумфальным, а для остальных людей на Земле эпохальным. Но точно уже знал, что стал близок к великой цели, как никогда ранее.
Он давно приучил себя не говорить и не думать высоким слогом. Но иногда они появлялись сами, других слов просто не было.
К 1957 году ему удалось сделать главное. Работал мощный коллектив единомышленников, вдохновленных великой целью и существенным интересом. Зарплата инженеров-телеметристов на пунктах управления превышала зарплату профессора в институте. Высокая профессиональная квалификация стала престижной среди молодых людей по всей стране. Удаль молодецкая проявлялась в качественном дежурстве при обслуживании сложнейшей техники на объектах наземной инфраструктуры, размещенной по всей территории Советского Союза и в Мировом океане.
Его главное детище – Совет Главных конструкторов работал очень эффективно. Была создана уникальная система, позволяющая решать задачи сколь угодно высокой сложности. В стране работала кооперация институтов, конструкторских бюро из грамотных инженеров и технологов, были созданы системы, обеспечивающие задачу слежения, контроля и управления за объектами в космическом пространстве, научились качественно снимать данные траекторных измерений полета ракеты на трассах в тысячи километров. Всем, от кремлевских правителей до студентов и рабочих у станка, стало ясно, что Космосом заниматься необходимо. Поняли все, даже те, кто раньше не верил ему, считал, что это за баловство такое, искусственный спутник Земли.
Очень помогали американцы, американы, как он их называл то ли в шутку, то ли из ревности и соперничества. Уже несколько лет они по радио и телевидению сообщали, что в ближайшее время выведут аппарат в Космос. Проводили масштабные исследования с животными в суборбитальных полетах, научились возвращать их на Землю. По национальным телеканалам показывали летчиков, которых готовили к полету в Космос.
Чтобы убедить людей в Кремле в том, что это надо делать и нам, приходилось действовать осмотрительно, осторожно, но решительно. Этому он научился на Колыме и у Туполева.
Вскоре он разобрался, ничего плохого он на самом деле о них не думал. Ну, если только совсем немножко, и не о них даже, а о системе, внутреннем устройстве их коллективов и их лидерах. Он искренне удивлялся, что, имея такие прекрасные авиационные заводы, радиоэлектронную промышленность, которая опережала нашу лет на десять, почему они не могут решить Задачи. Пока он не понимал, почему немцы, которые практически подошли к выводу аппарата в Космос, имеющие знания, ресурсы богатейшей страны мира, не сделали этого.
Хотя риторики было более чем достаточно. Помпезно был заявлен международный проект Геофизического года, заверили, что к этому времени космический аппарат будет американцами запущен. Среди наших академиков удалось убедить в необходимости создания ИСЗ по-настоящему только Мстислава Келдыша. Но ресурсов и заданий академическим институтам пока никто не дал, да и технологий они еще не имели настоящих, и это понимали толком только два человека, он и Мстислав Всеволодович. Работы по проектированию первого спутника с научной аппаратурой сильно отставали от графика и совершенно не устраивали Главного.
Первый искусственный спутник Земли
Он принял самостоятельное и единственно правильное решение – запустить первый простейший спутник. Удалось поговорить с Игорем Васильевичем, и он обещал поговорить с кем надо и как надо. Это была уже большая победа, Курчатова слушались и даже побаивались. Ветераны рассказывали в тесном кругу, что его побаивался Лаврентий Павлович и не ругался при нем матом на подчиненных. Когда Игорь Васильевич на совещаниях под его председательством замолкал, характерно сжимал кулаки и напрягал лицо, чуткий Берия обычно сворачивал тему или неожиданно уходил, передавая бразды совещания Курчатову или Ванникову со словами: «Ну, вы тут решайте сами, без меня».
Год начался с юбилея. Главному, Герою Социалистического труда, члену-корреспонденту АН СССР, Сергею Павловичу Королеву исполнилось 50 лет. Он любил и не любил юбилеи и свои дни рождения. Десять лет назад он как к празднику готовился к 90-летнему юбилею К.Э. Циолковского. Очень гордился тем, что ему поручили сделать доклад на торжественном заседании. Готовился к нему как к трудному экзамену, много раз компоновал доклад заново, тщательно продумывал все фразы и обороты речи. Старался максимально точно и полно объяснить людям величие и значение сделанного Константином Циолковским для Отечества и для мира. Он сам многому научился, готовясь к этому докладу, можно сказать, открыл для себя К.Э. Циолковского заново и попытался сообщить об этом. Но остался недоволен собой в 1947 году. Сегодня он мог бы сказать лучше. Сегодня, в 1957-м, когда исполнилось 100 лет со дня рождения учителя, он после торжественного заседания в Колонном зале Дома союзов и выступления сразу улетел на космодром, надо было делать Дело.
В начале года очень расстроилась Нина Ивановна. Он всегда очень болезненно к этому относился. На физиологическом уровне.
Из дневников Нины Ивановны Королевой: «5 февраля чествовали Сергея Павловича на предприятии. Я была уже готова, ждала Сережу. Он пришел очень огорченный и огорчил меня тем, что сказал: «Дмитрий Федорович Устинов не рекомендует тебе идти на предприятие. Я с ним посоветовался, и он мне так сказал. Я тоже не пойду», – заявил в сердцах Сережа и лег на кровать прямо в костюме.
Пришлось сделать вид, что я огорчена, но не очень, и уговорить Сережу не волноваться за меня. Сергей Павлович ушел один.
Удивительно, не разрешили пойти туда, где до своей кончины (1936 г.) работал коммерческим директором мой папа; много лет проработала моя родная сестра, другая сестра и брат тоже трудились на этом предприятии. До 1949 года работала там и я. Там же мы познакомились с Сережей.
Запретили устроить и ужин в ресторане «Украина», где мною были сняты 3 зала, уплачены деньги, согласовано с зам. директора Окунем Саулом Львовичем меню. Заранее были приглашены гости. И… все рухнуло, опять запрет…
Уже готовые блюда привезли домой. Отметили этот день в семейном кругу. Были: Мария Николаевна с Григорием Михайловичем, Маргарита Ивановна Рудомино с мужем Василием Николаевичем (братом Марии Николаевны), кажется, был их сын Адриан, моя мама и сестры с мужьями. Очень ждали Наташу – дочь С. П., но она не приехала…»
Он любил и не любил эти праздники…
С.П. Королев и Ю.А. Гагарин с женами
Он был хлебосольный хозяин, любил хорошие, добрые компании, любил радовать своих друзей и родных и сам радовался с ними открыто, по-дружески. Получал от этого искреннее удовольствие, тихо радовался, когда люди вокруг него чувствовали себя хорошо и комфортно.
В этом же юбилейном, эпохальном и необычном году, 25 апреля, была им получена долгожданная справка из Верховного Суда СССР такого содержания: «Постановление Особого Совещания при НКВД СССР от 10. 07. 1940 г. в отношении Королева С.П. отменено и дело за отсутствием состава преступления прекращено».
Сергей Павлович находился в это время на космодроме и занимался Делом. Справку получала Нина Ивановна. По просьбе реабилитированного мужа она сделала несколько нотариально заверенных копий этой справки.
Из письма Сергея Павловича Нине Ивановне с космодрома Байконур от 15 июня 1957 года: «Вчера у меня в домике собрались все наши Главные конструкторы (Вал. Петр., Влад. Павл., Виктор, Черток, Мих. Сергеев., Влад. Иван., а также Рудн.)[Валентин Петрович Глушко, Владимир Павлович Бармин, Виктор Иванович Кузнецов, Борис Евсеевич Черток, Михаил Сергеевич Рязанский, Владимир Иванович Курбатов (заместитель В.П. Глушко), Константин Николаевич Руднев – заместитель председателя Совета Министров СССР], и все после длительного и «злого» совещания сидели опустив головы. Тогда я достал «Заиньку», и, надо сказать, эффект был неописуемый! [ «Заинька» – фигурный шоколадно-вафельный торт, присланный Ниной Ивановной своему мужу с очередной посылкой-оказией, которые она посылала при любой возможности с друзьями и коллегами, отправлявшимися на космодром.]
Ведь здесь абсолютно ничего нет. Все очень активно начали заниматься этим приятным делом. Было общее пожелание послать тебе благодарственную ВЧ-телеграмму, и я выполняю волю товарищей, передаю тебе их привет и благодарность.
Ну а сегодня тоже было у меня сборище-пиво с воблой(!!!).
Одним словом, нет возможности передать наш общий восторг и благодарность. Ты моя родная, правильная хозяюшечка махонькая! Я тебя крепенько и нежно целую и очень, очень благодарю. Заканчиваю, т. к. надо отдавать это послание.
Посылочку твою (валидол, деньги и пр.) получил – спасибо. О какой премии ты пишешь? Да и вроде не с чего бы ее получать, да и кто в командировке, тем как будто не полагается. Относительно партвзносов – я никогда и ничего не просил и п(арт) билет у меня здесь, зачем все это там затеяли? Я в понедельник выясню у товарищей. Ну вот, моя родная, остальное уже при встрече.
Крепенько и нежно тебя обнимаю и в понедельник вечером сообщу точно, когда и как я прилечу. Целую тебя, крепко, крепко. Привет всем родным. Твой Сергей».
Этот год он почти весь провел на космодроме. С мая по август отрабатывались пуски самой востребованной ракеты ХХ века – легендарной семерки (Р-7). 15 мая был проведен первый пуск, а 21 августа полностью успешный пуск, о котором ТАСС сделал официальное сообщение о том, что наша страна имеет «изделие», способное доставить несколько тонн груза в любую точку планеты Земля. Это был большой успех Сергея Павловича Королева. Он понял, что близок к осуществлению мечты своего учителя, своей собственной и готов (физически и нравственно) оказать человечеству услугу, рядом с которой пока больше поставить нечего.
До запуска первого рукотворного творения человека в Космос оставалось 43 дня. Пройдет всего 43 дня, и военный горнист на этом первом в мире космодроме, по его личной просьбе, возвестит о начале эры освоения человеком Космоса.
«Изделие» Р-7 и сегодня, спустя полвека, является «рабочей лошадкой» космических программ России и почти всех остальных стран мира. Никто не планирует снять его с производства. Люди на Земле пока не имеют более надежного, универсального и экономичного средства для выведения в Космос грузов весом до десяти тонн.
Два года назад, в чистой пустыне, начали люди строить этот символ мощи, достоинства и величия человека.
Космодром Байконур. Достояние всего человечества, свидетельство его доблести и зрелости.
Старый ракетный полигон Капустин Яр, на котором испытывали первые «изделия», уже не удовлетворял никаким требованиям. Ракеты стали межконтинентальными, и надо было найти место для нового полигона, чтобы можно было испытывать новые «изделия», не давая им выйти за пределы национальной территории. Такое мог себе позволить только Советский Союз.
Но летом 1957 года на космодроме Байконур еще «абсолютно ничего нет». Есть плюс 55 градусов по Цельсию в тени. Есть тарантулы, укус которых смертелен и которых травят специальными ядохимикатами. Есть опасность заболеть чумой, холерой и другими экзотическими болезнями, прививки от которых сами по себе опасны и болезненны. В избытке горячий, сухой воздух, беспощадное солнце, солоноватая, очень сильно хлорированная вода, которую почти невозможно пить.
На полигоне Капустин Яр условия для жизни и работы тоже были далеки от комфортных, но здесь летом 1957 года просто были адскими. Но люди работали.
Обычные русские люди, простые, из плоти и крови.
Не просто работали, реально делали будущее для всего человечества своим руками. Делали работу, которую никто еще в мире никогда не делал. Такое мог себе позволить только Советский Союз.
Из письма Нины Ивановны Королевой своему мужу Сергею от 26 мая 1957 года: «С большим волнением и тревогой за тебя ожидаю предстоящих событий. Хочу верить, что все пройдет хорошо, тогда наша встреча сердечная и радостная будет не за горами. Как жду я того дня, как безумно хочется обнять тебя, мой ласковый, успокоить тебя и самой обрести покой.
А сейчас пусть ничто тебя не тревожит, работай спокойно и знай, что я всегда с тобой, твой самый верный и преданный друг. Мне очень приятно, когда в кругу своих друзей за чашкой чая ты вспоминаешь меня, – я чувствую это даже на расстоянии. Приятно также осознавать, что радуют тебя и мои письма, может не совсем складные, и посылочки, которые я посылаю с большой любовью.
Завтра отправляю в основном все то, что ты просил. Хоть и много сладостей, говоришь, у тебя, но коробочка конфет не должна огорчить тебя и твоих друзей. Кушайте на доброе здоровье! Денежки для маленького транжирки тоже не будут лишними. Пожалуйста, ни в чем себе не отказывай, всегда готова прислать сколько нужно…
Горячо и крепко тебя, Сереженька, целую и обнимаю. Очень надеюсь на скорую радостную встречу. Всегда твоя Нина».
Из письма Нины Ивановны Королевой своему мужу Сергею от 2 июня 1957 года: «Сегодня, хотя тому и нет новых причин, мне очень грустно, даже хочется поплакать. Верно, потому, что я живая и к тому же глупая. Зачем я пишу тебе все это, ведь ты же будешь огорчаться и раздумывать. Только прошу тебя, не стоит. Ей-богу, причина только одна – безумно скучаю и очень неспокойна за тебя, твои предстоящие дела.
Милый мой, ласковый, чувствуешь ли ты, как мне недостает тебя, как бесконечно я о тебе думаю, как тоскую?!! Береги себя, будь во всем осторожен, всегда помни, что ты мне очень нужен. Пусть на сей раз молитвы дойдут до тебя и принесут большие удачи. За меня не волнуйся, только не забывай…
А сейчас вот только разговаривала с тобой и как всегда была несказанно рада твоему звонку. Ты мой хороший, чуткий друг, я так ценю твое внимание, а сейчас оно мне особенно дорого. Благодарю тебя и крепко за все целую.
Не знаю, чем порадовать тебя, чем побаловать моего сластунишку…
Разве я не делаю все, что от меня зависит, чтобы ты был спокоен? Я так часто и подробно пишу тебе обо всем, и я слишком тебя люблю и уважаю, чтобы обманывать тебя хотя бы ради твоего спокойствия, чего я так хотела бы от тебя.
Ну мой ласковый, мой родной, мой самый любимый, мне трудно излить душу на бумаге, да и не умею я складно писать, а сердце мое полно нежной и верной любовью – ты не можешь не чувствовать этого.
До свидания, любимый, тоже надеюсь, что до скорого! Горячо целую тебя и нежно обнимаю. Твоя Нина».
Молитвы этой женщины помогли Делу.
Обстановка на космодроме при отработке первых пусков Р-7 была нервозная, неровная. Не все пуски были удачные. Были и аварийные. Была реальная опасность для жизни всех, кто принимал в них участие. Некоторые аварии напоминали катастрофы. Казалось, что после них невозможно было продвигаться дальше. Все было впервые! Впереди никого не было. Не было такого опыта у людей. Головная часть ракеты длительное время находилась в космическом пространстве со всеми его особенностями. Вакуум, невесомость, радиация, отсутствие конвекции и тепловые проблемы, большие перегрузки, колебания топлива в баках ракеты. Невозможно перечислить все трудности и проблемы.
Но С.П. Королев после неудачных пусков становился по-особенному собранным, сосредоточенным, почти умиротворенным, как отмечали коллеги. Шла работа над ошибками, крепла уверенность в правильности будущих решений. Он не ждал удач. Ему был нужен Успех! За Успех молилась женщина, которую он любил, которая любила его. И ее молитвы были услышаны Творцом, а сам он был вознагражден Его благодатью.
Из письма Сергея Королева своей жене Нине от 8 июня 1957 года: «Родная моя ласточка! Жизнь наша и дела идут, как принято говорить, – ходом, и я добавил бы очень быстрым ходом. Все дело, конечно, в том, что происходящие и произошедшие «события» по мере нашего познания их в процессе изучения полученных данных несут нам все новые и новые неожиданности и «открытия».
Безграничная книга Познания и Жизни (громко сказано!) листается здесь нами впервые. Надо быстро понять, осмыслить то или иное событие, явление и затем безошибочно дать решение.
В нашу работу втянуты очень многие организации и институты, практически по всей стране. Много разных мнений, много опытов, много самых различных результатов – все это должно дать в итоге только одно правильное решение.
Вот почему так много уходит сил и нервной энергии на все это.
Приехал Вал. Петр. (В.П. Глушко) и к всеобщему (и моему!) изумлению через час после приезда в самой грубой и бессмысленной форме изругал всю нашу работу здесь. Это произвело на всех нас очень плохое впечатление.
Сейчас все это приходится опровергать фактами, опытами, но как много на это нужно сил. Это, к сожалению, уже не критика, не дружественная критика, а неумное злопыхательство. Я ему ответил спокойно (чего это стоило!) и только упрекнул его в несдержанности и заносчивости.
Ник. Алек. (Н.А. Пилюгин) требовал, чтобы мы разобрали его поведение, но разве это поможет?
Ведь если человек так заносится, что считает себя «самым умным во всех без исключения вопросах», то помочь здесь могут только факты, которые опровергнут эти все высказывания. Кроме того (и это, пожалуй, самое важное), моя лично задача состоит в том, чтобы сплотить, а не разобщить нашу группу конструкторов, которая столько создала за эти годы.
Ведь вместе – мы сила в нашей области техники.
Все, конечно, объясняется тем периодом неудач, через который мы проходим.
Мне думается, что до берега уж не так далеко, и мы, конечно, доплывем, если только будем дружно, вместе выгребать против волн и штормов…
Вот какая здесь политико-моральная обстановка.
Далее очень большой просто объем, трудоемкость самих работ.
…Ты должна понять, что мы должны добиться здесь, именно здесь и сейчас нужного нам решения. Дело слишком большое, очень важное и срочное.
Конечно, буду держать тебя в курсе всех дел и планов.
Ты спрашиваешь, устаю ли я? Конечно, очень, и силы, можно сказать, пришли к концу, но я стараюсь отдыхать, когда возможно.
Дня три назад я полежал целый день, как-то ныло сердечко, и я просто решил полежать…
Мечтаю дома на нашей кроватке поспать хорошенько часиков 20!
У меня к тебе настоятельная и «капитальная» просьба: не думай и не сомневайся в «содержательности» своих писем, а пиши все, как чувствуешь, как думаешь. Разве я не твой самый верный и близкий друг?
Я читаю и перечитываю твои милые письма с огромным удовольствием и неизменно всегда с нежностью и теплотой тебя помню и вспоминаю.
И сам я ведь пишу тебе все откровенно; разве тебе это не интересно и не близко?
…тебя, мой родной ласковый котеночек, вспоминаю нежно, хочу тебя видеть, крепко тебя обнять, прижаться к тебе близенько, ты моя нежная маленькая мартышеночка, мой мартынечка крохотный.
Нежно и горячо тебя целую и обнимаю.
Будь спокойна и терпелива – мы пробьемся через все бури и непогоды к Янтарному берегу покоя, на берегу голубой реки, где на песках шумят величавые сосны… И это мы сможем совсем недалеко – Киев или Красноярск, правда?
Мечты, мечты… Но, впрочем, ведь человек без мечтаний все равно, что птица без крыльев, правда?
А сейчас близка к осуществлению, пожалуй, самая заповедная мечта человечества. Во все века, во все эпохи люди вглядывались в темную синеву небес и мечтали.
Мой родной махонький котеночек, как мне еще сделать, чтобы ты был спокойным? Как мне тебя успокоить?
Поверь мне, все будет хорошо, и твой Сережка все для этого сделает…
…видишь письмо вышло «агромадное»!
…Больше ничего заслуживающего внимания нет. Вчера Василечек (академик АН СССР, первый заместитель С.П. Королева на протяжении 20 лет, Василий Павлович Мишин) лежал с сердечком тоже целый день. (Василечку в том году исполнилось 30 лет.)
Да. Пришли мне тюбиков 5 валидола, т. к. у меня остался лишь один последний.
Еще у нас тут было событие: две девицы, приехавшие из Москвы, привезли вина и устроили в общежитии попойку с дракой, битьем посуды и пр., при участии кое-кого из наших работников и офицеров. Я с горечью почувствовал, что видно, и я в принципе виноват, что на многое раньше закрывал глаза. Мы их выставили вон, но впечатление, прямо скажу, неприглядное.
Как-то вечером видел фильм «Васек Трубачев и его товарищи». Фильм детский, но сыгран очень здорово и ребята там чудесные. Сидел и весь вечер во время фильма все думал о тебе и так нежно и тепло тебя вспоминал.
Ну моя хорошая, надо заканчивать, и как ни тяжело отрываться от письма и снова к нашим делам…
Крепко, крепко и нежно тебя целую. Всегда твой Сергей».
Из письма Нины Ивановны Королевой своему мужу Сергею от 10 июня 1957 года:
«Милый, родной мой Сереженька, ни о чем не могу сегодня писать, перепортила столько бумаги и никак не соберусь с мыслями…
Крепко целую тебя за твое «агромадное» письмо, такое долгожданное и бесконечно дорогое и родное.
Обещаю тебе со следующей оказией подробно осветить будни своей жизни, полной тревоги за тебя. Сегодня же ни о чем другом писать не могу, и ты своим чутким и очень, верю, любящим сердечком поймешь меня, не рассердишься и не осудишь. Молю бога за тебя, твое полное благополучие.
Обнимаю тебя, родной, горячо и нежно тебя целую. Всегда твоя Нина».
Почти через месяц произошла последняя крупная авария с опытными пусками Р-7. На 33-й секунде полета ракета потеряла устойчивость и развалилась на части. Начались серьезные разборки причин аварии и принятию мер к их недопущению.
Чтобы ракета Р-7 стала легендарной, неповторимой и надежной, пролились полноводные реки невидимых миру слез, появились незаживающие рубцы на сердцах лучших мужчин и женщин Советского Союза. Поэтому она и летает до сих пор, поэтому и стала легендарной. По-другому в этой жизни ничего не получается, и не только в Советском Союзе.
Из письма Сергея Павловича Королева своей жене Нине от 12 июля 1957 года: «Моя родная! Снова у нас нехорошо и очень! Не буду больше об этом, т. к. не все еще ясно.
Так тяжело на сердце, даже трудно себе это как-то представить.
Сколько труда и сил мы все вложили, и все пошло прахом.
Сейчас начали все с начала готовиться к повторению.
Я уже немного отоспался и чувствую себя нормально, хотя и устал.
У нас вчера была невероятная гроза и ливень, какого я еще не видел в жизни!
Говорят, здесь 100 лет не было дождя…
…Моя родная! Наши планы нарушены, и мы не сможем сейчас поехать отдохнуть, пока все не будет хорошо…»
Из письма Нины Ивановны Королевой своему мужу Сергею от 13 июля 1957 года: «Мой родной! Я очень взволнована твоим письмом и могу себе представить, как нервничаешь ты сам. Мне очень печально: столько затрачено сил и времени и, тем не менее, можно ли было в таком сложнейшем деле ожидать сразу желаемых результатов?
Надо думать, что все идет закономерно, и невероятно было бы, если сразу все пошло хорошо. С этим и тебе следует примириться и не падать духом…
…Колбасы копченой и воблы удалось купить, как всегда, по блату, воблу доставал тов. Малышев (заместитель С.П. Королева по снабжению) в подвале гастронома, т. к. на прилавке ее нет. На пиво дала деньги – обещали ящик организовать. Этим уже занимался очень деятельный тов. Педан. (Александр Петрович Педан, сотрудник ОКБ-1 с 1954 года, с 1960 года начальник отдела кооперирования.)
…Не горюй, мой хороший, все настрыкается (твое любимое словечко).
До скорой радостной встречи!
Обнимаю и нежно тебя целую. Твоя Нина».
Из письма Сергея Павловича Королева своей жене Нине от 15 июля 1957 года: «Моя родная светлая девочка! Как будто кто мне влил новые силы после чтения твоего такого теплого, безгранично заботливого и нежного письма.
Спасибо, тысячу раз большое тебе спасибо, мой верный и дорогой друг, за твои слова участия и поддержки».
Стендаль, кажется, сказал, что нет ничего интереснее в жизни, чем читать чужие письма. Но чужие ли это для нас письма?
Это наше все. Родное. «Совесть страны и честь».
17 сентября газета «Правда» опубликовала статью члена-корреспондента Академии наук СССР С.П. Королева «Основоположник ракетной техники» на полосе, посвященной 100-летию со дня рождения К.Э. Циолковского. В статье автор отмечает, что не за горами время, когда у Земли появится искусственный спутник, о котором мечтал его учитель. До этого события оставалось 16 дней. Вечером того же дня Сергей Павлович выступил с докладом о творческом наследии К.Э. Циолковского в Колонном зале Дома союзов, где состоялось торжественное заседание по случаю юбилея.
4 октября 1957 года в Светском Союзе был успешно запущен первый в истории людей на планете искусственный спутник Земли. Слово «Спутник» стали писать с большой буквы. Миллионы людей на планете выходили по ночам на улицы и смотрели на рукотворную звездочку в ночном небе над Америкой, Европой, Азией, Африкой и Австралией.
Об этом дне написаны сотни тысяч страниц.
На президента Соединенных Штатов Америки Дуайта Эйзенхауэра, успешного генерала Второй мировой войны, по всем средствам массовой информации обрушился шквал нелицеприятной критики. Американцы были смертельно напуганы, оскорблены и обескуражены. И предъявили очень серьезные обвинения своему, ранее весьма уважаемому Айку, Айзеку, как называл его И.В. Курчатов.
Зато простые люди во всем мире поняли свою реальную значимость и получили надежду. Поняли сами, за несколько часов, после получения информации о событии. Никто ничего им не объяснял. Понимание величия этого события проявлялось на метафизическом уровне.
Открылась новая страница истории людей на Земле.
И продолжилась семейная история мужчины и женщины в Советском Союзе. Имя мужчины – Сергей Королев, женщины – Нина Королева, в девичестве Котенкова.
Но год 1957-й на этом не закончился. 12 октября Никита Хрущев, первый секретарь ЦК КПСС, пригласил в Кремль С.П. Королева и М.В. Келдыша, благодарил за работу и попросил к 40-летию революции 1917 года сделать советскому народу подарок и запустить в Космос еще что-нибудь эдакое. Главный пытался возражать: времени нет, и люди устали. Возражения не принимались, и с этого дня началась работа по запуску в Космос первого живого существа, дворняжки по кличке Лайка, которая стартовала 3 ноября 1957 в свой единственный и последний полет. Спутник ПС-2 весом 508,3 кг проектировался и изготовлялся по месту, без чертежей и документации. На всю работу отводился 21 день! Такое могло случиться только в России, с русскими людьми! Собачка прожила в Космосе около недели, пока можно было поддерживать необходимый тепловой режим. Впервые на планету Земля с борта космического аппарата передавалась телеметрическая информация о состоянии объекта и живого существа, находящегося вне пределов Земли.
2 декабря в США на высоте 1,2 метра над Землей взорвалась ракета со спутником «Авангард» и разрушила все стартовые сооружения.
В декабре С.П. Королеву присуждена Ленинская премия.
Постановлением № 1419-658 от 18 декабря 1957 года Совет Министров СССР за успешное создание и запуск в Советском Союзе первого в мире искусственного спутника Земли принял решение: «Построить в 1958 году за счет государства дачи для главных конструкторов товарищей Королева С. П., Глушко В. П., Рязанского М. С., Пилюгина Н. А., Бармина В.П. и Кузнецова В.И. и передать их в собственность главных конструкторов».
1957-й подходил к концу. Стали готовиться к новогодним праздникам. Наступал 1958 год. Второй год космической эры человечества. До полета Юрия Гагарина в Космос надо было прожить меньше трех с половиной лет.
<< Назад Вперёд>>
