Состав илимской воеводской канцелярии
С тех пор до ликвидации воеводской канцелярии никаких изменений в ее названии не происходило.
При отъезде воеводы по делам службы в остроги и слободы управлять канцелярией назначался кто-нибудь из служителей. Например, в 1732 году в Илимске замещал воеводу «оставшей» сын боярский Завьялов.
С воеводой отправлялись по уезду некоторые писцы, образуя так называемую походную канцелярию (Фонд 75, арх. № 444).
Илимская воеводская канцелярия и другие уездные учреждения, сменившие ее в конце XVIII века, являлись сколком с губернских присутствий, действовали по одним законам и пользовались одинаковой методикой работы.
Во второй четверти XVIII века илимская воеводская канцелярия разделялась на разрядное (административное), денежное и хлебное повытья, или столы, во главе которых находились подьячие. При воеводской канцелярии на правах повытья действовал в те годы так называемый надворный суд.
В 1733 году имелись повытья: разрядное, подушное, денежное, хлебное, ясачное, соляное и судное, заменившее надворный суд (Фонд 75, опись 2, арх. № 129).
Временами документы упоминают другие повытья, например протокольное (1737 год), но вследствие небольшого количества дел некоторые повытья объединялись одним лицом.
Распределение повытьев между приказными служителями в значительной мере определялось способностями и опытом наличных сил в канцелярии.
В 1745 году в илимской воеводской канцелярии занимались 2 канцеляриста, 2 подканцеляриста, 2 «за подканцеляриста», 3 «копеиста» и 2 «пищика».
В 1752 году повытья были соединены так: денежное с соляным и ясачным, подушное со счетным, судное и розыскное с протокольным, хлебное с разрядным. Не соединенным ни с каким другим повытьем оставался стол «сочинения щетных выписок». Каждая группа повытьев возглавлялась или канцеляристом или «за подканцеляристом», а в одном случае «копеистом» (Фонд 75, опись 2, арх. № 633).
Несколько изменился состав повытьев воеводской канцелярии к 1757 году. Тогда действовало 6 повытьев.
Кроме служилых людей (XVII век) или канцелярских служителей (XVIII век), в воеводской канцелярии занимались так называемые счетчики, обязанностью которых было ведение учета и хранение казенных денег и ценностей. Счетчики заменили казенных целовальников XVII века и, как и последние, выбирались посадскими людьми.
Когда в Илимск стали назначаться товарищи воеводы, так называемые «с приписью», то на них было возложено все руководство канцелярией.
Согласно утвержденным Екатериной II в 1763 году штатам уездных городов, в воеводских канцеляриях вместо «с приписью» был предусмотрен секретарь, «ранга регистратора коллежского», и, кроме того, 3 канцеляриста, 4 подканцеляриста и 4 «копеиста».
Иркутская губернская канцелярия сообщила об этом в Илимск в конце 1770 года (Фонд 75, опись 2, арх. № 1219, л. 27).
Лица, занимавшиеся в канцелярии, считались в XVII и в начале XVIII века служилыми людьми, т. е. имели такие же права, как и казаки. С 1726 года канцеляристы были выделены в особую группу приказных служителей, с этого же времени вместо слова «подьячий» вошло в обиход слово «канцелярист», а также слова «подканцелярист» и «копеист», обозначавшие разные ступени в служебной лестнице.
«Копеист» являлся самым низшим служителем канцелярии, а так называемые писчики являлись в эти годы как бы учениками, готовившимися стать «копеистами».
После назначения на должность служилых людей и вообще лиц, на ответственности которых лежало казенное или общественное имущество, приводили к присяге.
Канцеляристы, подканцеляристы и писчики воеводской канцелярии назначались воеводой, но изредка могли избираться самими канцелярскими служителями. Такой случай можно отметить по 1750 году, когда вместо умершего подканцеляриста, ведавшего денежным, соляным и ясачным повытьями, приказные служители выбрали «по необходимой самонужнейшей, крайней в повытчиках нужды... копеиста Егора Бобошина... Ко оным делам заобычаен, притом же и не подозрителен» (Фонд 75, арх. № 1706, лл. 80-82).
Этот выбор подписало 9 приказных служителей.
В 1755 году служило в воеводской канцелярии 16 человек, из них 8 происходили из казаков, 4 из приказных служителей, один из дворцовых людей, один из разночинцев, один из крестьян и один из ссыльных.
В деле за 1755-1766 годы (Фонд 75, арх. № 2198, с 212-217) имеется ведомость о приказных служителях воеводской канцелярии за 1722-1755 годы.
По этим данным можно определить, что в 1723-1725 годах на службе находилось в среднем 9 человек, в 1727-1736 годах — 15 человек, в 1737-1746 годах — 14 человек, в 1747-1756 годах — 13 человек.
За 34 года в илимской воеводской канцелярии побывало 50 служителей. Из них умерло 19, переведено в Иркутск и в волости 9, арестовано 3, уволено по старости 3, отрешен один, бежал один. Налицо оставалось в 1756 году 14 приказных служителей.
Отрешенным оказался Григорий Кочергин. Он проходил обычную долгую службу с 1731 года копеистом, с 1737 года заподканцеляристом, с 1745 г. подканцеляристом, с 1749 г. канцеляристом. И в том же году, после 18 лет службы, его прогоняют с работы, так как он был «произведен из присыльных».
Из 50 канцелярских служителей илимской воеводской канцелярии прослужило от года до 5 лет 30 человек, от 6 до 10 лет — 7 человек, от 11 до 20 лет — 9 человек и от 21 года до 30 лет — 4 человека.
После переезда воеводской канцелярии в Киренск там в 1776 году служило 8 человек: один канцелярист — «правящей» секретарскую должность, 3 подканцеляриста, 3 копеиста и «писщик» Иван Сенотрусов, которому в это время исполнилось 13 лет.
С образованием в Киренске нижнего земского суда в новое учреждение перешли и приказные служители упраздненной воеводской канцелярии. В 1798 году там было три канцелярских служителя: губернский регистратор Дмитрий Бутаков, подканцеляристы Карсаков 16 лет (сын исправника) и Федор Бутаков.
Работа подьячего, т. е. канцеляриста, была несомненно очень тяжелой. Труд его длился весь день, вознаграждение оказывалось ничтожным, поэтому сама жизнь толкала канцеляристов на путь взяточничества.
Существовало много приемов, в том числе и очень грубых, посредством которых принуждали канцеляристов работать сверх меры.
Понуждение подьячих заковыванием на то время, какое необходимо для выполнения срочных работ, было введено Петром I и вошло в систему мер, широко применявшихся в XVIII веке в местных канцеляриях.
В 1745 году солдат Якутского полка посылается из Иркутска в Илимск для ускоренного составления ведомостей.
В августе Лоренц-Ланг шлет ему, «обретающемуся в Ылимске у понуждения в сочинении щетов», указ, чтобы он понуждал воеводскую канцелярию «непрестанно». Он должен был о всех «присутствующих в тех (воеводских) канцеляриях за воевод и управителей и с приписью подьячих и других канцелярских служителей содержать в канцеляриях под караулом, скованных в чепях и железах, и самим (понудителям) быть при том неотлучно» (Фонд 75, опись 2, арх. № 391, лл. 13-14).
Канцеляристу грозило нелегкое наказание за неверное или несвоевременное составление нужных бумаг. По указу Петра I от 27 января 1721 г. вводились следующие взыскания: «велено за нерапортование за всякой месяц, за сроком, а имянно за первой штрафовать на 100 рублев, за другой — вдвое, за третей втрое, за четвертой — вчетверо, за пятой — лишения всего (состояния) и в вечную работу на галеры, ежели законных притчин не положит» (Фонд 75, арх. № 2650, л. 1).
Из Иркутска иногда попугивали уездных канцеляристов этим указом Петра I, напоминая о нем еще в 60-х годах XVIII века и нередко штрафуя воевод и приказных служителей. Но больших сумм штрафа не применялось, также как и ссылки на галеры.
Репрессии в виде заковывания применялись и к воеводам. В 1732 году иркутская провинциальная канцелярия посылает в Илимск капрала требовать представления ведомостей. «А пока он, Горяистов (воевода), ведомость не отправит и ответствия не отдаст, то тебе ево, Горяистова, держать в илимской канцелярии безвыходно, скована и принуждать ежечасно» (Фонд 75, арх. № 458, лл. 32-34).
Довольно рано власть стала наблюдать, чтобы канцелярские служители и по внешнему виду отличались от крестьян и другого населения.
«О ношении всякого звания российского народа людем, кроме духовных чинов и пашенных крестьян, немецкого платья и о бритье бород и о прочем» было подтверждено указом Сибирского приказа 14 марта 1743 г. Илимский управитель Семен Воинов велел объявить этот указ с барабанным боем и выставить его на городских воротах (Фонд 75, арх. № 1066, л. 450).
Но окончательно был введен мундир для чиновников значительно позднее.
По случаю утверждения новых «статов» губерний Сенат установил указом от 15 февраля 1797 г. образцы губернских статских мундиров. Для чиновников всей империи был принят суконный темнозеленый кафтан, причем по каждой губернии устанавливались различные цвета обшлагов и воротников.
Например, для чиновников Иркутской губернии вводился мундир с белыми обшлагами и белым воротником, с темно-зеленой подкладкой и с желтыми пуговицами. Камзол и «исподник» устанавливались палевого цвета. По борту кафтана нашивалось 8 пуговиц, на фалдах — по 2, на обшлагах и у клапанов — по 3, на камзоле — 9 пуговиц.
Рисунок мундира, выполненный уездным землемером Антоном Лосевым, был прислан в Киренск при указе иркутского губернского правления от 21 августа 1797 г. (Фонд 7, арх. № 34, лл. 74-75).
Иркутское губернское правление не раз после того подтверждало указы «о строгом и неупустительном наблюдении... дабы статские чины и приказные служители и все отставные отнюдь не носили жилетов» и других непредусмотренных властями одеяний, как «курток, панталонов, толстых галстуков и никаких фраков».
В XVII веке подьячие получали, как и все служилые люди, денежное, соляное и хлебное жалование, но по более высоким окладам.
Денег выплачивалось по 6-15 рублей в год, ржи — от 6 до 15 четвертей, овса — от 4 до 15 четвертей и соли — 2-3 пуда.
Когда сибирская (тобольская) губернская канцелярия устанавливала в 1725 году новые штаты служилых людей по уездам, то она не указала, в частности по Илимску, какое число подьячих должно заниматься в воеводской канцелярии и какой им установлен оклад.
Поэтому подьячие илимской воеводской канцелярии с 1727 года перестали получать жалование. Привыкнув к медленному ходу приказного порядка, подьячие смиренно ждали распоряжения о выдаче им жалования 5 лет, потом 10 лет, затем 20 лет. Наконец, через 28 лет, в 1755 году, они коллективно подали заявление, в котором писали, что «пропитание имеем от случающихся по челобитчиковым делам акциденций, и то уже с крайнею нашею нуждою, что едва себе единое з домашними своими пропитание иметь могли, отчего, а паче за неимением по илимской воеводской канцелярии челобитчиковых дел, не токмо в одежде и обуви, но и в пропитании никакой впредь себе надежды полагать не можем» (Фонд 75, опись 2, арх. № 729, лл. 25-26).
Выходит, что доходы от службы канцеляристы могли получать только в форме поборов с просителей. Лишь с большим усилием можно отчасти вообразить, как на челобитчика, появившегося с нуждой в стенах илимской воеводской канцелярии, набрасывалась в эти годы голодная банда оборванцев. Если указы не разрешали платить канцеляристам жалования, то они не могли запретить и обирательство просителей.
Как естественно, что в народе сложилось столь резкое мнение о подьячих-обиралах!
Упорядочение оплаты приказным служителям было произведено в 1763 году по указу Сената от 15 декабря о штатах Иркутской губернии.
По этим штатам был предусмотрен следующий состав илимской воеводской канцелярии: воевода с окладом в 375 руб. в год, воеводский товарищ — 250 руб., «вместо с приписью секретаря, ранга регистратора колежского» — 200 руб., 3 канцеляриста — по 60 руб., 4 подканцеляриста по 40 руб., 3 копеиста — по 30 руб., сторож — 18 руб. В 1767 году был добавлен еще один «копеист» (Фонд 75, арх. № 3336, лл. 462-463).
Илимская воеводская канцелярия состояла с этого времени из 15 человек.
Одновременно был установлен штат илимской городовой команды.
В отношении оплаты приказных служителей допускались, по усмотрению воеводы, вычеты из жалования у одних — «за нерадивое ведение» и прибавка за хорошую службу — другим.
В тех городах, где имелись лекари и аптеки, из жалованья служителей производились вычеты на медицинские нужды.
Примерно с 1780 года или несколько раньше стали производить вычеты со всех служителей воеводской канцелярии в размере 1 копейки с рубля.
Введение постоянного и по сравнению с XVII веком значительно повышенного жалования канцеляристам означало превращение их в низких чиновников, этой основы бюрократической пирамиды империи.
<< Назад Вперёд>>
