3/16 октября
Утром 7° тепла; небо ясное, ветер стих. Перестрелка ночью иногда усиливалась, татакали пулеметы. Так как ветер был со стороны позиций, то звуки выстрелов были особенно резки, будто перестрелка происходила тут же, в городе. Узнал, что японцы заняли ночью железнодорожное полотно, половину окопа у подножия форта III и часть капонира № 3.11 часов 15 минут утра. Полчаса тому назад японцы послали один большой снаряд высоко над городом, по направлению к батареям Тигрового полуострова. Сейчас обстреливают укрепления района форта III бомбами и шрапнелью. Наши батареи отвечают, Перепелочная послала несколько снарядов. Японцы замолчали.
12 часов 15 минут дня. Ровно через час пролетел еще один крупный неприятельский снаряд к Тигровому полуострову. Снова бомбардируют наши позиции.
3 часа 30 минут. С полчаса слышен штурмовой огонь по направленно форта III; сплошной ружейный и пулеметный огонь, шрапнель беспрестанно рвется над местом боя, вершина наших укреплений дымит от взрывов фугасных бомб.
4 часа 10 минут. Ружейный огонь затихает. Зато японская артиллерия бомбардирует как бы залпами то одну, то другую вершину. Наши батареи берегового фронта, с Золотой до Крестовой горы, развили сильный ответный огонь; Перепелочная батарея лихо громит неприятеля, который ей хорошо виден.
4 часа 30 минут. Стрельба утихает все более и более, лишь порой ружейный огонь вдруг разгорается снова, и снова тихо. Орудия, как засыпающие чудовища, все еще нет-нет изрыгают клубы дыма. Кажется, что все вот-вот совсем утихнет, но вдруг начинает снова трещать, как угасающий костер, когда бросишь на него свежие дрова.
5 часов. Сейчас было снова усилился артиллерийский огонь, особенно шрапнельный, но ненадолго. Ружейный огонь все еще продолжается. Японцы начали снова посылать через город свои 11-дюймовые снаряды. Оказывается, что они обстреливают не Тигровый полуостров, а выведенный за Золотую гору крейсер «Баян».
«Ретвизан» послал несколько снарядов по адресу японских 11-дюймовых батарей через батарею литера Б. 5 часов 50 минут; затишье. Штурм отбит.
9 часов 15 минут. На позициях полное затишье.
По дороге в Красный Крест встретил раненого солдата, от которого узнал, что капонир № 3 пришлось оставить, не было мочи держаться, артиллерийским огнем разрушены все прикрытия; отступили за вал. Солдат этот ранен в спину шрапнельной пулей, которая засела в позвоночнике. Говорит, хотел было остаться в строю, но доктор прогнал в госпиталь.
— Досадно, — говорит он, — когда в прошлый раз меня ранило, я, по крайней мере, знал, за что: тогда уложил я человек 15 японцев. А на этот раз так, ни за что!.. Но ничего, поправлюсь и отомщу же им!
Сегодня в саду Kpacndro Креста падало много перелетных пуль. Одна из пуль пробила окно в палате (в которой лежат артиллеристы штабс-капитан Высоких, поручик Приклонский и мичман Вещицкий) и пробила металлическую кружку. Следовательно, такая пуля может убить человека наповал.
10 часов вечера. Ружейный и пулеметный огонь разгорается вновь около форта III.
10 часов 45 минут. Перестрелка продолжалась недолго.
12 часов 30 минут. Небо ясное, звездное. Очень редко ружейный выстрел, другой, будто сквозь сон тявкнула дворняжка. Еще реже зарычит какое-либо орудие, как большая цепная собака, и снова все тихо.
4/17 октября
Утром +12° по Реомюру. Утро солнечное, ветра нет.Сообщают, что в «Баян», выведенный вчера на рейд, попали 3 снаряда и причинили довольно серьезные повреждения.
Вчера вечером, около 10 часов, наши было пытались вновь завладеть капониром № 3, но это не удалось; при этом ранен 1 офицер и несколько солдат. По рассказам пришедших с позиции, японцы подкопались во всех мертвых пространствах (а таких пространств, по характеру местности, у нас много!) совсем близко к нашим позициям, засели у нас под носом. Немудрено, что поэтому теперь придется чаще и чаще делать такие «маленькие уступки», как вчера капонира № 3. Положим, это еще не значит, что Артур будет взят японцами.
Наконец должна же подоспеть и помощь!
Новые слухи: 1) остатки японских армий, около 100 тысяч человек, отступили в Корею. Линевич не успел преградить им путь; 2) адмирал Скрыдлов потопил весь японский флот, но и сам погиб вместе с крейсером «Россия» и 3) Балтийская эскадра около Шанхая; она имела уже бой, в котором погибли 4 японских крейсера и 18 миноносцев. С 7 часов вечера японцы бомбардировали гавань 11-дюймовыми снарядами залпами из двух орудий. Наблюдал за вспышками японских мортир; одна появляется левее, а другая правее Залитерной батареи — следовательно, орудия стоят у них на большом расстоянии друг от друга. Стреляли всего около часу, из всех снарядов взорвался лишь один; пока не знаю, во что он попал — в судно ли, в здание ли какое-либо, или же просто на берег.
По городу сегодня не стреляли вовсе.
В редакции жалуются, что им не дают из штаба и не разрешают печатать ровно никаких сведений о ходе военных событий. Будто войны совсем нет.
Узнал, что вчера во время бомбардировки позиций погибла от 11-дюймового снаряда женщина-стрелок Харитина Короткевич, явившаяся на Квантуй вслед за мужем-запасным и разделявшая с ним всю боевую жизнь; она давно носила солдатскую одежду и несла активную службу на передовых позициях.
Сообщают, что в последнее время японцы начали бросать на форт II и в других местах в наши окопы какие-то жестяные банки со взрывчатым веществом — своего рода мины. Взрыв такой мины ранит и убивает много людей.
5/18 октября
Утром только 7° тепла. Отвратительная погода — сильный холодный ветер, слякоть.Сегодня мы узнали, что только вчера генерал Горбатовский назначен вновь начальником боевого фронта на правом фланге и что после отбития августовских штурмов он находился как бы не в милости, должен был заведывать хозяйством 7-й дивизии, во время последних боев он ходил по позициям лишь в качестве наблюдателя. Это известие удивило нас немало.
Оказывается, что когда после счастливо отбитого в ночь на 11 августа прорыва японцев (этим и кончились бешеные августовские штурмы) солдаты увели, почти унесли на руках генерала Горбатовского с Заредутной батареи под Скалистый кряж, чтобы не подвергать жизнь генерала опасности, так как японцы начали снова бомбардировать батареи, он заплакал, растроганный заботой о нем солдат, нервы были перенапряжены почти непрерывным боем в течение пяти суток, ему за это время не пришлось и подумать о том, чтобы уснуть, отдохнуть — японцы или бомбардировали, или же штурмовали фронт, которым он командовал, постоянно и всюду нужно было наблюдать и распоряжаться. Поэтому немудрено, что когда бой, наконец, утих, то генерал крепко заснул на голых камнях под Скалистым кряжем. В то же утро он попросил приехавшего на этот фронт начальника всей обороны генерала Кондратенко, чтобы ему дали дня два-три отдыха, так как он иначе не в силах находиться на должной высоте исполнения своих обязанностей — при переутомлении могут случиться оплошности. Тотчас дали ему этот отдых, его заменил генерал Надеин, командир бригады 4-й дивизии. Но когда он явился по истечении трех дней в штаб, чтобы отправиться вновь на свои позиции, его спрашивают, как его здоровье?..
— Помилуйте, — возражает он, — я вовсе не болел! Мне нужен был лишь отдых, нужно было выспаться, очувствоваться, вымыться, надеть чистое белье! Вот я и отдохнул.
Но к нему отнеслись как-то странно, чуть не хихикали над ним, рассказывает об этом очевидец инцидента К.
Это озадачило Горбатовского. Когда ему предложили разделить фронт с генералом Надеиным пополам, причем на его долю выпадал совсем не атакуемый крайний правый фланг, он отказался от этого, сказал, что в таком случае он не желает мешать генералу Надеину, не видит пользы от такого раздела фронта на два участка и займется лучше хозяйственными делами дивизии.
За это время будто генерал Фок успел убедить генерала Стесселя в том, что попытки завладеть обратно редутами № 1 и 2 были напрасным истреблением людей199 и что в этом виноват Горбатовский, хотя как тот, так и другой прекрасно знали, что контратаки производились по распоряжению генерала Смирнова, не пожелавшего отдавать позицию за позицией без попытки удержать ее за собою. В то же время кто-то пустил инсинуацию (вероятно, тот же Фок, который не стеснялся кивать на Петра и наделял всех, кто с ним не соглашался, нелестными эпитетами), будто Горбатовский струсил и с ним будто случилось расстройство желудка. Такая подлость! И все это только потому, что генерал Горбатовский явно выказал нежелание согласиться с теориями Фока «о сохранении гарнизона», приведшими нас уже к стольким пагубным последствиям, с теориями, которыми последний ловко прикрывал свою неспособность и прочие отрицательные качества полководца. И Горбатовский сторонник сохранения гарнизона, но лишь при условии сохранения самой крепости. Причиной инсинуаций было еще столкновение из-за резервов, в котором Фок оказался побежденным, а также и то, что Горбатовский уже действительно отличился, между тем как отличия Фока заключались лишь в донесениях генерала Стесселя и мотивированы Бог знает чем и как. Но вот когда японцы вновь завладели кое-чем на атакуемом фронте и дело становилось вновь опасным, признали необходимым послать туда того же Горбатовского вместо Надеина.
10 часов 15 минут вечера. Погода отвратительная — небо мутное, сильная холодная буря с песком бьет в глаза; крыши, ворота, двери стучат. На позициях слышна перестрелка, но нельзя разобрать, что там творится. Трудно солдатам в такую погоду, очень трудно, конечно и японцам не легче.
6/19 октября
В 7 часов утра +5° по Реомюру; ветер стихает. 8 часов 30 минут. Становится теплее, +7°. День обещает быть солнечным, наверно, отогреемся.В 7 часов утра рота стрелков ушла на позиции, по направлению форта III, должно быть из резерва.
С 8 часов утра идет на позициях орудийная перестрелка.
Сегодня появился целый рой слухов.
Балтийский флот всего на расстоянии 100 часов ходу от Артура.
Куропаткин и Линевич совсем отрезали японцев от Ляодунского побережья; им остались два пути: или на север, или на Инкоу.
Эскадра адмирала Камимуры уничтожена (раньше сообщали, что уничтожен весь японский флот), но при этом погиб наш крейсер «Россия».
Будто вновь прибывший шпион-китаец сообщает, что армия генерала Куроки разбита наголову, генерал Нодзу успел посадить свою армию в Инкоу на транспорты и убраться в Японию, генерал Оку идет на помощь генералу Ноги, на Порт-Артур, но должен наткнуться у Кинчжоу на заслон генерала Мищенко.
К 21-му октября Артур должен быть освобожден в подарок царю на десятилетие вступления на престол.
В 12 часов 30 минут началась бомбардировка гавани 11-дюймовыми снарядами; первый упал вблизи «Полтавы» в воду.
Зашел сапер-капитан Линдер; он уверен, что крепость может продержаться еще несколько месяцев. У него около редутов № 1 и 2 готова минная галерея, ждут лишь удобного момента, чтобы взорвать200.
Позднее собралось у нас еще несколько офицеров. Обсуждались новые слухи. Высказывалось еще раз сожаление, что коренной артурский гарнизон отправлен на Ялу; здесь он принес бы много пользы делу обороны своим знакомством с местностью, в которой он много маневрировал. В этом ныне приходится убеждаться на каждом шагу201.
После обеда японцы усиленно бомбардировали батарею литера Б.
Вечером в течение полутора часов обстреливали 11-дюймовками район редакции, складов Гинсбурга и близлежащей набережной. Земля дрожала от падения тяжелых снарядов, из которых взорвался лишь один.
7/20 октября
Утром 6° тепла, ветер стих окончательно, день обещает быть солнечным.Сегодня послали дружинников на саперные работы около форта III — на сооружение второй линии обороны. Японцы утром обстреливали этот форт.
9 часов 15 минут вечера. Вечер чудный, лунный, но холодный; небо ясное. Зашел Г-ский и сообщил неблагоприятный для нас слух: японцы будто получают 50 тысяч человек подкрепления из северных армий и строят массу новых батарей; выпустили прокламацию, обращенную к китайцам, в которой говорят, что они не думают отступить из-под Артура, будут биться до последнего, пока не возьмут крепость.
Далее он рассказывал, как он в воскресенье, во время боя, обходил позиции с И.П. Балашовым и А.Л. Тарданом. Говорит, много интересных наблюдений. По его мнению, японцы серьезно подкопались к нашим фортам и, пожалуй, возьмут форт II следующим штурмом; он опасается японских минных галерей и не верит талантам наших саперов, говорит, что с нашей стороны все работы ведутся вяло, как-то не так... Не хватает рабочих рук.
10 часов 5 минут. Слышу, ружейная перестрелка оживилась; грохочут и пушки. Выхожу. Огромная полоса облаков, откуда не возьмись, застилает северный небосклон; поднялся ветер, стало еще холоднее. Щелканье ружейных выстрелов доносится вновь яснее; будто перестрелка происходит совсем близко.
Обычная перестрелка, которая уже затихает.
8/21 октября
Утром +5° по Реомюру, ветер, облачно.Вечером, с 11 часов японцы бомбардировали гавань и Перепелку; в так называемый Железнодорожный городок упало 4 снаряда, разрушена квартира доктора Константинова, были попадания в «Севастополь» и «Ретвизан», в последнего целых три снаряда, из коих один сделал подводную пробоину. Человеческих жертв нет ни на судах, ни на берегу.
На «Ретвизане» того мнения, что японцы стреляют из вновь поставленных орудий.
Сегодня кто-то пустил по городу предположение, что японцы потому не стреляют по жилищу генерала Стесселя, что это не в их интересах; убить его значило бы прямо вредить себе... Всюду слышишь, как это мнение комментируется с нескрываемым удовольствием.
В 7 часов вечера. Всего 4° тепла.
С 9 часов японцы начали стрелять по направлению береговых батарей левее Электрического утеса.
В Красном Кресте узнал, что прошлой ночью была вылазка у форта II для выяснения японских работ в мертвом пространстве гласиса. Застали японцев врасплох, часть их перебили, другие бросились к колодцам минных галерей. Эти-то галереи и нужно было обнаружить. Колодцев будто оказалось два, по обеим сторонам форта; их взорвали пироксилином. Только очень жаль, что при этом очень тяжело ранен начальник вылазки, за-уряд-прапорщик, сапер, кавалер всех степеней солдатского Георгия Марченко. Он ранен в кишечник; при перевязке пришлось вырезать около 2 аршин кишки; его считают погибшим. Говорят, что результаты вылазки не стоят этой жертвы, так как, по другой версии, колодцы остались неразрушенными — пироксилиновые шашки не взорвались.
9/22 октября
Утром 7° тепла.Оказывается, что японцы вечером обстреляли район Пресного озера, разбили здания пятого госпиталя; люди разбежались, никто не ранен.
Сообщают, что вчера поручику Соломонову удалось сбить японский пулемет, давно досаждавший нашим своей меткостью; будто попал и в бойницу замечательно точно. Только вчера обнаружили его и разбили вторым снарядом вдребезги; убиты 2 пулеметчика. Все это хорошо, если бы у японцев нечем было заменить разбитый пулемет. По наблюдениям наших офицеров и солдат, у них не менее двух пулеметов на каждую роту пехоты. Это сила, с которой справиться нелегко. А у нас?..
С. принес известие, будто горит город Дальний; так сообщили с Ляотешаня. Если это правда, то не отступают ли японцы на самом деле? Он же говорит, что если только установится попутный ветер, то нужно ожидать из Чифу много джонок. Дай-то Бог!
После обеда Б. сообщает, будто пришла одна джонка.
Встретил мичмана М., участвовавшего в морском бою 28 июля; он соглашается со статьей в шанхайском «Ostasiat. Lloyd», что была возможность разбить японцев. Говорит, команды и младшие офицеры вели себя во время боя выше всяких похвал. Не было только руководителя эскадрой.
Поручик Р. говорит, что бросаемые японцами на форт II жестяные коробки-мины причиняют своими взрывами небольшие повреждения, но лоскутами жести ранено в один день 18 человек. Раны резаные — тело изрезано, точно ножом.
10/23 октября
В 7 часов утра — 7°, в 9 часов уже 12° тепла.С 8 часов бомбардируют Перепелочную батарею и гавань 11-дюймовками.
10 часов 15 минут утра. Бомбардировка прекратилась.
Узнал, что вчера один 11-дюймовый снаряд попал в литейную мастерскую порта.
Сейчас провезли с музыкой хоронить тело прапорщика Марченко.
Сообщают, будто в Голубиную бухту прибыло 9 джонок. Что-то не верится. Слух о том, что Дальний горит, продолжает держаться. Будто японцы увозят крупные осадные орудия. Новая версия слухов о делах на севере: часть разбитой японской армии бежала на китайскую территорию за рекой Ляохе и должна там разоружиться. Генерал Нодзу идет с остатками своей армии на Артур.
11 часов вечера. В обед была небольшая бомбардировка.
Узнал характерный факт: в последнее время стало почти невозможным работать днем в портовых мастерских, вследствие частых бомбардировок было уже много убитых и раненых. Поэтому начали работать по вечерам. Вскоре японцы начали бомбардировать порт по вечерам. На днях портовое начальство отменило вечерние работы и приказало начинать работы с половины первого часа ночи.
В первую же ночь, ровно в половине первого, японцы начали бомбардировку порта...
Ясно, что тут имеем дело со шпионами среди китайцев — мастеровых и рабочих. Удивительно, как они ухитряются передавать эти сведения японцам! Мы бессильны бороться с ними.
В городе не достает махорки; солдаты принуждены покупать незавидные, но дорогие сорта картузного табаку. Возмутительно — водки, одной смирновки может еще хватить более чем на год, а такого незатейливого, но необходимого предмета для солдатского обихода, как махорка, уж нет! Никто об этом не позаботился. Быть может, все вывезено в Северную армию до осады.
Теплый, тихий лунный вечер, около полуночи оживленная перестрелка.
11/24 октября
В 7 часов утра всего 3° тепла, поднялся северный ветер, совсем холодно.8 часов утра. Солнышко светит, но не греет, всего +4°.
Ночью японцы бомбардировали правый фланг крепости, а мы этого и не слыхали.
В 12 часов 30 минут дня японцы открыли огонь по городу из 120-миллиметровых и 6-дюймовых орудий залпом, потом начали стрелять вразброс, по разным направлениям. Бомбардировка прекратилась после 3 часов. Не слыхать, чтобы были человеческие жертвы. Поговаривают, что это, быть может, последний салют городу перед отступлением. Не верится. Мечты эти слишком розовы.
Около 10 часов вечера началась бомбардировка 11-дюймовками города, внутреннего порта и гавани, наши батареи отвечали усиленно, неприятельские снаряды валились близко, в воздухе гудели, жужжали осколки. Казалось, что в это время разорвались над городом два снаряда с Золотой горы, т. е. свои.
12/25 октября
Утром 4–5°, пасмурно, тихо.Вечерняя бомбардировка длилась с час времени, в то же время развилась и на позициях оживленная перестрелка. Когда орудия замолчали, слышалось еще какое-то шипение, когда прислушался внимательно, то оказалось, что это шипят, благодаря своеобразному состоянию атмосферы, японские перелетные пули. К нам во двор прилетел осколок, сильно ударился о доски и, должно быть, зарылся в землю, так как утром нигде не нашел его. Другой осколок оказался сегодня утром в соседнем дворе, довольно большая глыба чугуна облипшая похожей на деготь черной массой, перегаром пороха. Рассматривая этот «гостинец», мы задавали себе вопросы: кто прислал нам его — японцы или же мортиры Золотой горы?
В 5 часов утра началась было пальба на позициях. Так как к 13-му числу ожидают штурма, вышел на горку послушать, но все вскоре затихло.
Когда рассвело, поднялся на Военную гору. По улицам уже кипела жизнь: солдаты, матросы и мирные жители бегут к хлебопекарням покупать хлеб, у каждой из них собралась толпа народу.
В доме генерала Волкова амбразура одного окна увеличилась — 11-дюймовый снаряд пробил над ним большое круглое отверстие, как бы свод. Генерал Стессель, конечно, не переедет теперь туда и работы дружинников по приготовлению квартиры окажутся напрасными. Узнал, что склон Перепелки, на котором дом Волкова, подвергся вечером сильному обстрелу 11-дюймовками.
Узнал в городе: 1) что вчера видели с Ляотешаня, как японские миноносцы расстреляли 3 джонки, идущие в Артур, 2) что наши ежедневные потери в среднем по 30 человек, из них, также в среднем, 5 человек убитыми, 3) слух о том, что Дальний горит, все еще держится, добавляют, что туда ушло около 30 транспортов и 4) что из штаба подтверждают слух о том, будто армия Куроки разбита и взята в плен, а Оку и Нодзу отступают.
Сегодня японцы бомбардировали город и гавань в два приема — утром и после обеда, и притом очень долго.
В то же время они обстреливали дороги, ведущие из города к укреплениям. В гавани сильно обстреляли госпитальное судно «Ангара».
Вечер светлый, ясный, холодный; полнолуние.
В ночной тишине далеко слышен грохот обозных двуколок, едущих с позиции и на позиции по нашим каменистым дорогам, везущих боевые запасы и продовольствие. Так и кажется, что японцы должны слышать весь этот грохот и начнут снова обстреливать пути сообщения.
13/26 октября
В 7 часов утра +4°, утро солнечное.После полуночи вновь принялись бомбардировать город 11-дюймовыми снарядами. Один из первых снарядов попал в типографию «Нового края», прямо в большую машину, на которой начали печатать номер газеты. Все помещение превращено в груду развалин, работавшие там печатники-китайцы перебиты и переранены, русских служащих в это время там не было, они закончили свои работы и разошлись по домам до стрельбы. Следующие снаряды попали в гостиницу Никобадзе, в квартиру военного прокурора полковника Тыртова (3 снаряда), в склады офицерского экономического общества, фирмы Гинсбург и лесопромышленного товарищества, где возник пожар — загорелись масло, керосин и спиртные напитки. Вследствие ясного полнолуния зарева не было видно, иначе японцы участили бы огонь по пожарищу. Там все еще догорает.
Снова остались мы без газеты, но на сей раз по вине японцев, на которых нельзя и сетовать. Это могло бы случиться давно, так как этот район города обстреливался тут не ежедневно.
Передают, что утром генерал Стессель, проезжая мимо развалин здания «Нового края», остановился и высказал сожаление по этому случаю, но добавил, что, впрочем, без этого учреждения можно обойтись. Сопровождавший его офицер будто поспешил лакейски согласиться с последним мнением генерала и прибавить, что это даже хорошо.
4 часа 45 минут. С 2 часов дня японцы развили сильный артиллерийский огонь по району Курганная батарея — форт II, с 3 часов 40 минут начался в направлении укрепления № 3 и форта III жестокий штурмовой огонь и длился почти целый час, артиллерийский огонь не прекращался — высоты окутывались дымом от японских фугасных снарядов, а в воздухе то и дело разрывалась шрапнель. Батареи нашего левого фланга усиленно помогали батареям атакуемого фронта, стреляли и береговые. Японцы усиленно бомбардировали Перепелочную батарею и, кажется, что один снаряд попал среди орудий, батарея замолчала. Был момент, когда ружейный огонь казался очень близким — будто японцы прорываются в лощине между фортом III и укреплением № 3.
Сейчас уже можно сказать с уверенностью, что штурм отбит и — дай Бог, чтобы без уступки позиций.
9 часов 20 минут вечера. С час времени японцы бомбардируют гавань и внутренний порт (восточный бассейн) И-дюймовками.
Говорят, что японцы взяли форт III, по словам других — укрепление № 3. Не верится, вернее — не хотелось бы верить.
Узнал, что вчера на левом фланге, между Высокой горой и фортом V, погиб зауряд-прапорщик (запасный фельдфебель, кавалер трех степеней Георгиевского креста) Александр Набережных — несомненный герой, очень дельный служака202, обидно, что он погиб от нашего же снаряда. Орудие дало осечку; он поторопился открыть створку, в это время последовал выстрел.
10 часов 45 минут вечера. На позициях обычная перестрелка. Бомбардировка гавани все еще не прекращается. С четверть часа тому назад Золотая гора выстрелила и снаряд снова разлетелся кусками по городу. Вот напасть! Всегда нам приходится более опасаться своих снарядов, чем неприятельских. Это сильно удручает.
Досадно, что, когда разговор коснется снарядов, приходится слышать, что по осколкам легко узнать, чей снаряд.
— Если осколок из хорошего металла, то несомненно японский, если же дрянной чугун, то непременно наш203...
Обидно, но это правда.
14/27 октября
12 часов 35 минут утра. С полуночи начался снова сильный ружейный, пулеметный и противоштурмовой огонь — все в том же направлении. Минут через 15–20 наступило первое затишье.1 час 5 минут утра. Вот уже прекратилась третья атака. Наступают ли снова японцы, или же это контратаки наших, этого нельзя знать.
В промежутках стреляли и крупные орудия; сегодня благодаря особому состоянию атмосферы, вероятно, ветру в ближних слоях атмосферы, снаряды воют в воздухе как голодные волки. Ясно слышно, как они разрываются, достигнув цели.
В 7 часов утра 7° тепла.
Лег спать в 2 часа утра, не слыхал, чтобы атаки еще повторились.
Первые сведения, будто японцы наступали вчера целой дивизией на форт III, но отбиты.
Ни форт III, ни укрепление № 3 не были в руках японцев. Будто колонны прорывались в овраг, но были уничтожены.
Позднее получил точные известия: японцы атаковали окопы перед фортом III и укреплением № 3, окоп впереди форта III занят окончательно; начали венчать гласис, окоп у укрепления № 3 занят лишь частью. Потери японцев во вчерашнем бою около 2500 человек убитыми, число раненых неизвестно. Наши потери 75 человек убитыми и около 100 ранеными. Небывало высокий процент убитых в сравнении с ранеными доказывает, что дрались ожесточенно.
8 часов 30 минут вечера. С 12 часов 40 минут дня японцы начали сильно бомбардировать город, прибережье и гавань 120-миллиметровыми и 6-дюймовыми орудиями, как бы в отместку за понесенные потери. Около 3 часов дня орудия замолчали точно лишь для того, чтобы народ задвигался по улицам, предполагая, что бомбардировка прекратилась — и вдруг, залпами из 5–6 орудий, осыпали город в разных местах снарядами. При первом же залпе убит на Саперной улице телеграфный рассыльный.
В Сводный госпиталь попали два снаряда.
Стрельба продолжалась до вечера; а с 6 часов начали посылать из двух орудий 11-дюймовые снаряды — из одного в гавань, а из другого по портовым сооружениям. Недавно перестали.
За дворцом наместника загорелось какое-то здание.
10 часов 30 минут. Было вышел погулять на чудном вечернем воздухе, при ярком лунном освещении, встретил гуляющих знакомых, как вдруг японцы снова начали бомбардировку мелкими орудиями района Военной горы. Вероятно, заметили пожар и метили по нему. Стреляли около часа времени.
Сообщают, что генерал Стессель ездил сегодня на Зубчатую батарею и получил там царапину в голову не то камнем, не то осколком.
15/28 октября
В 7 часов утра +6,5°; ветер, грозящий перейти в бурю, носит по улицам облака пыли.Сегодня достал несколько приказов генерала Стесселя:
«№ 769 [14 октября). Объявляю благодарность фельдшеру 4-й роты 7-го Запасного батальона Иосифу Сенетовскому, сделавшему мне сего числа перевязку под Зубчатой батареей».«№ 772 (15 октября). Младшие Инженер-Механик Эскадренного броненосца «Полтава» Лосев за отличие в делах против неприятеля и за отлично выполненное поручение в ночь на 15-е октября, когда он пробрался с охотниками в окоп противника и, бросая ручные бомбы, выгнал из окопа японцев, награждается мною Орденом Св. Анны III степени с мечами и бантом».
«№ 773. Бывший Градоначальник г. Дальнего Инженер Штабс-Капитан Сахаров 13-го числа скончался в Мариинской общине. На руках этого офицера могут быть документы, суммы и прочие отчеты по постройке Дальнего, а потому я, как Начальник Квантунского Укрепленного района, куда входит и город Дальний, назначаю комиссию под председательством Начальника Жандармской команды Ротмистра Князя Микеладзе и членов Судебного пристава Порт-Артурского Окружного суда Скалозуб, Саперной роты Поручика Селунского, бывшего Полицмейстера г. Дальнего Меньшова, Прапорщика запаса флота Курилова и бывшего Бухгалтера при судостроительстве Герцог для описи и приведения всего в ясность Комиссии вменяется в обязанность через опрос бывших служащих в г. Дальнем выяснить все необходимое, осмотреть и описать все имущество, деньги и документы».
С 6 часов утра начали грохотать на позициях орудия, ветер и пыль мешают разобрать, но кажется, что обстреливают район форта II и батареи литера Б.
С 8 часов утра японцы начали бомбардировку города и вновь залпами из 5–6 орудий.
К 11 часам дня бомбардировка прекратилась.
В помещения «Нового края», как сообщают, попадают теперь чуть не ежедневно снаряды, сегодня вновь разбита газетная кладовая, где хранились запасные номера. От бомбардировки загорелся дом лесопромышленного товарищества на Банковской набережной, но вследствие бури и пыли японцы, должно быть, не заметили пожарища, иначе они не прекратили бы бомбардировки, а усилили бы ее.
Брандмейстер Вейканен показывает всем при тушении пожаров пример неустрашимости — работает во время даже сильного обстрела, как будто он не видит рвущихся кругом снарядов. И удивительно, что при тушении уже многих пожаров ранены всего 2 пожарных.
По сообщению солдат, японцев в данную минуту под Артуром «видимо-невидимо», это привычное выражение солдат, не дающее нам никакого понятия о количестве неприятельских сил.
Полагают, что прибыли остатки армии Нодзу и Оку; но если это так, то вслед за ними идет армия Куропаткина к нам на выручку.
Говорят — чем больше беда, тем ближе Бог.
7 часов 5 минут вечера. С 12 часов 30 минут японцы начали снова бомбардировать город, и в то же время зарокотали орудия на позициях и по позициям, этот рокот сегодня своеобразный — если так можно выразиться, круглый, похожий на гром. Часто приходится отмечать, что звуковые эффекты зависят от состояния атмосферы и поэтому очень разнообразны.
Бомбардировка города прекратилась в 3 часа. С 6 часов вечера началась бомбардировка 11-дюймовками. На позициях канонада почти не прекращалась.
8 госпитале мне сообщили, что вчера генерал Смирнов был на форту II, лазил в минную галерею, слушал подземные работы японцев и взорвал электрическим током заложенный заряд. Говорят, что при взрыве полетели вверх люди, брусья, плахи, а дым еще долго выходил в сторону японцев из входа в их минную галерею. Раненые офицеры допускают, что наши потери за эти дни достигают 300–400 человек убитыми и ранеными, зато японские потери не меньше чем в десять, если не в пятнадцать раз больше наших.
Вчера интендантский чиновник К-ко рассказывал у Т-ча, будто в штабе района решено отступление на Тигровый полуостров. Что-то невероятное! Быть может, решено, ввиду усилившейся бомбардировки города, увезти все важные бумаги казенных учреждений в безопасное место?
Вечер очень темный; луна взойдет лишь часа через два. При наблюдении за боем выстрелы наших орудий на позициях, взрывы неприятельских бомб и шрапнели очень утомляют глаза.
12 часов ночи. После восхода луны ружейная и орудийная перестрелка на позициях заметно затихла, лишь изредка усиливаясь на короткое время.
Недавно 11-дюймовые снаряды перестали летать в гавань. Сегодня стрельба ими прошла замечательно счастливо для нас — взорвались всего 2 снаряда, остальные легли безмолвно, вероятно в воду.
16/29 октября 5 часов утра
С 4 часов утра на позициях усиленная ружейная перестрелка то разгоралась до того, что, казалось, начинался штурм, то затихала. Должно быть, идет так называемая окопная драка.В 7 часов утра 6° тепла; ветер стих.
Сообщают, что японцы, подошедшие тихой сапой вплотную к форту II, взорвали посредством минной галереи потолок капонира и вошли в него, но были выгнаны оттуда, и отверстие заложено мешками. Подземная битва была беспощадная, люди озверели — били друг друга чем попало, душили руками, кусали зубами.
Раненые матросы, пришедшие с позиций, сообщали, что наши ночные вылазки были довольно удачны, они застали японцев в ближайших окопах спящими и перекололи всех штыками, у второго окопа дело было рукопашное, и оттуда вышибли японцев с ничтожным уроном с нашей стороны.
С 8 часов утра японцы бомбардируют Перепелочную батарею, мешает она им сильно. Снаряды ложатся так близко, что, кажется, подобьют они все орудия.
Сегодня была обыденная бомбардировка города. Канонада на позициях продолжалась целый день и охватывала весь фронт, орудия рокотали и на крайнем правом фланге, чего не было давно. Японцы развили особенно сильный артиллерийский огонь по району форта II, обстреляли и Большую гору. Под вечер вдруг заговорила вновь Перепелочная батарея, мы думали, что она сбита, вероятно успели исправить повреждения.
В 6 часов 30 минут вечера снова зашипели над нами японские «тележки», как называют 11-дюймовые снаряды.
По дороге в Красный Крест встретил знакомого нестроевого офицера, который прежде малодушествовал и все говорил, что Артуру не устоять. Сейчас у него спокойной уверенности хоть отбавляй, часто посещает батареи и наблюдает там за ходом боя.
Говорит, что все успехи японцев нужно приписать лишь тому, что у них техническая сторона сильнее нашей — артиллерия и саперных войск много, ни в снарядах, ни в инструментах, ни в материалах нет недостатка, все можно подвезти. Будь мы в таких же условиях, заключает он, успехи японцев на Квантуне и под Артуром были бы совсем мизерны при тех же колоссальных потерях.
Пока вечером было темно, то и дело взвивались боевые ракеты, освещали местность. Когда взошла луна, то перестрелка почти прекратилась, но дым собрался над позициями в виде облака и держится так в холодном воздухе.
17/30 октября
В 7 часов утра только 3° тепла.В пятом часу утра слышна была орудийная пальба по направлению к форту II, затем она затихла.
С 6 часов 20 минут японцы начали усиленно бомбардировать позиции правого фланга. Шрапнель рвется и над Большой горой.
Около полуроты стрелков прошли с двуколками на правый фланг.
С 7 часов утра японцы перенесли огонь на район форта III.
Перепелочная батарея начала усиленно стрелять, и японцы бомбардируют ее и крупными и мелкими снарядами.
Японцы прошлой ночью вновь взорвали потолок капонира204 форта II, завладели частью капонира и укрепились в нем.
199 Замечательная мания казаться гуманным и забывать задачи обороны и неизбежность последствий боя.
200 Как впоследствии оказалось, эти работы были прекращены и не доведены до взрывов вследствие настояния генерала Фока, назвавшего их «идиотскими работами» и доказывавшего их бесполезность... Хотя он был устранен комендантом от дел, но фактически он не переставал орудовать за спиной генерала Стесселя. Замечательно то, что генерал Фок всегда был против всего того, что было в пользу обороны и боролся против всех таких мероприятий замечательно ловко — будто он на самом деле отстаивал интересы крепости, гарнизона и всей России. Явление, стоящее особого внимания потому, что не может быть и речи о том, чтобы Фок мог быть изменником в прямом значении этого слова. Тут скорее имеем дело с какой-то своеобразной ненормальностью. Все, познакомившиеся с ним поближе, утверждают, что Фок — человек большого ума, но какой-то злой фактор направлял его ум как раз в противоположную нашим интересам сторону. Явление обычное при известных видах помешательства, лишь не выраженное так резко, или, так сказать, сильно замаскированное. Всем известно, что сумасшедшие всегда умеют удивительно скрывать или по крайней мере стараются скрыть от постороннего свою болезнь; все это, конечно, удается им по мере их развитости. Понятно, что человеку большого ума удается это легче, чем малоразвитому. Думается, что только в этом направлении можно найти разгадку в высшей степени странного поведения генерала Фока. Ничем иным нельзя объяснить и то, что когда стало очевидным, что японцы, продолжая бешено штурмовать крепость со стороны редутов № 1 и 2, могут прорвать линию обороны, очутиться в тылу ее, взять таким образом укрепление за укреплением раньше, чем бы удалось пододвинуть резервы, т. е. что в таком случае падение крепости может стать вопросом минуты, как это было 11 августа — инженеры начали подготовлять вторую линию обороны, которая была одобрена генералами Смирновым и Кондратенко, но генерал Фок и тут не соглашался с этим и говорил: «Каковы наши инженеры! Вместо того чтобы идти вперед, чтобы работать на фортах, они идут назад, работают на второй линии!». Тут же мы видели, что, когда саперы пошли посредством минных галерей к редутам № 1 и 2, занятым японцами, т. е. не только собирались, но уже шли вперед, поработали уже немало, то тот же Фок настоял на том, чтобы эти «идиотские работы» были прекращены. Явное противоречие самому себе, и это было на каждом шагу. Генерал Фок часто боролся против лиц и мероприятий, ненавистных ему, посредством язвительных насмешек. Это мы видели в случае с генералом Горбатовским и вскоре в том, как он старался умалять деятельность безусловно храброго полковника Ирмана, начальника боевого фронта на левом фланге. Злые насмешки Фока нередко переходили из уст в уста, и незаметно составлялось убеждение, совершенно не отвечающее истинному положению дела. Во всем этом проглядывает какой-то психоз. Было бы интересно узнать мнения психиатров о поведении генерала Фока.
201 Кто бы ни распорядился отправкой артурского гарнизона на север — Куропаткин или наместник (нам кажется более вероятным, что первый из них), — поступок этот можно бы оправдать лишь в том случае, если бы этот гарнизон тотчас по прибытии мобилизованных войск был бы отправлен обратно на Квантуй. К чему же подготовляли гарнизон в течение многих лет? Где же здравый смысл этой подготовки?
202 Впрочем, геройство всех зауряд-прапорщиков не подлежит никакому сомнению.
203 Ныне находим в № 53,54 и 68 «Военного голоса» подтверждение и объяснение этого факта.
