А. В. Лаврентьев "Записка государевым мерным верстам и станом того Крымского походу по верстам мерному колесу" 1689 г.
Значение и последствия кампаний 1687 и 1689 гг. неоднократно привлекали внимание историков1; исследовался и военный аспект проблемы2. Особое внимание всегда уделялось второму походу, не только более масштабному и продолжительному, но и ставшему своеобразным переломом во внутриполитической ситуации. Его неутешительные, как считали современники, результаты предопределили крушение правительства Софьи и Голицына.
В Отделе письменных источников Гос. Исторического музея обнаружен неизвестный ранее документ, относящийся к истории похода 1689 г. Рукопись озаглавлена: «В лето 7197 Крымской поход большого полку царственные большие печати и государственных великих дел оберегателя ближнего боярина и наместника Новгородского и дворового воеводы князя Василья Васильевича Голицына с товарыщы и записка государевым мерным верстам и станом того Крымского походу по верстам мерному колесу»3. Под этим пышным в духе времени заглавием скрывается дневник второго крымского похода, публикуемый в настоящей статье. Записи его лаконичны, по-военному конкретны и представляют несомненный интерес также и для истории технических и научных знаний в России XVII в.
Рукопись - фрагмент книги «в осьмушку», написана на бумаге с водяным знаком типа «семь провинций» (формат и небольшое количество листов не позволяют идентифицировать его точнее) переходящим в скоропись мелким полууставом, характерным для конца XVII в. На листах сохранилась сделанная кириллицей нумерация со 150 по 159 страницу, отмечающая место Записки в книге. Не исключено, что перед нами подлинник4.
Рукопись имеет лакуну в записях с 20 апреля по 2 мая включительно; скорее всего, утеряна тетрадь из 4-х листов (на странице в среднем помещается три записи).
Смысл заглавия «Записки мерному колесу» вполне ясен - одна из телег, шедших с полками, была оборудована своеобразным спидометром. «Мерное колесо» должно было иметь диаметр, кратный определенной мерной единице, а наличие при словах «мерная верста» прилагательного «государева» можно расценить как указание на государственный стандарт этой единицы. Поскольку переходы исчислялись в верстах, а те, в свою очередь, делились на сажени, последняя могла быть принята за оборот колеса. Длина окружности переднего тележного колеса приближалась к двум аршинам (при радиусе от 60 до 68 см), заднего - к трем (его радиус колебался от 70 до 85 см)5. «Мерным», таким образом, могло быть одно из двух задних колес, по длине окружности близкое устоявшемуся стандарту или специально изготовленное, - сажень составляли как раз три аршина.
Ограничивался ли этим «геодезический прибор» (колесо могло быть снабжено отметкой и подсчет оборотов не представлял бы особого затруднения) или конструкция была более сложной? «Записка» не дает ответа на этот вопрос. Устройство, основанное на принципе «мерного колеса», было известно еще в античном мире, честь его изобретения приписывают знаменитому ученому эпохи эллинизма Герону Александрийскому6. Римским архитектором и механиком Витрувием также описано подобное устройство7.
В древности оно представляло собой движущийся механизм, одно из колес которого посредством системы зубчатых передач соединялось со стрелкой и циферблатом, а во времена Витрувия также снабжалось звуковым сигналом, отмечавшим обороты. Как видим, принцип действия такого устройства напоминает часы, а об изготовлении башенных часов в России известно с XV в.8 Во всяком случае, в Европе такой механизм не был редкостью9.
Значительно позднее, уже во второй половине XVIII в., появились русские «верстомеры» нескольких конструкций, технически весьма совершенные, но, в то же время, основанные на уже известном принципе «мерного колеса» с длиной окружности в сажень10. Очевидно, нет ничего технически невозможного для изготовления подобного механизма и московскими мастерами XVII в.
Важно отметить большой практический смысл в подобном устройстве для конкретной военно-политической ситуации конца XVII в.
«Мерное колесо» двигалось не среди телег обоза, обычно шедшего в арьергарде войск или защищавшего фланги, а в «большом полку», с которым следовал воевода11. Здесь же размещался и так называемый разрядный шатер - полевой штаб армии, укомплектованный штатом дьяков и подьячих Разрядного приказа, ведших делопроизводственную документацию12. В обязанности одного из приказных и входило, наверное, ведение записей пройденным верстам.
Как в дореволюционной, так и в советской литературе, посвященной источниковедению военной истории России, ни сама «Записка», ни иной подобный армейский документ до XVIII в. не зафиксирован13.
На последнюю четверть XVII в. приходится период энергичных военных реформ, вырабатываются имеющие прямое отношение к комплектованию армии новые формы организации феодального класса14. К этому времени относится и прекращение ведения «разрядных книг» - основного комплексного источника по истории военного дела в России15. В этих условиях шел поиск новых более рациональных и отвечающих требованиям дня форм армейской документации. Не случайно ближайшим аналогом «Записки» являются полковые журналы и «поденные записи» петровского времени, вошедшие в практику в ходе военных реформ первой четверти XVIII в. Инициатива ведения первого такого известного «юрнала», кстати, принадлежит приказному, а не военному лицу - дьяку Н. М. Зотову, воспитателю и сподвижнику Петра 116.
Нельзя не признать уникальными и историко-географические данные, сообщаемые документом. «Мерное колесо» могло применяться как в практике военного ведомства, так и для измерения дорог. Небольшие расстояния мерились «вервлением», и этот способ зафиксирован в русском языке и обиходе17, но источники не содержат упоминаний о способах измерения путей сообщения. «Росписи» дорог XVII в. не называют источника информации18 или же ссылаются на «скаски» ямщиков, точность которых весьма относительна19.
В то же время известны случаи достаточно точного измерения дорог, выявляющиеся при сопоставлении с данными XVIII-XIX вв.20 Не следствие ли это применения «мерного колеса»?
Точность действия нашего устройства достаточно трудно проверить. «Записка» указывает только одно расстояние, поддающееся сопоставлению с более поздними данными, - от Ахтырки до Перекопа, определяя его в 322 версты.
Согласно данным начала XIX в., расстояние от Ахтырки до Москвы исчислялось 723 верстами21, а от Москвы до Перекопа - 128022. Разница, составляющая расстояние между указанными пунктами, следовательно, но данным более поздним, значительно отличается от цифры «Записки» - 557 верст.
Если допустить использование в походной канцелярии Голицына не 500-, а 1000-саженной версты, применявшейся для измерения путей сообщений23, то разница будет менее ощутима. Но, даже учтя «сокращение» верстового стандарта в XVIII в., изменения в направлении дорог, другие факторы, влиявшие на точность показаний, у нас нет данных, позволяющих надежно утверждать применение версты того или иного стандарта.
Применение «мерного колеса» для точной поверстной записи маршрута похода в Крым, несомненно, имело важное стратегическое значение. К концу столетия вековой русско-крымский антагонизм постепенно перерастает в русско-турецкий24. Согласно одной из статей Вечного мира 1686 г. между Россией и Речью Посполитой, первая становилась членом антитурецкой коалиции европейских держав и обязана была принять участие в вооруженной борьбе с Портой25. В условиях обострения обстановки на южных границах Причерноморские степи становились потенциальным театром военных действий.
Между тем, в отличие от путей сообщения западных и северо-западных «украин», хорошо известных русскому командованию26, земли и дороги на юге были обследованы крайне неудовлетворительно. Книга Большому чертежу - самый подробный географический справочник XVII в. (и, надо думать, несохранившийся Большой чертеж также) отражает ситуацию русско-крымского пограничья только по состоянию на рубеж XVI-XVII вв.27 Традиционная дорога к Перекопу, Муравский шлях, хотя и описан, но явно недостаточно, чем южнее, тем менее конкретны сведения о нем, а более чем 100-верстный отрезок пути от р. Конские Воды до Перекопа неизвестен составителям Книги Большему чертежу вообще28.
Перемены во внешнеполитической ситуации вызвали к жизни попытки ближе познакомиться с дорогой на Крым. Так, военно-стратегическую разведку ее, воспользовавшись удобным случаем, провели участники русского посольства в Крым в 1681 г. Статейный список послов В. М. Тяпкина (между прочим, профессионального военного, носившего чин полковника) и Н. М. Зотова отмечает встретившиеся на пути колодцы, реки, рощи и пр., причем авторы неоднократно обращают внимание читателя на то, что их отчет предназначен не только для Посольского приказа, но и «для великих походов ратных людей»29. В то же время очевидная недостаточность этих сведений, и прежде всего отсутствие поверстных измерений, делали необходимыми более тщательное обследование Муравского шляха. Естественно, такая задача могла быть выполнена только с применением более точных мерных единиц, нежели условные исчисления в суточных переходах. Восемь лет спустя она была решена при помощи «мерного колеса»30.
Ведение верстовых записей могло иметь целью и картографирование местности. Все работы по составлению новых «чертежей» сосредоточивались, как и руководство армией, в Разрядном приказе31.
Один из списков Книги Большому чертежу, принадлежавший подъячему этого приказа Лаврентию Богданову, был выдан ему «для того, что он пишет приказаные чертежи», т. о. выполняет картографические работы. На л. 218 этой рукописи (ГПБ, собр. ОЛДП, Q=XXII) почерком, очевидно, самого Богданова записано: «Мера верстам положено 50 верст другому чертежу что зделан до Перекопи», (курс. наш. - А. Л.), а на следующем листке кратко сообщается о дороге от р. Орели до Перекопа. Эта приписка к основному тексту книги в других ее списках не встречается32.
К сожалению, имя Л. Богданова встречается в приказных документах единственный раз под 1681 г.33, и к какому времени относится «другой чертеж» дороги в Крым, и связан ли он как-то с «мерным колесом», сказать пока невозможно.
В любом случае в 1689 г. пробел относительно Муравского шляха был восполнен, и целиком прав оказался известный российский стихотворец Карион Истомин, констатировавший, что в результате второго Крымского похода
Познаша в Крым путь росски народы
Благонравнии царски воеводы...34
1См.: Соловьев С. М. История России с древнейших времен. М.; Л., 1962. Кн. VII. С, 407-408; История СССР с древнейших времен до наших дней. М., 1967. Т. III. (Первая серия). С. 147-149; Бабушкина Г. К. Международное значение Крымских походов 1687 и 1689 гг.//Исторические записки. М., 1950. Т. 33. С. 158- 172.
2См.: Голицын Н. С. Русская военная история. СПб., 1878. Ч. 2. С. 664-668; Чернов А. В. Вооруженные силы Русского государства в XV-XVII вв. М„ 1954. С. 196-198.
3ОПИ ГИМ. Ф. 155. Ед. хр. 89.
4В Гос. архиве Костромской области (№ 198/204) хранилась рукопись под заглавием «Тетрадь записная мерным верстам и станом Крымского похода». Очевидно, это список аналогичного документа, хотя отсутствие даты в заглавии не дает возможности утверждать это наверняка. См.: Бочков В. И. Коллекция рукописей Государственного архива Костромской области. Кострома, 1964. С. 38.
5См.: Бережкович А. С., Жегалова С. К., Лебедева А. А., Просвиркина С. К. Хозяйство и быт русских крестьян: Памятники материальной культуры: Определитель. М., 1959. С. 211.
6См.: Ламер Г. Античный мир. М., 1914. С. 75-76.
7См.: Kulturgeschichte der Antike. Griechenland. Bd. 18. Berlin, 1980. S. 399, fig. 75.
8См.: Пипуныров В. IL, Чернягин Б. М. Развитие хронометрии в России. М., 1977. С. 7-37; отметим также, что имя и труды Витрувия в России были известны уже в начале XVII в. См.: Гренберг Ю. Древние документы о переводах Витрувия в России// Архитектура СССР. 1956. № 5. С. 59.
9См., например, изображение «измерительной повозки» в немецком издании «Tractatus geometrica» 1595 г. Воспроизведено в кн.: Staatlicher Mathematisch // Physikalischer Salon Forschungsstelle. Dresden. S. 14.
10См.: Баташев H. С., Гагарин Е. И. Е. Г. Кузнецов, выдающийся мастер XVIII в. М., 1953. С. 69-77.
11См.: Голицын Н. С. Русская военная история... Ч. 2. С. 16.
12См.: Чернов А. В. Центральный Государственный архив древних актов как источник по военной истории Русского государства до XVIII в.//Труды МГИАИ. М., 1948. Т. 4. С. 120.
13См.: Обручев Н. Н. Обзор рукописных и печатных памятников, относящихся до истории военного искусства в России. СПб., 1853; Бескровный Л. Г. Очерки по источниковедению военной истории России. М., 1957.
14См.: Чернов А. В. Вооруженные силы... С. 191-194; Острогорски Г. IIpojект едне ранглисте из времена цара Феодора Алексеjевича//Сабрана дела Гeopгиjа Острогорскогог. Београд, 1970. Кн. 4. С. 365-421.
15Вопрос о прекращении составления разрядных книг в литературе не освящен. На то, что работа по их составлению велась вплоть до 1682 г., года отмены местничества, указывает В. Е. Рудаков. См.: Энцикл. словарь/Брокгауз и Ефрон. 1899. Т. 24. С. 187-188.
16См.: Майкова Т. С. Военпые «юрналы» петровского времени (по материалам ЦГАДА) //Вопросы военной истории России XVIII и XIX вв. М., 1969. С. 372; Глаголева А. П. «Денные записи» военно-походной канцелярии Б. П. Шереметева как исторический источник//Проблемы источниковедения. М., 1962. Т. V. С. 224- 225.
17Словарь русского языка XI-XVII вв. М., 1975. Вып. 2. С. 82.
18См.: Неволин К. А. О пятинах и погостах Новгородских в 16 в. СПб., 1853; Голубцов Я. А. Пути сообщения в бывших землях Новгорода Великого // Вопросы географии. М.. 1050. Т. 5. С. 83.
19См.: Петров В. А. Географические справочники XVTT в.//Ист. арх. 1950. Т. 5. С. 83.
20См.: Там же. С. 83, 88.
21См.: Щекатов И. М. Словарь географический Российского государства. М., 1801. Ч. 1. Стб. 295.
22См.: Щекатов И. М. Словарь географический... М., 1805. Ч. 4, отд. 1. Стб. 1042.
23См.: Каменцева Е. И, Устюгов Н. В. Русская метрология. М., 1975. С. 85.
24См.: Новосельский А. А. Борьба Московского государства с татарами в первой половине XVII в. М., 1947. С. 422-423; Заборовский Л. В. Россия, Речь Посполитая и Швеция в XVII в. М., 1981. С. 47-51; Смирнов Н. А, Россия и Турция в XVI-XVII вв. М. 1946. Т. II. С. 170.
25См.: Сборник грамот и договоров о присоединении царств и областей к Государству Российскому в XVII-XVIII вв. Пг., 1922. Ч. 1, № 8.
26См.: Голубцов И. А. Пути сообщения... С. 285.
27См.: Сербина К.Н.. Источники Книги Большого чертежа // Ист. зап. 1947. Т. 23. С. 291-292.
28См.: Книга Большому чертежу. М.; Л., 1950. С. 63-65.
29См.: Мурзакевич Я. Список с статейного списка... посланников стольника и полковника и наместника Переяславского Василия Михайловича Тяпкина и дьяка Никиты Зотова. Писан... в Цареве-Борисове городке... во 189 [1681] году майя в... день//Записки Одесского общества истории и древностей. Одесса, 1850. Т. И, отд. второе и третие. С. 568-583.
30Интересно, что соединявший Россию с Крымом в конце XVIII в. «тракт № 311», судя по промежуточным пунктам, проходил по линии Муравского шляха. См.: Рубан В. Новый гонец и путеуказатель, или Повсеместный Российский и повсюдный европейский дорожник... СПб., 1793. Ч. 2. С. 111-112.
31См.: Книга Большому чертежу... С. 1, 6-7.
32См.: Там же. С. 10.
33См.: Описание документов и бумаг Московского архива Министерства юстиции. М., 1899. Кн. 19. С. 401. В известном справочнике С. Б. Веселовского имя Л. Богданова отсутствует.
34Памятники общественно-политической мысли в России конца XVII в. Литературные панегирики/Подгот. текста, предисл. и коммент. А. П. Богданова. М., 1983. Вып. 2. С. 225.
<< Назад Вперёд>>
