М. Комаров (1730-е годы -1812 г.)
Первые биографические данные о самом Комарове относятся к 1755 г. Из книги о Ваньке Каине узнаем, что в этом году он был в передних комнатах Сыскного приказа, здесь видел знаменитого разбойника, разговаривал с ним, т. е. знакомился с историей его жизни72. К этому времени М. Комаров был уже грамотен. Он пополнял свое образование, упражняясь в чтении книг, церковных и светских.
В 1771 г. в Москве была чума. А. Л. Эйхлер бежала из Москвы в имение своего зятя А. Хованского в Рузской вотчине. Здесь в селе Богородском Комаров, приехавший с генеральшей как близкий слуга, написал князю стихотворение. Оно свидетельствовало о начитанности Комарова, но в литературном отношении было слабым. По содержанию стихотворение было для того времени вольнодумным. Автор рассуждает о судьбе и противопоставляет божьей воле причинную связь событий.
Следующим было прозаическое произведение — «Обстоятельное и верное описание жизни славного мошенника и вора Ваньки Каина и французского мошенника Картуша». Эта книга была написана в 1779 г. и предназначалась для широкого читателя.
Затем в 1782 г. вышла повесть о приключении английского милорда Георга. Подробные комментарии, которыми снабжена повесть, свидетельствуют, что она готовилась для широкого читателя. Обе книги не имели посвящения. В 1785 г. вышла книга «Описание 13 старинных свадеб» с посвящением. Вероятно, к этому времени умер Эйхлер, потому что мы находим в объявлении новый адрес — дом И. Н. Зотова на Моховой улице. В 1785 г. умирает А. Л. Эйхлер-Зотова. Китайские письма посвящены уже Хилкову. Из предисловия узнаем, что он был внуком А. Л. Эйхлер. Здесь же Комаров пишет о «случившейся... не ожидаемой в жизни моей перемены», а подписывается «всепокорнейший слуга», а не «всепокорнейший раб», как раньше. На этом основании можно предположить, что Комаров, очевидно, после смерти Эйхлер-Зотовой-Щербачевой в 1785 г. получил свободу.
Подтверждается это объявлением, помещенным в «Московских ведомостях» за 1787 г.: «У бывшего покойной генеральши Анны Логиновны Эйхлеровой домоправителя Матвея Комарова продаются собственного его издания книжки: 1) Собрание писем, писанных от китайского императора к российскому государю, в бум. пер. 20 коп. 2) Описание старинных царских свадеб с примечаниями, в котором году, который царь воцарился, сколько лет царствовал, на скольких женат был супругах, много ли имел детей и какие при котором государе происходили знатнейшие дела, в перепл. 25 коп. и без переплета 20 к., да самого малого роста собачка, которая меньше 4 вершков; он же, Комаров, желает приняться в благородный господский дом во услужение, или хотя и к знаменитому купцу для исправления письменных дел, или другой какой должности. Найти его можно в 6 части близ Никитских ворот в Кисловке, в доме дьякона Никитского монастыря или спросить в благородном клубе у дворецкого Василья Алексеева». Это объявление № 47 было затем перепечатано в № 49 и 50 «Московских ведомостей»73.
Комаров, по этим сообщениям, вольный человек на частной квартире. Место он искал усиленно: на экземпляре книги «Описание старинных свадеб», хранившейся в Государственной публичной библиотеке им. М. Е. Салтыкова-Щедрина, есть надпись на шмуцтитуле, повторяющая частично текст печатного объявления. Этот предполагаемый автограф приводится в книге Шкловского.
Собака, которую он продает, вероятно, наследство от генеральши. Продажа собаки идет впереди предложения услуг, очевидно, как дело более верное, из-за большого спроса на них. Собака, видимо, была подарена Комарову наследником генеральши Эйхлер.
Выясняется и сфера знакомств Комарова — домашняя прислуга.
Вероятно, дальше дела Комарова поправились, так как книги стали выходить издание за изданием. Так, в повести «О Георге» он благодарит за успех книги и пишет предисловие к новому изданию. Положение Комарова улучшилось потому, что вырос круг читателей. В каждом предисловии Комаров говорит о том, что чтение книг становится распространенным явлением, а также о том, что читали не только благородного, но и среднего и низкого сословия люди. Последняя его книга — «Разные письменные материи». Она имеет посвящение. Наиболее позднее указание на литературные труды Комарова падает на 1791 год. Тогда вышло и четвертое издание «Георга» с новым предисловием М. Комарова.
Имеются основания предполагать, что Комарову принадлежали и другие произведения, очевидно изданные анонимно. И. Снегирев пишет: «Предание приписывает замысловатому шуту Петра Великого Балакиреву сочинение некоторых балагурных и сатирических картинок; издателем некоторых лубочных тетрадок был Матвей Комаров»74.
Это все, что известно о Комарове. Существует предание, что Матвей Комаров был убит в Москве в 1812 г., во время войны, очевидно уже глубоким стариком75.
Первое издание книги Комарова о В. Каине относится к 1779 г. Книга вышла в этом году двумя изданиями. Вероятно, книга не набиралась два раза заново, был изменен лишь заглавный лист76. Первоначальное название книги, изданной М. Комаровым в 1779 г.,— «Обстоятельныя и верныя истории двух мошенников: перваго российскаго славнаго вора, разбойника и бывшаго московскаго сыщика Ваньки Каина со всеми его сысками, розысками, сумозбродною свадьбою, забавными разными его песнями, и портретом его. Втораго — французскаго мошенника Картуша и его сотоварищей»77. В издании 1793 г. (указано, что четвертое тиснение) название несколько изменено: «Обстоятельная и верная история российского мошенника, славного вора, разбойника и бывшего московского сыщика Ваньки Каина со всеми его сысками, розысками, сумозбродною свадьбою и разными забавными его песнями и его сотоварищей». В данном случае упоминание о Картуше отсутствует. В изданиях 1794 г. автор возвращается к названию, принятому в издании 1779 г, Снято лишь упоминание о портрете, но сам портрет в книге сохраняется. Эпиграф к книге: «От худа иногда рождается добро, а от добра нередко происходит зло».
Книга М. Комарова о Ваньке Каине — образец документального романа. В своем «Предуведомлении» (оно не менялось в изданиях 1779, 1793, 1794 гг.) он пишет о цели произведения в следующих словах: «Благословенные читатели. Предлагая вам Каинову историю, за долг почитаю объявить и причину, побудившую меня к сему сочинению. Многим, думаю я, известно есть, что чтение книг, просвещающее разум человеческий, пошло у нас в хорошее употребление, и миновалось уже то помраченное тьмою невежества время, в которое предавали анафиме тех, кои читывали Аристотелевы и другия некоторыя книги, ибо ныне любезные наши граждане не боятся за сие пустаго древняго анафемическаго грому, не только благородный, но средняго и низкаго степени люди, а особливо купечество, весьма охотно в чтении всякаго рода книг упражняются, с которыми я имея не редкое обхождение...». В. Шкловский усматривал в этих высказываниях скрытый спор светской книги с духовной, элемент некоторого свободомыслия, характерного для Комарова.
Вся книга состоит из трех частей — из повести о Ваньке Каине, песенника и истории Картуша. Книга о Картуше (перевод с немецкого языка капитана Матвея Нилова. СПб., 1777) в стилистически измененном виде была приложена Комаровым при издании книги о Ваньке Каине.
М. Комаров как бы конкурирует своим В. Каином с героем зарубежной повести. Он пишет: "Когда Россия по географическому исчислению одна обширностию своею превосходит все европейские государства, вместе совокупленные, то нельзя статься, чтоб в такой пространной империи не было таких же приключений, какие в других государствах, малейших против ее частицах, случаются: ибо натура всех людей равным образом на свет производит, как россиян, так французов, немцов и прочих; и потому во всяком народе добродетельных и порочных людей сыщется довольно. Бывали и в нашем отечестве в натуре чудныя явления, и в обществе великия дела, и многия достойныя примечанию перемены; бывали и есть разумныя градоначальники, великия герои, неустрашимыя полководцы; случались со многими людьми такия приключения, которыя достойны б были занять место в историях; бывали и есть великия мошенники, воры и разбойники". Он придает большое значение документальной, мемуарной литературе. «Только мало у нас прилежных писателей, а естли бы мы столько имели истории писателей, сколько ныне стихотворцов, и комедии сочинителей, и некоторые бы люди вели журнал своей жизни: то б без всякаго сумнения со временем показалось на свет не малое количество достойных любопытнаго чтения книг; и потомки б наши с большим удовольствием читали в оных о делах своих предков, нежели деяния иностранных народов...»
При написании книги Комаров использовал рукопись о Ваньке Каине и, возможно, два анонимных произведения, относящихся к 1775 и 1777 гг. «Я еще в 1773 году,—. пишет он,—принял было намерение сделать описание дел известного мошенника Каина, о которых я сам от него слышал, будучи в 1755 году для некотораго дела в Сыскном приказе, в котором он во время бывшей об нем комиссии содержался и рассказывал все свое похождение бывшему тогда в том же приказе дворянину Федору Фомичу Левшину. Но как бы ни остра была человеческая память, но через осьмнадцать лет всего порядочно никак упомнить не можно; и для того хотел я сие предприятие оставить; но в 1774 году нечаянно попался мне маленький список о делах сего мошенника, который хотя писан таким слогом, как обыкновенно подлые люди расказывают скаски, или какия ни есть свои похождения, при том же от перепищиков учинены великия ошибки, потому что одна материя с другою так смешаны, что едва разобрать можно; однако ж по содержанию онаго надобно думать, что оригинал того списка писан или самим Каином, или другим кем по его объявлению; сверх же того по некоторым обстоятельствам имел я случай говорить с такими людьми, которые его довольно знали, а некоторые имели с ним знакомство и о многих его делах довольное имели сведение. И так я, не хотя уподобиться ленивому евангельскому рабу, скрывшему данной талант в землю, соображая означенной список с моею памятию, сочинил сие описание. Хотя наш Каин и не походит на Картуша, однако история его достойна некотораго примечания...» Далее Комаров отмечал, что «естьли бы можно было видеть все производимыя о делах Каиновых в московской полиции, в Тайной канцелярии и в Сыскном приказе следствия, то б сия история могла быть еще порядочнее и обстоятельнее; однако ж и теперь несравненно больше в ней вероятности, нежели в пустом Задековом предсказании».
М. Комаров упоминает здесь материал письменный. Но этим его источники не исчерпываются. В своем объявлении Комаров упоминает о двух печатных изданиях, вышедших до его книги,— «О Ваньке Канне, славном воре и мошеннике краткая повесть; печатана в 1775 г. с портретом Каина»78 и «Жизнь и похождения Российского Картуша, именуемого Каина, известного мошенника и того ремесла людей сыщика, за раскаяние в злодействе получившего от казни свободу, но за обращение в прежний промысел сосланного вечно на каторжную работу, прежде в Рогервик, а потом в Сибирь, писанная им самим при Балтийском Порте 1764 году» (СПб., 1777)79.
Эта анонимная история впоследствии много раз переиздавалась, заимствуя из комаровского текста часть материала. В примечаниях, которыми Комаров снабдил свою книгу, имеется прямое указание на то, что он критически использовал имеющийся у него материал. При описании столкновения Каина с монастырским управителем Комаров пишет, что Каин облил его дегтем, и при этом делает следующее примечание: «Во всех имеющихся у меня списках написано, что Каин «сего управителя облил дехтем», только один неизвестный автор написал, что Каин облил смолою». Последнее Комаров опровергает логикой рассуждения: «Сие не только не вероятно, но со всем противно здравому разсудку, потому что смола такая материя, которая и в самыя летния, жаркия дни безприкословия огня так жидка не бывает, чтобы можно было оную разливать, а на растопление оной надобно употребить немалое время». На с. 92 он опять указывает на один из имеющихся у него списков, в котором назван не купец Григорий Колосов, а Григорий Колобов80.
Некоторые исследователи, опираясь на тот факт, что Комаров публикует песни под названием «Любимых Каиновых», и учитывая, как добросовестно Комаров работал над своим произведением (собирал списки его автобиографии, сверял тексты, выбирая лучшие, собирал устные рассказы о нем, обработал материал личной встречи), делали вывод о том, что Каин был поэтом. В качестве подтверждения использовалось архивное дело, которое свидетельствует, что В. Каин много пел, сидя в тюрьме81. В статье, помещенной в сборнике «Осмнадцатый век», этих сведений не находим82. В. В. Сиповский считает, что Каин «стоит на переломе от певца к творцу». На наш взгляд, убедительнее точка зрения В. Шкловского, обратившего внимание на то, что песни имеют и анонимные издания. Причем, вводимые в анонимные издания, они переносились М. Комаровым в свой песенник и число их было увеличено до 64. В. Шкловский считает, что М. Комаров поместил в своей книге народные песни, собранные М. Чулковым. Имеющиеся незначительные расхождения между вариантами чулковскими и вариантами, напечатанными у Комарова, он объясняет тогдашними взглядами на авторство вообще и на авторство народных песен в особенности83.
Для XVIII в. имя Ваньки Каина прочно ассоциируется с именем Картуша. В XIX в. появилось новое имя — имя Степана Разина. В 1815 г. в одной книге с историей Ваньки Канна опубликована «Краткая повесть о Стеньке Разине». Правда, на титульном листе имени С. Разина не имеется. В книге отсутствуют песни84. Изменился и состав книги. Уменьшились мошеннические подвиги Ваньки Каина, его похождения сыщика. Такова же судьба образа Ваньки Каина в народной песне. Известна запись песни, сделанная в Саратовской губернии в 1899 г., в которой имя Ваньки Каина передается рядом с именем Степана Разина85. Такое сопоставление оказалось ближе народному представлению. Не исключено, что произведение М. Комарова содействовало этому.
В своем произведении М. Комаров сумел по-новому подойти к истории Ваньки Каина. Реальная история Ивана Осипова, по прозванию Каин (родился в 1718 г.), заключалась в том, что этот крепостной гостиной сотни купца П. Д. Филатьева в 13 лет был привезен из села Иванова Ростовского уезда в Москву на господский двор. Вскоре у него появились знакомства с людьми, занимающимися воровством. Его наставником и другом стал солдатский сын П. Р. Камчатка. Каин вначале занимался мелкими кражами, а после того как попался, сумел освободиться, заявив на своего господина «слово и дело» и обвинив его в убийстве солдата, причем обвинение свое Ванька Каин сумел доказать. За донос он получил вольность, снова занялся мошенничеством, несколько раз попался, наконец, перешел на службу в полицию. Действовал одновременно и как полицейский, и как грабитель. Он был грозою Москвы. Пожары, которыми В. Каин устрашал город, заставляли жителей бежать в Петербург. При аресте Каина была попытка освободить его со стороны рабочих суконной фабрики. В то же время в деле были замешаны очень крупные люди. Ванька Каин сумел подкупить несколько комиссий, которым было поручено разобраться в его деле. Судьба этого человека заинтересовала многих современников, к его рассказам о своих похождениях и рассказам о нем жадно прислушивались, их записывали, пересказывали. О нем пишет С. М. Соловьев в «Истории России с древнейших времен»86.
В анонимном тексте и в тексте Комарова образ Ваньки Каина дан мельче библейского Каина. Но в отличие от анонимных произведений труд Комарова более «объективен». Мы слышим авторскую речь и в тексте, и в примечаниях, носящих главным образом пояснительный характер. Эти примечания Комаров считал очень важными и настаивал на них в объявлениях, говоря, что прежние истории были изданы без «обстоятельств». Для нас они представляют наибольший интерес, так как характеризуют взгляды М. Комарова. И Комаров, и аноним делают акцент не на преступлениях Каина, а на его приключениях, смелости и находчивости. В отличие от анонимного издания, Комаров попытался дать психологию действующих лиц. У анонима нет никаких попыток объяснить поступки действующих лиц, Комаров выводит преступность Каина, делает это развертывая понятие о крепостном состоянии: «...Каину такая жизнь показалась не очень приятною, и для того выдумывал он разныя способы, как бы от сего невольническаго ига избавиться и зделаться свободным, зная, что вольность всего на свете лучше, а под игом рабства и добродетельные люди не все щасливы бывают; но как он был крепостной Филатьева служитель, то и не мог сыскать к получению себе вольности другаго средства, как только что от оного своего господина уйти...»87.
Рассказывая, как Каин из вора и разбойника стал московским сыщиком, М. Комаров пишет: «Вот как судьба играет щастьем человеческим; вора и разбойника, которого по силе законов должно лишить жизни или сослать в тяжчайшую каторжную работу, делает благополучным человеком, подлинно что превратное есть щастье человеческое, в руках которого имеются несправедливые весы, ибо на которую сторону человек ни положит свою надежду, нигде равновесия сыскать не может; оно стенящую и облеченную в худую одежду добродетель, безразсудно топчет и попирает своими ногами, а на безщестных и разными пороками наполненных людей, смотрит приятными глазами и, награждая великим богатством, возводит на вышние степени». И далее: «Не удивляйся сему, любезный читатель, дело сие обыкновенное, потому что есть ли мы с прилежным примечанием разсмотрим все человеческие деяния, то несумненно увидим безчисленное множество примеров, что воры, мошенники, злые лихоимцы, безсовестные откупщики, неправедные судьи, грабители и многие безчестные люди разскошствуют, благоденствуют и в сластолюбии утопают, а честные, разумные и добродетельные люди трудятся, потеют, с трудностьми борются, страждут, а редко благополучны бывают... А от чего сие происходит, того, я думаю, и самые разумные люди едва ли могут постигнуть, не испытанны бо судьбы божеские»88.
Комаров писал: «Не можем мы проникнуть, для чего она (судьба.— М. К.) не всех равным щастьем награждает, мошенникам иногда подает способ умножать свое богатство и исполнять их желаньи, а честным людям определяет претерпевать бедность и ввергает в бездну горестей»89. Переходя к описанию свадьбы Каина, М. Комаров позволяет себе начать с общих рассуждений, сводящихся к мысли о равенстве людей: «Любовная страсть не в одних благородных сердцах обитаетца, но подлые люди также не редко ею заражены бывают... непорочная любовь, иногда больше находит постоянства и спокойствия между самыми простейшими деревенскими жителями, нежели в просвещенных людях, обитающих в великолепных градех, живущих в чертогах златом украшенных, одеянных златотканными одеждами и украшенных блистающими драгоценными каменьями»90. В. Каин — человек «острого разума», проворный и смелый. Вначале он «по своим делам... был славен». «Во свидетельство тому находятся две песни, в которых имя его поминается; которые я для любопытных читателей в конце сея истории и сообщаю с прочими его песнями»,—пишет Комаров91.
Живой и занимательный рассказ о похождениях Каина не главная задача автора. Он привлекает внимание читателя к фактам, которые заслуживают осуждения,— взяточничеству судей, порокам духовенства и т. д.
Из предисловия Комарова видим, что он стремился приучить русских людей «всматриваться в себя, отыскивать у себя интересное, злое или доброе»92.
Книга М. Комарова носит обличительный и нравоучительный характер. Автор осуждает не своего героя, а строй, который его создал, поэтому многие примечания Матвея Комарова имеют не только разъясняющий, но и маскирующий истинный смысл произведения характер93. Кроме того, текст Комарова носит антиклерикальный характер. Он думал продолжить этот род литературы, предполагая, может быть, обработать историю Андрюшки Хлыста. Он указывал на несвоевременность писания книг об Андрюшке, видимо по цензурным соображениям.
«Повесть о приключении английского милорда Георга» имела огромный успех, находя все новых читателей. Удивительные подвиги «английского милорда Гереона» («перекрещенного» впоследствии Матвеем Комаровым в Георга) наряду с подвигами «славных рыцарей» Еруслана, Бовы и других привлекла широкий круг читателей-разночинцев. Этот роман приобрел громкую славу в обработке Комарова с конца XVIII в. «Оная история весьма полезна молодым ребятам и немало может их увеселять»,— записал калязинский купец П. М. Овчинников на форзаце списка повести о Гереоне, купленной им в августе 1779 г. в книжной лавке Санкт-Петербурга. Пять изданий (случай, небывалый для России тех лет) выдержала в XVIII в. литературно обработанная Комаровым «Повесть о приключении англинского милорда Георга» (1782, 1785, 1789, 1791 и 1799 гг.)94. В XIX в. книга продолжала издаваться, что дало основание В. Г. Белинскому говорить о популярности «Георга». В 1839 г. он рецензировал десятое издание. О самом Комарове Белинский писал, как об оригинальном представителе русской литературы XVIII в.95 Последнее издание «Повести...» вышло в 1918 г. Сытинское издание 1915 г. наиболее точно сохраняет первоначальный текст. Ни в одном из изданий, вышедших после смерти М. Комарова, не указывалась его фамилия. Но текст был близок к тексту первого издания.
М. Комаров являлся не автором, а редактором книги. Вопрос о том, какая рукопись была в руках Комарова, остается без ответа. М. Комаров снабдил и эту свою книгу подробными комментариями. Он пишет, что о богах «не всякий читатель имеет сведение», поэтому в конце книги помещает «краткое изъяснение о древних языческих богах и богинь». В остальном следовал за рукописью, несколько обновляя первоначальный текст. «Повесть о приключении англинского милорда Георга и о бранденбургской маркграфине Фридерике Луизе, с присовокуплением к оной истории бывшего турецкого визиря Марцимириса и сардинской королевы Терезии» в отделе редкой книги Государственной библиотеки им. В. И. Ленина представлена в издании 1819 г. (М.: Тип. Решетникова). В книге, имевшей помету «Из книг Сергея Орлова», помещен портрет Георга. Как и книга о Ваньке Каине, эта работа Комарова имеет эпиграф:
Счастие подобно, как прекрасный цвет,
Который между терниями растет:
Естьли станешь срывать его неосторожно,
То скоро оным уколоться можно.
Комаров и к этому труду написал предисловие — «предуведомление», подписанное «Матвей Комаров, житель города Москвы».
М. Комаров обращается к «благоразумным читателям, любезным согражданам» и напоминает, что в 1779 г. была напечатана книга о Каине, которая читателями «принята благосклонно». Он печатал книгу не ради того, чтобы завоевать «авторское имя». Его намерение «единственно состоит в том, дабы доказать обществу хотя малейшую какую ни есть услугу и не препроводить бы время моей жизни в праздности», т. е. он стремится к общественно полезной деятельности. Комаров приводит слова поэта Сумарокова:
Без пользы в свете жить
Напрасно землю лишь тягчить96.
М. Комаров предвидит, что эта его работа может вызвать критику. Если ее не могут избежать даже самые «искусные писатели», то тем более не избежать ее ему, «человеку ничему неученому». Некоторые из критиков могут сказать, что он взялся не за свое дело. Комарова это не останавливает, он все передает «на разсуждение благоразумных читателей, потому что всякую вещь, кто как понимает, тот так об ней и заключение делает; а многие иногда и для того чужие дела критикуют, что авторовы мысли им непонятны»97.
М. Комаров не только излагает события, но и нередко сообщает свое отношение к ним. Характеризуя Франца, слугу (дядьку) Георга, как «добродетельного человека... который прежде того по некоторому неправильному от его неприятелей доносу» сослан был в наши местности, Комаров комментирует: «Ибо обыкновенно бездельники всегда добрых людей ненавидят»98.
М. Комаров известен и своими публикациями исторических документов. В 1785 г. он издал «Описание 13 старинных свадеб»99, а в 1787 г.— «Старинные письма китайского императора». Первая и вторая публикации подносные. Издание этих документов, видимо, объясняется связью Комарова с Щербачевыми, Хованскими, Хилковыми. Две последние фамилии упоминаются в «Свадьбах». Заинтересованность М. Я. Хилкова в издании «Писем» следующая: князь М. Я. Хилков был правнуком Никиты Моисеевича Зотова. «Описание 13 старинных свадеб» подготовлено и прокомментировано более обстоятельно, чем «Старинные письма китайского императора». Эта книга свидетельствует, что ее составитель — квалифицированный человек и его примечания представляют собой краткие исторические конспекты. Привлекает внимание примечание о Степане Разине. М. Комаров отмечает в своем примечании момент противодействия созданию флота. Необычным для того времени был намек на борьбу за торговые пути.
Полное наименование следующей работы М. Комарова: «Старинные письма китайского императора к российскому государю, писанные от нынешнего времени с лишком за 150 лет, найдены между оставшимися письмами после покойного графа Никиты Моисеевича Зотова, который, по известию верных российских писателей, был у государя императора Петра Великого учителем, а ныне изданы в печать бывшим у его наследников служителем М. К.»100. В книге 24 страницы. Эта работа снабжена меньшим количеством примечаний. Критический анализ содержит главным образом предисловие. В обращении к князю М. Я. Хилкову М. Комаров ставит вопрос, почему он посвящает именно ему свою публикацию, и ниже отвечает: «Я могу чистосердечно признаться, что после случившейся со мною неожидаемой в жизни моей перемены, никем я столько не взыскан, как Вашим сиятельством; и для того всепокорнейше прошу, да удостоится сие малейшее мое приношение милостивого Вашего воззрения, которое с нелицемерным и искренним усердием, и с достодолжнейшим высокопочитанием приносить, и до скончания своей жизни прославляя милости Ваши, пребудет»101.
В предисловии, обращенном к читателям, он пишет, что предназначает книгу «для любителей древности». Здесь же он излагает свой взгляд на письма. М. Комаров заявляет, что хотя в письмах китайского императора не указано, к каким русским государям они обращены, но, по его мнению, они могли адресоваться царю Михаилу Феодоровичу или Алексею Михайловичу. Он обосновывает свою точку зрения: «Достоверно сие потому, что первое из России в Китай посольство по летописцу господина Ломоносова было при царе Михаиле Феодоровиче, в которое отправлен был некто Николай Спафарий, о чем и в нижеписанных китайских письмах упоминается»102.
М. Комаров хотел бы составить «обстоятельное описание» этого посольства, но не может осуществить этого намерения, не имея соответствующих материалов. Он обращается к читателям, имеющим «верные письменные известия, или другие какие ни есть старинные списки», сообщить ему об этом.
В книгу включено шесть писем, переведенных с латинского языка, с «мунгальских писем»103.
«Разныя письменные материи, собранные для удовольствия любопытных читателей Матвеем Комаровым» изданы в 1791 г. (М.: Тип. Решетникова. 298 с). Это последняя книга, которая достоверно связана с именем М. Комарова104. Она посвящена князю В. А. Хованскому. Это сборник статей, напечатанных ранее в разных изданиях. «Разныя письменные материи...» — хрестоматия для народа. В предисловии М. Комаров, как и в предисловии к «Георгу», писал, что желает своим «слабым... пером оказать обществу хотя малейшую услугу», поэтому он «принял намерение для удовольствия любопытных читателей, а особливо для таких, которые не имеют способу читать многия книги»105. В книгу включены похвальные надписи, «исторические надписи к российским государям», эпитафии, притчи, эпиграммы, разные стихотворения, загадки, повести, басни, оды, песни и т. д. Автор поместил в книге «примечание о будущих погодах, взятое из достоверных признаков», советы, как «жемчуг чистить», «как чернила делать зеления», и т. д.
На первый взгляд содержание книги может показаться пестрым и случайным. Но и этот труд свидетельствует, что его автор был человеком свободомыслящим и образованным. Он переносил в народную среду большое количество литературных произведений. М. Комаров включил в книгу одно из атеистических произведений — «Послание к Ваньке и Петрушке Шумиловым» (1763) Фонвизина. Начинаются «Разныя письменные материи...» с ряда стихов, восхваляющих деятельность Петра I (обращены к его памятнику, к памятному столбу на Полтавском поле, к Ботику, к домику Петра I в Петербурге). Имеются обращения к Екатерине II, Елизавете Петровне, а также к Александру Невскому, М. В. Ломоносову. В сборник включена ода на взятие Очакова, песня на случай взятия Очакова отставного служилого Моисея Слепцова (1788).
Среди эпитафий имеются довольно острые, например эпитафия богатому:
Под камнем сим лежит богатства собиратель,
Который одному богатству был приятель;
Он редко помышлял, что жизнь его кратка,
А часто вспоминал, что жизнь его сладка;
Осталось на земле его богатство цело,
И съедено в земле его червями тело.
Им нужды нет, каков был прежде он богат,
Но ничего не снес с собою он во ад106.
Или другая эпитафия:
Здесь доктор погребен, врачебные науки,
Великой он был врач, а врачевать не знал,
С пустою головой имел он полны руки.
За чтож он слыл врачем? За то, что много врал107.
«Прохожий и змея», «Конь и осел», «Заяц и медведь», «Волк и журавель», «Лисица и козел», «Муха и муравей» — это притчи. Имеются стихи «О беспорядочности деревенской жизни».
В конце этой книги помещен словарь — «Речи иностранных языков, употребляемые в разговорах и писаниях» и «Толк оных на российском языке». Это существенное доказательство просветительской работы Комарова. Он дает краткое и конкретное объяснение иностранным словам. Философия, пишет Комаров, слово греческое, разделяющееся на логику, физику и метафизику. Философия — это «любомудрие». Прямая же философия — это значит «знать вещи бытность, бытности причину, причины количество и силу»108.
Материя (слово латинское) — это «то, из чего вещь какая зделана», «о чем говорится или разсуждается дело», «для чего что делается или что какому делу подает причину»109. Объясняются понятия: математика, геометрия, оригинал, инфлюэнция, навигация, ботаника и т. д.
В книге дано пояснение турецких, а также церковных слов. «Разныя письменные материалы» — произведение, которое дает представление о границах литературных знаний М. Комарова. Они показывают, что писатель хорошо знал литературу своего времени и умел по-своему группировать ее материал. Он трудился на пользу читателей из непривилегированных слоев.
72 Шкловский В. Матвей Комаров — житель города Москвы. Л., 1929, с. 21, 22.
73 Московские ведомости, СПб., 1787, 12 июня, № 47; 19 июня, № 49; 23 июня, № 50.
74 Снегирев И. Лубочные картинки русского народа в московском мире. М., 1861, с. 12.
75 Русское обозрение, 1893, сент.
76 Шкловский В. Указ. соч., с. 43, 44.
77 Гос. б-ка им. В. И. Ленина, отдел редких книг. Издание 1779 г. на 149 с. напечатано в Сенатской типографии, 1793 и 1794 гг.— в типографии Сытина, 1794 г.— в типографии Решетникова. См. также: Есипов Г. Ванька Каин.— В кн.: Осмнадцатый век. М., 1869, сб. 3; Сиповский В. В. Из истории русского романа ХVIII-го века (Ванька Каин). СПб., 1902.
78 Губерти Н. В. Материалы для русской библиографии: Хронологическое обозрение разных и замечательных книг XVIII столетия, напечатанных в России гражданским шрифтом, 1725—1800. М., 1881, вып. 2, прим., с. 109.
79 ГИМ, Собр. Щапова. 78 4/34.
80 Комаров М. Обстоятельныя и верныя истории двух мошенников..., СПб., 1779, с. 80, 92.
81 Сиповский В. В. Указ. соч., т. 1, с. 24.
82 Есипов Г. Указ. соч., с. 334—335; Сиповский В. В. Указ. соч., с. 93.
83 Шкловский В. Указ. соч., с. 49, 50.
84 ГИМ, Собр. Щапова, 81 8/1.
85 Миллер В. Ф. Историческия песни русскаго народа, XVI-XVII вв. Пг., 1915, с. 743—744; Шкловский В. Указ. соч., с. 47-49.
86 Песни, собранные П. В. Киреевским. М., 1872, вып. 9; Сиповский В. В. Указ. соч., с. 20—23; Соловьев С. М. История России с древнейших времен. М., 1963, кн. 11, т. 22, с. 529—531.
87 Комаров М. Указ. соч., с. 4.
88 Там же, с. 59—60.
89 Там же, с. 74.
90 Там же, с. 67—68.
91 Там же, с. 4.
92 Сиповский В. В. Указ. соч., с. 71.
93 Комаров М. Указ. соч., с. 75—76.
94 Елеонский С. Ф. Старинные переводные повести в русских народных пересказах.— Учен. зап. Моск. пед. ин-та им В. П. Потемкина. Русская литература. М., 1958, т. 94, вып. 8, с. 41; Мартынов И. Ф. К вопросу о русском книжном репертуаре второй половины XVIII в.: (Проблема сосуществования и взаимодействия печатной и рукописной книги).— В кн.: Рукописная и печатная книга. М., 1975, с. 195, 196.
95 Белинский В. Г. Полн. собр. соч. М., 1953, т. 3, с. 208.
96 Повесть о приключении английского милорда Георга... М., 1819, ч. 1, с. VI.
97 Там же, с. VII-VIII.
98 Там же, с. 28.
99 Седьмая часть «Древней российской вивлиофики» (СПб., 1775) Новикова содержит описание 17 свадеб и почти совпадает с публикацией М. Комарова. Но имеются некоторые разночтения. В «Вивлиофике» нет одной свадьбы, упоминаемой М. Комаровым,— свадьбы царя В. И. Шуйского. У Комарова в сравнении с «Вивлиофикой» имеются некоторые сокращения в описании второй и третьей свадеб царя Ивана Васильевича, небольшие изменения в описании свадьбы брата князя Юрия Васильевича. Возможно, предполагает В. Шкловский, у Новикова и Комарова были разные источники (Шкловский В. Указ. соч., с. 142).
100 Старинные письма китайского императора к российскому государю. М., 1787.
101 Там же.
102 Там же.
103 Там же, с. 1—23.
104 М. Комаров не был автором «Крестьянских сказок», «Несчастного Никанора» (Шкловский В. Указ. соч., с. 230—231, 265—289); Сводный каталог русской книги гражданской печати XVIII в., М., 1964, т. 2, с. 93, 297.
105 Разные письменные материи... М., 1791.
106 Там же, с. 12—13.
107 Там же, с. 14.
108 Там же, с. 123.
109 Там же, с. 124.
<< Назад Вперёд>>
