Когда подходила к концу эпопея «Севастополя», произошло событие, решившее судьбу крепости. Утром 15 декабря японцы на контрэскарпе занятой ими части галереи форта 2 подожгли кипы войлока, пропитанного химическими веществами. Образовавшийся при сгорании газ вынудил русских солдат покинуть галерею. В этой критической ситуации добровольцы из 26-го стрелкового полка во главе с боцманом Корниенко (с «Пересвета») забросали противника ручными гранатами и вытеснили из галереи. Извещенный о происшествии Кондратенко прибыл вечером около 20 часов в форт вместе с командиром второго участка восточного фронта подполковником Евгением Науменко и группой офицеров-саперов. Генерал наградил храброго боцмана, а затем стал обходить казематы и галереи, осматривая проведенные японцами работы. Во время этой инспекции их осадная артиллерия начала обстреливать форт330снарядами калибра 280 мм. Один из снарядов попал через пробитый еще накануне свод каземата в помещение, где находился Кондратенко, и разорвался. Вместе с генералом погибли подполковник Науменко, инженеры — полковник Рашевский, капитан Зедгенидзе и старший лейтенант Сенкевич (поляк?), штабс-капитаны Тиковский и Савицкий и двое прапорщиков. Семь офицеров (в том числе комендант форта, старший лейтенант Фролов) были ранены.
Смерть Кондратенко, человека, который был «душой обороны крепости», потрясла гарнизон. «Погиб Роман Исидорович, теперь и нам конец», — говорили солдаты331. Как и гибель адмирала Макарова стала предвестием разгрома российской эскадры, гибель Кондратенко предрешила судьбу Порт-Артура. Через два дня на его похоронах, на которые, несмотря на продолжавшиеся бои, пришли толпы солдат и жителей города, были погребены последние надежды на успешное для Порт-Артура окончание его осады.
На следующий день на место погибшего генерала Стессель назначил начальником сухопутной обороны крепости генерала Фока. Это поразило генерала Смирнова, который прямо сказал своим сослуживцам, что в скором времени они будут свидетелями сдачи фортов генералом Фоком. Действительно, если генерал Стессель собирался капитулировать, то он мог сделать это только после потери главных укреплений первой линии обороны, а лучшим исполнителем этого плана был именно генерал Фок. Первым приказом Фока стало распоряжение уменьшить наполовину гарнизоны фортов, узлов обороны, а также постоянных батарей под предлогом «сокращения ненужных потерь». Эта ложная жалость привела на самом деле к ослаблению обороны фортов, которые впоследствии относительно легко были захвачены неприятелем. Первым под сокращение попал наполовину разрушенный форт 2, его гарнизон (275 человек) уменьшился на 135 человек.
18 декабря в 13.11 японские саперы взорвали три заряда под бруствером форта, и через образовавшуюся брешь в атаку пошли штурмовые колонны 11-й пехотной дивизии; одновременно форт и соседние укрепления обстреляла осадная артиллерия. Первые ряды атаковавших были скошены огнем двух оставшихся тяжелых пулеметов, вторая волна была сметена запоздалым взрывом минного фугаса (?), а третья колонна отошла под огнем русской противоштурмовой артиллерии. Теперь форт оказался под ураганным огнем орудий противника. Поэтому генерал Фок, наблюдающий за ходом боя с бастиона Куропаткина, получив согласие Стесселя, приказал генералу Горбатовскому, командующему восточным фронтом, оставить форт. Горбатовский воспротивился этому и выслал на помощь гарнизону форта морскую десантную роту (командир — старший лейтенант Витгефт, — сын погибшего контр-адмирала), но из 108 человек роты к форту пробилось только 30. Так как в распоряжении нового коменданта форта капитана Кватца было всего 20 солдат, Горбатовский послал ему на помощь стрелковую роту; из ее состава дошли только 20 человек. И эта горстка защитников форта сумела, несмотря на японские атаки, удержать его до наступления темноты, когда лишенный резервов Горбатовский приказал оставить форт, взорвав предварительно остатки укреплений. Около полуночи, когда были взорваны заложенные в казематах форта мины, гарнизон в составе 21 человека отошел на бастион Куропаткина. В боях за форт японцы потеряли 500 человек убитыми и ранеными, русские — около 200 (из роты Витгефта — 101).
Осадная японская артиллерия, ежедневно обстреливавшая позиции восточного фронта, периодически вела огонь по бухте Белый Волк и по отдельным укреплениям западного фронта, расположенным в районе Высокой. 17 декабря был обстрелян форт 5, где взорвался склад с боеприпасами (500 снарядов калибра 152 мм), а сам форт и окопы на ближайшей горе — Средней — подверглись атаке шесть дней спустя. Хотя гарнизон форта упорно сражался с неприятелем (погибли около 30 японцев), последнему удалось занять Среднюю, но дальше в этом направлении наступление не велось. В результате обстрела бухты Белый Волк 22 декабря два попадания получила канонерка «Отважный». Ответный обстрел японских батарей произвел «Севастополь» (23-го и 24 декабря). 19 декабря после разгрузки (820 тонн муки, мясные консервы) покинул порт британский «King Arthur», для выхода которого был специально протрален фарватер через внешний рейд (уничтожена одна мина). Протраливались также проходы к бухте Белый Волк. Кроме того, два раза группы добровольцев выходили ночью на катерах и шлюпках с самоходными торпедами для поиска кораблей, осуществлявших блокаду (20-го и 23 декабря), но эти акции успеха не принесли.
Японский Соединенный флот, кроме осуществления блокады (21 декабря эскадренный миноносец «Asagiri» задержал уходившего «King Arthur»332), не вел активных действий, готовясь к сражению с приближавшейся российской 2-й Тихоокеанской эскадрой. Чтобы определить время, необходимое для подобной подготовки, и проверить сведения о создании русскими промежуточных баз для эскадры Рожественского в водах юго-восточной Азии, адмирал Того решил провести разведку этих районов. 13 декабря Сасебо покинули вспомогательные крейсеры «Hongkong Маги»и «Nippon Maru», которые 22 декабря прибыли в Сингапур. Затем через Зондский пролив они пошли к Телукбетунгу (Суматра), чтобы оттуда совершить трехдневный рейд в Индийский океан и 29 декабря вернуться в Джакарту на Яве. Затем корабли дошли до Борнео, потом до Камбоджи. После проведения тщательной разведки Сиамского залива крейсеры подошли 8 января к острову Кондор, откуда возвратились в Сасебо.
Подобную разведывательную миссию, на этот раз побережья центрального Китая, выполнил легкий крейсер «Niitaka», который 15 декабря покинул порт Йокосука. Он исследовал заливы Ханчжоу и Фучжоу, затем от Гонконга достиг северного мыса острова Лусон, обошел Тайвань и вернулся 31 декабря в Бако (острова Гото). Очевидно, такая разведка показалась недостаточной, так как «Niitaka» снова вышел 3 января 1905 года в направлении Филиппин. Он обогнул западное побережье Лусона (зашел даже в бухту Манилы), а затем — восточное побережье Тайваня и прибыл в Сасебо 11 января.
Полученные результаты успокоили японский морской генеральный штаб, который уже 17 декабря направил часть броненосных кораблей в родные порты на ремонт и переовооружение («akumo», «Fuji»).
330 В российской историографии есть суждения, что японская разведка была извещена о приезде Кондратенко, отсюда и неожиданный обстрел форта. Степанов в своей книге прямо обвиняет Фока в передаче этой информации, хотя доказательств этому нет.
331 Поздней осенью были отмечены случаи ослабления дисциплины в некоторых отрядах, связанные, несомненно, с тяжелым военным положением крепости. Тяжелейшие случаи — отказ роты 27-го стрелкового полка идти в атаку под предводительством нелюбимого командира, отказ одной из рот принять награды (кресты Св. Георгия), когда оказалось, что вместо обещанных Стесселем десяти крестов рота получила лишь два (Сорокин, с. 226).
332 ADJA (т. I, с. 245, 267) ошибочно дает его название как «King Alfred».
<< Назад
Вперёд>>
