III. Лазаретные лошади
Еще на месте мобилизации, когда стали подбирать и наезжать пары и четверки, опытные люди, осматривая наших лошадок и те громадные линейки, в которые их впрягали, весьма сомнительно покачивали головой. По мощеным улицам и по шоссе, где их наезжали, лошадки наши, постояв целый месяц на хорошем корму, выплясывали очень бойко... «Что-то дальше будет,— говорили недоверчивые люди,— как попадете на проселочную да еще грязную дорогу, пожалуй, ваши лошадки не долго напрыгают...». Так оно и вышло; на первом же маршевом переходе, как мы видели в первой заметке, лошади наши до назначенной по маршруту станции не дотянули; а на другой день представляли уже из себя очень неказистые фигуры: понурые головы, подтянутые бока, недоношенный приплод. В дальнейшем походе каждая порядочная горка нас останавливала, почти всякая грязная лужа задерживала; от своей дивизии мы отставали на несколько переходов. Под Плевной, несмотря на то, что мы простояли на одном месте целые два месяца, лошади наши поправиться не могли, потому что были в постоянном разгоне то за соломой и сеном, то за дровами или в Никополь и Турну-Могурелли за покупкой продуктов. Вследствие такого хронического изнурения, в день Плевненской битвы, 28 ноября, на обратном пути с поля сражения лошадки наши истощили свои силы до того, что три из них в ту же ночь околели. Затем, перетаскивание наших линеек через Балканы стоило нам шести лошадей, павших на Шипкинском перевале; по приходе в Казанлык пали еще две лошади; чрез несколько дней перетаскивали тяжелые провиантские повозки, и опять околело четыре лошади; на перевале через Малые Балканы, в знаменитом Эски-Загринском ущелье полетела в пропасть большая линейка, и при этом одна лошадь убилась насмерть, а прочие покалечились.
Не один раз комплект наших лошадей пополнялся из запаса; но каких нам присылали кляч всего лучше можно видеть из аукционного листа, составленного в городе Кешане, когда, готовясь двинуться к Родосто для посадки на суда, признали необходимым продать самых негодных лошадей; в этом списке значатся следующие экземпляры: 1) Скворец — на один глаз слепой, на другой мало видит; 2) Лев — слабосилен и с норовом; 3) Машка — сильно подорвана; 4) Орел — слеп на оба глаза; 5) Лентяй — стар, 19 лет, и слаб на все четыре ноги; 6) Паша — сильно подорван и на глазах бельма и т. д... Не правда ли, что на таких лошадях далеко не уедешь?
Говоря о перевозочных средствах нашего лазарета, считаю нелишним высказать еще одну заметку. Горький опыт убедил нас в том еще, что и таким мирным учреждениям, как наш лазарет, не мешает иметь своего рода стратегические соображения и с большею осмотрительностью выбирать для себя позиции или места стоянки. Под Плевной наш лазарет расположился на левой стороне большого оврага, по обоим бокам которого лежит значительная болгарская деревня Трестеник. Отправляясь из нашего лазарета на позицию, к полкам нашей дивизии не только нужно было спускаться по извилистым, узким и грязным улицам деревни в овраг, потом объезжать его же вершину, но, что всего хуже, на другой стороне этого оврага нужно было подыматься на очень порядочную гору и по таким же узким и грязным деревенским закоулкам. В день последнего Плевненского боя такое невыгодное расположение лазарета сильно дало нам себя почувствовать: раз уже одно то, что по данной тревоге мы не так скоро явились на позицию, как бы это следовало, а главное, на возвратном пути с поля битвы в темнейшую, глухую полночь, по невылазной грязи, с нашими громоздкими и тяжелыми линейками, переполненными всякого рода ранеными, мы опять должны были перебираться через этот же самый овраг и по тем же узким и извилистым закоулкам... А между тем, выбери мы с первого раза или хотя бы и в последствии место для нашего лазарета на другой, правой стороне оврага, ничего подобного не случилось бы... И ближе было бы к позициям нашей дивизии, и несравненно удобнее. К тому же, и место там было уже насиженное, оставленное каким-то полком четвертой кавалерийской дивизии, даже с готовыми землянками, которые хотя кавалеристы при своем уходе и разрушили, и сожгли, но если бы заблаговременно попросить их это не делать, они, наверно, не сделали бы, и мы тогда могли бы воспользоваться их подземным помещением... В санитарном же отношении это «насиженное» место не могло быть опасным уже потому, что на дворе стояла крепкая зима, да и место было пространное на несколько верст...
<< Назад Вперёд>>
